Жизнь ничему не учит

— Виски с колой, будьте добры. Бармен коротко кивнул и пошёл в сторону полок с алкоголем, а я тем временем сидела за стойкой и кое-кого ждала. Хотите знать, кого? Ну, тогда для этого вам нужно знать мою историю. Мою очень длинную, непонятную, с множеством забавных происшествий, историю. Для начала скажу-ка я вам, кто я вообще такая и откуда я взялась. Я Кэролайн Форбс, родилась в штате Теннеси, Мемфис. Из-за работы отца моя семья перебралась в Мистик Фоллс, когда мне было пять лет. Здесь и начинается моя история. В детстве я была доброй и безобидной девочкой, а также очень стеснительным ребенком. Поэтому другие дети, желающие дружить со мной, всегда начинали разговаривать со мной первыми. В принципе, все друзья из детства, до недавних пор, были со мной. Почему я больше с ними не общаюсь? Это тоже входит в мою умопомрачительную историю. С одним человеком я до сих пор поддерживаю контакт. Но о нем немного позже. Вы, наверное, хотите знать, как я начала общаться со своими друзьями? Все началось с простой влюбленности. Детской, недолгой, но взаимной влюбленности. Так как друзей у меня не было, а всегда сидеть дома казалось мне чем-то невыносимым, я выбиралась из дома погулять у себя в саду. Помню, что я очень любила рассматривать различные цветочки и думать о маме. Тогда она только-только ушла из моей жизни. Навсегда. Она умерла от передозировки. Понятия не имею, как папа позволил этому случиться. По его словам, он даже не знал о том, что она употребляла наркотики. Но так случилось. В детстве мне, конечно же, не говорили, по какой причине она оставила меня одну. А теперь я проясню ситуацию с моей семьей. Мы перебрались в Норфолк не только из-за папиной работы, смерть мамы тоже сыграла немалую роль в этом. Видимо, в Мемфисе папе все напоминало о ней. Ведь там они впервые увидели друг друга. Я жила с папой и прабабушкой. Но папы дома не было целыми сутками, а бабушка не обращала на меня совершенно никакого внимания. Для нее я была наглой мухой, которая постоянно жужжит около уха. Я не знала, почему она ко мне так относилась, и уже никогда не узнаю. Впоследствии, я росла самостоятельно. Когда я в очередной раз вышла в сад играть с мячиком, неожиданно кто-то выкрикнул мое имя. Я обернулась и увидела своего соседа— мальчика со светлыми волосами и завораживающей улыбкой. Наверное, именно тогда я влюбилась в него с первого взгляда. Я замечала его и раньше, но никогда не находилась на таком коротком расстоянии от него. — Как тебя зовут? — поинтересовался он. Я очень удивилась тому, как легко он со мной заговорил, ведь сама не могла похвастаться тем, что умею спокойно разговаривать с незнакомыми ребятами моего возраста. — К-кэролайн, — проговорила я, чуть заикаясь. Я очень боялась давать ответ. А вдруг ему не понравится моё имя? Или что-нибудь ещё пойдёт не так? Спустя тридцать секунд моего молчания я задала мальчику встречный вопрос. Его имя показалось мне чем-то, ради чего стоит жить. — Меня зовут Никлаус. Приятно познакомиться, Кэролайн. Разговор двух детей. Я хотела казаться гордой и уверенной в себе девочкой, поэтому чуть смелее отвечала на его вопросы, тем самым заставив его засмеяться. Мы болтали с ним обо всем на свете, начиная с его любимого футбола и заканчивая моей заветной мечтой стать известной танцовщицей. Мы почти сразу стали друзьями, я даже побывала у него дома и познакомилась с его родителями, братьями и сестрой. У него оказалась очень большая семья, а Кол с Ребеккой казались для меня самыми веселыми ребятами на планете! Про своих родителей я ему рассказала не сразу, но он узнал обо всем сам, когда зашёл ко мне домой и никого не увидел. Моя бабушка, как всегда, заперлась в своей комнате. В тот день было четыре часа дня, я спускалась на кухню, когда услышала стук в дверь. На пороге оказался Клаус. — Что ты здесь делаешь? — ахнула я. Он ответил, что я должна была быть на улице уже давно. Но меня все не было, поэтому он решил зайти ко мне домой. А потом он начал интересоваться, где же мои родители? Тогда я поведала ему о смерти мамы, об отце, с которым мы виделись только по ночам, и о прабабушке, которая плевала на меня с высокой колокольни. Именно тогда я поняла, что Клаус — мой лучший друг. Через пару дней после этого случая Клаус предложил мне быть его девушкой. Ну разве не глупость? Знаете, мне тоже сейчас очень хочется расхохотаться от этого, но тогда эти слова так много значили для меня. Я согласилась, но долго наши отношения не продлились. Мы поняли, что быть друзьями нам нравится намного больше. Беда была в том, что у Клауса кроме меня была целая сотня друзей, а у меня кроме него никого не было. Одним днем он уехал со своими друзьями кататься на велосипедах, а я, освоившая некоторые места около наших домов, пошла прогуляться. На одной из улиц я встретила близняшек Елену и Кэтрин . С плеч сестричек спадали красивые темно-русые косички, а сами девочки были одеты в легкие сарафанчики. Их невозможно было отличить. Мы подружились. Они обе мне очень нравились, и мы всегда гуляли вместе, когда Клаус уезжал от меня. Однажды я пыталась их познакомить, но у меня ничего не вышло. Ник уговаривал меня, чтобы я перестала с ними общаться, а сестрички не желали, чтобы я дружила с Клаусом.

***

К тому времени я уже училась в восьмом классе. Я собиралась к Кэтрин и Елене, попутно разговаривая с Клаусом по телефону. Мы обсуждали наши планы и цели в новом году. Несмотря на то, что он был старше меня на год, мы учились вместе, потому что ради меня он уговаривал родителей пойти в первый класс на год позже. — На что ты надеешься в этом году? — усмехнувшись, спросил он. — В смысле? — Ну, например, ты хочешь найти любовь на всю жизнь, — на этом моменте Клаус рассмеялся, — или найти новых подруг, или ещё чего-нибудь… Я потерялась в мыслях всего на минуту. Если честно, я даже не задумывалась о том, что будет происходить дальше. — Ты же знаешь, все, чего я хочу — это хорошо окончить семестр.. А насчёт подруг, то у… — Да-да, я уже слышал, что у тебя уже есть прекрасные подружки, — перебил он меня, — хоть сейчас, давай не будем о них говорить. Он чихнул, после чего мягким голосом прошептал: — Нашла о чем мечтать, ты и так учишься чуть ли не на отлично. Мне бы твои оценки. Я посмеялась на это заявление и пожала плечами. Как жаль, что он не может видеть меня. — Ну, тогда я не знаю. А ты о чем мечтаешь? — Хочу попасть в спортивную команду. На этот раз я засмеялась над его мечтой. — Приятель, ты уже почти там, так что это не считается. — Тогда мы оба хороши. И мы с ним засмеялись во весь голос. Спустя ещё пару минут нашей болтовни, я попрощалась с ним и побежала к девочкам. Путь был недолгий, они жили в одном квартале от меня. Все дорогие мне люди жили рядом со мной, и это действительно меня радовало. Когда я вошла к ним в дом, то услышала спор близняшек. — Это мои туфли, Елена! — Вообще-то это мои, твои лежат в какой-то коробке. Мда, спорили они всегда из-за одежды. Лишь иногда их ссоры возникали из-за домашней работы, когда Елене надоедало делать ее за двоих, да и то только из-за того, что она "умнее, чем Кэтрин». Я вошла в комнату Елены и увидела полный бардак, что было весьма странным, ведь обычно в ее комнате идеально чисто. Здесь стояла Кэтрин и держала в руках туфли на невысоком каблуке, а Елена изо всех сил пыталась забрать их у сестры. Я нисколько не удивилась, увидев эту картину. Такое происходило чуть ли не каждый день. — Хорошо, забирай свои туфли, они мне все равно не нравились. Когда Елена взяла их, то Кэтрин заметила меня. И уже через секунду я, хохоча, лежала на полу. — Я не видела тебя уже неделю! Я скучала! Но мне жутко понравился тот город, в который мы ездили с мамой, в следующий раз ты поедешь с нами! — смеялась Кэтрин вместе со мной. И, черт, эти моменты были самыми любимыми в моей жизни. Тогда я понимала, что действительно счастлива. Я общаюсь с Кэтрин лучше, чем с Еленой, но, тем не менее, она мне так же важна. Кэтрин была моим партнером по преступлениям, а Елена всегда взвешивает все «за» и «против». Но я рада, что она такая, иначе бы мы уже давно стояли на учете в полиции, что не есть хорошо. Мы сели на кровать к Елене, и сестрички стали наперебой рассказывать, что происходило у них за неделю, пока они были в Нью-Йорке. Они поведали мне о своей встрече с каким-то горячим парнем с обложки журнала, о том, как попробовали лучшие гамбургеры всех Соединенных Штатов, о своих прогулках и езде по ночному удивительному городу. Я в некотором смысле завидовала им, ведь у них было все, что нужно любому подростку: родители, друзья и деньги. Мистер и миссис Гилберт очень хорошо зарабатывали. А у меня за прошедшую неделю не произошло совершенно ничего, если не считать парочку коротких прогулок по парку с Ником. — Ты не хочешь его проверить? — задала вопрос Елена. — В каком смысле? — Ну, ты могла бы послать его куда подальше и посмотреть, как он на это отреагирует. — Я тебе могу сказать, как он отреагирует. Так же, как и я. Обидится. На этом разговор про Клауса завершился. Я до сих пор не могу понять, чем он им так не нравится. Ладно ещё Кэтрин, она смирилась с тем, что Ник мой лучший друг, а вот Елена... После этого мы стали разбирать их гардероб, чтобы понять, какие вещи можно выкинуть, а какие продолжить носить. Пока девочки примеряли свои вещи, я думала о Клаусе. Действительно ли он хороший друг, каким кажется? Действительно ли он спасёт мою задницу из любой передряги? А потом я отругала свой мозг за такие глупые мысли. Конечно, тупица, он это сделает! Вы знакомы с ним с самого детства, ты знаешь его лучше, чем саму себя. Через несколько дней я и Ник поссорились. Честно сказать, я уже не помню причины нашей ссоры, то ли его очередная подружка, то ли то, что я постоянно проводила время с близняшками . Но важным было то, что он стал чуть ли не ненавидеть меня. Я раздражала его до такой степени, что он каждый день хамил мне и обзывался, а я в ответ унижала его и пускала о нем слухи по всей школе. Каждый второй в школе знал, что мы ненавидим друг друга. Но никто не понимал, почему. В нашей школе была элита, в которую я входила. Элита состояла из меня, Елены, Кэтрин, Клауса, Ребекки и Кола. И мы друг друга на дух не переносили. Если я ссорилась только с Клаусом, то близняшки ссорились и с Клаусом, и с Колом, и с Ребеккой.