Вкус праздника

Самолет в Пулково -2 приземлился ранним утром, и Антон с Ильей уже успели заселиться в ближайший к аэропорту отель Crowne Plaza St.Petersburg Airport. — Здорова, Питер, здорова, — радостно заголосил Антон, подходя к широкому окну с видом на заснеженный Питер. Повалявшись в номере и посмотрев футбол, а также получив от Макара подзатыльников на предмет того, что в Питер они прилетели не телек смотреть, Антон все-таки соизволил подняться, и они отправились по делам. Заснеженный Питер гудел в подготовке к празднику. Это, кажется, витало в воздухе. Елочные украшения, гирлянды, празднично украшенные магазины, елки, снег, реклама кока-колы — праздник можно было не только ощутить, но и попробовать на вкус. Ощущения волшебства переполняли душу радостью и невероятным счастьем. Вечернее выступление в ресторане Royal Beach, кажется, еще больше наполнило сердца весельем и, в предвкушении предстоящего волшебства, заставляло сердца биться чаще. Но, кажется, не только сегодняшнее мероприятие было виновником учащенного сердцебиения Антона. А, возможно, еще из-за того, что в зале присутствовал Арсений. Его Антон увидел почти сразу — черный пиджак, футболка, брюки — все это невероятно шло голубоглазому мужчине. Их взгляды пересеклись, и Арсений ему улыбнулся. А после они встретились в баре и, не сговариваясь, прошли за самый дальний столик небольшого уютного зала. Только после того, как официантка оставила им меню и отошла, Арсений протянул руку, накрывая своей ладонью длинные пальцы с множеством колец. — Привет, — тихо прошептал Антон и улыбнулся, — классно выглядишь. — Ты тоже, — Арсений легонько сжал длинные пальцы, скользя глазами по темному пиджаку и белой футболке светловолосого парня, и Антон, закусив губу, опустил взгляд. Чтобы прочесть меню, руку парня все-таки пришлось отпустить, и на некоторое время Антон завис над папкой с перечнем напитков. — Что ты будешь — чай или кофе? — Антон поднял глаза на старшего мужчину, который, видимо, уже выбрал и теперь вычерчивал пальцем узоры на кожаном переплете. — А ты? — вопросом на вопрос ответил Арсений и вздохнул. — Капучино, наверное, или чай, нет, все-таки чай, — утвердительно кивнул Антон и отложил папку на край стола, — надо согреться. — В жопу чай, я кофе буду, — Арсений, кажется, ответил слишком резко, потому как Антон нахмурился. — Извини, чай не помогает просто, да и кофе, кажется, тоже, от него только хуже. — Арс, ты пьешь очень много кофе, — Антон вновь сжал пальцы мужчины напротив. — А ты много куришь, — парировал Арсений и ободряюще улыбнулся, — все хорошо, Шаст, не бери в голову. Просто устал немного. Как-то не радостно было, а вот тебя увидел — и, знаешь, светлее стало. Так что ты там будешь? Чай? — Я буду чай и тебя, — наклонившись, прошептал Антон и, весело хихикая, откинулся на спинку стула, наблюдая, какое впечатление произвел. Арсений, хитро прищурившись, кивнул и подал знак официантке. Как ощутить вкус праздника? Каков он на вкус, узнаешь, когда окунешься в него с головой, увидишь огоньки гирлянд, отблески салюта, мишуры, пузырьки шампанского, щекочущего нос. У каждого он свой — вкус праздника. Вкус любимых губ — это тоже праздник, и его легко почувствовать, просто поцеловав того, кого любишь. Вот уже несколько минут в мужском туалете известного ресторана Антон вкушал эту сладость, прижав Арсения к стене возле умывальника. Поцелуй со вкусом кофе и ментола. Страстный, нежный, сладкий поцелуй. Арсений отвечал со всей страстью, скользя ладонями по спине, бокам, сжимая ягодицы и прижимая его как можно ближе. — Поехали ко мне, — хриплый шепот, и горячие губы впиваются в шею, а руки скользят под футболку. — Не могу, Илья… я обещал ему, прости, — Антон рвано выдыхает, вздрагивая от поцелуев, вызывающих мурашки по всему телу. — Ну хотя бы на час, — Арсений прижимается щекой к длинным тонким запястьям с браслетами и легонько целует. — Подожди меня на улице, ладно? — Антон наклоняется, сминая теплые губы в нежном поцелуе, а затем первым стремительно выходит из мужского туалета. Выждав несколько минут, Арсений отправляется следом. К великой радости Антона, Илья не стал задавать ненужных вопросов, когда Шастун заявил ему, что отлучится на час. Кажется, он все понял, да и как не понять, если машина, ждущая Антона, стояла у обочины, мигая аварийкой, не заглушая двигателя. Конечно же, лучший друг не упустил случая поржать: — Антон, расскажи, пожалуйста, как выглядит такси настоящего джентельмена, — торжественно спросил бородач. — Audi q7, — смущенно заявил Антон и улыбнулся. — Вот этот? — Илья кивнул на припаркованную машину. — Да, — произнес Антон, кажется, краснея еще больше. — Красавчик, — одобрил Макаров и захохотал в своей привычной манере. Из окна уютного салона было видно, как Антон о чем-то говорит с Ильей. Макаров хохочет, снимая смущенного напарника по сцене на телефон. А затем пассажирская дверь открывается, и на сиденье плюхается Антон. — Эй, осторожнее, кофеварку раздавишь, — всполошился Арсений, выдергивая с сиденья какую-то коробку. — Какую кофеварку? — Антон удивленно приподнимает бровь и перехватывает коробку. — Самую обыкновенную, у меня кофеварка сломалась, и я заехал перед концертом в магазин и купил новую, — Арсений постучал по коробке пальцем. — Redmond, — прочитал Антон название фирмы на коробке и отложил ее на заднее сиденье, тут же потеряв к ней интерес. — Арс, а мы куда, домой? — Антон обернулся к водителю, сосредоточенно крутящему руль. — А ты чего хочешь? Ну, кроме меня, конечно, — Арсений ухмыльнулся, останавливаясь на светофоре. — Праздника, — радостно заявил Шастун и слегка провел ладонью по бедру мужчины. — Сейчас я тебе устрою праздник, — сказано это было таким тоном, что у Антона вновь побежали мурашки, оставляя жар в районе паха. С неба белыми хлопьями валит снег, засыпая припаркованную в одном из переулков серебристую Audi q7. На улице морозно и снежно, а в салоне машины очень жарко. Жарко от хриплых стонов, прерывистого дыхания, разгоряченных тел, страстных поцелуев. Антон всхлипывает, раз за разом насаживаясь на стоящий колом член, сидящего на заднем сиденье любовника. Движения становятся резче. Антон громко стонет, сжимая бедра партнера сильнее. Перед глазами пляшут звезды, а через минуту взрывается салют, и мужчина со стоном кончает, пачкая спермой грудь и живот старшего мужчины. А затем, тяжело дыша, утыкается ему в плечо, и несколько минут они, просто обнявшись, полулежат на сиденье. Арсений легонько целует его в шею, ласково поглаживая по спине, что-то шепчет, и Антон улыбается. А после они приводят себя в порядок, и машина, припорошенная снегом, выезжает на шумный, освещенный огнями проспект. — Ну как праздник? Достаточно весело? — Арсений, улыбаясь, следит за дорогой и украдкой поглядывает на еще раскрасневшегося пассажира. Раздается протяжное — Угу, — а затем Антон радостно вопит, — Дед Мороз! Арс. Дед Мороз, смотри, смотри! Арсений оборачивается туда, куда показывает Антон, и ухмыляется. Рождественский караван красно-белых грузовиков с праздничной подсветкой и рекламой Кока-колы на бортах стоял полукругом на площади, потихоньку собирая зрителей. Припарковавшись у обочины, Арсений вышел и, оперевшись о капот, с улыбкой наблюдал, как Антон, выскочив из машины, кинулся к столпотворению. Кажется, или напротив машин скачет Макаров и напевает песню кока-колы. Как там? Веселье приносит им вкус бодрящий. Праздника вкус всегда настоящий. Антон радовался как ребенок, подпевая Илье, а также делая селфи с Дедом Морозом. Праздник к нам приходит (Всегда с кока-кола.) Кажется, кто-то лишний на этом празднике, или это только кажется. В какой-то момент Антон оборачивается и, видя, как Арсений открывает водительскую дверцу, подбегает к нему, хватая за рукав куртки. Несколько минут они смотрят друг другу в глаза. Арсений улыбается и легонько сжимает холодные длинные пальцы. — Арс, останься, — Антон оборачивается на веселящихся перед камерой друзей и вновь смотрит на Арсения. — Извини, пора, надо опробовать кофеварку. Может, с ней кофе будет лучше, — Арсений вздыхает, — веселитесь. — Арс, я позвоню. Ладно? — Антон вновь оборачивается, но, кажется, до них никому и дела нет, а потом делает шаг навстречу, оставляя на губах напротив легкий поцелуй со вкусом легкой грусти и счастья одновременно. В эту же секунду в ночном небе Питера разлетается одиночный салют, распадается на сотни ярких звезд. Вкус праздника — у каждого он свой. У Антона он связан не только с рекламой кока-колы и другими праздничными атрибутами, но еще и с голубыми глазами, теплыми губами и поцелуем со вкусом кофе и легкой грусти. Веселье приносит, И вкус бодрящий, Праздника вкус Всегда настоящий. Праздник к нам приходит (Всегда с кока-кола.)