Dragonfly

Она сводит колени, не отпуская, не позволяя убрать руку, и стонет так, что перед глазами все плывет; Наруто кажется, будто он видит неясное марево, исходящее от тонкой девичьей кожи. Она смуглая и стройная, и острая, сильная, как стрекоза: радужное, жесткое покрывает бедра — защитный слой, неподатливые, будто стеклянные хвосты-крылья не дают обнять удобнее, просто развернуть к себе лицом и вытряхнуть из ее проклятого самообладания, как из второй кожи. Седьмой хвост другой, он скользящим движением обвивает ногу Наруто, притягивая ближе, зеркально отражая движения смуглой девичьей руки, и он больше не сдерживается — сминает ее грудь, толкается пальцами во влажное, теплое, звенящее от напряжения, чувствуя, как она отчаянно сжимается внутри. — Не сдерживайся, — она почти шипит, а дыхание ее обжигает хлеще смертоносной чакры. Они оба в шаге от окончательной трансформации, от того, что их уничтожит. Но Наруто не задумывается о последствиях. Здесь и сейчас он может быть собой; он не отвержен, ему ничего не нужно доказывать, и на него не глядят снизу вверх, как на недосягаемую вершину. С ней он наравне. Она может понять. Наруто не вздрагивает, когда кончик ее седьмого хвоста вжимается между ягодиц и надавливает. Из горла рвется звериное рычание, и Наруто слепо тычется в ее бедра и выше; она течет под его пальцами, ее соски припухли и покраснели, рот приоткрыт, и слюна блестит на пухлых розовых губах: откровенное приглашение. Она раскрыта для него, вся, и не хочет его выпускать; пальцы выходят из нее с пошлым хлюпающим звуком, и как же влажно, а когда Наруто, болезненно твердый, проникает в эту влажность, она сжимается внутри. Его ведет, то ли от этого, то ли оттого, что она точно так же проникает в него — хвостом, и жаль, что собственные хвосты собраны в пульсирующие средоточия силы, вот бы материальную форму, тогда он оплел бы ее ими всеми, и входил бы по очереди, а потом... Наруто успевает толкнуться в нее всего несколько раз — конец наступает слишком быстро, хотя это и не конец; он по-прежнему тверд, а она еще более влажная, чем раньше, но сжимается только сильнее. Он идет на второй заход, когда она поворачивает голову и запечатывает ему рот поцелуем — яростным и сухим, и Наруто кажется, что его губы задымятся; он будто поцеловался с драконом.