Часть 1
18 декабря 2016 г. в 20:01
— Стеф! Сте-фан! Стеф! — снова и снова повторял плаксивый, гнусавый голос, доносившийся из соседней комнаты. Как Стеф ни старался, игнорировать его было все труднее с каждой секундой. — Ну Стеф! Стефан!
Басист глубоко вздохнул и устало потер глаза пальцами. Капризные стоны Молко очень напоминали вопли балованных детей, монотонно зовущих маму до тех пор, пока она не прибежит и не заткнёт им рот какой-нибудь конфетой. Эта мысль сразу же родила в голове Стефана неприличные ассоциации, от которых он предпочел отмахнуться. Молко, кажется, замолчал на несколько секунд, и это дало Стефу надежду на то, что, может, он успокоился, наконец, но, переведя дух, он вновь завел свою шарманку, даже громче, чем прежде.
— Стефан! — проскулил Бри в очередной раз, а потом вдруг послышался слабый стук, сопровождаемый недовольным вскриком: видимо, он ударил кулаком в стену, но не подумал о том, что она вполне себе может дать сдачи, особенно когда у тебя такие слабые, тонкие руки. — Блять!
Стеф невольно улыбнулся, услышав это. Ругательство, произнесенное все тем же высоким, хнычущим голоском, звучало немного странно, но в то же время было очень свойственно Брайану. Однако парень тут же заставил себя нахмуриться. Капризы Молко не должны казаться ему милыми, это было бы неправильно. Это бы означало, что он готов потакать всем его прихотям, что ему это даже приятно. В конце концов, это бы означало, что и сейчас, после восьми часов, проведенных за работой над новой песней, он должен бежать к нему по первому зову, вместо того, чтобы отдыхать морально и физически. Брайан позвонил ему поздно вечером, практически ночью, когда Стеф уже готовился ко сну, и буквально вынудил приехать к нему, сказав, что это вопрос жизни и смерти, конечно. Оказалось, что ему не спалось, поэтому он решил провести время с пользой и поиграть новый материал. Почему он вообще согласился на это, Стефан не знал или не хотел признаваться, что знал. Только играли они до тех пор, пока за окном не забрезжил рассвет, а на пальцах не появились мозоли. И теперь, когда не прошло и трех часов с тех пор, как они закончили, Брайану опять что-то нужно. И как у него голос еще не пропал?
— Стеф! — Молко даже и не думал прекращать свои завывания. Наконец, Стефу надоела эта ситуация. Тем более, подумал он, спокойно уснуть снова уже не получится, да и диван у Брайана в коридоре слишком маленький и жесткий. Он тяжело поднялся, встал на пол, размял руки и зашел в комнату.
— Ну что такое? Разве тебе не… — но фразу он не закончил, потому что увидел нечто совершенно неожиданное. Брайан сидел на кровати в позе лотоса и… в платье. В коротком черном платье, таком коротком, что оно едва доходило до середины бедра, а учитывая тот факт, как он сидел, оно казалось практически футболкой. Нет, Стеф знал, что его товарищ и раньше примерял платья, конечно, и что ему нравилось, когда его принимали за девочку, да и Брайан частенько красил глаза, но сейчас басист был крайне удивлен. Он чувствовал, что ему стоит что-нибудь сказать, задать вопрос, может, но слов не находилось, поэтому он просто стоял на пороге и пялился, стараясь направить взгляд куда угодно, но не туда, где худые ноги Молко расходились. Брюнет, казалось, не замечал того, в каком замешательстве находился Стеф. Он поднял на него взгляд из-под густо накрашенных и оттого еще более длинных и густых чем обычно ресниц, и его приоткрытые губы расползлись в довольной улыбке.
— Стеф, подскажи, какая помада лучше? — как ни в чем не бывало поинтересовался Бри, словно они говорили о погоде. Он взглядом указал на три помады, лежащие перед ним на кровати, две из которых были темно-бордовыми и почти одинаковыми, а третья — малиновой и очень яркой.
Стефан непонимающе нахмурился. Он искренне недоумевал, зачем Брайану было сейчас надевать на себя все эти вещи и краситься, ведь все, чего ему хотелось после бессонной ночи, это поспать. Но Молко, кажется, всерьез ожидал ответа, поэтому Стеф рассеянно указал рукой на одну из бордовых.
— Наверное, вот эта. В честь чего ты так… что это за прикид? — он оглядел Брайана с ног до головы, стараясь не задерживать взгляд на самом интересном месте, однако все равно почувствовал жар, разливающийся по телу.
— Не знаю, просто захотелось, — пожал плечами брюнет и (слава богу) вытянул ноги перед собой, откидываясь на вытянутых руках, словно давая Стефу разглядеть себя получше. И глядеть было на что. Платье на нем было простое, с короткими рукавами, так что взгляду Стефана открывались хрупкие оголенные плечи Брайана. Парень сглотнул, пытаясь оставаться спокойным, что было довольно трудно. Юбка платья совсем задралась, когда Бри, как назло, согнул в колене одну ногу, демонстрируя худые бедра. — По-моему, выглядит неплохо. Нет?
— Эм, — замялся Стеф. Ответить на этот вопрос однозначно было невозможно, хотя он не мог отрицать, что на него подобный образ Брайана влиял странным и совершенно забавным образом. Воздуха в достаточно прохладной комнате вдруг стало мало, а штаны внезапно показались слишком тесными. По-хорошему ему бы стоило как-то скрыть свою реакцию, но Стеф не мог пошевелиться. — Ты часто так одеваешься, сам для себя? — выпалил он, пытаясь немного сменить тему, но затем он представил себе Брайана, одного в своей квартире, крутящимся перед зеркалом в этом неприлично коротком платьице, проводящим пальцем по бедру, приподнимающем подол… Его лицо горело, он знал это, но ничего не мог с собой поделать.
— Иногда, — все так же непринужденно ответил Бри, хотя теперь он с интересом поглядывал на Стефана. Он явно видел, как такой его внешний вид влияет на парня, но его это, кажется, ничуть не смущало. На его губах снова появилась улыбка. — Я подумал, может, использовать этот образ для одного из следующих концертов? — вдруг поинтересовался Брайан и поднял эти свои вечно невинно-развратные глаза на басиста.
— Серьезно? — вырвалось у Стефана. Он сам еще не оправился от вида Молко в женском наряде, а тот уже рисует ему картины того, как его такого увидят тысячи людей. С другой стороны, это было бы интересным ходом для них, к тому же такая затея была вполне в духе группы, да и в стиле самого Брайана. — Чтобы те фанаты, которые еще не уверены в том, что ты девушка, косящая под пацана, убедились окончательно? — Стеф почувствовал, как сам начинает улыбаться. Наверное, это еще вечерний косяк действует, не просто же так его то в жар бросает, то одолевает смех. Улыбка Молко стала еще шире, а спустя секунду он уже заливался пьяным (Стеф краем глаза заметил полупустую бутылку коньяка) смехом, опустившись на спину и распластавшись на постели. Потом он внезапно приподнялся и поманил Стефана пальчиком к себе, а когда тот приблизился, схватил его за рукав футболки и усадил рядом с собой на краешек кровати. Веселость басиста вмиг улетучилась, когда он вдруг оказался так близко к продолжавшему хихикать Брайану.
— Так ты говоришь, что бордовая лучше? — задумчиво произнес брюнет, а потом взял помаду в руку и поднес ее к лицу Стефана. — Поможешь?
Стеф не сразу понял, чего от него хотят, а когда понял, решил, что все же ошибся. Зачем Молко, спец во всем, что касается макияжа, стал бы просить его о таком?
— Мне кажется, ты сам справишься намного лучше, — неуверенно ответил он, стараясь не глядеть на губы Брайана, которые почему-то медленно приближались к его.
— Разумеется, но я хочу, чтобы это, — палец Бри уткнулся Стефу в грудь, как раз у самого выреза футболки, — сделал, — он медленно повел пальцем вниз, оттягивая ткань, слегка царапая ногтем кожу, — ты. — Последнее слово он практически выдохнул Стефану в губы, не поднимая, однако, взгляда от своего пальца на его груди. Басисту внезапно стало трудно дышать, и он, только услышав тонкое «ой» Брайана, осознал, что поднял руку и резко перехватил запястье брюнета, чтобы прекратить давление на грудь, которое, конечно же, и было причиной нехватки воздуха. А потом их глаза встретились. Молко смотрел на него все тем же игривым, наигранно-наивным томным взглядом из-под полуопущенных ресниц. Стеф понял, что если сейчас не прервет зрительный контакт, случится что-то непоправимое. И пускай случится, пронеслась мысль в его голове, но именно в тот момент, когда она появилась, он отпрянул и немного грубо выхватил помаду из пальцев Брайана.
— Я, конечно, попробую, но обещать ничего не могу. Эм, сядь поровнее. — Стеф кашлянул и снял колпачок с помады. Брайан слегка нахмурился, будто его обидели, но послушался и, сложив руки на коленях, повернул голову к Стефану. Он выпятил губы и изогнул бровь на озадаченное «хм?» парня. — Ладно, — пробормотал Стеф и поднес тюбик к пухлым бледно-розовым губам. Очередная волна жара накрыла его, когда он посмотрел на них, такие полные и влажные. Да, в какую же ловушку он попал, согласившись «помочь» Брайану. Но отступать было поздно. Помедлив пару секунд, не зная, с чего начать, он неуверенно провел помадой по верхней губе, и она тут же окрасилась в темный оттенок красного. Неплохо для первого раза, подумал Стефан, оглядывая свою работу. Хоть не промазал. Брайан не сводил с него глаз, что мешало сосредоточиться, поэтому парень старался не поднимать взгляд выше рта Молко. Что-то очень интимное было в этом процессе: он, сидя с Бри на кровати, в пустой квартире на рассвете красит ему губы. Звучало это еще и немного абсурдно, но смеяться уже не хотелось. Взяв себя в руки, Стеф принялся за нижнюю губу. Но, когда он был уже на полпути, Брайан внезапно издал тихий звук, этакий полувыдох-полустон, который застал Стефана врасплох. Его рука непроизвольно дрогнула, отчего бордовая дорожка съехала прямо на подбородок Брайана.
— Черт, — выругался Стефан, на автомате поднес палец к губам брюнета и начал вытирать краску с его лица. Осознав, что делает, он одернул руку и увидел, что размазал помаду еще сильнее, превратив яркую дорожку в большое красноватое пятно, украсившее всю нижнюю часть лица Брайана. — Вот же черт, извини, — пробормотал он, отодвигаясь и выглядя виновато и смущенно.
Молко ничего не сказал. Он поднялся с кровати, и медленно, словно нарочно покачивая бедрами, прошел к зеркалу. Стефан посмотрел на его отражение и был очень удивлен, когда увидел улыбку на губах Брайана.
— Знаешь, мне даже нравится. Кстати, ты был прав насчет цвета, смотрится чертовски хорошо. Еще только один штрих, — а потом он поднес палец к нижней губе с той стороны, где краска легла ровно, и размазал помаду по до этого чистой половине подбородка. Его лицо теперь выглядело довольно жутко, но почему-то даже более привлекательно. Глядя на его рот, невозможно было удержаться от очень неприличных мыслей, но, возможно, этого он и добивался. — Ты так и не ответил на мой вопрос. Как я выгляжу?
Он повернулся лицом к Стефану, все еще сидящему на кровати, и кокетливо склонил голову набок, отчего его длинные волосы упали на его лицо, а несколько прядей и вовсе приклеились к накрашенным губам. При любых иных обстоятельствах это было бы довольно неприятно, но на Брайане даже такая деталь выглядела дико возбуждающе. А самым сексуальным во всем этом был тот факт, что Молко сам, кажется, был смущен, но именно это и толкало его все дальше в стремлении волновать умы любого, кто на него посмотрит.
Не отрывая взгляда от глаз Стефана, он шагнул к нему навстречу, потом еще, до тех пор, пока не возвышался над ним, стоя так близко, что их колени соприкасались. Хотя «возвышался» не было самым уместным словом, потому как из-за значительной разницы в росте сидящий Стефан был всего на каких-то сантиметров десять ниже стоящего Брайана. Но это не имело никакого значения, потому что Бри был близко, он был восхитителен, и он ждал ответа.
— Ты выглядишь, кхм, здорово. Хорошо. — Потрясающе красиво, вот как ты выглядишь, подумал Стеф, но вслух лишь добавил, непонятно зачем, — ты очень похож на девушку. — И сам прекрасно об этом знаешь.
— Я думал, тебе не нравятся девушки, — улыбаясь, таинственно произнес Брайан и сложил руки на груди.
Нет, но мне нравишься ты, не сказал Стефан.
А потом Молко «нечаянно» потерся коленом о его бедро, отчего басист вскочил на ноги, заставив его отшатнуться. От неожиданности собственного действия Стеф чуть не упал прямо на Брайана, но удержался на ногах, сделав, однако, несколько шагов вперед и припирая его таким образом к зеркальной поверхности. Брюнет шумно вздохнул и поднял широко распахнутые глаза на Стефа, который теперь действительно возвышался над ним, впившись в его лицо диким взглядом. Он вдруг почувствовал, что у него пересохло во рту, и с большим трудом поборол желание облизать свои губы, боясь того, как это будет выглядеть. Но в следующую секунду в его голове пронеслась заманчивая мысль. Может, он имеет право на то, чтобы стоять так близко к Брайану, чтобы смотреть ему в глаза, на его губы? Может, ему не обязательно чувствовать себя при этом неловко? Может, ему стоит просто преодолеть ничтожное расстояние, разделяющее их, и прикоснуться к его губам? Не просто же так Молко, в обычной жизни довольно скромный парень, ведет себя так? Набравшись смелости, Стеф наклонился к Брайану и легко коснулся губами его приоткрывшихся губ.
Первым, что он почувствовал, стал приторно-сладкий вкус губной помады, размазанной по всему рту Молко. Вторым стал фейерверк, взорвавшийся с оглушительным грохотом в его голове, когда Бри раскрыл рот шире, позволив его языку прорваться внутрь. Грудь Стефа наполнилась теплом, оно разливалось по всему телу, посылая новые и новые волны жара с каждым вздохом, стоном и движением Брайана. Парню казалось, что его сердце просто разорвется от столь быстрого биения, его ноги стали ватными и он, боясь снова потерять равновесие, уперся одной рукой в зеркало за спиной извивающегося Молко. Пальцами второй руки он на автомате зарылся в запутавшиеся волосы Бри, и, не удержавшись, слегка потянул их, заставляя того со стоном откинуть голову назад, открывая доступ к тонкой шее. Нехотя оторвавшись от мягких податливых губ, Стефан начал опускаться ниже, проводя дорожку из поцелуев со вкусом помады по подбородку Брайана, линии его челюсти и, наконец, бледной шее, окрашивая кожу все в тот же бордовый оттенок. Стоны Молко становились все выше, поцелуи Стефана все настойчивее, а его рука, до этого перебиравшая шелковистые волосы, опустилась брюнету на талию и норовила спуститься дальше, туда, где заканчивалось короткое черное платье. Но, едва Стеф коснулся оголенного бедра Брайана, он услышал что-то напоминающее смешок. Он замер, и действительно, Бри, раскрасневшийся запыхавшийся, весело смеялся. Это немного напрягло Стефана. Брайан, определенно, хотел его, о чем говорила явная выпуклость под платьем, прижимавшаяся к бедру басиста, но что же Молко тут нашел смешного?
— Эм, что такое? — пытаясь восстановить дыхание, спросил Стефан, хмурясь и отступая на шаг назад.
Брайан, широко улыбаясь своими красными от помады и от поцелуев губами, поправил задравшееся до самых тазовых косточек платье и снова наклонил голову.
— Стеф, тебе серьезно стоит пересмотреть свою ориентацию, — произнес он и снова прыснул со смеху, на этот раз запрокидывая голову назад именно по этой причине. Он хотел сказать что-то еще, но приступ хохота не отпускал его, поэтому он махнул рукой и, пошатываясь, направился в ванную, чтобы умыться.
Дойдя до двери, он обернулся, так же широко улыбаясь и тяжело дыша, и поймал взгляд Стефана, все еще недоумевающего, пытающегося понять, что только что произошло.
— Спасибо, Стеф, серьезно. Это было круто. А то ты меня совсем напугал своим «хорошо» и «здорово», — произнес Брайан, имитируя акцент Стефана. — И я точно использую этот образ в одном из будущих выступлений. — Пьяно помахав и издав очередной смешок, Молко скрылся за дверью ванной, оставив Стефа одного с полной кашей в голове и бордовой помадой с горьким вкусом на губах.
Когда Брайан вернулся в комнату спустя пять минут, Стефан стоял на том же месте, погруженный в свои мысли. Он с удивлением и некоторым удовлетворением обнаружил, что Бри смыл весь макияж, но не снял платья и не переоделся во что-то более нейтральное. Смех окончательно отпустил его, и теперь его раскрасневшееся лицо и особенно красные, воспаленные глаза (по-видимому, их он тер очень усердно) выглядели невероятными уставшими. Бессонная ночь вперемешку со всем тем хаосом, что произошел несколько минут назад, отражалась на этом изможденном, но, кажется, довольном лице.
Без лишних слов он прошагал голыми ногами к кровати, простыни на которой изрядно помялись, и тяжело повалился на нее, не удосужившись даже залезть под одеяло. Он слегка поворочался, устраиваясь поудобнее, пока наконец не улегся на спину на одной стороне. Стеф чувствовал себя крайне неловко, стоя посреди комнаты, под пристальным взглядом Брайана, особенно теперь, когда тот, вроде, собрался спать.
— Ну, эм, спокойной ночи тогда, — пробормотал он, делая шаг к двери в коридор, намереваясь вернуться на свой жесткий диван и забыться сном, лишь бы оттянуть время до того, как ему придется столкнуться с неизбежным вопросом о том, что произошло, и что будет дальше. Но не успел он дотянуться до дверной ручки, как слабый, но спокойный голос за спиной пригвоздил его к месту.
— Стеф. Останешься со мной?
Голос Бри звучал странно, непривычно низко и серьезно, однако, когда Стеф обернулся, он увидел необыкновенное умиротворение (и нежность?) на его лице. Кажется, это даже был не вопрос, потому что произнесена фраза была с самой что ни на есть утвердительной интонацией. Но это Стефана не волновало. Он, долго не думая, а я вообще думаю сегодня головой? — спросил он себя мысленно, подошел к кровати, не отрывая глаз от Брайана, и опустился рядом. Он прилег на соседнюю половину, так же поверх одеяла, и, не зная, отвернуться от Молко или наоборот, лечь к нему лицом, остался на спине. Сколько они так лежали, минуту, пять, десять? Только когда, убедившись, что говорить они не будут, Стеф закрыл глаза, он ощутил движение на кровати, а спустя несколько секунд маленькое горячее тело уже лежало на нем, обхватив руками и ногами, размеренно сопя в самое ухо и щекоча волосами лицо. Было ли это неудобно? Возможно, но парень не смел пошевелиться. Тепло, исходящее от уставшего, пьяного, полуголого Молко, крепко прижимавшегося к нему, было столь упоительно, что он никогда больше не хотел двигаться. Он хотел остаться вот так, на этой кровати, навсегда.
Стеф уснул только через час, когда солнце уже стояло высоко в небе, и его лучи освещали угол комнаты сквозь щель между плотными занавесками. Последним, о чем он подумал, перед тем, как окончательно провалиться в сон, стала мысль о том, что лежать вот так в обнимку с Молко бесценно. И действительно, даже если Брайан проснется и не вспомнит об этом, просто отпустит этот эпизод, как что-то незначительное, даже если это и правда ничего не значило, какая разница? Разве это того не стоит?