Наследие Немезиды

Утро было донельзя паршивое и это касалось не только погоды, решившей напомнить о своём сезоне и порадовав жителей сего мира дождём. Ломка от использования наркотика не желала покидать меня и, дотронувшись до носа рукой, я ожидаемо увидел на ней кровь. Сколько уже времени я не могу отойти от последствий того решения? Несколько недель, вроде как. Даже мой, идеальный по сравнению с обычным человеческим, организм с трудом нивелирует внутрикровное использование бреводрея. Будь я обычным человеком, то наверняка бы сдох. Вытерев кровь из носа, я мягко отстранил от себя прижавшуюся к груди Леонэ и аккуратно выбрался из хватки Юки за моей спиной. Так как ночи уже холодные, обе девушки как могли пытались согреться, а я, благодаря силе Немезиды, практически не могу замёрзнуть, следовательно, и тело всегда тёплое. Этим и воспользовались Лео с Юки, заняв всю мою тушку, мило греясь. Впрочем я не в обиде. Они и так уже многое пережили за последнее время. Хотя бы такую мелочь, как комфортный сон я должен им обеспечить. Естественно, чуткая к моему состоянию химера сразу заметила моё пробуждение, крепче прижавшись, стоило мне попытаться подняться. И не то, чтобы я был против ещё позаниматься ничем, но проверить округу и наловить хоть какую-то еду надо. Поэтому я нежно освободился из её рук, встав на ноги. Выйдя из заброшенной хижины, я осмотрел окрестности. Слева и спереди горный хребет, а сзади простирается лес. До базы рейда идти ещё несколько десятков километров, но по голому камню в дождь идти опасно, особенно нашей группе. Чёрт его знает, в каком состоянии будет Лео и я, так что лучше переждать. Это конечно всё равно опасно, но иных вариантов у нас особо нет. Мне требуется лекарство от последствий наркотика, а Леонэ с Юки просто нормальный отдых и питание. Пролёживать бока нельзя, по-крайней мере мне. Кивнув своим же мыслям, я двинулся в сторону леса, аккуратно ступая по скользкой и рыхлой земле. Капли мокрой воды стучали по моему обнажённому телу, но я предпочитал их не замечать, вовсю напрягая своё зрение в утренних пейзажах, всматриваясь во все кусты в попытке найти любую снедь. И спустя двадцаток минут я нашёл куст с, по словам Немезиды, довольно питательными ягодами, безвредными для людей. Хотя вижу я их впервые, но гром-кошке доверяю. Насобирав ещё несколько разных ягод и пригодных для поглощения растений, я направился обратно. Весь мокрый и достаточно уставший я ввалился в эту заброшенную, полуразрушенную хижину. Естественно за тот час, что я искал пропитание для своих спутниц, ничего не произошло. Ну разве что Леонэ проснулась. И сразу отдала единственный элемент одежды, как увидела моё состояние. И собственная нагота блондинку ничуть не смущала, наоборот, она её подчеркнула, сложив руки под грудью и с насмешкой наблюдая за моими действиями. Наш завтрак я сразу выдал Юки — она отлично знакома с готовкой и свойствами некоторых растений, так что из принесённого сможет состряпать более-менее вкусный завтрак. Так как вся полезность футболки была потеряна после моего обтирания, я положил её сушится. Костёр делать было нерационально — во-первых, у нас не было источника огня, а во-вторых вся древесина мокрая вследствие дождя и разжигать попросту нечего. Поэтому ели мы в полумраке и тишине, каждый погружённый в свои мысли. К счастью, дождь медленно пошёл на спад, из ливня превратившись в еле заметную морось. Именно в этот момент мы и выбрались из-под относительно безопасного места, направившись в сторону штаба. Лео великолепно ориентировалась на территории и потеряться мы не сумели бы даже при большом желании. К счастью никаких эксцессов, вроде внеплановой встречи с горным драконом или ещё каким-либо дерьмом с нами не произошло и до ворот штаба мы добрались, пусть и уставшие, но целые. И тут же были практически сбиты с ног Лаббаком, Майн и Шелли, что сторожили базу. Как оказалось, за ту неделю, что нас не было, произошло сразу несколько значимых событий. На первом месте, пожалуй, стоит переход сил Революционной Армии к более решительным шагам, а именно постепенным продвижением своих сил в Столицу Империи. И уже меньше чем через неделю они подойдут к вратам сердца страны, пытаясь захватить город. То-есть Революционная Армия наконец созрела для войны. Сейчас они проходят по территориям небольших графств, либо вбирая в свои войска заранее завербованных аристократов, либо уничтожая их, забирая ресурсы насильственно. А значит времени, чтобы, как бы это паршиво не звучало, сбежать у меня очень мало. Юки и Эсдес с удовольствием променяют войну на меня — подобный разговор уже был с обеими и обе подтвердили мои убеждения касательно них. Юки вообще не особо любит сражения, в отличии от Эсдес, но для той семейная и спокойная жизнь с любимым человеком выглядит привлекательнее, чем постоянные битвы с предсказуемым результатом. Вопрос с Леонэ, Серью, Челси и Акамэ уже актуальнее. Если Челси с Леонэ убедить мне удасться, то с оставшимися двумя уже будет сложнее. Ладно Серью, она считает меня предателем и вообще врагом народа, да и выйти на связь будет непросто, то с брюнеткой я просто никак не могу пересечься и нормально поговорить. Да и причина такого отношения ко мне слишком серьёзная. Как бы передо мной не стоял выбор, либо Акамэ, либо все остальные. Бросать Юки, Эсдес или Леонэ с Челси я не хочу и не собираюсь. Боюсь в этом случае придётся расстаться с любимой алоглазкой, как бы больно это не было. Вторым событием стало информация от Надженды, а конкретно её слова, что мы, наверняка, уже мертвы. Все втроём. Это мне уже отдельно рассказал Лаббак, когда Юки с Леонэ отправились отдыхать. По её словам выходило, что среди Ночного Рейда объявился крот, который сдал информацию о нашей миссии Имперцам, из-за чего они появились на задании Леонэ, схватив ту и, наверняка, убив. И добавила, естественно по секрету, что подозревает меня. Что-то вроде, раз я уже хорошо там устроился во время своего внедрения, то вполне мог переметнуться на их сторону, предав весь Рейд. После такого, к слову, всю усталость и боль как рукой сняло — настолько меня шокировало данное известие. И ещё больше шокировала собственная догадка — Надженда ведь сама могла слить эту информацию Империи, чтобы избавиться как от меня, который имеет какое-никакое влияние на весь отряд и собственные планы насчёт будущего, так и на выходящих из-под её руки подчинённых. И наиболее критикующей её действия персоной является Леонэ — главный авторитет среди рейда после потери Брэда. Двух зайцев одним движением убила и от двух потенциальных угроз её авторитету избавилась. В таком случае взятие Акамэ с собой получает неожиданный смысл, а не просто спонтанное желание — убийца была самой преданной для неё и потерять контроль над ней нельзя. Поэтому она держит Акамэ рядом, отрезая от лучшей подруги и возлюбленного, способных повлиять. И сейчас она спокойно могла сказать, что мы мертвы и обвинить Империю, Егерей в частности, подогрев лишнюю ненависть к Эсдес и её отряду. Тогда последние сомнения в своей мотивации будут задвинуты на самый задний участок сознания, уступив место желанию мести. То же самое было бы и с Лаббаком, Шелли и Майн. Вот только мы выжили. И этим серьезно подпортили планы босса. Свои мысли я высказал Лаббаку и он, пусть и нехотя, но признал правоту моих слов и возможность такого развития событий. Мне срочно нужно встретиться с Наджендой! К счастью она должна приехать в ближайшие дни, вместе с Суссаноо и Акамэ. И если мои мысли подтвердятся, то клянусь могилой моих друзей и близких, я убью её. За то, что пережила Лео и Юки я собственноручно проткну ей сердце и разорву глотку, возможно даже зубами. И похер уже на возможные последствия или преграды. Осталось только дождаться её возвращения и задать один единственный вопрос. Она не сможет обмануть меня. С трудом затушив вспыхнувшую искру ярости и ненависти, я поблагодарил Лаббака и коротко пересказал ему произошедшие события в плену. Про поступок Шуры я смолчал, отделавшись лишь упоминанием о пытках, и то, даже этого хватило, чтобы эмоции парня начали фонить такой ненавистью, что у меня сами по себе зажглись глаза, а сила тейгу начала покрывать тело. Быстро попрощавшись с удивлённым подобными событиями Лаббой, я стремглав побежал в свою комнату, а конкретно в санузел, где находилась составленная лично мною аптечка. Оттуда были вытащены обезболивающее от опять напомнившей о себе ломке и успокоительное от концентрированной ненависти, подпитываемой собственной силой, болью и кровавой пеленой перед глазами. Закинув в глотку сразу несколько таблеток, я упёрся ладонями в раковину, сжимая на ней свои пальцы до побеления костяшек. Подняв взгляд, передо мной предстало лицо с длинными клыками, бешеным взглядом и широким, даже для животного, оскалом. Мне хотелось убивать, почувствовать кровь на когтях, во рту, стекающей по моей груди. Хотелось встать на все четыре конечности и порвать любого своего врага, начиная Шурой и заканчивая Буддоу. В ванной раздался рык и задней частью сознания я понял, что он вырвался из моего горла. С трудом удерживая себя от животной части, я со всей силы вбил кулак в зеркало, с лёгкостью разбивая его на десятки осколков, нашедших пристанище в моём кулаке. Боль слегка отрезвила и успокоительное также подействовало на возвращающееся в норму сознание. А следом накатила апатия, всегда появляющаяся после использования такого количества успокоительного. Ни мыслей, ни целей, ни желаний. Ни-че-го. Кое-как удалось добраться до кровати и распластаться там, бесцельно втыкая в потолок. Любые признаки раздражения или той пожирающей сознание злости давились в зародыше действием лекарства. Как и другие эмоции. Лёгкая тряска рук показывала, что меня сотряс новый приступ, как это теперь бывает после использования силы Немезиды. Не знаю, почему так, но каждый раз при задействовании способности Клинков, даже на столь короткий промежуток времени, меня начинает трясти, а сердцебиение ускоряется. Может дело в том, что вторая порция бреводрея была внедрена, когда я пребывал в боевой форме. А может и нет. Даже Немезида не может дать точный ответ. Действительно, я наверное первый такой владелец клинков, что даже она не может объяснить происходящих феноменов. Надо не забыть извиниться. Когда мне будет не всё равно. Сам того не заметив, я позволил моему сознанию уплыть в нирвану. *** Осень в очередной раз решила доказать жизни на земле, что она достаточно капризная дама, поэтому уже и без того мокрую землю накрыла новая волна противного дождя. Горы, леса, долины, болота, равнины, каньоны, реки — все эти произведения искусства природы вынуждены были молча терпеть очередной каприз самого стервозного сезона. Проснулся Тацуми под мелодичный перестук капель пресной воды об горную породу, вызывающий у него жуткую мигрень. Первой его мыслью было напоминание себе же больше не злоупотреблять высокороградусными напитками в таком объёме. Следующей мыслью уже было понимание, что никакого алкоголя он не употреблял уже месяц как минимум и причина головной боли явно другая. И стоило этому осознанию закрепиться в уме, как воспоминания произошедших событий всплыли в его голове: миссия, встреча с Эсдес, тюрьма, спасение Лео и Юки, ломка, разговор с Лаббаком, практический срыв, успокоительное и обезболивающее. Парень повернул голову в сторону оставшейся открытой двери в уборную, без удивления заметив разбитое зеркало и треснувшую раковину в том месте, где он сжимал руки. Устало вздохнув, парень закрыл глаза руками, мысленно пожелав опять провалиться в сон, но, как назло, попытка вновь провалиться в нирвану с самого начала была обречена на провал. Тяжело вздохнув, юноша поднялся на ноги и прошагал в уборную, подойдя к зеркалу и осмотрев себя. Красные белки глаз, чуть более бледная, нежели обычно, кожа, взъерошенные волосы и не самый приятный запах. На некоторых открытых участках кожи заметна прилипшая грязь. Кивнув своим мыслям и умывшись в надежде проснуться, шатен взял несколько полотенец и отправился в сторону душевой. Медленно ступая по каменному покрытию, Тацуми впервые задумался о планировании второй базы Ночного Рейда. Безусловно, она практически точь-в-точь повторяла собой первую в плане местонахождения. Также в окружении горного хребта с одной стороны и леса с другой, штаб было невозможно увидеть, не преодолев лес — низкое расположение строения и высокие деревья этому сильно препятствовали. Три этажа разделены ступенями и переход на этажи только один, причём на каждом этаже есть несколько чёрных ходов, ведущих в разные участки местности за скалой. Жилые помещения находятся на втором и третьем этажах. Тренировочный зал, склад и другие второсортные помещения по типу библиотеки расположены глубже в самой скале. Большая и единственная ванна, в которую направляется Тацуми, находится практически на самой верхушке горы и к ней ведёт довольно долгий маршрут через характерные по первой базе коридоры. К счастью парень запомнил маршрут и даже не до конца проснувшись, смог найти нужное помещение. Впрочем, назвать достаточно большой грот с каменной кладкой внизу, залитый горячей водой, приходящей сквозь скважину из источника неподалёку, ванной можно было лишь с большой натяжкой. «Хотя, — подумал юноша, сняв с себя всю присутствующую одежду и накинув одно из полотенец себе на голову, — грех жаловаться.» Пожалуй медленное опускание своего тела в горячую воду было, по мнению юноши, даже лучше, чем любой его акт любви за жизнь — по-крайней мере сейчас. Настолько приятным ощущениям парень не смог противиться и натурально замурчал, прямо как кот, добравшийся до желаемого и получающий от этого истинный кайф. Опустившись в воду по самые ноздри, Тацуми позволил своим мышцам и сознанию наконец расслабиться. Именно из-за этого бывший наёмник не сразу сообразил, что нежится в воде не один. Услышав и почувствовав движение воды в нескольких метрах от себя, шатен моментально открыл враз засверкавшие глаза, готовясь призвать клинки из внутреннего мира. Ставшее острее, чем лезвие тейгу, зрение без особых проблем различило женский силуэт, а по определённым округлостям парень понял, что он именно женский, замершим в нерешительности. Удивлённо моргнув, Тацуми силой воли убрал любой признак активированного боевого режима, в замешательстве наблюдая за покрасневшей от смущения Челси. — Э-эм, — шатен не знал, куда деть глаза, скользя взглядом то по её фигуре, то по лицу. — Привет? — Это всё, что ты хочешь сказать девушке после того, как нагло вломился к ней в ванную и бессовестно пялился на неё?! — раздражённо спросила она, в отчаянной попытке скрывая свою грудь и интимную зону руками, пока не додумалась нырнуть обратно в воду. — Я конечно понимаю, что между нами уже был секс, но всё равно нужно знать рамки приличия! — Я не знал, что ты заняла ванную! — Возмутился в ответ парень, также падая в воду. — Тут не было ни предупреждающей таблички, ни твоих вещей. Да ты даже не дала какого-либо намёка, что помещение занято, когда я вошёл! — Намёка он не получил. То-есть ты настолько беспечен, что не способен сразу обнаружить присутствие кого угодно рядом с собой в относительно небольшой ванной? Это я уже молчу про твои же слова о «постоянной связи, при которой ты спокойно почувствуешь меня», — зло ударила по воде девушка. — Я сюда пришёл, чтобы расслабиться и отдохнуть от того дерьма, что уже случилось и ожидает меня впереди, а не чтобы испытывать мои органы чувств, — огрызнулся парень, тут же взяв себя в руки. Портить себе настроение ещё больше ему не хотелось и он, зло рыкнув, рывком поднялся из воды, засобиравшись к выходу. — Ладно, извини, — стоило Тацуми практически скрыться из виду, как его нагнал голос девушки, заставивший его повернуться к ней. — Я видела, в каком состоянии вы вчера пришли и тебе действительно нужен отдых. Особенно тебе. Да и скучно тут одной, — Челси немного нервно улыбнулась на его поднятую бровь. — И с чего же ты передумала так быстро и внезапно? Что уже задумала? — Какого ты плохого обо мне, однако, мнения, — раздражённо произнесла девушка, скрестив руки на груди. Учитывая, что она до сих пор была по эту часть своего тела в воде, Тацуми не до конца понял смысл жеста, но предпочёл не засорять и без того не самый успешно работающий мозг. — Я прекрасно знаю, что такое выбраться из дерьма и какого это, просто смыть с себя его после этого. Так что в этом плане я тебя прекрасно понимаю. — Мне послышалось, — осторожно начал удивлённый юноша, пристально наблюдая за Челси, — или это прозвучало как приглашение к совместному купанию? Девушка немного покраснела и смущённо отвернулась в сторону, но отрицать не стала. Всё еще не способный отойти от удивления, Тацуми вернулся в воду. Пусть он и чувствовал себя крайне неловко, но желание поотмокать в горячей воде было несоизмеримо больше, чем ощущение неловкости, поэтому он сделал глубокий вдох, расслабляясь. Если сама девушка не против, то почему он должен быть? С этими мыслями он вытянул ноги и облакотился спиной о бортик, положив голову туда же, лениво наблюдая за Челси, как единственным интересным объектом в помещении. В отличии от него, она до сих пор не могла раскрепоститься, подтянув колени к груди и уткнувшись в них подбородком. Благодаря этому парень отлично видел острые коленки девушки и красивые бёдра. Румянец на щеках скрывали мокрые длинные волосы, потемневшие на несколько тонов из-за воды, став ближе к рыжему. Сама Челси кидала на него смущённые взгляды, сразу отворачиваясь, стоило их глазам встретиться, с ещё большим румянцем утыкаясь в колени. — Ты можешь не пялиться на меня так беззастенчиво?! — буркнула убийца, всё-таки стрельнув в него возмущённым взглядом. — Я начинаю чувствовать себя неловко. — Ничего не могу с собой поделать, — пожал плечами парень, улыбнувшись, когда Челси надулась. — Ты — самое красивое и интересное, что находится тут, — девушка ещё сильнее покраснела на такую похвалу, приготовившись сказать что-то в ответ. — А ещё ты очень милая, когда смущаешься. Челси поперхнулась и посмотрела на него с таким недоверием, что даже парень усомнился в своих словах. А следом пришёл результат его слов: у убийцы покраснело уже всё лицо и кровь дошла аж до шеи и ушей, превращая её в не способную нормально говорить помидорку. Зрелище было настолько милым, что Тацуми не сдержал лёгкой улыбки. — Хватит меня смущать, — буркнула красная как рак девушка, не поворачивая в его сторону головы. — Я уже сожалею, что предложила тебе остаться. — Я скоро уйду, так что можешь расслабиться, — произнёс парень, поднимаясь. — Быстро помоюсь и оставлю тебя в одиночестве. Решив не откладывать дело в долгий ящик, Тацуми вышел из воды и отправился в сторону душевой, но не пройдя и половины пути его скрутило. Сердце начало стучать в несколько раз интенсивнее, отдавая аж в висках; кровь отошла от лица, а руки, как и всё тело, начали сильно дрожать. Ноги враз ослабели и подкосились, вынудив парня упасть на колени, с трудом упираясь дрожащими руками в нагретый камень. Все звуки исчезли, а предметы потеряли свои очертания. На пол упала одинокая алая капля, разбившись на миллиард гораздо меньших собратьев. «Блять, неужели снова?!» — Тацуми! Что с тобой?! Голос девушки не мог перебить бешеный стук сердца, отдающийся в ушах и слова доходили до подростка словно через толщу воды. Он попытался встать, но всё, чего удалось добиться — падение на бок. Мозг понимал, что это обычный приступ ломки и пытался обратно взять контроль над сходящим с ума телом, да вот только то не слушалось. Мышцы беспорядочно сокращались, пытаясь вернуть то утраченное ощущение огромной силы, руки тряслись, не способные получить требуемого, сердце вспоминало то воздействие на себя, с упомрачительной скоростью выбивая дробь. — Приступ, — будь он в лучшем состоянии, то вздрогнул бы от собственного голоса. Надтреснутого, хриплого, больше подходящему восставшему из мёртвых. А Челси прекрасно слышала его и от вздрагивания не удержалась. — Что я могу сделать?! — Н-ничего. Он сам… пройдёт… через какое-то время… Несмотря на его слова, Челси не собиралась оставлять его в таком состоянии. Закусив губу, она приподняла дёргающееся в конвульсиях тело, практически взвалив его на себя. «У него беспорядочно сокращаются мышцы по всему телу. Чтобы хоть как-то расслабить мышцы, его нужно посадить в воду. Хоть каким-то образом это должно облегчить ситуацию.» С этими мыслями они наконец преодолела те метры, что разделяли тело юноши и ванну, внутри сетуя, почему его накрыл приступ не в воде, а как только он из неё вышел. Челси осторожно опустила тяжело дышащего Тацуми в исходящую паром ванну, внимательно отслеживая изменения его гримасы. К её облегчению, маска боли, что поселилась на его лице начала медленно пропадать. Он перестал сжимать зубы и наконец сумел нормально вздохнуть. Его дыхание медленно стабилизировалось, пока окончательно не пришло в норму. Тацуми в блаженстве прикрыл глаза откинувшись на бортик, не до конца понимая, что уткнулся в обнажённые колени девушки. Однако его удовлетворительная улыбка и такая благодарность в эмоциях просто не позволяли девушки попытаться освободиться из своеобразного плена. Челси удивлённо моргнула. Она только что почувствовала его эмоции? Девушка вздрогнула, когда прислушалась к своим ощущениям и действительно обнаружила новое, неизвестное до этого чувство. И несмотря на то, что оно было чем-то новым, чем-то, что она никогда не испытывала, Челси на все сто процентов могла сказать, что это эмоции парня. Все они были такими ясными, что ей не составило труда их разобрать. Умиротворение, благодарность, недовольство, неловкость. Девушка не знала, как объяснить всё это. Было ли это из-за того, что в ней находиться частичка силы его тейгу или же это только из-за близости парня — убийца не могла ответить. Но Челси могла сказать, что это приятно. Чувствуя его благодарность, она неосознанно положила руку на его мокрые волосы, нежно поглаживая кожу головы, запутывая, а затем и распутывая непослушные волосы. Тацуми окончательно расслабился, полностью отдавшись во власть приятным ощущениям и длинным пальцам девушки. В этом было что-то интимное и он ощутил небольшую неловкость, взяв пальцы Челси в руку, приоткрыв глаза. Чтобы тут же широко их раскрыть, встретившись с ней взглядом. На него смотрели два глубоких насыщенно-розовых глаза. Вокруг которых кружилась едва заметная человеческому зрению шаровая молния.