I can't breathe

Которую ночь я вижу этот сон, эти темные глаза, восхитительная улыбка, и чарующий голос. Я не знаю, кому они принадлежат, и почему вижу их уже не первый раз в своих снах. Просыпаясь, я не могу дышать. Совершенно. Сердце сжимается, легкие сдавленны, а в трусах до ужаса тесно. Сгорая от стыда отправляюсь в ванну. Так больше не может продолжаться. Я хочу высыпаться, хочу дышать, хочу жить. Как потерянный хожу по городу в поисках тех самых глаз. Может, я где-то случайно заметил это лицо, на какой-нибудь рекламе, например, и теперь просто мечтаю о нем каждую ночь? Не специально, бессознательно. Два часа блуждания по близлежащим районам ничего не дали. Обреченно вздохнув, отправился обратно в квартиру - буду лежать и смотреть телевизор, может, там промелькнет эта мордашка. Полдня перед телевизором под любимые дорамы и нелюбимые рекламы - тоже никаких результатов. Да что же это за наваждение такое? Только закрываю глаза, вижу широкую улыбку, с чуть удлиненными клыками и ямочками на щеках. Как будто в темноте светится, манит к себе, заставляя задерживать дыхание. Ну вот, опять, не могу дышать. Я всегда стараюсь лечь пораньше, зная примерно в какое время появляется этот сон, чтоб выспаться к тому моменту, но как обычно сон не идет. Я недостаточно устал видимо, поэтому не могу сомкнуть глаз, и рой из мыслей, слов и образов, виденных за день, неугомонно копошится в моей голове. На часах полночь, начинаю потихоньку засыпать: глаза прикрыты, дыхание выравнивается, пульс успокаивается. Некоторое время меня окутывает лишь мягкая тихая темнота, расслабляя все мое тело, успокаивая нервы и вызывая тепло во всем организме - я крепко сплю. Но немногим позже темнота наполняется низким хриплым звуком мужского голоса - он поет. Поет песню, которая скручивает все органы в тоске. Неосознанно я тянусь к этому голосу, хочется утешить его обладателя, будто плывя в темноте, я натыкаюсь на пронзительный взгляд черных глаз. Песня замолкает. - Я ждал тебя, - говорит незнакомец, а его слова будто веревки, связывают мое тело не давая пошевелиться. - Ты знаешь меня? - хм, это первый раз, когда я осмелился заговорить с ним. - Да, я знаю все о тебе, я пришел за тобой, я знаю, что ты искал меня, - меня все сильнее сжимало, опять становилось трудно дышать. - Кто ты? - он улыбнулся, и я понял, что пропал. Я не могу дышать... Он приблизился, провел пальцами по моей щеке, все так же улыбаясь и не говоря ничего в ответ. Я не видел его полностью, только глаза и улыбку, чувствовал прикосновения и совсем не дышал. На мгновения он закрыл глаза, и я почувствовал дыхание на моей шее - до ужаса горячее дыхание. По спине промчались мурашки, а на лбу выступила испарина. Когда его губы коснулись моего уха, у меня закружилась голова - мне явно не хватало кислорода. - Я приду, когда ты будешь готов, прошелестел его голос в моей голове, - и как только это услышал, я проснулся. Обычные для меня симптомы при пробуждении: сжимающееся сердце, сдавленные легкие и каменный стояк. Утро. Каждое утро, я не хочу вылезать из кровати, я почти всегда думаю, а что могло бы произойти дальше, и моя фантазия неудержимо рвется в бой, подкидывая мне очень извращенные картины. Каждое утро я мечтаю оставить себе этого мужчину, жажду видеть его в своей постели, желаю обладать им. Но сон остается сном, а реальность больно колет одиночеством. Сон, хм, может мне нужно больше спать, чтоб видеть этот сон чаще? Не получится. По приказу засыпать я не умею, а от снотворного совершенно не вижу снов. Несколько ночей спустя: - Кто ты? - я уже без смущения допытывался этого парня, намеренно отклоняясь от его рук. Как я стал различать их, сам не знаю, но теперь он был для меня как темный силуэт в темной комнате - едва различимый контур. - Кто я, тебе знать еще рано, но я могу сказать, как меня зовут, - голос был тихим хриплым и спокойным. - Говори, буду узнавать тебя понемногу, - я глубоко вздохнул, сегодня он еще не испытывал на мне оковы слов, поэтому я сложил руки на груди, внимательно слушая его. - Можешь звать меня Топ, - безэмоционально произнес он. - Спасибо и на том, - фыркнул я закатывая глаза, и тут же оказываясь в горячих объятьях. Его язык, как жало, коснулся моего плеча, зубы прикусили ключицу, заставляя меня сжать с силой челюсть. Он пытался вызвать мои стоны, но я не собирался сдаваться так быстро. Чужие губы коснулись кадыка, заставляя сглотнуть, накопившуюся слюну. Язык прошелся по подбородку и остановился на губах. Все то же горячее дыхание, обжигало нежную кожу не хуже истлевшей сигареты. Вновь стало неимоверно жарко, и я приоткрыл рот, чтоб хлебнуть побольше воздуха. Это стало моей ошибкой. Его язык тут же протиснулся между зубами и коснулся моего, вызывая неприлично пошлый стон удовольствия - я проиграл. Поцелуй с ним был на столько же реальным, на сколько встающее каждое утро на востоке солнце. Теперь я точно понимал, что он не плод моего больного воображения. Только, кто именно он я все еще не знал, но знать хотелось сильно. Он отстранился, убрал прядь моих светлых волос за ухо, и улыбнувшись пропел мое имя, сковывая всего меня путами. Стало нестерпимо больно. Я не мог дышать, кусая губы и смотря в его черные глаза. - Скоро ты все узнаешь, - произнес он на прощание и исчез. Тут же исчезла и тьма, резко выкидывая меня из забытья. И как всегда итог один: сжатое сердце, отсутствие дыхания и болезненное изваяние в штанах. Что же за наказание-то!? Прошло еще два дня От меня начали шарахаться соседи. Я стал похож на зомби-панду. Я почти не сплю, не ем, всего себя посвятил лежанию в кровати и гляделкам в потолок. Я потерял ту нить, что связывала меня с окружающим миром. Я звал его, во сне и наяву, звал долго, но он не приходил, две ночи подряд, я не мог найти его, и просыпался тут же, как только засыпал. Эта пытка для меня была невыносима. Сродни наркоману, я искал Топа, ждал его возвращения и бесился от своего бессилия. Я готов был на что угодно, лишь бы вернуть эти сны на грани безумия. Я нуждался в них. Теперь я не мог дышать постоянно, для меня жизнь казалась непосильно тяжелой ношей, которую я уже вот вот готов был выбросить. Я уснул, тревожным, очень хрупким сном. Тут же услышал вдалеке прекрасную и грустную мелодию, и пошел к ней не разбирая дороги. Шел долго, но мелодия, будто издеваясь, все время норовила ускользнуть. Тогда я побежал, быстро перебирая ногами, задыхаясь от усталости, чтоб догнать эти печальные звуки. И я догнал. Догнал и того, кто их исполнял, ведя меня за собой, будто крысу из сказки. Я был счастлив видеть его силуэт, но сил что-то предпринять у меня уже не было. Я выдохся, выбился из сил и отключился. Очнулся я на чем-то мягком, открыв глаза я увидел незнакомую мне комнату, темно-коричневые стены увешаны картинами, приделанный к высокому своду висит огромный железный хорос на толстых цепях с горящими свечами. Света не много, но и не мало. Я посмотрел по сторонам и заметил, что в углу в кресле сидит мужчина, читая книгу на непонятном мне языке. Лицо его было скрыто за переплетом, что позволяло мне его осмотреть. Длинные стройные ноги в узких джинсах, классическая рубашка, с расстегнутыми манжетами и закатанными на половину рукавами. Пальцы на руках длинные, но не слишком тонкие, как у аристократов. - Нравлюсь? - раздался знакомый голос, заставляя подпрыгнуть на кровати от неожиданности, и залиться краской смущения. Топ убрал от лица книгу и я забыл, что надо дышать. Мама родная, нельзя же быть на столько совершенным? Каждая черточка его лица была эталоном мужественности и сексуальности. Так должны выглядеть божества. Он встал. От того, что он встал, встал не только он. Наплевав на всякое стеснение, я подполз на четвереньках к краю кровати и посмотрел ему в глаза снизу вверх. Я потерялся: в мыслях, ощущениях, во времени и пространстве. - Кто ты? - на грани слышимости спросил я. Он улыбнулся, обхватил пальцами мой подбородок, и прямо в губы прошептал: - Я суккуб - демон сладострастия, похоти и разврата, - наши губы соприкоснулись, впрыскивая раскаленный яд наслаждения в мои вены. Я поверил ему и беспрекословно подчинился его воле, навсегда забывая, как нужно дышать.