Эксперименты

— Я ничего не скажу тебе, — буквально прорычал Ямато, упрямо дергаясь в сковавших его руки и ноги каменных тисках. Увы, они держали крепко. Ответа не последовало. Кабуто обошел его в третий раз, что-то записывая в длинный свиток и иногда тыкая в напряженные мышцы острым концом длинной кисти, заставляя пленника шипеть от боли. — Лучше сразу убей меня! Саркастически вскинутая бровь нукенина, не отрывающего взгляд от бумаги, заставила Ямато в гневе стиснуть зубы. Он страшно устал. Ныли задранные вверх руки, ныл вытянутый позвоночник, ныли уставшие ноги, ныли, казалось, даже веки. Хотелось поскорее покончить со всем этим, но Кабуто был учеником Орочимару. Все не могло быть так просто и быстро. Сзади послышалось неодобрительное цоканье языком. В спину резко уперлись тонкие пальцы, заставляя сильнее прогнуться. Ямато чуть не застонал от боли, закусывая губу. — Прекрасно. Пальцы исчезли, а Кабуто продолжил свой неторопливый обход. Ямато прикрыл глаза и попытался унестись мыслями куда подальше от этого места. Ровный стук сандалий по каменному полу нагонял дрему. Голова постепенно опускалась все ниже и ниже… Короткий полет, окончившийся сильнейшим ударом о твердую поверхность, заставил Ямато мгновенно проснуться. Во рту чувствовался металлический привкус крови — видимо, при падении он прокусил себе губу. Одеревеневшие мышцы отказывались починяться, падение, казалось, вышибло весь воздух из легких — сил хватило только на то, чтобы перевернуться на спину. Кабуто стоял над ним, заинтересованно смотря прямо в глаза. Этот взгляд — взгляд ученого, смотрящего на подопытного зверька — не предвещал ничего хорошего. Облизав кровь с кровоточащих губ, Ямато с трудом прохрипел, пытаясь отдышаться: — Что… Что тебе нужно от меня?.. — Оу. Кто-то наконец задал вопрос. И вопрос правильный, — в желтом глазе сверкнула насмешка. — Мне нужны твои гены, знаешь ли. Гены Хаширамы. — Зачем они тебе? — резко выдохнув, Ямато заставил себя сесть и сразу же согнулся от резкой боли в мышцах живота, закашлявшись. Кабуто сел на корточки, чуть склонив голову вправо, и внимательно наблюдал за ним. — Ну… я бы сказал, что хочу провести эксперимент. Определенно, я хочу провести эксперимент. — Какого…. рода… эксперимент? — А вот это, — длинные белые пальцы щелкнули пленника по лбу, — не твоего ума дело. Ямато вскинул лицо, с ненавистью смотря на своего врага, чей желтый глаз, казалось, просто сиял в полумраке пещеры. Второй, черный, казался совсем пустым. Кабуто поднялся и отошел к стоящему неподалеку письменному столу, склонившись над свитками. На секунду Ямато показалось, что по его телу прошла крупная дрожь. — И, кстати… И не его тоже. Тихий, чуть шипящий голос, так не похожий на говоривший всего пару секунд назад, резко резанул слух. Развернувшись к своему пленнику, Кабуто оперся ладонью о столешницу и его длинный язык обвил поднесенную к губам кисть. Ямато с ужасом перевел взгляд с языка на горевший все сильнее желтый глаз. — Что это… Кабуто?.. — Ты не такой умный, как я думал, а еще дзёнин. И куда только Третий смотрел… Воспитал поколение, тоже мне, — притворно вздохнул его собеседник, не глядя доставая из ящика пустую колбу. — Но ты ведь… ты ведь мёртв! Этого не может быть, Учиха же разделался с тобой, как ты… — Тссссс, — тонкий палец резко прижался к бледным губам. Змеиный саннин, даже в чужом теле, умел двигаться с воистину змеиной скоростью и грацией. — Глупый маленький коноховец, что ты можешь знать и понимать? Твоему глупому маленькому мозгу никогда не постичь даже части тех знаний и умений, которыми я овладел. Не трать время понапрасну. Тем более у нас есть небольшое дело, забыл? — А Кабуто? — Пф… Кабуто… — Орочимару нервно дернул ртом. — Этот юнец, — он коснулся кончиком пальца правого, пустого и полностью почерневшего глаза, — даже ничего не вспомнит. К слову, ему тоже нужны твои гены. Кажется, чтобы усилить Зецу. А, впрочем, мне-то какое дело до него? Давай закончим все быстро, и пусть делает, что сочтет нужным. — Что ты собираешься делать со мной?.. — окинув взглядом комнату, Ямато прикинул расстояние до выхода и то, насколько быстро он сможет до него добраться, если Орочимару отвлечется. — Даже не думай, — пальцы жестко схватили подбородок, заставив смотреть глаза в глаза, — ты никуда от меня не сбежишь. И лучше не сопротивляйся. Тогда тебе, я думаю, даже понравится. — Что понравится?.. — Мои змеи, конечно, — саннин расплылся в довольной улыбке и резко отстранился, щелкнув пальцами. Ямато успел вскочить на ноги за секунду до того, как со всех сторон послышалось зловещее шипение. Со всех сторон, из всех щелей, к нему устремились змеи. Большие и маленькие, белые и черные — их было так много, что пол и стены показались живыми. Откинувшийся на спину Орочимару по змеиному ковру поплыл по комнате, безумно хохоча: — Что ж ты не бежишь, дзёнин из Конохи, силенок маловато?! Яростно стаскивая с себя наиболее юрких маленьких змеек, Ямато попытался было шагнуть к выходу, но он действительно слишком выдохся, чтобы сопротивляться. Когда первая змея толщиной уже с канат поползла вверх по его ноге, он изо всех сил попытался освободиться, но сил не хватило — и с горестным стоном проигравшего он упал, утопая в неконтролируемом живом потоке. Он почувствовал, как змеи оплетают его измученные запястья и сухожилья, как срывают с него повязку и жилет, а потом тянут вверх, снова подвешивая за руки в центре комнаты. Орочимару, к тому времени уже кончивший смеяться, расположился все на том же столе прямо напротив своего пленника. Он задумчиво окинул дело рук своих взглядом и, видимо, остался доволен тем, что получилось. — И что теперь, — Ямато сплюнул, яростно смотря на своего мучителя, — заставишь своих змей прокусить мне вены? — Зачем? — саннин вскинул бровь. — Ты нужен мне живым, а мои крошки никогда не отпустят добычу, сладко пахнущую свежей кровью. Нет, мы поступим иначе, дзёнин из Конохи. — И как же? — Сейчас увидишь, — желтый глаз хитро прищурился. — Дорогие, вы свое дело знаете. По бесконтрольно шевелящемуся черно-белому ковру понеслось несколько ярко-красных тонких полос. Семь змеек, небольших — не более полуметра — замерли перед Ямато, подняв голову. Орочимару щелкнул пальцами, и держащие пленника змеи неожиданно снова задвигались, разрывая оставшуюся на нем одежду в клочья. — Что ты делаешь? — Ямато с новой силой забился, пытаясь вырваться, но все было без толку. Он чувствовал, как холодная гладкая чешуя касается обнаженной кожи бедер, груди и живота, как падают с него кусками водолазка, штаны, таби, набедренная повязка — и ему было стыдно, как никогда, под этим насмешливый взглядом горящего желтого глаза. Наконец, он повис — практически сломленный, обнаженный, отчаявшийся, опустивший краснеющее от стыда лицо вниз, где на него внимательно смотрели семь пар холодных черных бусинок. Орочимару вновь щелкнул пальцами, и красные змейки начали неторопливо подниматься вверх, обвивая стройные ноги. — Ты ведь уже понял, к чему все идет, дзёнин из Конохи? — саннин довольно оскалился, наблюдая за своими помощницами. Самая быстрая из них уже добралась до плеча Ямато, неторопливо покачивая головой над его ухом, иногда задевая языком самый его кончик. Пленник только кивнул — и застонал, когда другая змейка резко впилась зубками в его левый сосок. Щеки его покраснели еще сильнее. Генетический материал Орочимару получил минут через десять. Извивающийся от змеиных ласк Ямато перестал себя контролировать практически сразу. Саннин предусмотрительно подобрался к нему со своей колбой, как только последняя из змеек впервые резко сжала кольцами напряженный член пленника, заставляя его молить то ли о продолжении, то ли о скорейшей смерти. Колба была заполнена в три захода, и только после этого полностью измотанный Ямато отключился окончательно, безвольно повиснув в змеиных тисках. Орочимару довольно облизнулся, глядя на наполненную белесой субстанцией лабораторную посуду. Этого ему хватит не на один и не на два генетических эксперимента. В чем-то коноховцы были определенно первыми ниндзя. Очередной щелчок пальцами заставил всех змей вернуться в свои норы. Бессознательное тело пленника было брошено, словно сломанная игрушка, в угол. Не обращая на него ровным счетом никакого внимания, Орочимару отошел к стене, нажал ладонью на кажущийся совершенно невзрачным выступ и открыл секретный тайник. Драгоценная колба заняла свое место рядом с другими образцами. Закрыв дверцу, саннин вздохнул и повернулся снова к столу. — Когда этот бесполезный юнец наконец придумает, как меня вернуть, надо не забыть лично поблагодарить нашего коноховского друга. Пусть помучается. И вернул контроль над телом Кабуто, снова уйдя в глубины его сознания.