СВАДЕБНЫЙ ЛОХОТРОН

— Приехали взмыленные. Хрен с ней с этой акклиматизацией, мне не привыкать. Но я же хочу в ванную, есть, спать и сдохнуть. Из-за разницы часовых поясов не соображаю. А Занзас мне такой: «Ну, блядь, наконец-то! Что там с коробочками?!». С коробочками отдельная история, ты вообще не представляешь где их курьер вёз, — Сквало таскала у Дино из пакета картошку фри. Свою порцию она уже умяла и теперь воровала с подноса Дино. Тот не осмелился возразить подруге и теперь меланхолично жевал свой чизбургер. Говорить ему не нужно было — солировала Сквало, бурно жестикулируя, матерясь на всех доступных языках и всячески привлекая внимание окружающих за соседними столиками. Сидели они в не солидном Макдональдсе, отдавая дань своему школьному прошлому, когда они жрали вредную дешёвую дрянь. Пафосные респектабельные рестораны их мало интересовали, ведь пафоса и респектабельности им и так хватало под завязку из-за рода занятий, а в свободное время они предпочитали неформальную одежду и неформальные места. В этом они были похожи. — Так вот, отдала Занзасу контейнер с желудком. Ну мы просто не успели коробочки из него достать и почистить, так и повезли. Дино слегка позеленел, но потянулся к картонному ведёрку с наггетсами. Уже не привыкать есть, пока Сквало ему рассказывает в деталях как и кого она на прошлой неделе расчленила. — Хотел получить с порога — так на, чо. Отдала ему контейнер. Он мне его на голову, блядь, надел, когда открыл. И на этого гондона я уже столько лет пашу как проклятая. Можно было бы уволиться из Варии, так я уже давно оттуда бы свалила. Сволочь неблагодарная. — Угу. И чем бы ты без Варии занималась? Открыла бы сеть рыбных ресторанов? — Шутник, — буркнула Сквало с набитым ртом и пододвинула Дино кисло-сладкий соус, который недолюбливала. — Парикмахерскую бы открыла. Только кто меня из Варии-то отпустит? Оттуда даже на пенсию никто не уходит, сам понимаешь. Я обречена провести с этом гондоном всю жизнь. — В горе и в радости. Прям как супруги. Бедная, — кивнул Дино, вымазывая в соусе наггетс. — Супруги? Скажешь тоже. Он во мне женщину в упор не видит. — По первости ты всё пыталась доказать Занзасу и всем остальным, что ты в доску свой парень. И вот теперь жалеешь свою невинно загубленную женственность? — За что боролась, за то и напоролась... — вздохнула Сквало и резко сменила тему разговора. — Ты картошку больше не будешь? — Нет, держи. Ты будто бы неделю не ела. — Да почти так всё и было, ни минуты покоя нет. Занзас ебёт нас в рот и уши, а мы ебём рядовых. Бельфегор еще не может договорится со своей хреновиной из коробочки. Помнишь удобную гостиную с бильярдной в правом крыло особняка? Так вот, забудь про них, прям вообще. Сквало набила рот картошкой. Дино огляделся, не привлекают ли они к себе слишком много внимания. Привлекали. Другие на фудкорте почти с неприкрытой завистью смотрели на них. Сквало вела себя на редкость шумно. Дино снова повернулся к подруге, которая уже таскала его наггетсы, чего он ей не разрешал, но сразу же с этим смирился. — Все хранители Урагана как-то тяжело договариваются со своими животными, — внёс свою лепту в разговор Дино. — Не тяжелей чем хранители Неба со своими. Я уже говорила, что когда Занзас в первый раз выпустил Бестера, у нас пристройку как языком слизало? Да, говорила. Ладно, я всё треплюсь, как-то не вежливо получается. — Да когда ты бывала вежливой? — Иди ты, Дино, в жопу. Как там твои конюшни? И вот с этого момента полчаса говорил только он. На тридцать втором году жизни Дино Каваллоне перестал отрицать в себе прирождённого лошадника и приобрёл под Римом конюшню, облагородил и закупил скакунов. За ними присматривали два ветеринара, которые раньше занимались подготовкой коняг к скачкам. Хотя на ипподром Дино своих лошадок не выпускал, они ему нужны были в качестве умиротворяющего хобби, а не азарта. Раз в неделю он выделял в графике свободный день и езжал к своим ненаглядным скакунам, чтобы рассекать в конюшне в страшных джинсах и выгребать навоз с конюхами. Следовало заметить, что это помешательство на конях было не худшим вариантом хобби, как считала Сквало. Точно лучше чем ебать мозги офицерам, чистить пистолет и водить к себе шлюх. Кстати, о... тут она вздохнула. Уже не в первый раз она натыкалась на какую-нибудь лохматую особу, которая выскальзывала на шатких ногах из спальни Занзаса и искала выход из особняка. Особы почти никогда не повторялись, но если судить по их внешний общим параметрам, то Занзасу определенно нравились невысокие брюнетки с внушительными круглыми задницами. Другими словами, его любимый тип женщины был возмутительно противоположен типу Сквало. За такими малорадостными размышлениями Сквало даже пропустила мимо ушей все тяготы жизни Каваллоне в новом для него качестве коневода. — Сквало, ты не слушаешь? — Врай?..Прости, задумалась. — Опять о Занзасе? — Дино прихлебнул клубничного молочного коктейля. — О работе. — Да ладно врать-то. У тебя на лице всё написано. Если ты хмуришься и скрипишь зубами, я с разу понимаю, что ты опять вспомнила про него. — Я правда зубами скриплю? — Угу. Коктейль будешь? — Не откажусь, — Сквало не побрезговала пить с Каваллоне из одной трубочки. — Ты его всё так же любишь? Сквало подавилась и закашлялась. Дино встал из-за стола, чтобы услужливо постучать её по спинке, затем вернулся на место. — Каваллоне, мы хоть и старые друзья, но ещё одно такое заявление, и твои лошадки будут искать нового хозяина. Намёк понял? — Твоя реакция укрепляет мою уверенность в том, что кое-кто всё ещё не ровно дышит к своему боссу. — Ты мне до самой смерти теперь будешь припоминать первую подростковую влюблённость? Он просто был крут и старше, вот я им и восхищалась. Не подменяй понятия. Потом-то я узнала его поближе и поняла, что он кусок дерьма. — И восемь лет ты ждала этот кусок дерьма. А потом ещё десять лет была его правой рукой, — Дино усмехнулся и поймал Сквало за прядь волос, намотал на палец. Сквало чертыхнулась, так как не любила, когда кто-то трогал её волосы. Такое вытворять можно было только Занзасу, но он этого никогда не делал. Ну только пару раз, когда был не в себе. Она дёрнула прядь на себя и Дино убрал руки. — Знаешь, может тогда тебе стоит найти себе кого-нибудь? — в порядке бреда предложил он. Ему неприятно было смотреть, как его подруга мучается и уже который год начинает с ним разговор с возмущенного «Нет, ты только послушай! Этот козёл мне недавно заявил...». Временами ему казалось, что Сквало даже как-то извращенно упивается этими недоотношениями с невыясненным статусом. Но он был бы признателен, если этот затянувшийся цирк подошел к концу. — И одной хорошо, — привычно свела на нет обсуждение Сквало. — А вдруг Занзас приревнует и задумается? — Задумается? Насмешил! — Сквало притворно засмеялась и отвернулась к окну. — А хотя... У неё очень не хорошо заблестели глаза, она снова повернулась к Дино, но уже с мрачной улыбкой. Проворно отняла у него последний наггетс и спросила: — Слушай, конь. Чисто по-дружески, ты не мог бы прикинуться моим парнем? Правильно говорят, что инициатива всегда ебёт инициатора. Конечно, Дино мог, у него не оставалось выбора. Военные советы Варии обычно проходили за ужином. Здоровенный стол как раз для них подходил. План вонгольского особняка был расстелен вместо скатерти. На нем педантично было отмечены не только все выходы и выходы, тайные коридоры, но даже часы, в которые в те или иные окна может заглянуть под определенным углом солнце. Или снайпер. Фрикаделька прокатилась через «холл» особняка, оставляя на бумаге жирный след, а потом вилка Франа догнала ее на «лестнице». Занзас прожевал комок спагетти и потянулся к булочке. Положил её на план. — Луссурия займёт позицию на первом этаже. — затем Занзас потянулся за перечницей, поставил её рядом с булочкой-Луссурией, — Фран, ты отвечаешь за прикрытие его боевых пидарасов, которых расставим по периметру. Леви... Леви оживился, услышал, что босс добрался за него. Он с надежной смотрел на своего обожаемого босса, надеясь, что тот поставит солонку рядом с подставкой для салфеток (которая изображала самого Занзаса). Но Занзас взял солонку и выставил снаружи особняка. — Будешь наблюдать за приходящими на банкет гостям. Сигнализация на тебе. В случае объявления тревоги пусть любой, кто попытается выйти или войти, хорошенько поджарится. Леви сник. — Слушаюсь, босс... — Ха-ха! Леви будет торчать снаружи, пока все будут тусоваться внутри, вот лох! — заржал Бельфегор, устраиваясь на стуле с ногами. — А Бельфегор будет на крыше, — сказал Занзас, воткнув нож по центру плана. Наступила очередь Франа ржать над своим семпаем, но его бурное веселье прервалось, стоило только Бельфегору метнуть в его сторону нож для мяса. Лезвие пришпилило шапку Франа к спинке стула. Занзас не обратил внимание на то, что офицеры опять начинают драку за столом, зато Луссурия сразу же начать призывать их к порядку. Метко в стороны полетели вилки и ножи. — Ну а Сквало... — Занзас осмотрел стол в поисках поисках предмета, которым можно было обозначить её на плане. На глаза попался стакан. — Сквало, ты будешь со мной. Я приглашён в качестве гостя, так что будешь изображать мою спутницу. И опустил стакан рядом с подставкой для салфеток. Потом добавил: — И если завалишься на банкет в форме Варии, я тебе голову оторву. — Голой приходи. Не прогадаешь, — шишикнул Бельфегор, и тут же получил стаканом в лоб. — Не могу, — Сквало триумфально улыбнулась, — Я иду на банкет с Каваллоне. Он пригласил меня в качестве своей спутницы немного раньше. Не могу же я отказать своему старому другу, поставив его в неловкое положение? Так что справитесь как-нибудь без меня. Пока она выкладывала все аргументы, Луссурия выронил вилку, Бельфегор перестал играть с ножиком, а Фран запихивать свои козявки в солонку. Леви прекратил попытки подвинуть на плане свой наблюдательный пункт на банкете поближе к Занзасу. Но никто не обратил на это внимание. Все взгляды были прикованы с Сквало. Та с будничным видом ковырялась в своей тарелке. — С Каваллоне? — переспросил Занзас. — Угу. Я уже и платье выбрала для этого случая. — А мне с кем идти? — Позвони в агентство эскорт-услуг. В первый раз что ли? — То есть на нас висит охрана особняка во время банкета Савады, а ты расслабляешься с Каваллоне, я правильно понял? — Именно так! — Сквало наколола на вилку фрикадельку и и дальше уже говорила с набитым ртом. — Я устала после Бостона. Хочу развлечься и отдохнуть. К тому же, мне тридцать два, я ещё не старая и очень даже ничего, мужчинам нравлюсь. — Каваллоне теперь мужчина? — оживился Бельфегор. В его лоб прилетел ещё один стакан, теперь уже от Сквало. — Так вот... Я не вижу повода отказываться от возможности наладить свою личную жизнь в пользу работы, которая меня, по правде говоря, уже заебала. Пашу как лошадь, а благодарности — ноль. — Зарплаты тебе что ли уже мало? — Дело не в зарплате, можешь засунуть её себе в задницу. Воцарилась тишина, поскольку все ощутили, что это не рядовая перепалка, а что-то хуже и непредсказуемей в своих последствиях. Фран начал тихонько сползать со стула под стол, подальше от возможной зоны поражения колющими и режущими предметами, а то и рикошета. — Мне пора о будущем задуматься, — Сквало пожала плечами, словно не замечая гнетущей атмосферы, от которой едва ли не начали мигать лампы в люстре. — К тому же я женщина, если вы вдруг забыли. И меня пугает перспектива свихнуться в одиночестве. Это вам, ебланам, хорошо. По-хорошему, вас вообще надо бы изолировать от общества, запретив размножаться. Так что оно и к лучшему, что вы одни. Закончив речь она удовлетворенно улыбнулась. Ей редко доводилось вести себя ну... как полная самодовольная сука, а не просто как убийца экстра-класса. Оказалось, что от первого бывает не менее кайфово. — Выговорилась? — мрачно поинтересовался Занзас. — Ага, — Сквало вытерла салфеткой рот. — Великолепный ужин. А теперь, дорогие, я иду спать, так как на завтрашнем банкете хочу хорошо выглядеть. Спокойной ночи. Уходя из столовой она расслышала, как Фран шепотом выспрашивает у Бельфегора, не посетил ли капитана тот самый кризис среднего возраста, но в порядке исключения она решила ничем в него не кидаться. Хотя у себя в спальне она от неизведанного восторга даже попрыгала на кровати, поскольку вид ошарашенного лица Занзаса дорого стоил. Разрази её гром если она потом не найдет записи с камер наблюдения, чтобы пересмотреть этот момент аж с двух точек наблюдения и не наделает десяток скринов при этом.