Wraith's Revenge

      Война оставляет шрамы.       И не только на телах и в душах, сражающихся.       Шрамы остаются и на ликах планет, за которые ведется сражение.       Они темнеют язвами огромных кратеров и ломанными зигзагами похожих на раны каньонов.       Чтобы шрамы, оставленные войной, затянулись нужны эпохи. Но даже тогда они не исчезнут полностью.       И продолжат уродовать поверхность покалеченных миров, искажая ее облик до неузнаваемости.       За тысячи лет жизни он уже видел такое, и не раз. А потому смотрит на размытый край голубого диска, с циничной усмешкой. Понимает – здесь, пока что, не было еще ни одного по-настоящему крупного сражения.       Сенсоры фиксируют кое-где следы остаточной радиации, но в масштабах планеты всё это лишь мелочь. Люди этого крохотного мирка долго наслаждались покоем и безопасностью. Пришло время изменить это.       Время оставить следы разрушительного опустошения, на поверхности голубой планеты и шрамы в душах тех, чьих друзей и любимых они сегодня заберут. Время наполнить страхом сердца жертв. Время Жатвы!       Вырвавшиеся из ангаров Улья «стрелы», устремляются навстречу битве. Легкие, обладающие зауженной формой и обтекаемым фюзеляжем ударные корабли рейфов гораздо быстрее и маневреннее, чем у противника.       В сравнении с ними поднимающиеся с поверхности истребители похожи на серебристых птиц, раскинувших изогнутые крылья. До смешного неповоротливые и нелепые. Неприспособленные для настоящего сражения.       Земляне пытаются остановить рейфов плотным заградительным огнем. Но даже всей их огневой мощи не хватает на то, чтобы тягаться с Роем! Потому что количественный перевес решает все. И так будет всегда.       Пилотируемые Солдатами «стрелы» одна за одной гибнут в пламени, но им все-таки удается проделать несколько брешей в построении противника. И прежде, чем земляне успевают восстановить формацию, другие рейфы на полной скорости устремляются в эти бреши, расстреливая всех, кто оказывается на пути.       Все происходит быстро. Настолько что даже реакции Рейфа не хватает, чтобы уследить за происходящим вокруг. Черноту космоса разрывают вспышки безмолвных взрывов и яркие росчерки энергетических залпов. Корабли чертят извилистые траектории на фоне звездной тьмы. Все смешивается на экране дисплея.       Вот ракета, выпущенная истребителем, разносит «стрелу» на кусочки, и она взрывается, разбрызгивая вокруг протоплазму, обломки шкуры и внутреннего содержимого. Но и убийце не удается уйти от возмездия – смерть настигает его в виде еще двух «стрел», откликнувшихся на предсмертный крик погибшего сородича.       Пара точных выстрелов и фюзеляж охватывает мощный взрыв, а из образовавшихся в корпусе пробоин в космос вырывается кислород. Разгерметизация. Скользя мимо Рейф решает прервать существования землянина. Один клик по органической консоли и на месте потрепанного корабля образуется огненный шар взрыва.       Зрелище настолько воодушевляющее, что он даже позволяет себе мимолетную усмешку. Но созерцать крушение некогда. Радар фиксирует ракету, выпущенную прицельно по нему. Наученный горьким опытом менее удачливого сородича Рейф уходит в мертвую петлю и уже на излете открывает ответный огонь по противнику.       Яркий, зеленоватый луч выстрела почти касается правого крыло истребителя, бликуя на отполированном до зеркального блеска корпусе, но не наносит повреждений. Не важно – сородичи все равно успевают прикончить врага. Тактика Роя всегда работает безотказно – двое атакуют пока кто-то один вызывает огонь на себя.       И так повсюду. Преимущество на их стороне. Они побеждают. А из ангаров вылетают все новые «стрелы».       Залитое красными и зелеными бликами лицо Рейфа расплывается в жесткой, хищной ухмылке. Она каким-то странным образом оживляющая невыразительные, в чем-то даже грубые черты истинного охотника.       Сейчас Рейф почти красив, полулежащий в мягком, обволакивающем кресле из живой материи. Окруженный органическими консолями. Красив той угрожающей красотой, что отличает пикирующего с небес ястреба.       Спутанные волосы, высокий лоб, выступающие надбровные дуги, широкие скулы, тяжелый подбородок с бородкой – суровый и гордый лик, отмеченный торжеством победы, которую рейфам не удается завоевать.       В сражении наступает перелом. Управляемые снаряды, которыми стреляют с полюса планеты, подобно лавине желтых огоньков легко прорываются сквозь выставленный рейфами заслон и… уничтожают Улей!       Вот так просто. За четыре удара могучего сердца громадное сооружение, служившее домом ему и тысячам его собратьев, взрывается над головой. Гибнет извергая в космос языки пламени и осколков костяной брони.       В первое мгновение Рейф поддается растерянности. Он настолько сбит с толку, что пропускает удар, но, по счастью, выстрел лишь задевает треугольное крыло «стрелы». Из трещин в костяной шкуре выплескивается полупрозрачная жидкость, мгновенно заледеневающая в вакууме. И «рана» мгновенно закрыта слоем кристаллов.       Естественный механизм по предотвращению разгерметизацию и дальнейшей потери жизненных соков.       Удар, потрясший «стрелу», приводит Рейфа в себя. Ярость вскипает в нем. Вытесняет скорбь, помогает взять себя в руки и отбросив растерянность. Он резко разворачивает корабль и направляет его вниз. К Земле.       Те, кто пережили гибель Улья, пытаются последовать за ним, но их догоняют и уничтожают. Товарищи гибнут позади и вокруг него, безжалостно расстрелянные землянами, но он ничего не может сделать для них.       Единственное, что ему остается – это выжить. И попытаться отомстить. Поэтому Рейф смотрит, как выстрелы энергетических пушек прошивают обшивку «стрел». Как они взрываются, выплескивая в пространство протоплазму, тут же сгорающую в огне взрыва. Как в мгновение ока превращаются в груду замерзших обломков.       Он смотрит, пытаясь сохранить в памяти каждую сцену. Чтобы было за что мстить потом.       Если ему, конечно, удастся выжить и не сгореть в атмосфере. Рейф с рычанием нажимает на сенсорные мембраны, пытаясь выровнять «стрелу» под непрерывным огнем преследующих его истребителей.       Ему удается изменить траекторию почти перед самым входом в атмосферу, но все равно корабль скорее падает, чем снижается. Прокладывает гибельный путь сквозь облака, оставляя за собой огненный шлейф.       Гордая «стрела» напоминает хвостатую комету, летящую к земле, чтобы разбиться. Поверхность быстро приближается. Воздушные потоки раскручивают «стрелу». Швыряют из стороны в сторону как скорлупку.       Обшивка трещит, перекрытия рушатся, и глядя как на консолях зажигается все больше красных огней, Рейф старается не поддаваться приступу паники и выровнять корабль. Он тянется к приборной панели и…       …просыпается на узком, продавленном диване, в трейлере, который использует в качестве временного убежища. Резко подхватившись с неудобного ложа Рейф, затравленно оглядывается, пытаясь прийти в себя.       Снова этот кошмар. Уже в который раз. Он закрывает лицо руками в тщетной попытке избавить от остатков видений, мечущихся под веками. Какая это пытка снова и снова переживать гибель своего Улья.       По телу Рейфа пробегает дрожь. Нервное перенапряжение дает о себе знать. Чтобы немного успокоиться он совершает серию глубоких, плавных вдохов, одновременно разглядывая обстановку сквозь «решетку» пальцев.       В трейлере почти уютно. Жалюзи наглухо закрыты, а тонкие шторки создают в помещении красноватый сумрак. Стеллажи в четыре-пять ярусов, облепившие стены вагончика, забиты разобранной аппаратурой.       Всюду путаница проводов, тянущихся к стационарному компьютеру, в операционную систему которого ему с таким трудом удалось установить программное обеспечение из органического компьютера стрелы.       Сейчас, по экрану стоящего на столике монитора ползут столбцы иероглифов. Белые на фоне переливов желтого и багрового, в черноту, цветов. Судя по показаниям все в норме. Устройство все еще функционирует.       Компьютер соединен с громоздким агрегатом, напоминающим выпотрошенный приёмник, снабженный никелированной ручкой. Он обтянут слоем живой ткани, нервные волокна которой подсоединены к проводам.       Странное слияние органики и электронной аппаратуры. Гибридная технология, над создание которой Рейф трудился три долгих месяца. Устройство, с помощью которого он запустит передатчик «стрелы».       Желтые, без ненужных сейчас линз, глаза Рейфа устремляются к любовно развешенной у дальней стены трейлера органической структуре, растянутой наподобие гигантской перепончатой пленки.       Расположенный в сплетении наэлектризованных жил энергетический контур испускает зеленоватый свет. Рожденные им блики играют на лице Рейфа, смешиваясь с алым светом заката, сочащимся сквозь жалюзи.       Приятное сочетание. Напоминает об Улье. Наверное, поэтому он с такой легкостью засыпает здесь.       Руки Рейфа все еще дрожат, когда он опускает их, сплетая пальцы в замок. На лице, изуродованном слоями грима, которые ему каждый день приходится наносить, стынет выражение безграничной ярости.       Люди… уничтожили его Улей. Убили его товарищей. Боль этой потери сводит с ума. Как и память о том, как он, даже не надеясь уцелеть, вел обреченную «стрелу» сквозь плотные соли земной атмосферы…       …как горел заживо, когда она разбилась в песках пустыни. Рейф был настолько слаб, что едва смог выбраться из разбившейся «стрелы» и не погибнуть в огне. А выбравшись, так и остался лежать рядом.        Израненный и больной. Подвергшийся сильному облучению. Он думал, что умрет здесь. В безвестности, на планете, которую так и не смог покорить его вид. Местоположение которой, видимо, так и останется в тайне.       Какая ирония – найти столь изобильное пастбище и умереть от невозможности восстановить силы.       Но удача все же повернулась к Рейфу лицом. Владелец трейлера, проезжавший неподалеку и заметивший огни, стал для раненного настоящим подарком Судьбы. Его жизни хватило на то, чтобы восстановить силы.       Не полностью, но по крайней мере, полученные при падении ожоги затянулись. Он больше не умирал. К тому же трейлер оказался подходящим местом, чтобы спрятать часть обломков «стрелы».       И убраться подальше от места крушения. Рейф знал, что его будут искать. И наверняка найдут по следу радиоактивных изотопов. Поэтому разместил свое убежище в зоне с повышенным радиационным фоном.       Остаточное излучение надежно маскировало следы его пребывания на планете. И, одновременно, усугубляло проблему облучения. Чтобы справиться с этим он вынужден продолжать питаться. И гораздо чаще, чем обычно.       Даже сейчас он все еще ощущает тревожные симптомы лучевой болезни. Постоянный озноб, горечь во рту, болезненные спазмы желудка, не использовавшегося по назначению уже много-много лет.       И, конечно же, дрожь в пальцах, от которой не удается избавиться, не смотря на все старания.       Рейф сжимает кулаки до хруста суставов, с трудом подавляя клокочущий в горле рык. Радиация разрушает клеточные структуры его тела, и чтобы продолжать регенерировать их ему нужна клеточная энергия. А это означает новые жертвы, которые, несомненно, привлекут ненужное внимание со стороны местных властей.       Необходимость прятаться злит Рейфа даже больше чем собственное состояние. Его злит въевшийся под кожу грим, который ему приходится наносит на лицо и руки чтобы сойти за человека. Злит остро пахнущая химией черная краска, которой он прокрашивает пряди волос. Злят раздражающие слизистую глаз линзы.       Порой Рейфу приходится по долгу смотреть в зеркало только чтобы не забыть, кто он. Не потерять себя в унизительной маскировке. В попытках подражать тем, кто стоит на ступень ниже в пищевой цепочке.       Прожив на Земле три месяца, прочувствовав на себе все «прелести» человеческой жизни, он понял, что никогда не станет одним из них. Не примет ретро-вирус даже под страхом медленной смерти.       Да в существовании каждого рейфа не мало опасностей, главной из которых, вне всякого сомнения, является нескончаемый голод. Но оно, так же, дарует силу и свободу, которую люди не способны себе даже вообразить.       Отношения между рейфами и людьми схожи с теми, что связывают хищников и их жертв в дикой природе. Рейфы «управляют» людьми не больше, чем волки оленями. Волки лишь реагирует на передвижения и действия оленей и, в случае необходимости могут изменить направление, в котором движется стадо. Но не больше.       Миры рейфов и людей влияют друг на друга, но находятся на двух разных уровнях существования.       Но эта катастрофа изменила всё. Лишила его безусловного преимущества над двуногим скотом. Вынудила влиться в чуждую среду. Надеть маску и путаться в раздражающем хитросплетении человеческих жизней.       Ведь для того, чтобы послать сигнал и сообщить остальным рейфам где Земля нужно сначала заменить поврежденные ткани передатчика электронными устройствами. А для этого, в свою очередь, нужны деньги.       Поначалу Рейф хотел ограбить банк. Но, разобравшись с местными порядками, понял, что это рискованно, и привлечет к нему слишком много внимание. Поэтому он решает найти не отслеживаемый приток денег.       Лучшим вариантом оказывается покер. Карточная игру, суть которой сводится к обману противника. Жалкий трюк. В особенности против Рейфа, читающего мысли. Он всегда, заведомо, выходит победителем.       И все же проводить время среди людей, постоянно ожидая, что те, кому предназначено быть жертвами, набросятся на хищника изматывает. Настолько, что порой Рейф жалеет о том, что выжил при крушении.       Единственное, что поддерживает его – это часы, проведенные в тишине трейлера. И мысли.       Мысли о том времени, когда он свяжется с другими рейфами и, наконец, спасется.       О времени, когда он отомстит, устроив Жатву на этой жалкой планете!       О да! Очень скоро эти люди познают Возмездие Рейфов.