Rebelle

Сумерки уже давно превратились в холодный зимний вечер, промозглый и сырой после нежданного ливня. Лужицы взялись коркой льда, когда работники метрополитена, совершив обход на станции, заперли ворота на замки. На станции метро ничего не напоминало об ужасном разрушении, постигшем ее всего несколько часов назад. В связи с холодами на улице практически не было прохожих, и никто не обратил внимания на одинокую фигуру, до бровей закутанную в объемный серый плащ. Фигура подошла к воротам метро, пошуршала там пару минут, и – оп-ля, ворота приотворились ровно настолько, чтобы пропустить своего гостя внутрь, и тут же захлопнулись. В пустом холле метрополитена было тихо и темно, только шаги визитера гулко отдавались эхом в черных тоннелях. - Люмус, - негромко произнес он, и - чудо-чудное! - фигуру окружила стайка небольших светящихся огоньков. Голос определенно был женским и принадлежал девушке лет двадцати - двадцати пяти. Она с минуту поколебалась и выбрала правый тоннель. - Люмус максима! Весь проход стал виден на десяток метров вперед, как на ладони. Девушка шла вперед, внимательно оглядываясь по сторонам. - Ага! – удовлетворенно воскликнула она за очередным поворотом. Ее внимание привлек небольшой клочок серой ваты, забившийся между рельс. Если бы не яркое освещение и не скрупулезность ищущей, заметить этот клочок было бы невозможно. Девушка присела на корточки. Казалось, этот клочок был живым: он словно шевелился от дуновения отсутствующего сквозняка, меняя свои очертания. - Пациент скорее жив, чем мертв, - прокомментировала девушка увиденное и капнула на подозрительный клочок жидкостью из колбы, извлеченной из недр небольшой черной сумки. Под действием жидкости серая "ватка" внезапно покраснела и зашевелилась активнее. - Пациент однозначно жив. Девушка казалась довольной. Запустив в дамскую сумочку руку едва ли не по плечо, она активно пыталась нащупать там нужный предмет. Радостно хмыкнула, обнаружив искомое - еще одну колбочку. - Веди меня к хозяину, - поймав в руку шевелящееся нечто, она вылила на него все содержимое сосуда и направила на него палочку. – Акцио мастер! От этих действий клочок буквально взвился вверх и устремился прочь из тоннеля. Девушка поспешила за ним. - Помедленнее же, - пропыхтела она на бегу, преследуя едва заметную в темноте точку. Но клочок останавливаться не собирался. Набирая скорость, он летел и летел вперед: вдоль моста над рекой, мимо стеклянных высоток, и еще дальше, от света разноцветных рекламных билбордов в мрачные лабиринты трущоб. Девушке время от времени свистели полицейские, за ней с лаем увязалась собака и вскоре отстала, не выдержав серьезного темпа пробежки. - Могла бы... и... сама догадаться, - задыхаясь, выдавила девушка, когда точка замерла перед полуразваленным каменным домом на грязноватой улице. - Надеюсь, сестру уже забрали немаги, - пробормотала она, пробуя дверь. Было не заперто. В доме царил страшный беспорядок. - Кажется, после обскури здесь побывали еще и воры, - девушка осторожно осмотрелась. Украдено было все: от мелких бытовых предметов и до старых обойных шпалер. - Где же ты, суженый мой, ряженый? Мне судьбою что-то там, - девушка заметно нервничала, оттого, по-видимому, старалась сама себя подбодрить разговорами. – Ага! Клочок тумана теперь двигался медленно, ведя ее за собой вверх по лестнице. Перед вырванной с петель дверью он притормозил и скользнул внутрь. - Вот и добрались, – девушка зашла вслед за своим проводником. В комнате было пусто и холодно, ледяной ветер задувал в пробоину в стене. Тут также был дикий кавардак, словно после землетрясения. Девушка начала двигаться по часовой стрелке, внимательно осматривая все завалы. - Бинго, - тихо присвистнула она. Под потолочной балкой, поддерживающей собой гору строительного мусора, в позе эмбриона лежал человек, молодой парень ее лет. Он не шевельнулся и никак не отреагировал на посетительницу. Мелкие снежинки зачинающегося снегопада украсили комнату, а заодно и ее жителя. Казалось, человек уже умер, что подтверждала большая лужа заскорузлой темной крови под его телом. Девушка осторожно протянула руку и коснулась его сонной артерии. - Слава Мерлину, - невольно вырвалось у нее, когда она почувствовала слабый, едва уловимый пульс. Теперь ее словно подменили. Оставляя на острых штырях обрывки плаща, посетительница ловко перебралась через балку и зашептала что-то себе под нос, совершая над человеком пассы палочкой. Юноша застонал и пошевелился. - Да тут работы на целые сутки, - пробормотала она. – Так... Одну трансгрессию ты выдержишь, а там продолжим в нормальных условиях. Девушка прижалась к раненому, безбожно марая светлую блузу его кровью. Взмах палочки – и они оба исчезли, словно сжатая в доли секунды картинка на киноэкране. О том, что тут только что кто-то едва не погиб, свидетельствовала теперь только замерзающая черная лужа.