Плацебо от амнезии и вечности

Выстрел похож на удары клавиш. Мы все погибли в минувшем веке. Вспомни, как многое ты оставил, Там, где я тоже был человеком. Наша война продолжалась годы — Десятилетья подпольных действий. Не ощущая своей свободы, Всё-таки счастливы были вместе. Помнишь ли девочку в восьмиклинке С полностью собранным Томми-ганом? Строчки на белых листах машинки Даже сильнее умеют ранить. Музыка в зале, большая люстра, Наши движения столь нелепы. Ночью так здорово верить чувствам. Мы за неё навсегда в ответе. Кровь по запястью стекала в руку, Сжатые зубы и острый скальпель. Не проронила ни слёз, ни звука. Мы так боялись её царапин. Наш общий друг, ставший нам любовью, Две горьких жизни терзает память. Я бы хотел ощутить живое; Ей не услышать моих признаний. Я к ней под ноги ложусь сапсари, Ты обнимаешь её за плечи. Я никогда уже не состарюсь, Ты так обидчиво человечен. Carpe diem. Как поймать мгновенье, Если мгновение бесконечно? Жалкий заложник своих сомнений, Ты. обнимаешь. её. за плечи. Чтобы все мысли сливались в факты, Мы всё заранее предположим И договор завершим контрактом. Призрак быть другом уже не может? Ты изменился, ты столь известный, Грубый, отчаянно одинокий. Ты всё такой же: до жути честный, Не успевающий сдачу в сроки. Стрелка часов, блеск велосипеда. — Этот роман ни на что не годный! Мы пережили свою победу, Мы так не счастливы, но свободны. Наша история длится долго: Спички, горящие дольше века. Мы все погибли в её итоге, Я не родился вновь человеком. Ты улыбаешься ей как раньше. Первый читатель твоих романов Любит тебя, и никак иначе. Истина тоже приносит шрамы. Прошлое всё-таки не исправить, Нам остаётся идти к финалу. Выстрел похож на удары клавиш. Я вспоминаю: она стреляла.