Somnia Mundi

      Одевшись, Юзу решила покинуть постоялый двор. После вчерашней ссоры Раку она больше не видела. Скорее всего, он вернулся ночью, собрал свои вещи и навсегда покинул ее.       Как будто боялся посмотреть ей в глаза. Юзу плохо ориентировалась в Солнечной Гавани и совсем не знала, куда ей теперь податься. Где теперь была Карин, она не знала. В этот самый момент ею вообще двигало отнюдь не благоразумие. Юзу была очень зла и обижена. Приведя себя в порядок, она спустилась вниз и бросила на стойку, за которой стоял трактирщик, ключ и горсть монет.       — Вот деньги за комнату, — бросила Юзу, собираясь уходить.       — Тут не хватает.       Обернувшись, она увидела долговязого духа с серой кожей. У него было неприятное нечеловеческое лицо, больше напоминавшее козлиное, на котором полосками бумаги свисала борода. Он смотрел на нее, тщательно скрывая самодовольную улыбку. Очевидно, заметив плачевное состояние девушки и смекнув в голове, что к чему, хитрый екай решил воспользоваться ситуацией.       — Не может быть, — занервничала Юзу. — Комната на ночь стоит десять каури, мы снимали две ночи, значит я должна вам двадцать каури. Я все правильно отдала. Трактирщик почесал бумажную щетину.       — Цены выросли прошлой ночью. Теперь комната стоит семнадцать каури, а за две ночи ты должна мне тридцать четыре каури.       У Юзу столько не было. Раку даже не оставил свою долю хотя бы за первые сутки. Все остальные деньги тоже остались у него. Юзу чувствовала, как потихоньку начинает ненавидеть весь белый свет. Ей хотелось побыть одной, погрустить, поплакать, подумать. Проблемы в виде недобропорядочных трактирщиков ей решительно не надо было.       — Вы не можете так поступать! — сорвалась она. — Вы должны были хотя бы заранее предупредить об изменении тарифа! По всем правилам я не должна платить больше, потому что мы сняли комнаты до повышения!       — Какие еще правила?! — возмутился трактирщик. — О чем ты вообще говоришь, девчонка?! Если сейчас не заплатишь, я позову городскую стражу, и тебя посадят в долговую яму!       Юзу задохнулась от возмущения. Она и представить не могла, что этот мир так резко станет к ней враждебен.       — О чем вы тут спорите? — раздался за спиной мужской голос. — Я тоже снял здесь комнату за десять каури, мне теперь тоже отдавать семнадцать? Это слишком много, я отказываюсь столько платить.       Трактирщик вытаращил глаза, побледнев.       — Господин Тиатрил, — промямлил он, — нет, конечно нет.       Юзу обернулась. Позади нее стоял высокий, светловолосый парень с красивыми серыми глазами. У него было очень доброе, но умное лицо. Она помнила его, именно он доставил их в замок Искр. Его точно звали Тиатрилом, он был драконом, состоял в свите Зефиринуса, и о нем часто небрежно отзывался Раку. Хоть они и встречались, поговорить им лично ни разу не довелось.       — Чем я лучше этой замечательной девушки? — спросил Тиатрил, пытливо смотря на трактирщика.       — Ну... — начал было мужчина, уже собираясь перечислить все достоинства представителя клана Серебряных драконов.       — Пойдем, — сказал Тиатрил. — Я знаю тебя, ты сестра Карин. Юзу, я прав?       — Ты помнишь меня? — искренне удивилась девушка, выходя с ним с постоялого двора.       — Конечно! — немного обидевшись, ответил Тиатрил. — А где Раку? Давно его не видел, хотел бы поздороваться.       Нахмурившись, Юзу вдруг разозлилась.       — Он ушел прошлой ночью, мог бы хоть поступить по-мужски напоследок и оплатить комнату. А он сбежал, бросив меня здесь.       Тиатрил ничего не сказал. Он знал Раку несколько лет и был совсем не удивлен его поступкам. Этот демон производил впечатление ненадежного духа, способного подвести в любой момент. Зефиринус всегда требовал от своих подчиненных строгого соблюдения всех требований миссии. А Раку частенько позволял себе нарушать их, чего только стоило его разделение с Эрин, когда они искали Карин в Руконгае. Он позволил не только увлечься и сконцентрировать все свое внимание на человеческой девушке, но еще и не собрал никакой важной информации об Обществе Душ, хотя пробыл там несколько месяцев.       — Ушел, значит, — повторил Тиатрил. — Тебе здесь лучше не оставаться одной, Юзу. О Карин до сих пор нет вестей, думаю, она сейчас очень далеко. Тебе надо возвращаться домой. У тебя есть еще родственники?       Вздохнув, Юзу задумалась. Она вновь потеряла Карин, только теперь ту, по словам очевидцев, увез на воздушном ящере беловолосый парень с мечом за спиной. И Ичиго вскользь упомянул, что он тут был с Тоширо Хитсугаей. Юзу немного злилась, что Карин бросила ее, но хотя бы больше не волновалась. В конце концов, она теперь понимала, что сестра стала уже взрослой и самостоятельной женщиной. Карин не была настроена возвращаться обратно домой в Каракуру. Юзу знала, почему. Здесь она могла бы стать кем-то другим. Здесь она что-то значила. Карин могла сбежать от скучной реальности, гложущего ее чувства долга перед отцом, перед братом и самой Юзу. И ведь правда, Карин взяла на себя тяжесть наследницы, отказалась от карьеры футболистки и против желания взяла на себя тяготы семейного бизнеса. Ей было только двадцать один, и она ничего в этом не смыслила. Без помощи Урахары и старых отцовских друзей клиника давно бы разорилась. Юзу же занималась тем, что ей нравится.       От осознания собственного эгоизма Юзу скривилась. Нет, не правда.       Здесь Карин могла позволить себе быть собой.       — Ты прав, — согласилась Юзу, идя рядом с Тиатрилом. — Мне лучше вернуться. В Готее-13 у меня есть брат. Он поможет мне попасть домой.       Юзу становилось неприятно от одной мысли, что ей снова придется говорить с Ичиго. Она не хотела просить помощи у того, кого в прошлый раз отвергла. Она даже не дала ему объясниться, просто выплеснув на бедного парня всю свою обиду. Теперь им предстоял действительно тяжелый разговор.       — Отлично.       В Солнечной Гавани начинался летний дождик, отчего соленый влажный воздух становился тяжелее и ощутимее. Дышалось с трудом, и при каждом вздохе Юзу тяжело вздымала грудь. Они прошли мимо торгового района, где продавали рыбу, мидии и моллюски. Юзу с интересом смотрела на торчащие из бочек красные щупальца осьминогов. Торговцы сидели на самодельных стульях под тканевыми навесами. В дождь на рынке было мало народу, и они играли в дощечки. Солнечная Гавань была огромным портовым городом Ку Ида, и его жители активно и непринужденно продолжали заниматься своими делами, словно бы не замечая дрейфующих в море над облаками бесконечных военных кораблей. В отличии от простых кораблей, на этих развевались черные паруса. На прямом парусе каждого судна были нанесены символы каждой Ку.       Чтобы добраться до воздушного военного судна Юзу и Тиатрилу пришлось сесть в старую демоническую повозку. Чудовищно взревев, она резко поднялась ввысь и уже через несколько минут они стояли на борту корабля. Подул ветер, и Юзу съежилась от пронизывающего холода. В небе было очень свежо. Тиатрил повел ее в каюту. Зайдя внутрь, Юзу попала на собрание помощников духов-хранителей. За большим круглым столом, на котором лежала объемная, искусно сделанная карта Сейрейтея, сидели уже знакомые ей Мамору с Кацу, а также демон Асура и Керинрин, которых она видела в свите Деметрии. Двух других духов она видела впервые.       — Это Ао-Бодзу и Мотра, я с ними в одной свите Зефиринуса, — заметив замешательство спутницы, сказал Тиатрил.       Синекожий и одноглазый, похожий на монаха дух и женщина со странным лицом и пестрыми, блестящими волосами приветственно поклонились. У Мотры были полностью черные глаза, и смотреть в них было неприятно. Если бы Тиатрил не сообщил Юзу о своей принадлежности к свите воздуха, она бы и без его подсказки об этом догадалась. Все трое были одеты в строгую серо-голубую одежду с воздушным, спиральным орнаментом. Юзу уже слышала от других, что Зефиринус не любит яркие, броские наряды со сверкающими украшениями. Для него это все является показной вульгарной роскошью, которая отвлекает от действительно важных дел. Дух-хранитель Ку Марут никогда не был материалистом.       — Ты вернулся, Тиатрил, мальчик мой! — восторженно воскликнул Ао-Бодзу. — Вижу, не зря ты пожелал ночевать в городе, судьба свела тебя с красивой девушкой.       — Это Юзу Куросаки, — представил ее Тиатрил, проигнорировав двусмысленную фразу монаха, — она сестра Карин и хочет вернуться домой. Я решил ей помочь.       — Садись к нам, — помахав рукой, подозвал Кацу. — У нас сейчас будет перерыв на предобеденный чай, ты как раз вовремя.       Юзу была рада сесть рядом с кем-то знакомым, она чувствовала себя очень неловко во всей этой ситуации. И хоть духи, узнав о ее человеческой природе, относились к ней по большей степени спокойно и даже проявляли любопытство, она не могла все равно чувствовать себя свободно и в полной безопасности. Кроме того, Юзу чувствовала, что она появилась посреди важного совещания, какого-то военного обсуждения, и духам пришлось из-за нее прерваться. Теперь она боялась, что по случайности может стать к этому причастной.       — Спасибо, что заботитесь обо мне, — быстро поклонилась Юзу, — прошу прощения за неудобства!       — Да, брось! — улыбнулся Кацу. — Мы здесь все равно скучали без милой женской непринужденности, Мотра тоже замечательная, но она одна.       Юзу оглянулась. И правда, военное совещание проходило не в полном составе.       — А где?..       — Азалия сейчас в частной поездке с Игни. — непринужденно ответил Кацу. — У них важные дела.       — Луна и Дайра в Ураго. Они принимают клан Сангуис. — сообщил Мамору.       Кацу широко улыбнулся и толкнул его в плечо.       — А еще у Луны там жених, правда, Мамору?       Мужчина не ответил. Закончив с планированием, они вышли на палубу, где слуги уже организовали миниатюрную чайную церемонию на низком деревянном столе. Кацу и Мамору сели вместе, и Юзу показалось, что даже ближе, чем положено. Внешние стороны их бедер прижимались друг к другу, и они, казалось, совсем этого не замечали. Юзу отмахнулась. За столом действительно было мало места, и, наверное, они из вежливости сделали это специально, чтобы не стеснять других.       Керинрин вежливо налил ей в чашку ароматный матча, а затем она сделала для него то же самое.       — А где этот твой красавчик с кошачьими ушками? — бесцеремонно спросил Асура.       Юзу отвела взгляд в сторону.       — Думаю, это тебя не касается. — осмелился ответить Тиатрил.       Он поймал на себе несколько удивленных взглядов. Краснокожему демону всегда старались не перечить. Деметрия приволокла его из глубин преисподней, и недовольных в Ку Ида в свое время резко поубавилось. Многие готовы были поклясться, что из пасти демона нередко пахло кровью.       — Легко дразнить цербера, когда он на цепи, правда? — оскалился демон.       Керинрин поспешил вмешаться.       — Асура, ладно тебе. Он еще ребенок.       — Детей надо уводить обратно, когда они подходят к обрыву над пропастью. Знаем мы этого котенка и очень хорошо. Как однажды этот бродяга с двумя хвостами заявился к порогу замка Астр, прося работы, и как потом втоптал в грязь доброту и великодушие госпожи Деметрии.       — Расскажите мне, — заинтересовалась Юзу.       Раку всегда предпочитал умалчивать об этой части его жизни, и девушка до сих пор не знала, что же такого произошло между ним и Деметрией.       — Это не очень давняя история, — согласился Керинрин. — Деметрия сделала его своим личным гонцом. Не было духа быстрее и шустрее, чем этот бакенеко, он всегда отлично справлялся с доставкой писем в храмы, кланы и городские управления. Кому угодно. Раку хорошо себя зарекомендовал, и Деметрия доверила ему очень важную миссию. Нужно было в кратчайшие сроки доставить очень ценную вещь духу-хранителю Зефиринусу.       — Что это была за вещь? — догадываясь, спросила Мотра.       — Это был древний артефакт, браслет, позволяющий заглянуть в Шиган. Его выковал сам мастер Югуан, чтобы смотреть за людским миром. Раку стало интересно самому увидеть Шиган, поэтому он не удержался и бросил браслет о землю. Открывшийся портал оказался слишком велик, и он провалился в мир людей.       — Какой ужас! — воскликнул Кацу.       Юзу слушала рассказ внимательно. Ей казалось, она догадывалась, в какие временные рамки все это случилось.       — Мы до сих пор не знаем, как ему удалось вернуться обратно, но браслет был утерян. Деметрия была так зла, что пообещала убить его при следующей встрече, — продолжил Керинрин. — Тогда Раку в отчаянии попросил помощи у Зефиринуса, осознавая, что Деметрия уважает его и никогда не пойдет против. Воспользовавшись ситуацией, дух-хранитель Ку Марут взял Раку под свою защиту, заставив того поклясться беспрекословно выполнять все его приказы, какими они не были, в течение пятисот лет. Он поручал ему самую грязную работу, заставлял его шпионить, заметать следы своих действий, красть и даже убивать, полагаю. Но Раку редко блестяще выполнял задания, он слишком расхлябанный. После миссии в Руконгае я знаю, что Зефиринус временно отстранил его.       — Так, что, девочка, ты ничего не потеряла. — подбодрил ее Ао-Бодзу. — Ты избавилась от мусора.       Юзу стало не по себе. Сейчас ей казалось, что все это время она ничего не знала о Раку. Не знала, каким он был на самом деле. Рассказанная история неприятно ее удивила и расстроила. Больше всего сейчас Юзу хотелось побыть наедине с собой, но она из вежливости не могла себе этого позволить. Заметив ее состояние, Мамору предложил сменить тему, и разговор вернулся к обсуждению военных действий.       — После чая нам нужно будет распределить дивизии по районам Руконгая. К утру знающие вместе с Зефиринусом и Деметрией стабилизируют проход, и мы сможем начать нападение. — заключил Ао-Бодзу.       — Вы прошли испытание, — сообщил дух, одетый во все тот же серый балахон. — Замок Петулара принял вас. Прошу, искупайтесь в наших купальнях, примите участие в трапезе и предайтесь сну в теплых спальнях.       Дух повернулся к ним спиной и направился вглубь коридора. Карин и Тоширо последовали за ним. Спустя какое-то время они вышли в главный зал, оказавшись у большой лестницы. Дух ловко повернул за нее, оказавшись подле массивной каменной двери. Эта дверь выглядела настолько приметной и очевидной, что Тоширо совсем не понимал, как он мог не заметить ее до этого.       — Зачем вы заставили нас проходить испытание? — наконец, спросил он. — Нам не нужно ваше знание, просто верните нас обратно.       — Так скажет любой, кого не призывал Повелитель Востока. Но на этот остров никто не может попасть по воле случая. Вы просили дать вам знание, и Дун Ван Гун услышал ваши мольбы и приоткрыл завесу острова. Поэтому вы должны были пройти испытание.       — Мы никого не просили, — возразил Тоширо.       Карин крепко сжала его руку, призывая прекратить. Они сейчас находились в уязвимом положении.       — Климат острова суровый, нужно иметь сноровку и знания, чтобы выжить. Здесь никто не живет, и даже те, кто смог добраться до замка Петулара, были вынуждены проявить всю силу разума, чтобы выдержать одиночество, не зная, что их ждет дальше и ждет ли вообще.       — Нас было двое. Нам не было одиноко, — сказала Карин.       — Но вы и не были избраны, — дух на миг остановился. — Вы не избранные.       Он открыл дверь, и они вышли во двор. Шел снег, и было очень холодно. Они находились на вершине горы. Перед ними возвышался еще один замок, отдаленно похожий на предыдущий, только он был еще выше и мрачнее. Замок острой зловещей иглой рос в небо, разрезая сверкающим шпилем серые небесные полотна. Карин обернулась. Позади них ничего не было.       Замок Петулара исчез.       Они стояли на тропе, как будто только что поднялись на гору, прочитав все таблички. Ей стало не по себе. Хотя она и привыкла к тому, что духи, синигами, и она сама могут творить необычные вещи, таких фокусов в реальности она еще не видела.       Карин неосознанно вновь крепко сжала руку Хитсугаи. Внешне он казался как обычно невозмутимым, но, коснувшись его ладони, она почувствовала сильное напряжение.       Черные врата сами отворились. Они вошли в замок.       Кругом была темнота и сырость. Растущие из стен флуоресцентные кристаллы бросали мертвый голубой свет на серые лица ее старших братьев. Странная тревога не покидала ее весь предыдущий месяц. Она бегала по замку, и на кого бы не взглянула, всегда испытывала одно и то же чувство. Что-то было в лицах, встречающихся ей соклановцев, что-то гнетущее и страшное, заставляющее затаить дыхание. Но вот, что было странно: когда она находила свое изображение в мутной ряби городского колодца, она ничего этого не замечала. На своем бледном, похожем на всех остальных, лице не было этой страшной нависшей печати. Печати смерти.       Последнее, что она помнила, это как старый отцовский друг посадил ее на спину своего ящера и отправился к высокой винтовой лестнице, ведущей из подземелий на поверхность. Она почти ничего не помнила, кругом было темно. Рано утром мама закапала ей что-то в глаза, и у нее ухудшилось зрение. Она больше не могла видеть в полном мраке, как другие. Внутри что-то тоже менялось. Холодная сырость теперь доставляла ей сильный дискомфорт.       Вечная ночь закончилась, когда ее скинули с ящера и заставили подняться по лестнице. Поправив плотный капюшон, она несмело встала под яркие струи солнечного света.       «Верхние земли опасны, — как-то рассказывал ей отец, обучая охотиться. — Что бы ни случилось, как ни съедало бы тебя любопытство и интерес, ни за что не поднимайся по лестнице, Эллерина. Если хоть один луч солнечного света коснется твоей кожи, ты непременно умрешь.»       «Но иногда сверху лучи сменяются с желтого на белые или голубые. Светит как у нас, папа! — спорила она.»       «Это все временно. Ты никогда не знаешь время, когда благодатная ночь сменится свирепым днем. Об этом мы поговорим, когда ты станешь старше.»       Она не успела стать старше. Стало вдруг очень страшно, потому что отцовские запреты нарушать было нельзя, а ей сейчас предстояло это сделать. Обернувшись, она непонимающе уставилась на друга отца. Его всегда суровое, морщинистое лицо сейчас было скрыто под устрашающей кожаной маской. Он вынул шипастый хлыст и замахнулся. Почувствовав сильнейшую боль на ноге, она взвыла и упала.       — Беги немедленно! — рявкнул он. — Не то убью тебя прямо здесь на месте!       Не помня себя от боли и страха, она побежала вверх по лестнице.       Яркий свет становился все ближе.       Первое, что она ощутила, был ветер. Он холодными, сухими потоками воздуха обуял ее маленькое, детское тело. От перенасыщения ей хотелось задыхаться. Воздуха вокруг было слишком много.       Она оказалась сидящей в зеленой траве в окружении стражи, одетой в светлые доспехи. Откуда-то из глубины вышел старик со спокойным, мудрым лицом.       — Ты ведь Эллерина из рода Эквиус? — спросил он, нагнувшись и подав ей руку. — Меня зовут Зефиринус, я дух-хранитель Ку Марут.       Эрин шумно зевнула, отмахнувшись от нахлынувших ее воспоминаний.       — Так, что там произошло на самом деле в твоем клане? — спросил Деймос, идя рядом.       Они направлялись на юг острова Крови, в то самое место, куда Зефиринус мечтал попасть уже сотню лет. Эрин сама не верила, что она действительно сможет туда попасть, хотя и после долгих переговоров с Дайрой, которая разрешила войти только с представителем клана Сангуис. Уже очень скоро она сможет увидеть историческую родину знаменитого клана Ку Инду и всех демонов Сомниа Мунди. Преисподнюю.       — Они продали меня Зефиринусу, чтобы спасти. Вместе с ключом.       — И что они получили взамен?       Эрин пожала плечами.       — Мне даже спросить не у кого. Их всех перебил Тенебрис. Не сохранилось ничего, наш город Талгат превратили в руины, разграбили сокровищницы и даже сравняли с землёй Капище Тени. Это место, где мы хранили наши тайные знания.       — Это ужасно, — посочувствовал Деймос. — А как ты смогла выжить на поверхности? Я знаю, что тела жителей подземелий полностью не приспособлены к жизни на поверхности. Вы не сможете ни дышать, ни видеть, ни даже капюшон снять.       — Ну, слушай, я ведь была не первой, кто вышел на поверхность. Все препараты уже давно изобретены. Поэтому мы считаемся лучшими наемниками, выполнили заказ и унесли с собой всю информацию в подземелье, как в могилу.       Они немного помолчали.       — А ведь удивительно, — продолжил рыжеволосый парень. — Что именно ты и я идем туда. Мы ведь дальние родственники. Почти что идем на семейный совет.       Эрин пожала плечами. Ничего удивительного в этом не было. С сущностями, правящими в аду, можно было договориться лишь в одном случае: ты с ними одной крови. Зефиринусу было больше некого отправлять, кроме нее.