Найти, не теряя

Окраины Сэма не привлекали. Удаляясь от условного центра, где ещё относительно сносно можно было существовать, он всегда приносил из этих вылазок синяки, ссадины и усилившееся чувство безысходности. Отчаяния, тоски, бесцельной злости. Потасовки на окраинах не помогали - злость возвращалась с каждым сделанным к центру шагом. Но нужно было где-то отоспаться и зализать раны - лишь физические, душевные давно зияли разверстыми пропастями, и заштопать их было нечем. Но драки были лишь попутной забавой. Истинной целью походов Сэма было одно - бессмысленные попытки побега. В этом замкнутом мире было всё будто взаправду - смена дня и ночи, голод, жажда, боль, усталость. Озлобленные люди с массой проблем, грязные мотели и забегаловки. Машины, дороги, собаки. Серое днём и беспросветное ночью небо. Виски, шлюхи, ножи, пистолеты. Словом, всё. Не было только возможности уйти или уехать. Проще говоря - выбраться отсюда. Причём всё было без кокетства, грубо и страшно - можно было идти из центра городка по любой дороге, углубляясь в трущобы, и долго петлять, каждый раз утыкаясь в глухую серую стену. Если бы из тумана умели делать бетон, это выглядело бы именно так. Кто-то и умел - стена была мягкой и упругой, будто войлочные стены в палате для буйнопомешанных, и нигде, ни на одном самом крохотном участке не было даже намёка на слабину или разрыв. Такой вовсе не туманный намёк. Яснее некуда. Не получалось даже разбить костяшки в кровь - и Сэм отрывался на обратном пути, как мог. А желающих всегда было предостаточно - и в провонявших перегаром пабах, и просто на заплёванных улицах. Не стесняйся, парень, выбирай! Разумеется, Сэм никогда не начинал драку первым. Более того - не начинал бы вообще, но нужно было куда-то выплёскивать выжигающий изнутри страх. После того, как Сэм признался себе, что не может вспомнить, как оказался здесь. Вкупе с войлочной стеной это было слишком - не находилось ни малейшей зацепки, ни малюсенького намёка на воспоминание, ни самой простой мысли - как, как же закончить этот бег по кругу? Сэм думал об этом постоянно - и каждый раз тщательно прощупывал руками стену, и каждый раз возвращался ни с чем, полный бессильной ярости. Нетрезвые девчонки липли к нему, лезли горячими цепкими пальчиками под рубашку и за пояс джинсов, но Сэм аккуратно избавлялся от них и шёл туда, где можно было надраться если не в одиночестве, то хотя бы при минимуме нежелательных собутыльников. Из цокольного этажа долетали пьяные голоса и звуки глухих ударов, а ещё - вопли бойцов - иногда злобные, иногда отчаянные. Сэм усмехнулся. Можно ведь было перестать сопротивляться и в какой-то момент пропустить удар. Два, три. Десять. И уйти за эту глухую стену, если не получалось сделать это обычным способом. Ведь если у тебя течёт кровь и ты чувствуешь боль - тебя можно убить. Сэм допил пиво двумя глотками и спустился по широкой, плохо оструганой деревянной лестнице в полуподвал. Пьяные вопли стали совсем уж несносными, а к вони перегара добавился бьющий под дых запах пота. Впрочем, Сэм не думал драться всерьёз - пока не пересёкся взглядом с только что победившим бойцом. Нет, не пересёкся. Сцепился. Сердце бухнуло, уши забило ватой. Наглый, странный, жёсткий и прозрачный зелёный взгляд просветил Сэма насквозь, и, когда вернулся шум, парень легко кивнул ему, на мгновение выпуская из захвата: или бросал вызов, или предоставлял выбор. Сэм сделал шаг в середину импровизированного круга, ему дали дорогу. Вокруг зашумели сильнее - эй, верзила, пора надрать красавчику зад! Он хорош, но сколько раз подряд можно побеждать? А ведь действительно... нет, не красавчик, это слишком слабо и пошло. Да и не искал Сэм особенно этому определение, понимал только, что не выпустит из поля зрения. Жаль было лишь портить кулаками такое лицо. Снова выедало изнутри, но на этот раз другим чувством: прежде Сэм ни разу не ощущал здесь ни от кого отклика. Теперь же, ни слова не сказав, они кружили друг напротив друга с этим зеленоглазым парнем, голые по пояс - Сэм скинул рубашку и стянул футболку, шагая в круг - и сразу было ясно, что драка не решит ничего. Каждое обманное движение находило ответ, каждый шаг был предугадан - но когда Сэм нашёл крохотную брешь в защите зеленоглазого и бросился на него, сшибая на пол - задохнулся чем-то душным, жарким и муторным, впечатавшись в его голую грудь, горячую и скользкую от пота, и через мгновение сам оказался впечатан спиной в пол. Он не сопротивлялся - раскинул руки и посмотрел противнику в глаза, не скрывая смятения и тяги. Не представить себе такого - лежать на грязном полу под тяжёлым сильным телом, подставлять горло, и знать, что тебя не тронут. Зеленоглазый и не тронул - лишь приблизил лицо, так, что Сэм увидел тонкие морщинки в уголках глаз и свежую ссадину на левой скуле. У Сэма тонко закололо кончики пальцев и губы - вместо непонятной драки он бы сейчас... о, он бы сейчас с диким наслаждением вздел зеленоглазого на член - и заездил бы до обморока. Желание не вызвало стыда - только азарт, и Сэм незаметно согнул колено, а потом быстро и крепко придавил парня ногой к себе. Зелёные глаза расширились - твёрдый член Сэма и его вспыхнувшее бесстыдство говорили сами за себя. - Ух ты, - одними губами прошептал парень, и глаза у него зажглись ответным огнём. Он выглядел насмешливо, но Сэм уже видел, как дрогнули у него ноздри и моментально заплыли влагой глаза. - Я сдаюсь, - объявил Сэм громко. Вокруг раздались многочисленные, не самые лестные определения в адрес Сэма и его несостоявшегося противника, но это не имело значения и прежде, а сейчас даже не достигало слуха. Зеленоглазый помедлил ещё несколько секунд, потом отстранился и протянул раскрытую ладонь. Сэм ухватился за неё без колебаний, но вскочил сам, не опираясь. Они замерли, стоя друг к другу слишком близко, и у Сэма стремительно уходила из-под ног земля. Его хватило лишь на то, чтобы вытащить парня из живого пьяного круга, вздёрнуть их обоих вверх по лестнице, и выместись в ночь из кислой, вонючей каменной коробки. Едва ноздрей коснулся холодный воздух, Сэм впился в сухие горячие губы, обвился вокруг всем телом, не думая, не зная и не собираясь ничего знать, лишь чувствуя. Он не получил по морде, даже не получил тычок в грудь. Только ответ на свой поцелуй - словно это было долгожданным чем-то, желанным, даже необходимым. Когда они отстранились друг от друга, дыша тяжело и поёживаясь от вечерней прохлады - их рубашки остались на полу импровизированного ринга, и возвращаться за ними никто не собирался - зеленоглазый облизнул зацелованные губы и второй раз за несколько минут протянул руку: - Дэн. Сэм сграбастал его ладонь, сжал крепко, покрутил в голове отозвавшееся чем-то имя и назвал себя без колебаний: - Сэм. Что там пронеслось в голове у Дэна, Сэм не понял, но явственно увидел - да, не показалось, есть отклик. И жар. Жар не делся никуда. - Холодно, - просто сказал Дэн, - идём, горячий парень. Греться будем. О, да. Если бы Дэн жил не в соседнем мотеле - до комнаты они бы не добрались. У Дэна был сладкий, горячий, бесстыжий рот, и Сэма колотило от жажды, которую едва ли можно было утолить. Он целовал упоительно, хрипло стонущего Дэна, пока не начало саднить губы. Первый раз Сэм сладко выебал Дэна под душем. Он мимолётно удивился горячей воде, но тут же забыл об этом. Развернул Дэна к стене, облапил тело жадными руками, упёрся носом в коротко стриженый затылок. Вклинился между расставленных ног, втиснул пальцы между крепких ягодиц, скользких от мыла и воды. Вгонял мягко, но плотно, задница была узкая и горячая, и всё горело, горело, жарило белым пламенем. Мокро и терпко, и мускусно - солёный острый запах пота резал ноздри даже под горячим душем. Дэн оказался страстным и отзывчивым, и желанным до дрожи в ногах - он глухо рычал, обжигая спермой кулак Сэма, и подставлял приоткрытый рот новым бесчисленным поцелуям. Мало было, мало, так мало! Едва оказавшись в кровати, Сэм скрутил Дэна борцовским приёмом и отогнул колено локтем, навалился сверху, сверкнул наглыми глазами. Но сопротивляться Дэн и не думал. Сэм рванулся вниз, просунул руку Дэну под колено, лизнул длинно мошонку, задержался губами, прихватывая яички с каждой стороны. Потом сладко влип ртом в бешено сокращающиеся мышцы и принялся ритмично толкать их языком под задавленные хрипы сверху. - Без резинки, чувак, прости! - рот у Сэма пылал, глаза были мутные, он, не примериваясь, вогнал член в разлизанный тугой анус. Перевернулся на спину и сделал то, о чём мечтал с первой же секунды - сунул руки Дэну под задницу, смял тугие ягодицы пальцами, насадив его до конца, будто вознёс его над собой. - Не извиняйся, - прохрипел Дэн, - не первый раз уже, без разницы. Член у него стоял, как каменный, торс блестел от пота и воды; тёмный, подплывающий кровью фингал на скуле лишь подчёркивал красоту. Сэм потянул в рот его руку, поцеловал по одной ссаженные костяшки, от его мягкого языка Дэн жмурился и шумно дышал. - Отсосу потом, - пообещал Сэм. - Не успеешь, - осклабился Дэн - и откуда у него взялись силы на ехидство? - сам... справлюсь. Он сжал бока Сэма коленями и задал такого жару, что ему оставалось лишь мотать головой по подушке и стонать сорванно: - О, Дэн, Дэн! О, Дэ-энни!.. Но даже сквозь горячечную страсть Сэм ощущал беспокойство, неправильность. Имя звучало совсем не так. И когда гарцующий на нём Дэн замер, кончая, и заорал во всю мощь лёгких: - Сэм! Сэмми! - прошитый оргазмом Сэм вытолкнул из груди единственно возможное: - Дин! Дин кричал вместе с ним - и в этом крике ярости и угрозы было больше, чем страсти: тронешь моего брата - и сдохнешь на месте, будь ты хоть сто раз... - ... Фокусник. Сэм поглаживал по спине рухнувшего на него Дина. - Хватит. Мы всегда узнаем друг друга. Не понял ещё? Вопрос повис в воздухе маленькой комнаты. Было сейчас что-то совсем другое - Сэм ощущал это с закрытыми глазами. Кровать под ним была мягкой и удобной, сквозь веки просачивался неяркий розоватый свет восхода. Дин был рядом. Сэм открыл глаза - и Дин навалился на него тут же, словно только и ждал пробуждения - чистый, благоухающий каким-то свежим гелем для душа, горячий. Совершенно голый, как и Сэм. Сэм задохнулся, зная, что это не пройдёт никогда и всегда будет, словно впервые. Дин улёгся сверху, только чтобы ощутить тело Сэма, тесно вдавиться в него - всей кожей, всем весом, пальцами, губами, бёдрами. - Ты знаешь, как я тебя хочу? - спросил Дин, поглаживая пальцами подбородок Сэма. Вопрос был дурацкий и совершенно риторический, но Дин ответил сам себе: - Я возьму тебя, - произнёс он с трудом, сглатывая почти сухим горлом, - вылижу всего, и тогда трахну... Сэм просто не подобрал ответных слов - да они и не нужны были. Дину тоже не хотелось больше говорить. Сэм лежал под ним, голый и пышущий жаром. Дину это тепло нужно было позарез - и он собирал этот жар губами, покрывал поцелуями тело Сэма, как и обещал - ему или себе. Поцелуи будто прогнали морок. - Где мы? - спросил Сэм, приподнимая голову. - Не знаю, - расслабленно ответил Дин, - на этот раз вроде бы никаких шуточек. - Сомневаюсь, - хмыкнул Сэм. Свет за окном стал более густым, из розового перелился в оранжево-красный - в стёкла бесшумно забили языки адского пламени. Жара не было - лишь предупреждение. - Вот видишь, - сказал Сэм. - Плевать, - ответил Дин так беспечно, что сердце Сэма дало сбой, - мы вместе и не забыли друг друга. - Забудешь твою противную физиономию, как же, - проворчал Сэм. Дин заткнул его поцелуем, злым и сладким. Одной рукой он крепко прижал Сэма к себе, другую поднял высоко над головой, старательно оттопыривая средний палец. Судя по тому, что пламя за окном разочарованно стихло, послание до адресата дошло благополучно.