Моя игра — мои правила.

«Пак Чанёль, заканчивай!», «Пак Чанёль, сдавайте сценарий вовремя, в противном случае, будете уволены.», «Чанёль, это же не сложно, что ты мечешься? Раз трахнул, два трахнул — готово.», — именно эти пустословия тревожат меня прямо под конец моей работы. Я сценарист. Задолго до этой профессии, мне предлагали работу самые престижные фирмы, крупные компании и даже McDonaldʼs, но мне приспичило стать сценаристом. Да еще и…кхм…сценаристом порно сайта. Но самого, так сказать, элитного между прочим. Причина? Я не задумывался о причине. Но кажется знаю ответ. Связано это с моим первым и, честно говоря, единственным походом к психологу. «Здравствуйте, доктор, я Пак Чанёль и я раптофил». Вышло как-то грубо и чересчур настойчиво. В ответ я получил лишь легкую усмешку и поправку очков. Это психически-сексуальное расстройство — говорил он. С возрастом пройдет — говорил он. Но это желание втрахать кого-то в постель длилось долгое время. И я нашел выход — сценарист порно сайта. Отличная идея, как мне кажется. Мне некуда было девать своё возбуждение, а теперь я могу надрачивать на свой же написанный сценарий. Чем собственно я сейчас и занимаюсь. Почти во всех моих сценариях присутствует насилие. Жестокое, грубое доминирование и садизм. И все эти сценарии успешны. Остальные же написаны на сопливую тему, так сказать, «лишь бы отвязались». И хуй я клал на ваш успех. Над порнухой я работаю не один. Естественное дело, что у «элитного» порно-сайта есть режиссёры, продюсер, стилисты и актёры. Ох, эти актёры. Люблю подглядывать за их съёмочным процессом. Я получаю удовольствие от этого. Они играют строго по моему сценарию. Дьявольски, зверски, безжалостно насилуют моего любимого актёра. Моего любимого омегу. Моего любимого Кёнсу, под чьи стоны я обычно удовлетворяюсь. Раскрыть вам тайну? Что ж, уговорили. Я девственник. Мне двадцать пять лет и я девственник. А всё потому что я люблю бондаж, жёсткую дисциплину, садизм и мазохизм. Если честно, то подходит под описание школы. Помимо моей правой руки, никто на этот кошмар не соглашается даже за немалые деньги. Приходится довольствоваться тем, что есть. Но он… До Кёнсу. Он терпит все мои сценарии. Все мои лютости. Я просто таю, когда в его глазах отражается боль, а из столь нежных и наверняка мягких губ вылетают глухие стоны. Как же хочется его испробовать. Привязать его к кровати и трахать его ночи напролёт всеми способами и всем, что попадётся под руку. Чтобы он стонал только моё имя, только в моём доме и ограничивался только моим членом. Мне мало раздетого и затраханного до смерти Кёнсу. Я хочу больше. Больше жестокости и посторонних предметов. Не хочу жалеть. Ладно, я просто бесчеловечен. «Бесхребетный насильник-девственник» — назовём меня так. Поэтому недавно я начал работу над новым сценарием. В котором Кёнсу придётся всунуть в свой анус всё, что я захочу. Но вряд ли я его докончу. «Как это милое создание всунет в свой зад этот вибратор?! Да он же огромный!» — вот, что я слышу, когда показываю сценарий Бён Бэкхёну — режиссёру. «По-человечески.» — коротко выпаливаю я. Мне кажется, сюжет не изменится если я немного поучаствую в съёмочном процессе. Да, и к тому же я работаю сценаристом около двух лет, а повышения до сих пор не видел. Не отрицаю того, что промахи у меня были, но, блять, человек беспрерывно пишет два года. Два, мать вашу, года. Да ещё такие шедевры. Именно благодаря мне этот сайт набрал такую популярность. Иногда Кёнсу заигрывает со мной, надевая грубый ошейник и облизывая пальцы. Поправлюсь: очень сексуально облизывая пальцы. Да так, что уже кончаешь. Моим ответом на его флирт бывает побег в сторону мужской уборной с надутой шишкой в области паха. Забегая в туалет, я захожу в кабинку и расстёгиваю брюки. Набухший член пульсирует так, что больно дотронуться. Я осторожно убираю плоть с головки, оголяя её. — Ащщ…- произношу я, заменяя весь мат нашего языка, одним лишь словом. Откопав где-то из кармана смазку, которая всегда у меня при себе, я начал распределять ее по всей длине. Поглаживая головку, я медленно перешёл к основанию, и стал постепенно увеличивать темп. Ощущения незабываемые. Мои стоны наверняка были слышны в Японии. Дрочу я редко и не удивительно, что удовлетворяюсь уже за три минуты. Занимаясь своим делом, я не услышал, как в туалет вошли. Не придав этому никакого особого значения, я продолжил своё занятие и выдавил глухое: «Кёнсу-я…». Из головки вытекла белая жидкость. Я ухмыльнулся, и натянув на себя брюки вышел из кабинки. Но было, ох, как неловко, когда передо мной стоял ошеломлённый Кёнсу, который наверняка всё слышал. — И как давно ты тут? — затылок как-то сильно зачесался, волосы встали дыбом, а по коже прошлись мурашки. — Достаточно давно. — Ты слышал? — я почувствовал жар в области…всего тела. Я покраснел, и думаю Кёнсу это заметил. — Что именно? — близко. Мало того, что Кёнсу слишком близко, так я еще слышу его отрывистое дыхание. — Забудем? — моя поднятая бровь и его взгляд извращенца. Эти две вещи по-моему сочетаются. Он смотрит в мои глаза, будто заглядывает в душу, будто читает мысли. На минутку мне стало стыдно, ибо только чёрт знает, что в моём разуме. Кёнсу, который ниже моих плеч так старательно и «незаметно» поднимался на носочки. Кёнсу коснулся своей рубашки, расстегнув верхнюю пуговицу и оголив шею. Чёрный, кожаный ошейник — мой взгляд пал именно на него. В глазах разжёгся огонь, искры полетели в стороны, а я жадно впился в его шею, беспощадно кусая её. Я будто оказался в раю. Я боялся. Боялся поранить и старался быть как можно нежным. Но блять. Я бесхребетный насильник, забыли? Я старался не оставлять отметины, ибо если увидят остальные, мне, мягко говоря, придёт конец. Это не должно было заходить слишком далеко. — Ты же хочешь. — Кёнсу взял моё лицо в ладони и посмотрел на меня своими большими круглыми глазёнками. Конечно же я хочу, но нельзя. Его мягкие, обветренные губы неожиданно и чересчур резко коснулись моих. Со стороны, наверное, смотрелось смешно. Он такой маленький. — Ты не вытерпишь. — я отстранился от него. — Скажи-ка, — я вопросительно посмотрел на него. — сценарист — ты? — я положительно закивал. — А актёр — я? — ответ последовал такой же. — Тогда замолчи и трахни меня уже, интриган хренов. — внутри всё запылало. Я прижал Кёнсу к стенке и принялся расстёгивать его рубашку, параллельно исследуя глазами это идеальное тело. Как жаль, что мой первый раз произойдёт не в тёплой постели с ним в обнимку, а в туалете, на холодном кафеле. Меня возбудили сбруи и наручи на его теле. Он знает, чего я хочу. Он готов. Наверное. — Стой! — моя остановочка. Я отошёл от До на два шага и вопросительно посмотрел в его глаза, в которых будто тонешь, но в чем, я не скажу. Хы. — Теперь всё… — Кёнсу эротично положил в рот кляп и зажал меж зубов. — Охх. — что он со мной делает… — Кёнсу-я… — мои губы находятся в миллиметре от его шеи. — продолжай. — лёгкий поцелуй в область ключиц, от чего Кёнсу выдавил тихий стон, давшийся ему с трудом. Кёнсу повернулся спиной ко мне и прижался к стене, выпятив зад. Я стянул с него брюки вместе с боксёрами. Я наслаждался его телом. Я наслаждался просто посмотрев на его тело. Я уже сотни раз поимел его, вошёл и вышел во все его дыры, кончил в него раз шесть и на него раза четыре. Но не в реальности, а всего лишь в мыслях. Подобный случай у меня в первый раз. Я не думал, а точнее не надеялся на то, что это дойдет до такой степени. «Как ты себя чувствовал?» — спросите вы. «Конечно же мне было хорошо!», — отвечаю. Неловко. Очень неловко, но скажите мне, пожалуйста, кто почувствует себя плохо рядом с подобным пингвину человеком с кляпом во рту, сбруями на теле и грубым кожаным ошейником на шее с выступающими венками? Ладно, кому-то может и будет плохо, но не мне. Этот человек мой идеал и мне просто не может не быть хорошо. Я по-детски надеялся и верил, что сегодня, прямо сейчас это случится. Я наконец испробую его. Хоть и без моих секс-игрушек, для которых дома у меня имеется отдельная комнатка. Главное я испробую его. Именно его. И он будет моим первым. Он дёрнул задом, давая понять, что он готов. Я приставил свои дрожащие пальцы к его анусу и медленно вошел сначала одним пальцем. Начал растягивать. Ноль реакции со стороны Кёнсу. Ну блять, конечно, когда его ебут по сотню раз в день. Я думаю, растяжка тут не потребуется. Я только расстегнул ширинку, случайно касаясь вновь возбуждённой плоти, как вдруг дверь в туалет открылась. Режиссёр. Это был режиссёр. Он вошел в туалет, вначале не замечая нас. Я затолкал Кёнсу в кабинку вместе с вещами, а сам встал у раковины. — Что ты тут делал так долго? И Где наш драгоценный актёр? — я побледнел. Заметно побледнел и старался не подавать виду, но увы, я лишь сценарист. — Где Кёнсу, Чан? — я невольно опустил голову, моя нога непроизвольно поскользнулся в сторону кабинки. — Чанёль, ты ничего не скрываешь? — я лишь молчал и смотрел в потолок, якобы отвлекая внимание, что у меня, кстати, не очень хорошо получалось. — Не молчи! Я с тобой разговариваю. — сказав это, наш «слепой» режиссёр всё же заметил мою ногу. Он начал делать медленные и небольшие шаги в сторону этой кабины. Я встал перед дверью и не давал прохода. — Что за игры? Мы не дети. — Бэкхён оттолкнул меня и взялся за ручку кабины. Я буду очень рад, если Кёнсу додумался одеться и запереться, а не обосрался от страха. Режиссёр открыл дверь и нет, она не заперта… Голый Кёнсу, всё еще с кляпом во рту сидел на унитазе с комком одежды в руках и мирно махал режиссёру, улыбаясь, отчего его глаза почти исчезли с его лица. Из ушей Бён Бэкхёна будто пар шёл. Злость отражалась на его лице. Он был зол и одновременно разочарован. — Пак Чанёль. — режиссёр взял До за запястье. — Вы уволены. — обида? Грусть? Ненависть? Я не знаю, что за чувство я испытывал, но мгновенно внутри всё опустело. Те бабочки, летающие в животе при виде фетишированного Кёнсу улетели, мой взгляд пал в пустоту. — Можете собрать свои вещи. Завтра мы вас рассчитаем. — с этими словами он вышел из уборной. Я посчитал жизнь законченной. Со временем у меня началась ломка. Фетиш на мои сценарии и на исполнение Кёнсу этих ролей уже не казался слегка надоедливым ежедневным занятием. В моей голове вновь возникал вопрос: «Где искать удовлетворение?». Я покопался на различных сайтах. Испробовал разные методы дрочки, искал самые изысканные порно-фильмы с участием жестокого насилия, дрочил очень много, раскупил весь секс-шоп для одиночек, но всё без толку. Я оставался недовольным и вновь погружался в воспоминания. Каждый день я заходил на свой старый сайт и следил за новыми публикациями видео. Партнёра Кёнсу поменяли. Этот актёр был более нежен и мил с ним. Смотреть было конечно же тошно. Терпение кончилось и я набрал номер уже знакомого мне агенства. Не успел я услышать: «алло?», как выпалил краткое: «Могу я заказать шлюшку?». Положительный ответ я получил моментально. Меня просили заполнить некую анкету и скинуть им по смс. Личность заказчика, на данный момент моя личность, могла оставаться анонимной, поэтому в анкете просили указать лишь пол и подробно описать внешность, характер и цель заказа. Я не стал хитрить, ибо не выгодно. Описал всё как есть. В том числе я указал о моей фобии и что я буду жесток. Выслал анкету и минуты через две, я получил согласие на заказ. «Моя собственная шлюха» будет у меня с минуты на минуту. Закрыв вкладку, я облокотился о спинку стула и размечтался. А когда глаза распахнулись, я заметил жуткий беспорядок. Неудобно как-то. Дальнейшие действия вы предугадали. Прошло минут пятнадцать. В дверь позвонили. Изначально открывать не хотел. Уж слишком нравится мелодия этого звоночка. Впервые в жизни Пак Чанёль заказал шлюху на ночь. Собравшись духом я открыл дверь. Охх, этот приторный запах сладких духов, которые я почувствовал мгновенно. Не люблю сладкий запах, ну не выношу и всё. Но в этой «вони» есть что-то особенное. Буду краток. Передо мной стоял молодой парень. Явно помладше меня. Золотистые волосы, переливающиеся под светом лампочек нашего подъезда. Худенькое тело, я бы назвал это «дрыщ». Он был в одной рубашке, на которой почему-то, по каким-то неизвестным причинам находился бейджик с надписью «Лухан». Он очень сексуален и в моих мыслях лишь одно: «Надо взять у него номерок и замутить потом». — Кхм. — я «кашлянул», чтобы разбавить эту смертельную тишину. — Я… — хотел представиться, но подумал, что лучше стоит сохранить свою анонимность и заткнулся. — Проходи. — уступил проход и открыл дверь пошире. Он прошёл мимо, виляя задом. Он казался очень милым и безобидным. Вытерпит ли ту боль, которую я собираюсь ему причинить? — Прошу предоставить оплату до начала. — Ах, да. Сейчас. — я достал кошелек и протянул ему необходимую сумму. — Сдачи не надо. — Тут не хватает. — Как неловко. Прошу меня извинить. — я достал и добавил еще. Сейчас думаю, сумма набралась, ибо я остался без денег. Лухан прошёл дальше и остановился в коридоре между двумя дверьми. Одна вела в спальню, а другая в ту самую комнату. — Куда? — Правая дверь. — я указал на дверь ведущую в ту комнатку. Лухан приоткрыл дверь и вошёл. Боюсь, ему не понравилось увиденное, ибо рот открылся так широко, что аж на пол упал. А я лишь захотел немедленно трахнуть его в рот. «Эта самая комнатка» была не очень обычной. Вот вы смотрели фильм «50 оттенков серого»? Думаю комната уже появилась перед вашими глазами. Только она была поменьше и цветовые гаммы были другие. Посередине комнаты стояла двуспальная кровать. на стенах развешаны полки с посторонними предметами типа: анальные пробки, вибраторы, вибрирующие анальные пробки и т.д. У двери висели плетки разной длины. Кстати материал не дешевый. Натуральная кожа. Хочу признаться, что моя раптофилия зародилась именно в день просмотра этого фильма. Продолжим. На полу я разбросал веревки и я совершенно не помню, каким образом там очутилась виселица… Что ж. Мне надоело ждать и я начал. Подойдя к Лухану сзади, я приобнял его, расстегивая его рубашку. Он был напряжен и дрожал. Конечно же обидно, когда тебя боятся. Я развернул его лицом к себе и стал ближаться к его шее. И… как говориться в мангах: «лизь, кусь». Его кожа очень мягкая и нежная, не очень хочется портить ее засосами. Я уже вошел в роль, но он меня оттолкнул. — Т-ты… Ты чудовище! Как с тобой можно заниматься этим?! Ты же затрахаешь до смерти! — размахивая руками и выкрикивая подобные фразы, Лухан выбежал из комнаты, а затем и из квартиры. Мне сначала похуй было, ибо я знал, что будет именно так. Но блять. Мои деньги! Увы, когда я опомнился, было слишком поздно. Я впал в депрессию. Я пробовал этот метод еще несколько раз. Отказ следовал за отказом. Заказанные шлюшки убегали со страхом в глазах. Ну, я хотя бы предусмотрительнее стал, больше не даю денег заранее. Но знаете что? Я все равно писал. Все это время я писал новые сценарии, в надежде, что мне позвонят и пригласят обратно. Наивный я придурок. Проходили дни и недели. Моя раптофилия со временем рассасывалась сама по себе. Мороз и солнце, день чудесный… и стук в дверь. Лень вставать и открывать. Но долбятся. Такое ощущение, будто дверь сейчас выбьют. Я нашел в себе силы поднять свой зад из-за компьютерного стола и отворить свой миленький замочек. Не посмотрев в глазок, я открыл дверь. Замер на секунду и только потом до меня дошло, кто стоит передо мной. — Чанель~а, спустя долгое время я наконец встретил тебя вновь. — Кёнсу. Что он тут забыл?! Он прикрыл дверь, заходя на порог моей квартиры. Я все еще стоял в ступоре. К тому же в трусах. Его взгляд плавно опустился чуть ниже моего таза и мгновенно поднялся к моим губам. Он подходил ближе. Между нами был метр пустого пространства, но будто вместо этого пустого пространства, стоял шкаф, который толкал меня назад. Я упал на стул. Кёнсу подходил все ближе, а я настолько уставился на его аппетитные губы, что не заметил, как Кёнсу оказался на моих коленях. — Кёнсу, ты и представить себе не можешь, как сценарии и мои настоящие фантазии отличаются, — сдерживаясь прошептал я в шею До, обжигая его ледяную кожу. — Поэтому, пожалуйста, не испытывай мое терпение. Я заключил маленького Кёнсу в объятиях, глубоко и грубо дыша ему в шею, переодически кусая легонько артерию. Кёнсу прекрасно знает, что даже если он сильно захочет, то все равно не сможет улизнуть из столь крепких объятий. Пути назад нет. Я ожидал его реакцию. До медленно наклонился к моим губам, которые пылали от жажды поцелуя и терзания. Язык, который похотливо царапал мои губы, заставил краткий, глухой стон вырваться из моих уст. Я могу поклясться, что Кёнсу заметил легонькую ухмылку на уголках моих губ. Взгляд актёра отражал неуверенность. Он не знал, разумно ли поступает, ведь я тот, кого он терпел все это время. Тот, который доставил ему муки и страдания. Тот, которого он любит? Я одним махом встал со стула, держа Кёнсу на своих бёдрах. Наши губы были заключены в один страстный поцелуй, где я был царем зверей, а До невинной овечкой — моей добычей. Я терзал его мягкий язычок, протиснувшийся сквозь мои зубы, и бледные губы, кусая их до крови, слизывая форменные элементы. Наверняка, впервые До наслаждался такой болью, но я не дал долго существовать этому поцелую. Кёнсу даже не успел вдохнуть каплю воздуха, как до него дошло, что мы переместились. Переместились в очень чужую для него комнату. Лично я не думаю, что Кёнсу был удивлён тому, что у меня есть подобная комната, ведь фетиш обладает зависимостью действий. До был в предвкушении. Я в этом уверен. Кёнсу напуган. Ему страшно. Правда страшно. Начинаем игру. Я зубами ловко расстёгивал каждую пуговичку на его рубашке цвета волнующего моря, что кстати очень подходило под оттенки моей комнаты. Я целовал губами такую чувствительную кожу, что он вздрагивал, дергался. Взяв из маленького синего столика одну пару наручников, я решил заковать свою добычу в плен железных колец. — Может обойдемся без наручников? — дрожащим голосом попросил Кёнсу. Но я его не слышал. Я делал по-своему. Так велит фетиш внутри меня. Или же точнее сказать: «Моя игра — мои правила». Заковав наручники к решётке на потолке, я заставил Кёнсу висеть. Позорно и стыдливо. Нас обоих это заводило. Стянув с До тесные штаны, я поцеловал внутреннюю строну бедра, а потом сразу укусил. Укусил настолько больно и жадно, будто хотел и правда съесть этот кусочек нежной кожи. Не прошло и минуты, а я отодвинулся на метр, лицезрев капельки слез, стекающих по подбородку. Я не контролирую силы, поэтому, лишь метнув в его сторону взгляд полный сожаления, я выбрал самый тонкий, самый болезненный хлыст и подошел к Кёнсу. Все ближе и ближе, пока я не встал в упор своим телом в испуганного мальчика, который смотрел на меня большими, шокированными происходящим глазами. Его непригодный страх я решил утихомирить страстным поцелуем, почти заглатывая Кёнсу целиком. Сделав два шага назад, я заставил плётку действовать, полетел первый шлепок. Я провел тонкими пальцами по нежной коже Кенсу. Пошел второй шлепок. До выл, стонал, ему правда было очень больно? Я бью настолько сильно? Я прочел в его глазах, что-то вроде мольбы. Он хотел большего. — Проси. — неожиданно для Кёнсу выпалил я, скользя пальчиками по царапинам. — Умоляй. До закусил губу. Его коленки дергались с каждым шлепком, но он получал удовольствие. И я получал удовольствие. До хотел больше боли, а я хотел больше садизма. — Проси. — П-пожалуйста… -тихо пробубнил мой актёр. — Я не слышу. — Пожалуйста, войди в меня! — крикнул Кёнсу. Я добился цели. С моего лица не слетала победная ухмылка. Я одним движением разрезал трусы острым ножом, поднимая его худенькие бёдра на себя. Руки моего мальчика давно затекли, а когда я заметил капли крови, текущих по его запястью, внутри что-то больно кольнуло. Ну а его опьянённый взгляд… На этот раз он говорил об уверенности. Он был уверен, что хочет почувствовать, что не ошибается, что хочет почувствовать меня в себе. Один рывок и не растянутая дырочка До подверглась напору моего члена. Второй толчок и Кёнсу бубнил что-то о смысле жизни. Третий толчок, Кёнсу застонал. А его стон говорил о блаженстве. — Тебе повезло, что я настолько долго тебя хотел и не могу сдержаться. — пропыхтел я, продолжая вбиваться в узкий анус. С уст До не прекращались стоны. Мне это нравилось. Очень нравилось. Кёнсу неумело старался насадить себя на мой член. Он хотел еще. Я излился в До. Смягчил свой взгляд и светло улыбнулся. Будто моя вторая личность выбралась из оков тёмной. Его крупные глазки увеличились до еще больших размеров. Он обомлел. — Ты такой милый, когда уставший~ — тихо прошептал я, расстёгивая наручники и беря Кёнсу на руки. — Прям золотце. Мне стало не по себе, когда я увидел капельки крови, стекающей по рукам актёра. Кёнсу не мог двигаться, но ему это и не надо. Для этого у него есть я. — И это все? Что там ты говорил про фантазию и сценарий? — сквозь сон дразнил меня парень. — Повторюсь: тебе повезло, что я настолько долго хотел тебя. Для того, чтобы продемонстрировать мои навыки, у нас будет ещё много времени, так? -посмеялся я и услышал хриплый смех, который еще больше заставил меня чувствовать вину. — Не бойся, я не буду трогать тебя еще неделю. Ну, а потом, наш график будет забит. — Мой Кёнсу попытался поднять свои отяжелевшие веки, чтобы взглянуть на мое лицо. Я достал маску для сна и положил на его покрасневшие глаза. — Кстати, как ты смог выбраться с работы? Тебя же держали, как в тюрьме, после моего увольнения. — Я тоже уволился. — Кёнсу перевернулся на другой бок, мирно посапывая. — Чанёль~а, теперь я только твоя порно звезда.