***
Пулемёты грохотали, не останавливаясь, капли дождя соприкасаясь с раскаленным стволом, моментально испарялись, создавая облачко пара. Но кого сейчас это волновало, разве что оружие остывало быстрее и, это было наиогромнейшим плюсом. Единственным плюсом. Видимость врага была чуть больше чем нулевая, даже думать не хотелось что будет когда придёт ночь, снайперам и так приходилось целиться с особой тщательностью. — Желчь. Через десять секунд запускаем смесь. Сой Фон наблюдала за действиями своего отряда. Всё по протоколу, но отлаженные действия скоро сойдут на нет. Заражённые продвигались с каждой минутой, скольких бы они уже не положили. Визгливые крики Крикунов действовали на нервы. Хорошо, что среди обычных они выделялись своими дёргаными подскакивающими движениями и Сой Фон сама прострелила, троим горлопанам черепушки. Но этих сволочей здесь было более чем в достатке оставалось надеяться, что они поджарятся хоть и не до хрустящей корочки, но сразу и до смерти. — Желчь пошла! Зачем так кричать, Омаэде? Лейтенант второго отряда словно почувствовал недовольство своего капитана, готовя к запуску горючую смесь в полной тишине. Сой Фон видела, как большая банка с мутно-зелёной жижой полетела в сторону подступающей толпы и вскоре она её потеряла. Монотонные вопли резко изменились на яростный рёв тут же активировались Крикуны. Но не успела ринувшаяся к разлившейся желчи толпа рассосаться, как на головы мертвецов рухнула бутыль. И стоило ей только кусочек потерять, как жидкость растеклась мгновенно воспламеняясь. …смесь горит дольше. Даже если через неё пройдёт тысяча инфицированных. Им её просто не за-топ-та-ть… — капитан второго отряда хмыкнула, вспомнив недавний спор Куротсучи Маюри и Зараки Кенпачи. Как некстати вспомнилось высказывание главы исследовательского отдела о не компетентности разведывательного отряда. — Будем надеяться, что действительно не затоптать, — прошептала она, смотря на танцующие язычки пламени, что разбредались в разные стороны. Жаль, что они соседей своих не могли также поджечь. Послышался звук вертолётных двигателей. Укитаке?.. Всё настолько плохо? Сой Фон нахмурилась, взяв наизготовку оптическую винтовку тут же пуская пулю в голову подгоревшего Крикуна который решил покинуть поле боя. Она знала, что вертолёт не стали бы поднимать, если была б хоть мизерная возможность его не задействовать. И это значило только одно либо уже прорыв, либо вот-вот сломают заграждения. Сатанинский рык, который Сой Фон одновременно ждала и не хотела слышать. — Танк! Трое! — Возможность ликвидации? — шаря по бледно-серым лицам через прицел, осведомилась Сой Фон. — Двоих положим на подходе, капитан. Есть вероятность, что одному удастся подойти на расстояние броска, — ёмко отрапортовал Омаэде. Это хорошо. Будем держать до последнего. Подорвём только в крайнем случае… Но тогда… Пулемётные очереди разразились с удвоенным усилием, теперь стреляли все семь. Одна на подхвате и по три на двух ближайших Танков. Не могла же я не услышать взрыва? — рука самопроизвольно полезла в карман нащупав детонатор. — Не сработать не могло… На сколь бы не был отвратителен Куротсучи Маюри, но работал он на совесть. Особенно с взрывчатыми веществами… Сильный скрежет и вой. Сой Фон воздухом захлебнулась, подавив внезапный озноб. — Кап-пи-тан… вертолёт… — Доложить обстановку! — рявкнула она, гоня от себя поползновения страха заодно настраивая на нужный лад отряд. — Двое Танков убиты, капитан. Третий наткнулся на штыри, — Омаэде почему-то так сильно захотелось крекеров и вернуться в бараки отряда, в котором при его финансировании было сейчас очень тепло. — Инфицированных всё также много. — Хочешь сбежать, Омаэде, — тихо и утвердительно так чтобы её слышал только лейтенант, проговорила Сой Фон. — Понимаю. Численность врага, превышает все мыслимые и немыслимые границы. Не стану осуждать, но если выживу, то пристрелю тебя. — Да что вы такое говорите, капитан? — возмутился Маречие, глотая подступивший к горлу комок. — И в мыслях не было. — Хорошо, в противном случае сделай так, что бы я тебя не нашла. Лёгкая пикировка с подчиненным успокоила, приведя мысли в порядок. Если допустить что взрывчатка в зданиях могла отсыреть или из-за дождя не проходит сигнал, то понятно, почему взрыва не было. Но вот как объяснить рухнувший вертолёт? Танки засели на крышах, и теперь прицельно скидывают куски бетона на пролетающие вертолёты? Смешно если бы не было настолько страшно. Это вторжение. Ими кто-то управляет.***
— Ну, теперь-то согреемся, — зловеще прорычал Кенпачи Зараки, смотря на всё ещё крутившиеся лопасти вертолёта и то, как они по диагонали разрезали прущих, подгорающих мертвяков. — Отряд готовиться! Сейчас хлынут. Ливневый поток постепенно гасил пламя, расходившееся от вертолёта. Лопасти замедляли ход. Становилось видно, насколько пострадал электрический забор, по которому сейчас проходили голубые всполохи. — Кен-тян, смотри, как танцует! — весело закрича, Ячиру указывала в строну инфицированного, только что прошедшего через большую прореху в заграждениях и угодившего в лужу под напряжением. — Нам бы так не затанцевать, лейтенант, — усмехнулся Иккаку, вращая катану в руках заодно отгоняя мысли об электрическом стуле. — Придём домой, устроим дискотеку, — решила девочка, забираясь Кенпачи на спину. Юмичика поднял к хмурому небу глаза и там (слава всем Ками) никого и ничего не было. Капитан был прав, говоря, что это предупреждение. Бомбить город и нас самих они не станут. Хм… Капитан гений мотиваций быстро всех успокоил. — Перед глазами возникли дико-убийственные глаза Кенпачи Зараки и тут же желание всего подразделения ринуться в битву. — Вот только кто эти таинственные «они»? И чего им нужно? — размышлял Аясегава, наводя лазерный прицел на замаячившего вдалеке Курильщика. — Ну что ж понеслась душа в рай. Только красавец это произнёс, как раздались разнокалиберные залпы и очереди в унисон с башенными пулемётами, и снайперскими винтовками, которые замолкали лишь, когда рухнул вертолёт. Зараженные рвались, словно за хлебом в голодное время. Они использовали окончательно мёртвых как помост, что не позволял им закончить так же, пропустив через себя несколько тысяч вольт. Движения синигами выглядели однообразно: полный расстрел магазина, отход с линии огня, перезарядка и снова в бой. Вот только незаметно для себя они шаг за шагом отступали. Хотя возможно взыграл инстинкт самосохранения, когда Курильщик решил утащить кого-то из башенных снайперов, чисто случайно зацепившись языком за колючую проволоку, когда возвращался с добычей. Парню повезло, Юмичика вовремя заметил, отстрелив неподобающий и вызывающий не самые приятные ассоциации отросток, по которому уже пошли волны электричества. — Башни, поставить по одному на защиту, — прикоснувшись к уху, проговорил Аясегава, поймав в прицел удирающего Крикуна. — Ни как в дурке день открытых дверей. — А ты только сейчас это понял? — усмехнулся Иккаку, глянув на капитана Зараки и на воинственную малышку у него за спиной. — Я не про наших, — улыбнулся Юмичика тоже заметив скалившегося во всё лицо капитана, который давно перешёл на оружие ближнего боя. — Все Крикуны одеты в смирительные рубашки. — Мазохисты, — пожал плечами Мадараме, пустив очередную очередь по головам заражённых. — Прикрой капитана. Слишком углубляется… Лейтенант одиннадцатого отряда быстро сменил магазин, становясь на место Юмичики, который только что пристрелил Плювальщицу, нацелившуюся на Капитана Зараки… — Капитана бы в эпицентр. — И вокруг него абсолютная мёртвая зона, — хмыкнул Иккаку, узнав в говорившем Аромаки Макизо, нервный тик после последней вылазки так и не прошёл. — Громила! Как по команде несколько синигами тут же пальнули по пока ещё не набравшему скорость особому инфицированному. — Готов!.. Кенпачи Зараки действовал в совершено безумной для стороннего наблюдателя (не состоявшем в одиннадцатом отряде) тактике и в особенности становилось страшно за малышку, что вертелась у его ног. Вертелась?.. так могло показаться только на первый взгляд. Ячиру двигалась зеркально Кенпачи, протыкая черепа павших на землю зомби, что б уж точно они не поднялись. Зараженные валились к ногам Зараки им и одного удара хватало. Зазубренная катана, врезалась в тела мертвецов, рвя холодную плоть на куски. Весь во вражьей крови он продвигался, вперёд оставляя подле себя только трупы. В ноздри попал сильный запах гари, по зубам прошёлся душетрепательный скрежет всё ещё не остановившихся лопастей. — Отлеталась, птичка… — Кен-тян, там все мертвые, да? — тоненький девичий голосок Ячиру двумя пальчиками снимавшей глаз с клинка вакидзаси, пробивал до дрожи в коленях. И уж точно её хладнокровные действия не вязались с взглядом направленным на всё ещё горящую кабину пилотов. — Наверняка, — просто ответил Кенпачи размяв левое плечо. Мертвецы всё ещё обходили вертолёт стороной так, что секунду «передоха» они могли себе позволить. — Быстрая смерть. Не мучились. Ракета или нечто похожее на неё попало точно в кабину, как раз когда машина пролетала над их постом. Кто-то облажался, — мысль, что не успела подобрать не единого кандидата, а за ней вместе с режущим гулом падающей верушки ещё одна: — С таким оружием… Хех. Ублюдки, хотят выжать нас до последнего… Охотника Зараки услышал как раз перед моментом нападения. Звериный оскал и лёгкое движение руки, придавшее ускорение почти уже остановившимся лопастям, что разрубили особого инфицированного ровнёхонько вдоль напополам. — Силён… — Кен-тян? Там… Тихий шёпот Ячиру и то, как малышка посмотрела на него, разозлило до всепоглощающей ярости. — Капитан одиннадцатого отряда Зараки Кенпачи, — спокойный самоуверенный голос за шумом пламени и рёвом инфицированных почему-то переставших его замечать, был отчетливо различим. Какой-то неестественный озноб, прошедшийся по позвоночнику, заставил Кенпачи резко развернуться. Танк… Да как он мог его не заметить?! Не мог же он, в самом деле, подкрасться и напасть со спины. Зараки едва успел уклониться от мощного удара. Чёрт. Не успел он подняться, как огромный мертвяк обрушил свои кулачищи в то самое место, где ещё секунду назад находились его ноги. Кенпачи интуитивно перекинул катану в правую ведущую руку уворачиваясь от ещё одного замаха. — Кен-тян… Ячиру… Нужно заканчивать. Злобно зарычав, Зараки ринулся в атаку. Уйдя с линии прямого удара, зашёл за спину инфицированного, со всей силы вонзая канату в хребет заражённого. — Кен-тян!.. Промахнулся? Оглушительный рёв Танка казалось, что он раздаётся где-то внутри него самого. Что за чёрт? Я должен был проткнуть его. — Кен-тян!.. Ячиру… Не позволю! Сплюнув непонятно как появившуюся кровь, Кенпачи снял со спины дробовик, начиняя дробью тело мускулистого зомби. Сдох. Что… Кусок асфальта пролетел прямо над его головой, Кенпачи даже успел ощутить, что капли дождя какое-то мгновение не касались его тела. Ещё один… Твою налево! Двое. — Кен-тян! Ещё секунду, малышка. Перезарядка прошла быстро и, пусть он потерял пару патронов. К едрёной матери их! Он порвёт этих Танков на сувениры! Переливы гортанного крика на неуёмный вой и оба инфицированных несущиеся параллельно друг другу. Мертвяки одновременно запустили ручищи, в плиточный тротуар, вырывая значительных размеров фрагменты и, практически синхронно киданули в его сторону. Успею! — Кен-тян, не надо… Нет… Ячиру! Он ошибся. Он ведь хотел увести их подальше от неё! Тогда почему увернулся к вертолёту? Башни молчат… — Ты оказался посредственностью, Кенпачи Зараки. Жалкое зрелище. Хотя это было занятно. — Кен-тян… — Ячиру… — кровь вырвалась изо рта вместе с именем маленькой девочки. Двое огромных инфицированных стояли прямо перед Кенпачи, громко пыхтя, играя блестящими от дождя мускулами. В области груди чувствовалась сильная боль, левая рука, не обремененная оружием, тяжело скользнула по телу, наткнувшись на штырь, торчавший из бочины. Было что-то ещё, но он не стал обращать на это внимания пытаясь подняться. Ячиру совсем рядом… — Не стоило даже начинать… … Танки он обязан их уничтожить. Он не может снова остаться один… — Кен-тян… Слёзы в голосе… — а ведь он ни разу не видел, как Ячиру плакала. — Твоя обезьянка такая забавная. Всё зовёт и зовёт тебя. Интересно если я убью… Почему-то вдруг все звуки стихли, словно бы всё вокруг оказалось в вакууме. В глазах потемнело, стало очень холодно. Воздух перестал поступать в лёгкие… — ПА-ПА! — Страх... Боль. Отчаяние, ужас всё перемешалось в едином крике. Веки распахнулись. Руки зажили своей жизнью. Зараки схватил за горло склонившегося перед ним светловолосого юнца, с накинутым на голову белым капюшоном. Мальчишка даже захрипеть не смог. Услышал ли он хруст собственной шеи или же нет только вот в глазах, что недавно плясали искры торжества, застыл неописуемый страх неожиданной смерти. — Кен… Папа. Папочка! Маленькая розововолосая… нет… Чёрная от крови девочка (совсем такая же когда она нашла его), вытаскивающая из головы Жокея вакидзаси кинулась к застывшему в неподвижном положении Кенпачи. Который сжимал свои руки пока голова неизвестного пацана не отделилась от туловища. — Толстяк, — шепнула девчушка на ухо, когда Зараки запустил светловолосую головешку в показавшуюся Плювальщицу. Которая не ожидавшая такого подвоха, наткнулась на покореженную обшивку вертолёта. Звук одиночного выстрела и ошмётки разлетевшиеся в разные стороны. — Убьём их всех, Кен-тян. — Темно розовые глазки весело смотрели на зловеще-звериный оскал капитана одиннадцатого отряда. — Согласен, — в правой руке мелькнула зазубренная от многочисленных битв катана. — Перехерачим их всех. Зараженные вновь проявили к ним интерес. Стали отчётливо слышны выстрелы пулемётов и остального разнокалиберного оружия. Даже где-то в отдаление раздавался громогласный рёв Танка, который точно был… и был он не один.