***
Они шли по пыльной, но необычайно зелёной улице. Повсюду росла пышная сирень, а через забор практически любого двора свисали ветви плодовых деревьев. Пайнс шагал по дороге, попутно всматриваясь в окна домов, стараясь разглядеть мир, скрытый по ту сторону стекла. Парень утыкался носом в шарф, предусмотрительно купленный Биллом, чтобы скрыть синяки на шее. Благо, погода стояла прохладная, и сей атрибут одежды вопросов не вызывал. По крайней мере, так думал Диппер. Хотел так думать. Сайфер двигался возле парня, в уме составляя маршрут, которому они будут следовать первое время. Параллельно он рассматривал шатена с ног до головы. Что-то изменилось в парне, и это была отнюдь не одежда. Неуловимое изменение присутствовало во всём Пайнсе, и это не давало Биллу покоя. Диппер, отвернувшись от окон (потому что в одном из них он встретился глазами с кем-то безобразным), заметил, как Сайфер пристально смотрит на него, и взглядом спросил: «Что?». — Ты подрос, — дошло до разбойника. Шатен в ответ на это заявление только хмыкнул и пожал плечами. Слышать такое от Билла было странно, но почему-то приятно. Диппер уже намеревался спросить, куда же они теперь направляются, как вдруг ему на плечо опустилась тяжёлая рука, и кто-то совсем рядом прогремел: «Далеко идёте, мальцы?!». Парень ничего не успел сообразить, кроме того, что последнее слово он не разобрал — видимо, это был иностранный язык. Сайфер среагировал мгновенно и с силой оттолкнул шатена в сторону, отчего тот влетел в какую-то кухарку, шедшую мимо. «Паразит», — выплюнула она, прежде чем Пайнс понял, что произошло. Спешно кинув короткое извинение в спину удаляющейся с быстротой гуся женщине, Диппер посмотрел на то место, где только что был. Страх и удивление смешались в нём, когда он увидел человека, положившего ему на плечо широкую ладонь. Крепко вцепившись одной рукой в кисть Билла, а другой активно взъерошивая пшеничного цвета волосы, стоял чрезмерно радостный Аврам, вообще непонятно как появившийся здесь. Взглянув на Пайнса, мужчина выпустил ошарашенного и притихшего юношу. — И тебе привет! — Сказал он, подойдя к Дипперу и железной хваткой обняв его. Тот не пошевелился и ничего не ответил разбойнику, чувствуя подступающую дурноту. — Что ты тут делаешь?!. — Вышел из оцепенения Сайфер, машинально приглаживая взлохмоченные волосы на своей голове. — Я следовал за вами, — Аврам оставил шатена в покое. — Я очень рад видеть вас обоих, — снова посмотрев на Диппера, он добавил, обращаясь к Биллу: — целыми и невредимыми, — его глаза хитро щурились. Сайфер молча проглотил адресованную ему колкость, вздёргивая подбородок. Он прекрасно понял, чтó Аврам хотел сказать. Билл помнил, как обещал убить Диппер, тем не менее, тот стоял неподалёку и был вполне живым. Чего блондин и недолюбливал в Авраме, так это то, что мужчина никогда не упустит шанс поддеть его. Тем временем, разбойник снова схватил Билла за руку, заметив на ней что-то новое. Сайфер, вдруг ощутив себя не хуже провинившегося ребёнка, с раздражением высвободился из цепких пальцев Аврама. Но мужчина успел разглядеть простое колечко. Он испустил странный звук и быстро зыркнул в сторону Пайнса. Тот ничего дельного не придумал, кроме как убрать нужную руку за спину. — Да вы вконец обалдели, ребятки, — обескураженно выдал Аврам, переводя взгляд с одного на другого. Такого развития событий он, признаться, не ожидал. Разбойник усиленно что-то обдумывал, после чего уставился сначала на шарф, а потом в глаза Дипперу. Шатен с вызовом смотрел на него, желая провалиться сквозь землю, и всем своим видом пытаясь сказать, что то, что находится под шарфом — сугубо его личное дело. Аврам вздохнул, проведя по лицу ладонью. — Ладно, — наконец произнёс он, постепенно приходя в себя. — Это, на самом деле, не столь важно… — Разбойник запнулся. — Есть разговор. К вам обоим. Билл фыркнул. Он начинал догадываться, зачем Аврам здесь, и это ему не нравилось. Пайнс продолжал молчать, явно недовольный происходящим. Блондин буквально разрывался от противоречивых мыслей. Он понимал, что Аврам, несомненно, считает своё присутствие эффективным способом, чтобы склонить его на свою сторону. Сайфер хотел схватить Диппера за руку и громко сказать: «Что ж, Аврам, мы возвращаемся, ты же для этого пришёл?», и в то же время наорать на разбойника, чтобы тот катился туда, откуда притопал. Всё потому, что Билл уже принял решение этим утром и отказываться от него не думал. Он весь извёлся, в отличие от Пайнса, который всё воспринял довольно спокойно. Билл не винил его и не злился по этому поводу. Тем не менее, сейчас он не мог с уверенностью сказать, что Диппер сам не начал колебаться. Сайферу было тяжело второй раз повернуться спиной к своему наставнику и он осознавал, что мужчина рассчитывал на этот факт. Аврам не дурак, и они втроём знали это. — Ты меня бесишь, — процедил Билл, сверля взглядом Аврама. Пайнс видимо напрягся, ожидая не самый лучший исход ситуации. — Вот не надо строить из себя невесть что, — ответил Аврам и сразу же перешёл в наступление: — Дай угадаю: ты собрался с ним сбежать, — он заметил, как изменилось лицо Диппера, и беззлобно бросил парню: «Не обижайся». — И оставить всю банду на меня. Я ведь не тупой, — от прежней весёлости мужчины не осталось и следа. — Это предательство, Сайфер. Билл злобно скрипнул зубами. Потому что Аврам был прав, чёрт побери! Блондин действительно рассчитывал на этого разбойника, что тот займёт его место лидера. Только вот собрал шайку Сайфер, а не Аврам, и все полагались отнюдь не на бородача. Билл не мог просто взять и бросить всё без объяснений, исчезнув. Из-за чего разговора им троим не избежать.***
Зелень парка и витающая в воздухе свежесть действовали успокаивающе. Солнце грело ласково, по-весеннему, не создавая жары. Мягкие тени от широких крон деревьев падали на дорожки, даря прохладу, от которой хотелось поплотнее запахнуться в куртку. Напряжение частично отпустило Диппера, и он позволил себе немного расслабиться. Смотреть на идущих впереди разбойников не хотелось. Аврам казался невозмутимым — он шёл свободно, засунув руки в карманы своей куртки. За ним следовал взвинченный Сайфер, возмущённо ударяя каблуками сапог по вымощенной парковой дорожке. Этот стук эхом отдавался в голове взволнованного Диппера. Парень страшился неминуемого обсуждения, казалось, уже решённого вопроса. Без сомнений, Аврам пришёл за Биллом, и если тот примет сторону разбойника (в чём шатен был уверен), им придётся расстаться. Пайнс верил Сайферу, но что, если он всё-таки захочет вернуться? Тогда Диппер не сможет пойти за ним, чтобы не быть униженным до конца своих дней. Что же ему тогда делать? Свобода действий с непривычки ошеломляла, но парень не мог прийти к чему-то определённому и, на его взгляд, правильному. Проходя мимо фонтанчика, посеревшего от времени, погодных условий и некачественного камня, Пайнс кинул быстрый взгляд на воду. Среди пляшущих отражений плавали листья, а около каменного бортика тонуло насекомое. Аврам завёл их в самую глубь парка. Вокруг было поразительно тихо, и Диппер, от нечего делать, вслушивался в собственное дыхание, ставшее прерывистым от долгой и скорой ходьбы. В этой части парка не было видно ни одного из прогуливающихся людей. Шатен подумал, что именно на это старый разбойник и ориентировался. Он не ошибся — вскоре Аврам остановился, поглядел по сторонам и направился к кустам, где стояли деревянные скамьи со спинками. Приблизившись к одной из них, мужчина схватился за край сиденья и потянул на себя. Сайфер помогать Авраму не стал. Он сел на скамью, против которой Аврам двигал другую, и закинул ногу на ногу, откинувшись на спинку и скрестив руки на груди. Диппер пристроился рядом, но так, чтобы между ним и разбойником было расстояние в несколько дюймов. Он чувствовал себя подавленно и, молча наблюдая за действиями Аврама, гадал, о чём сейчас думает Билл. Его угнетало то, что существовал вариант, в котором Сайфер мог дать добро на возвращение в лагерь разбойников. Наконец Аврам уселся напротив парней и сцепил пальцы в замок. Он выглядел непринуждённо и вместе с тем деловито. Билл непроизвольно сощурился. Ему было неприятно поведение старого разбойника, потому что создавалось впечатление, будто тот заранее знал, что победит в вопросе. У Аврама в рукаве запрятан козырь, который Сайфер не сможет отбить достойной картой — её попросту не было. Такие ассоциации с карточной игрой ужасно напрягали блондина — азарта играть у него сейчас нет. Ведь одно дело, когда под риск проигрыша попадал только Билл, и другое — когда сбоку сидел Пайнс, тот, кого подставлять решительно не хотелось. Дипперу же сделалось совсем нехорошо — ощущения были, как на настоящем допросе. Аврам посмотрел на него, и его взгляд выражал непонятно что: не то хорошо скрываемое презрение, не то полное безразличие. Во всяком случае, строгость глаз не заметить было невозможно. Шатен живо вообразил себе, что Аврам его ненавидит, ведь именно по его вине Билл оставил шайку, свалив всю ответственность на старого разбойника. — Ну что же, приступим, — начал Аврам, переводя взгляд на Сайфера. — Скажу сразу: вы, дорогие мои, поступили неправильно. — Да плевать, — тут же отозвался Билл, понимая, что нравоучения неминуемы. — Неудивительно, — разбойник и бровью не повёл. — А что скажешь ты, Диппер? Пайнс предпочёл промолчать, уставившись на свои колени. Парня больше поразил не сам вопрос, а тот факт, что Аврам знает его настоящее имя. Это значило только одно: Корнелиус по каким-то причинам рассказал правду. А раз она известна Авраму, то нельзя было ручаться, что остальные разбойники до сих пор не в курсе событий. Судя по всему, Аврам не планировал общаться с Диппером — тот это понял, когда старый разбойник, особо не дожидаясь от него ответа, снова обратился к Сайферу. Было очевидно, что разговор предназначался только для Билла. Шатен не стал расстраиваться из-за этого — он никак не мог успокоиться от мысли о том, как же так всё случилось. Пайнс вполуха слушал вопросы, задаваемые Аврамом: где вы собираетесь жить, чем промышлять?.. Парень не сомневался, что мужчина хочет вынудить Билла признать «нелепость» — по мнению Аврама, — своего решения. Потому что Диппер знал, что Сайфер пока не умеет жить по-честному. Следовательно, дома у них точно не будет, если деньги, то только ворованные, а с таким неопытным в беззаконии партнёром, как Пайнс, преступления обещают часто проваливаться. А что выплывет из всего этого — неизвестно. Уж точно ничего хорошего. По крайней мере, так считал Диппер. Его мучило любопытство: а осознавал ли всю трудность ситуации Билл? И если да, то что он хочет предпринять? Сам блондин быстро сообразил, куда клонит Аврам. Тем не менее, открытие мало порадовало его — старый разбойник был абсолютно прав. Аврам обобщал, говоря «вы не справитесь», создавая впечатление заботы о будущем парней. На самом деле он имел ввиду «ты не справишься», говоря это непосредственно Биллу. И тот это прекрасно понимал. Однако Сайфер продолжал противоречить Авраму, в изнеможении вытянув ноги и упёршись пятками в землю. Неприятный разговор сильно утомлял его, а Аврам не переставал давить. Пайнс окончательно отвлёкся от разбойников, заметив, как бабочка плавно опустилась на солнечное пятно на скамье Аврама. Насекомое трепетно раскрыло крылья, подставляя их солнцу. Диппер размышлял, как можно поступить в данном обстоятельстве. Больше всего ему, конечно, нравился вариант, в котором они с Сайфером отказывают Авраму в возвращении и отправляются бродяжничать. Это куда лучше, чем быть пожизненно высмеиваемым гурьбой мужчин, живущих в лесу. Шатен догадывался, что Билл того же с ним мнения, и он восхищался преданностью любимого человека. «Аврам, ты издеваешься?!», — громкий восклик Сайфера прервал поток мыслей Диппера. «Подумай о людях, бессовестная ты рожа!..» — незамедлительно ответил мужчина. О чём теперь спорили разбойники, Пайнс не понял, и кого Аврам подразумевал под «людьми» — тоже. Старый разбойник вскочил с места, испугав бабочку. «У-у, как же с тобой сложно», — сказал Аврам, обходя скамейку. А Пайнс снова вернулся к своим размышлениям. Что же сделает Билл, бросив банду? Соберёт новую? Из таких же «ненормальных», как они? Диппер почувствовал подступающий к горлу ком. Неужели они вдвоём портят друг другу жизни? Сайфер каким-то шестым чувством ощутил изменения в настроении шатена. Он тут же решил, что виновником, без всяким сомнений, является Аврам. «Ну ты у меня получишь», — недобро подумал Билл, смотря на мужчину. — А если, — неожиданно для всех подал голос Пайнс. Он, поддавшись порыву, взмахнул рукой и, не глядя, опустил её вместо скамьи на ногу Сайферу. Блондин рефлекторно накрыл пальцы Диппера ладонью, и тот, осознав оплошность, растерялся. Мелькнула мысль, что такого случая больше может не представиться, и парень не стал убирать руку. — Если мы разойдёмся? Билл вернётся, а я… нет, — Диппер так переволновался, что не сумел более развёрнуто изложить свою идею. Но разбойники и так поняли его. Сайфер не придал должного значения словам Диппера — он смотрел на Аврама, лукаво улыбаясь глазами. Он сжал ладонь Пайнса, зная, что это не укроется от старого разбойника. Билл как будто спрашивал его: «Ты действительно хочешь, чтобы мы вернулись?». Это была своеобразная месть блондина за потрёпанные в процессе разговора нервы. «Сайфер, ты идиот!.», — возмущался про себя Аврам, умолкнув. А у Диппера от волнения стучало в ушах от томительного ожидания и кружащего голову тепла руки Билла. Особенно его страшила мысль, что эти прикосновения могут оказаться последними. Аврам закрыл глаза, чтобы не видеть творящегося безобразия и подумать. Диппер тут же стушевался и попытался убрать свою ладонь, но Сайфер не позволил ему сделать этого. Уж очень Биллу понравилась реакция разбойника. Шатен хмуро посмотрел на провокатора, однако тот многозначительно поднял брови. Пайнс не понял, что этим хотел сказать Сайфер, и стеснение не отпустило его. — Я понял, в чём дело, — наконец произнёс Аврам, открыл глаза. — В каком ухе Хомá носит серьгу? — Чего? — Билл не понял, к чему вопрос. — В правом, — ответил мужчина, складывая руки на спинку скамьи. — И что же это означает? — Откуда мне знать? — Этакий ты недалёкий, — Аврам подавил улыбку. — Это значит, что он либо пират, либо… кхм… — Он на секунду замялся. — Короче, насколько мне известно, Хома никогда не был пиратом. — Бред, — не удержался блондин, отпустив Пайнса, чтобы нервно похрустеть пальцами. Тот воспользовался моментом и переместил свою руку. — Ну ты точно с луны свалился, — усмехнулся Аврам. — А ты-то хоть знал? — Он спросил у Диппера. Послышалось негромкое «нет». — Откуда вы взялись такие необразованные? — Разбойник захохотал. Билл уже понял, почему Аврам был так уверен в своей победе в споре. Он вспыхнул от злости и смущения. — АВРАМ!.. — Заорал Сайфер, вскочив и бросившись на разбойника через скамью. Тот не растерялся и попытался швырнуть бунтаря, но Билл крепко вцепился в куртку Аврама и потянул мужчину за собой. Они оба свалились, и началась возня. Диппер в смятении не знал, как подступиться к драчунам, пока не послышался смех зачинщика. Стало ясно, что эти взмахи кулаками — ребячество, и не более того. — Знаешь, Аврам, своей смертью ты не умрёшь, — заявил Билл, скатываясь с разбойника в траву. — А теперь посмотри в зеркало и скажи то же самое, — откликнулся Аврам, вздыхая. Актёрская игра вымотала его. — И чувство юмора у тебя так себе, — отметил блондин, у которого не получалось смириться с тем, что его так подло разыграли. До Пайнса тоже дошло, что весь «разговор» — подстроенная Аврамом шутка. Он опешил от такой неожиданности. Ему было непонятно, какую цель преследовал разбойник, поступая с ними так. — Диппер, иди к нам, — позвал Аврам, видя, что шатен в замешательстве. Тот, чувствую себя полностью опустошённым, присел рядом, не зная, что и подумать. Мужчина схватил его за руку и с силой потянул к себе, заставив парня шлёпнуться ему на грудь. Аврам повернулся на бок, обхватив и Билла, и Пайнса. Сайфер подобного не предвидел и увернуться не успел, издав «умпф» под тяжестью тел. — Я рад за вас, придурки, — весело сообщил Аврам, зажимая пару в своих медвежьих тисках. Диппер вдыхал терпкий запах табака, исходящий от Аврама, и осмысливал получившийся результат. Ему было приятно знать, что старый разбойник, которого он уважал и по-своему любил, не отвернулся от него. И от Сайфера тоже. Это давало надежду на что-то хорошее. Впрочем, оставался вопрос, мучивший с самого начала разговора. — Ты уверен, что нас примут? — Пайнсу почему-то было неловко обращаться к Авраму, даже такому доброжелательному. Мужчина фыркнул. — Если этого не произойдёт, я вам лично найду жильё с непротекаемой крышей, двором и забором. О работе подумать вам придётся самостоятельно, а на дом втроём деньги вложим. — А как же остальные? — Распустим шайку, и пусть делают, что хотят, — как-то рассеянно сказал Аврам. — А я в горы пойду. С Фредом, его оставлять нельзя. — И трубку отдашь, — просипел Билл, стараясь выбраться из давки. — Парень, курить — вредно, — глубокомысленно произнёс разбойник, расслабляя руки. Диппер перекатился с Аврама на землю и сел. Ему не верилось, что тот говорил серьёзно. И неужели Билл не против? Ощущение острой безысходности овладело шатеном. Он не сомневался, что теперь Билл навряд ли откажется возвращаться, а отговаривать его отчего-то не хотелось. Если Сайфер знает, что делает, то почему бы не довериться ему?***
Вечерний лес был тих и сумрачен. Из-за огненных всполохов огня, тени деревьев мешались с серостью уходящего дня, создавая впечатление мягкой тьмы за чертой оранжевого круга света от костра. Мелкие крылатые насекомые тут же стали летать возле маленького солнца, противно жужжа и пища, проносясь мимо уха. Аврам первое время пытался прихлопнуть надоедливую мошку, а потом оставил это занятие. В скором времени должно было стемнеть настолько, что различить что-либо оказалось бы проблематично. Поэтому, пришлось сойти с дороги и немного углубиться в лес, чтобы устроить место для ночлега. Едва только разожгли костёр, как Билл, поджав губы, покинул временную стоянку. Пайнс, расположившись под деревом, бросил быстрый взгляд на Аврама, ожидая от того объяснения этого странного явления. «Обиделся, наверное», — предположил разбойник, очищая ножом сырой картофель. Парень не понял, на что можно было держать обиду, если они втроём всё выяснили между собой. От долгой, почти беспрерывной ходьбы Диппер здорово устал, и размышлять о поведении Сайфера, чтобы вдобавок и поволноваться, уже не было сил. Но он чувствовал, что если замолчать, то мысли об уходе Билла сами всплывут у него в голове, и отделаться от них будет очень трудно. И Диппер решил ухватиться за нить разговора, спросив Аврама, для чего ему понадобился этот театр в парке. — А чтоб жизнь мёдом не казалась, — безмятежно ответил тот, стряхивая с себя кожуру. Но, посмотрев в глаза Пайнсу, мужчина посерьёзнел: — не скажу. На самом деле Аврам не хотел признаваться и говорить вслух, что ему было бы тяжело отпустить парней. Не только из-за отеческих чувств, но и из-за запланированных действий на тот случай, если разбойники бы лишились главаря. Исчезни Билл, и Аврам распустил бы банду, не задумываясь. У старого разбойника существовала цель, но он остановился на пути её достижения, задержавшись на целых четыре года в этих землях. Не привяжись он к Сайферу — кто знает, может быть, он уже находился далеко от окрестностей Лиссберга. Уйди из шайки блондин в сложившейся ситуации — и Аврам действительно остался бы за главного. Потому что Билл слишком въелся в его жизнь, став её частью. Дипперу не были известны душевные терзания Аврама. Он затих, опечаленный неудавшейся попыткой завязать разговор. Его ноги ныли, а спину немного холодило. Парень наблюдал, как Аврам режет очищенные клубни кружочками и не понимал, зачем разбойнику такие. Он прислушался к себе и отметил, что не хочет есть. Аврам продолжал работать в молчании, быстро отвлекшись на приятный треск горящих сучьев. Ему на ум стали приходить хорошие мысли, и настроение заметно приподнялось. Аврам сосредоточился на своих движениях пальцев рук и на приунывшего Пайнса внимания не обратил. Однако, когда целая картошка закончилась, он подозвал шатена к себе. — Можно посмотреть? — Спросил он у Диппера, едва тот подсел рядом. — Нет, — мгновенно бледнея, ответил Пайнс, понимая, чтó желает увидеть Аврам. Он вцепился в свой шарф, ожидая, что мужчина разразится ругательствами. Внутренний голос подсказывал ему, что именно так всё и окажется. — Послушай, — в голосе Аврама не слышалось ничего опасного. — Я думаю, что всем, а в особенности вам двоим будет гораздо легче, если убрать подобные следы. — Их не убрать, — Диппер не мог определить, что сейчас чувствует. В тоне разбойника не было укора, но живот почему-то всё равно сводило. — А я знаю народное средство, — весело сказал Аврам, по-дружески пихнув парня в бок. Пайнса отпустило разом. Он ощущал стыд перед Аврамом, прямо как перед Корнелиусом в своё время, но ему было приятно от того, что старый разбойник не отказывается от него. — Ладно, — согласился шатен, чувствуя, как между пальцами на руках становится влажно. Он волновался. Аврам терпеливо ждал. Диппер размотал шарф, открывая взору мужчины алые пятнышки на коже шеи. Посмотреть в глаза Авраму Пайнс не смог. Его душила казавшейся ему неловкой повисшая тишина. А разбойник всё глядел, оценивая. — Бесстыдник этот твой Билл, — наконец выдал он, пожевав губы. — Вот я на своей любимой ни одного засоса не оставил!.. Диппер не сумел подавить улыбку, проговорил про себя «мой Билл». Также, огромнейшее облегчение принесло то, что Аврам совсем легко отнёсся к оставшемуся на коже «безобразию». Он перевёл взгляд на разбойника, который копался в своей сумке. — Вот! — Аврам извлёк бинт. — Носом вверх, — скомандовал он, запрокинув голову парня так, чтобы им обоим было удобно. Что-то мокрое и как будто шершавое коснулось шеи в нескольких местах. Это было ничто иное, как разрезанный картофель! — А ты как думал, — довольно сказал Аврам, интуитивно уловив удивление Пайнса. — Помоги-ка, — парень пальцами придерживал прохладные круги, в то время как разбойник возился с бинтом. Каков хитрец этот Аврам! Его умение угадывать, даже — предсказывать — будущее, поражало. Как можно было знать всё наперёд? Диппер вспоминал весь прошедший день, рассматривая ветви дерева над головой. — Что это был за язык? — Спросил он, понимая, что-то слово он нигде ранее не встречал и не слышал. — Когда? — Ну, — шатен приподнял брови, не задумываясь о том, что Аврам этого не увидит. — А, — тот напряг память и понял, о чём говорит Диппер. — Это русский. Пайнс замолк, обдумывая полученные знания. Ему немножко льстило, что он удачно ткнул пальцем в небо, решив, что-то слово «мальцы» принадлежит к иностранному наречию. Слухи оказались правдивы — Аврам действительно не англичанин. Дипперу очень хотелось спросить, что же разбойник тут делает, но чувствовал: не стоит. Он был уверен, что Аврам увильнёт от ответа. «Не туго?» — осведомился мужчина, не отвлекаясь от дела. «Нормально», — ответил шатен, воспринимая вопрос за попытку перевести тему. Наверху, среди листвы, Пайнс различил какое-то движение. Это была птица. Стремясь рассмотреть её получше, Диппер не стал пытаться вытянуть что-нибудь из Аврама. Тот сам всё расскажет, когда захочет. А парень лезть не будет.***
Небольшой пруд лежал перед Биллом застывшим чёрным зеркалом. Вода в нём стояла грязная и мутная, а из зарослей камыша у противоположного берега раздавалось редкое и приглушенное кваканье лягушки. Всё здесь выглядело унылым и печальным, особенно при слабом свете почти скрывшегося солнца. У самой воды почва проседала под тяжестью ноги. Сайферу это место показалось привлекательным, и уходить отсюда так скоро он не собирался. Он отошёл от водоёма ровно настолько, насколько позволила твёрдая и не сырая земля. Вокруг пруда всё густо поросло длинной и тёмно-зелёной травой, которая полностью скрыла черноту земли. Билл, недолго думая, уселся прямо в косматые заросли, скрестив ноги, без боязни испачкать штаны. Он был огорчён. Подозрения, поселившиеся в его голове, угнетали. Разбойника не покидала мысль, что он поступил неправильно. И дело вовсе не в возвращении в лагерь. У Сайфера с наступлением вечера жило чувство, словно он пропустил нечто важное. И он обнаружил волнующую его деталь, мысленно повторив дневной разговор с Аврамом. Его устраивали свои ответы, не беспокоил спор, не задевали обзывательства. Всё было хорошо, пока Пайнс не вклинился в их беседу, тем самым приблизив её к своему концу. Именно в этой части обсуждения крылась причина расстройства. Диппер предложил им разойтись. Поначалу Билл воспринял эту идею со спокойствием, решив, что данный вариант был озвучен из-за безнадёжности положения. А потом Сайфер задумался: а куда бы делся сам Пайнс, согласись они на такое? Ответ пришёл незамедлительно: парень вернулся бы к себе во дворец. Блондину поверить в это было и легко, и трудно одновременно. Они любили друг друга, однако до окончательного выяснения отношений разбойник догнал шатена на пути в королевство Гравити Фолз. Какой-то крупный жук залез Биллу на штанину. Тот узнал плавунца и, поймав его, равнодушно швырнул в пруд. Прошло достаточно времени, прежде чем Сайфера окликнули. Разбойник не удивился тому, что его смогли отыскать — пруд находился совсем недалеко от места остановки путников. Билл выпрямил затёкшие от одного положения ноги и прислушался. Ветра почти не было, и до юноши доносился едва уловимый треск костра. Аврам переусердствовал. Хотя, повсюду летали комары, и Сайфер по рассеянности мог спутать звуки. А могло и попросту послышаться из-за писка кровососущих насекомых. Нельзя сказать наверняка. Диппер опустился на траву рядом с разбойником. Тот оглядел парня с любопытством, заметив перебинтованную шею и расслабленное лицо. Было непохоже, чтобы Пайнс сейчас о чём-нибудь переживал. Биллу в некоторой степени от этого стало легче. Возможно, он себя просто накручивает. Тем не менее, он не хотел оставаться в подвешенном состоянии и продолжать изводиться. — Скажи мне, — желание некой определённости заставляло говорить. — Ты хочешь домой? — Что случилось? — Диппер только сейчас обратил внимание, что Сайфер чем-то подавлен. Тревога мигом заменила ту умиротворённость, с которой парень пришёл сюда. — Когда ты предложил разделиться, — разбойник смотрел без враждебности, но пытливо, пытаясь, как обычно, узнать эмоции на лице собеседника. Пайнс закусил губу, догадываясь, что имеет ввиду Билл. — Куда бы ты пошёл? Туда? — Озвучить родное королевство шатена что-то мешало. Но Диппер и так всё понял. — Билл, — парень старался подобрать правильные слова. — Тогда я видел в этом необходимость. Но поверь мне, — он замолчал на долю секунды, сомневаясь, поверит ли ему Сайфер. — Я не хотел и не хочу оставлять тебя. Я не собирался воспользоваться этим обстоятельством. В то время я не думал об этом, — признался Диппер. — А что ты думаешь об этом сейчас? Вопрос поставил Пайнса в тупик. Неужели Билл и впрямь думает, что он спит и видит, как бы сбежать? Такие желания давно пропали, и шатен считал, что Сайфер понимает это. — Я последую за тобой, куда бы ты не решил идти. Разбойника тронули эти слова. Все сомнения исчезли, и ему сделалось удивительно хорошо. Он шумно выдохнул, даже не пытаясь скрыть перемены своего настроения. «Ты дурачок», — на полном серьёзе сказал ему Пайнс, видя, как повеселел Билл. Тот только рассмеялся, развевая остатки напряжённости. Успокоившись, он ответил со всей честностью, что не хочет, чтобы Диппер страдал из-за него. Сайферу, странное дело, с самого утра не хватало смелости сказать это. «Ты мой любимый дурачок», — произнёс парень, совершенно не представляя, что делать с этим откровением. Его всего грело от мысли, что Билл волнуется за него. Пайнсу приятно было знать, что они оба пекутся друг о друге. Билл принял свободную и удобную позу, сидя вполоборота к шатену. Возле лица носились москиты, но разбойнику было не до них — он с увлечением рассматривая Диппера. Тот, как всегда, о чем-то думал, глядя на пруд и иногда проводя ладонью по открытым участкам кожи, прогоняя насекомых. Стемнело практически окончательно, но юноши пока не помышляли о возвращении к Авраму. Пайнсу хотелось спать. Холод позднего вечера совсем не бодрил, даже наоборот — ещё больше давал повода для сонливости. Этот день вымотал парню все нервы, и Диппер нуждался в отдыхе. Наверное, именно поэтому он не почувствовал комара, пристроившегося рядом с бровью. Шатен неправильно истолковал прикосновение Билла к своему лицу. Однако, это не оказалось столь важно. Сайферу отчего-то было очень волнительно сейчас вот так просто трогать Диппера. А когда тот придвинулся почти вплотную и приникнул к нему, руками забираясь под незастёгнутый камзол в поисках дополнительного тепла, Билл не удержался от быстрого поцелуя в губы, ощущая при этом блаженный трепет. День выдался напряжённым, не иначе. — Мне нравится целовать тебя, — вполголоса сказал разбойник на ухо Пайнсу, тихо радуясь этим безобидным объятиям. — Я рад этому, — негромко отозвался Диппер, расслабляясь в крепких руках и жмурясь от удовольствия. Завершение дня определённо было хорошим, и надежда на лучшее подпитывала веру в прекрасное будущее.