Всё в порядке

-…ну, это все, — Кейт смахнула с лица выбившуюся из прически прядь волос и передернула плечами, поежившись от внезапно подувшего ветра. Март в Бостоне обычно был довольно мягок и приятен, но в этом году с погодой по всему миру творилось что-то странное и непонятное, о чем Кейт как раз и рассказывала Джейку с Риком пятью минутами ранее, поэтому небо над столицей штата Массачусетс было захвачено в плен тучами еще в конце февраля и, если верить синоптикам, останется под их контролем еще минимум на пять дней.  — Твои познания в области глобального потепления поражают, — Рик усмехнулся, когда в него прилетела конфета, брошенная Кейт, — мило с твоей стороны, но я не голоден, благодарю, — на этот раз девушка только закатила глаза и повернула голову к могиле своего лучшего друга:  — Джейк, он издевается надо мной, — тяжело вздохнув, проговорила она, не обращая внимание на тихий смех Рика слева от нее, — как ты меня не отговорил от согласия выйти за него замуж?  — Эй, я делал тебе предложение не из-за того, что ты профессор в области изучения глобального потепления, — девушка застонала от очередной шутки своего мужа и запрокинула голову назад, устремив взгляд к небу, — а из-за того, что ты меня любишь.  — Скромно. И это не так называется, — она махнула рукой, не глядя, — ну, область изучения глобального потепления, — пояснила она спустя полминуты молчания со стороны супруга. — В ней нельзя стать профессором или кем-то вроде того. Его изучением занимается МГЭИК. Межправительственная Группа Экспертов по Изменению Климата. И, исходя из названия, можно понять, что всем этим заведуют эксперты, и тут уже не важно, кто они еще…  — Ведь они эксперты, — улыбаясь, прервал ее Рик.  — Именно, — улыбнулась ему в ответ Кейт. На какое-то время они замолчали, молча думая каждый о своем.  — Я знаю, что ты хочешь побыть с Джейком и все такое, — тихо начал Рик, зная, что один неверный шаг не в ту сторону и все, пиши пропало: улыбка с ее губ улетучится, а жизнь уйдет из глаз, — но ветер только усиливается. Не хочу, чтобы ты заболела.  — Я в порядке, — так же тихо ответила ему Кейт спокойным голосом, но ее плечи чуть опустились вниз, как будто она пыталась стать меньше или совсем исчезнуть. Несмотря на то, что с момента смерти их друга прошло почти пятнадцать месяцев, им было не намного легче, чем тогда, когда они об этом только узнали. То утро Рик не забудет никогда. В пять минут шестого утра пронзительная трель, исходящая, как потом выяснилось, от телефона Кейт, заставила его подскочить с кровати и, проклиная все на свете, пойти искать злополучный кусок металла. Обычно Рик не отвечает на звонки и смс, адресованные Кейт с неизвестных номеров, но на тот момент он спал лишь три часа, так что обдумывать свои решения времени не было. Размеренный мужской голос на другом конце провода, уточнив, кто поднял трубку, спокойно сообщил Рику о том, что его лучший друг был застрелен при задержании преступника. Затем так же спокойно были высказаны соболезнования, но он уже не слушал, оставив телефон лежать на барной стойке и направляясь в комнату к Кейт. Она сидела на кровати и терла глаза, пытаясь ненадолго прогнать сонливость. За все время их отношений Рик видел Кейт разной, — с ними происходило много всего хорошего и плохого, — но если его когда-нибудь спросят, что самое страшное он видел в своей жизни, он ответит «Лицо моей жены, когда я сообщил ей о смерти нашего лучшего друга» С тех пор многое изменилось, но шанс осознать это выпал Рику лишь год назад. Из-за того, что Джейк к своим двадцати пяти годам так и не успел обзавестись семьей, а его родители умерли, когда им троим было по девятнадцать, всем, что касалось похорон и всего подобного, занялись Рик и Кейт. Узнавать, что быть ответственным за организацию похорон это так муторно, сложно и невыносимо, Рик не собирался как минимум до сорока пяти. Слишком многим нужно было позвонить, слишком многое устроить, слишком многое исправить, слишком многое закончить, слишком много проблем решить. Слишком много всего. Когда же этот кошмар закончился, на них с Кейт рухнула страшная всепоглощающая тишина, приправленная опустошением и ни с чем не соизмеримой печалью. Все изменилось и одновременно осталось прежним. Непонятно, тускло и, к сожалению, реально. Тогда-то Рик и заметил, что прежней не осталась лишь его жена. Он видел перед собой все то же лицо, но теперь на нем не было той милой уверенной улыбки, что заставляла его смотреть на мир по-новому. Он слышал все тот же голос, но сейчас от него не становилось тепло на душе, а бросало в мелкую дрожь. Первые попытки поговорить разбивались о вопрос «О чем ты?» и фразу «Все в порядке». Все это в итоге сформировалось в большой снежный ком со взрывчаткой внутри и взорвалось в один день парой недель спустя. Крики, плач, боль — все, что они помнят о том дне. Вернее сказать все, что они могут о нем помнить, потому что остальное хоть и помогло им в дальнейшем, но на тот момент было ужасно и жутко болезненно. Конечно, сейчас они спокойно говорят об этом, но после подобных разговоров все равно остается неприятный осадок. Они стараются жить дальше. Не думать о произошедшем. Жить настоящим, оставив прошлое в прошлом. И, наверное, ситуация сейчас обстояла бы несколько иначе, если бы не Кейт. Если Рик был готов жить дальше и прилагал для этого все необходимые усилия, то она цеплялась за прошлое и не хотела ничего менять. И он уступил, согласился и позволил ей оставить все, как есть, насколько это было возможно.  — Хотя, возможно, ты прав. Тучи сгущаются. — Хотя иногда и Кейт делала шаги в его сторону. Постепенно сокращала время их пребывания на кладбище, соглашалась проводить больше времени вне дома и кладбища, чаще улыбалась. — Если мне не изменяет память, эта рубашка становится просто отвратительного цвета, когда намокает, — Рик ухмыльнулся, глядя вверх и убеждаясь в правоте своей жены: солнца уже почти не было видно, а светлых участков на небе осталось намного меньше, чем темных. — Тут недалеко есть Starbucks, а я бы не отказался от карамельного капучино, — добавил он и засмеялся, увидев, как скривилась Кейт, — не начинай, не тебе его пить. — Я просто не могу понять, как ты пьешь то, в чем сахара и карамели больше, чем кофе с молоком. — Дорогая, — начал Рик, поднимаясь с земли и протягивая руку Кейт, прекрасно зная, что она никогда не воспринимает всерьез такое обращение, — если бы ты хоть раз согласилась его попробовать, ты бы все прекрасно понимала. — Я бы пострадала от передозировки сладкого в крови, — наконец по-настоящему рассмеявшись, она взялась за руку Рика и поднялась на ноги следом за ним, стряхивая с себя маленькие кусочки промерзшей земли. — Он не настолько сладкий, — вздохнул Рик и обвернул руку вокруг ее талии, — пока, Джейк. — Пока, Джейк, — повторила Кейт и для себя решила, что ее друг уже давно не здесь, и в следующий раз прощаться с его могилой она уже не будет.