Главный

Римус испустил короткий стон; его глаза крепко зажмурились, как только его скользкая, вспотевшая рука сомкнулась в кулак, двигаясь на пульсирующем члене. Он прикусил губу, пытаясь в совершенных деталях вспомнить как Тонкс ранее выглядела в юбке: превосходные, белоснежные, мягкие бедра, которые, вероятно, ощущались бы просто чудесно вокруг его лица. Скорее всего, и талия тоже. И эти груди, Мерлин, он днями мог грезить о них. И о том, как её рубашки всегда подгоняются под её великолепные округлые формы, обнажая только кусочки её сосков. Римус сомневался, носила ли она когда-нибудь вообще бюстгальтер. Но это его не беспокоило; на одну задачу для него меньше, чтобы добраться до них. Его рука ускорилась; его брови нахмурились, когда он представил её волосы: не короткие, какие она обычно носила, а длинные, гладкие и спадающие на его тело и её плечи, скользящие вниз по спине. Римус чуть было протянул руку, чтобы провести ею по нежной коже перед тем, как вспомнил, что был в комнате один. — Черт, — пробормотал он, фантазии ускользали от него. Он всегда был мальцом с хорошим воображением, а Тонкс только потакала этому через свои наряды. Как бы он хотел провести руками вверх по её гладким бедрам, перед тем как потянуть её вниз к себе, сливая воедино их тела… Римус застонал; черт подери, как он был близок, еще один момент… Он услышал со входа вздох и резко открыл глаза. Блядь… Тонкс уставилась на него с чуть приоткрытыми губами. Должна ли она была так выглядеть? Все, о чем Римус мог думать — о том, как бы чудесно выглядели эти губы вокруг его хера. Член его дернулся. Блядь, блядь, блядь… Какого черта она вытворяет? Теперь дверь была закрыла, а Тонкс находилась над ним, приложив собственные руки к его рукам. — Нимфадора, я… — Заткнись, Римус, — ответила ему Тонкс, обрушивая свои губы на его, переместив его руки на свои бедра, задирая наверх её юбку, перед тем как позволить его рукам бродить везде где им вздумается. Она оборвала поцелуй и сбросила с себя рубашку. Римус простонал. Они выглядели еще лучше, чем он вообще когда-либо себе их представлял. Забыв обо всех извинениях, которые он собирался сказать ей о том, почему это было неправильно, он наклонился вперед и захватил один из восхитительных розовых сосков в свой рот, хлестнув по нему языком, перед тем как начать ненасытно его сосать, переместив руку на другую грудь, сжимая её подобно умирающему, кто годами не был с женщиной, которым Римус вероятно и был, как будто бы это было не так. Тонкс выгнула спину, откинув назад голову и постанывая от его движений. — Черт возьми, о, да, Римус, — стонала она, сжимая руки вокруг него. Услышав, как её губы с придыханием произнесли его имя, Римус слегка дернулся, он знал, что больше не контролирует себя, стоило этой упёртой дьяволице явиться сюда. Римус толкнул её лечь на спину перед тем как сползти с кровати, взирая на неё подобно альфа-самцу на альфа-самку. Тонкс с изумлением смотрела на него, но её глаза… её глаза выдавали то, как сильно она желала его. Римус не разочаруется, не сегодня. Он схватил её за талию и подтянул к краю матраса, с силой разрывая её белье перед тем как погрузить лицо между её сладких, сочных бедер и вдохнуть; Мерлин, она была уже мокренькая и это был самый умопомрачительный запах, с которым он вообще сталкивался. Он ощутил, как обхватили её ноги его плечи, и погрузился языком в её теплые и влажные складки, жадно заглатывая её соки. Он поднял руку к её клитору, щипая и потирая его, погружая в её палец, пока его язык хищно вылизывал её. Тонкс извивалась к нему, сжимала кулачками его простыни, задыхалась от маленьких стонов, вырывавшихся из губ. Римус ускорился, заставляя её чуть вскрикивать, превращая маленькие стоны в быстрые вздохи. Римус в ответ стонал; на вкус она была лучше всех, кого он когда-либо имел на протяжении всей своей жизни. Как же сильно он желал сейчас заставить её кончить, но он также хотел, чтобы она умоляла его об этом, хотел дать ей доказать ему, как сильно она его хотела. Она месяцами ему об этом твердила — теперь она могла это показать. Римус оторвался от неё, заставив скулить. — Римус, нет… Не останавливайся, прошу, — умоляла она, скривив лицо и прикусив нижнюю губу. — Кто сказал, что я с тобой закончил? — ответил он глубоким охрипшим голосом, даже не заметив этого. Тонкс привстала на локтях, чуточку улыбаясь. Римус провел рукой по всему её телу, описывая все её изгибы, заставляя её дрожать от касаний. — Повернись, — потребовал он, закрыв на мгновенье глаза, пытаясь сразить собственное чудовище внутри. Прошло много времени, с тех пор как Римус позволял ему брать над собой вверх, но он не мог: обе его стороны испытывали блаженство, и он не мог разлучить их, пока не закончил с ней. — И волосы… удлини, — сказал он, розовые с ним не срабатывали. — Как скажете, профессор Люпин, — ответила она, кусая губу в игривой улыбке; ей очевидно пришлась по душе эта его новая черта характера. Её волосы трансформировались в натуральную форму: длинные, пшеничные, спадающие на эти шикарные сиськи. Мерлин, он надеялся, что все это было не поддельной реальностью, иначе он бы умер. Тонкс отвернулась от него, вставая на колени, слегка тряхнув перед ним попкой, перед тем как повернуться и взглянуть на него, чуть откинув волосы. Римус наблюдал как пряди спадали на её кожу. Блестяще, черт её возьми. Римус двинулся коленями на кровать, нависнув над Тонкс перед тем как задрать её юбку и накинуться руками на её ягодицы, переместив губы ниже и оставляя нежные поцелуи перед жесткими укусами. Он постанывал в её кожу, когда она негромко вскрикнула. — О, да… накажи меня, — простонала она, вызвав у Римуса очередной томный выдох. Захотела поиграть в игры, не так ли? Он знал, как играть. Римус переместился губами выше, кусая другой кусочек мякоти, до того как отстраниться и взглянуть на те красные отметины, что он оставил. Недостаточно красные. — Наказать тебя? Ты была плохой девочкой? — спросил он, отведя руку назад и отвешивая ей смачный шлепок. Тонкс еще раз вскрикнула, но на этот раз стараясь сдержать его. Она кивнула: — Да, сэр, была, грязно фантазировала прошлой ночью о моем ЗОТИ профессоре, о том, какой же он чертовски сексуальный маленький мудак, — застонала она. Римус еще раз шлепнул её по другой ягодице; теперь её попка была вся красная. — Я приказывал тебе говорить без позволения? — спросил он, двинув рукой к её волосам, пропустив пару прядей сквозь пальцы, до того как накрутить их на кулак и оттянуть Тонкс назад к нему, — О чем эти фантазии? — спросил он, проводя свободной рукой по её телу: по грудям, торсу, погружаясь меж её бедер. — Я… черт, — Тонкс тихо проворчала, — Я… об этом, — сказала она после нескольких попыток найти нужные слова. Бедняжка, из-за Римуса она едва может болтать. Что же, он избавится и от этого. Он еще раз потянул её за волосы, вводя в неё два пальца. — Об этом? — спросил он. — Да! Это…, но не твоими пальцами, — ответила она, вновь кусая губы. — Нет? — спросил он, высунув пальцы, — Чем же тогда? — снова спросил он, жестко кусая её за плечо зубами. — Твоим треклятым и восхитительным членом! — выпалила она. Прямо в стиле Тонкс. — Какой-нибудь красавец вроде тебя обязан был сидеть в этом доме и дрочить, — сказала она, обернувшись и взглянув на него шальным взглядом. Она откинулась назад и укусила его за нижнюю губу, оттягивая её, до того как поцеловать, — Он должен был повалить меня и заняться всем этим со мной, — прошептала Тонкс, обрывая поцелуй. Римус закрыл глаза и наклонился к ней, на мгновенье нежно целуя её в шею до того, как схватить её за талию и грубо потянуть к себе. Он просунул между ними руку, подготавливая себя, перед тем как грубым толчком войти в неё. Римус слегка вскрикнул; по ощущениям она была еще более умопомрачительной, чем он когда-либо представлял в своих фантазиях: горячая, влажная, тугая, великолепная, и Римус плевал на то, что, скорее всего, Тонкс специально трансформировала себя для таких превосходных ощущений. Несколько раз он толкнулся в неё, рыча и слушая её негромкие стоны. — Это ты имела в виду? Или это? — спросил он, полностью выйдя из неё; перевернув её обратно на спину, он закинул к себе её ногу, перед тем как снова грубо толкнуться в неё. — Да, оба, просто, блядь, не останавливайся, — отчитала его Тонкс, приподнимаясь и развязно целуя его; пальцы её блуждали по его плечам, царапая их ногтями, оставляя позади окровавленные дорожки, — И будь жестче, мне это нравится, — она укусила его за губу, заставляя Люпина громко выругаться. Он еще теснее прижал её к себе, сильнее и быстрее проникая в неё. Он ласкал губами её шею и кусал в нескольких местах, стоило ей начать его царапать. Сила его толчков увеличивалась с каждым их ускорением. Римус тихо выругался; он знал, что на дольше его уже не хватит, не беря в расчет его ранние действия. Ему просто необходимо было убедиться, что она кончит вместе с ним. Он переместил руку вниз к её попке, трахая её на полную силу, ощущая, как сжимаются вокруг него её стенки. Ей нравится сила, хорошо; ему удастся поработать с этим. Другую руку Римус расположил между ними, щипая Тонкс за соски, массируя и сжимая их, как только она звала его. В ответ он шептал её имя, перемещаясь рукой ниже, где соединялись их тела, и начиная стимулировать Тонкс еще сильнее указательным и большим пальцами. Тело её содрогнулось, и она еще раз сжалась вокруг него. Дьяволица должна остановиться, если хочет, чтобы он продержался чуть подольше. — Черт возьми, Римус, потрясающий член, — зашептала Тонкс, вскрикнув моментом позже; все её тело напряглось, и Римус облегченно выдохнул, достигая пика. Римус вернулся руками обратно к её талии, ускоряясь и заставляя её стонать и кричать еще раз. — Останься со мной, женщина, — прошептал он, наклоняясь вниз и захватывая её губы своими; он жаждал ощутить, как она кончит в последний раз, просто как доказательство его силы. Тонкс впилась ногтями в его задницу, и Римус застонал, кончая в неё без сил больше сдерживаться. Он еще двигался в ней, пока совсем не иссяк, и быстро вышел из Тонкс, уложив её сверху на себя, когда сам лег на спину, отдышавшись. — Черт тебя дери, Тонкс… что ты здесь вообще делала? — спросил он после небольшой паузы, особо не переживая, но что же еще, черт вас всех дери, он должен был сказать женщине после такого? Тонкс водила пальцами по его груди. — О… я услышала в коридоре твои вздохи. Любой шум в этом доме хорошо слышим, ты же знаешь. Вот я и пришла проверить, думала, мне просто послышалось. Хорошо быть любопытной, — невинным голосом сказала Тонкс, целуя Люпина в грудь, после перемещаясь губами ниже по его телу. — Что ты делаешь? — спросил он, с удовольствием смотря за ней. — Ох, смотрю, насколько вы действительно хороши, профессор, — ответила она, обхватив губами его член. Римус откинулся назад и начал наблюдать; это будет чертовски ослепительная ночь.