Ничего

Иногда она думала: меняется ли его цвет глаз в темноте? — Возможно, они становятся цвета лаванды? Картинки становятся белыми. Кадры со временем покрываются трещинками, и солнце выбеливает их новым завтра. И в темноте не было различий. — Тентен? Её кулак рефлекторно сжимается от звука его голоса, незнакомый тембр эхом отражается от белых стен. Тени не могут скрыть того, что нельзя увидеть. Она разжимает кулак. — Ничего, — отвечает она через некоторое время. Не можешь забыть его голос? Влажный участок земли, ослепительный запах росы и летнего моха, соленые слезы, которые не остановить... просто не остановить. Брошенные слова, звучащие, как обещание. Обещание никогда не забыть его лицо, сохранить последние слова, последний шепот, тепло поддерживающий её огонь и зажигающий искру в самые холодные ночи. Она может нарушить обещание? — Никогда, — шепчет она. Как мог он один нести все её надежды, мечты и стремления, каждый кусочек её секретов и грехов, знать её всю и по-настоящему хотеть её так же сильно, как она хотела его? — Что ты сказала? — повторил голос. — Ничего, — сказала она снова. — Ничего. Правда ничего. Почему это имело значение, когда её малыш с шокирующе-рыжими волосами болтал ножками, носил школьные книжки вместо куная, улыбку вместо протектора, пел песенки вместо разучивания джутсу? Почему это имеет значение, никогда не позволить её малышу почувствовать боль смерти и узнать ужасный вкус сожалений? Надгробие никогда не должно означать для него любовь, которая так и не открылась, и несказанные слова прощания. — Я должна была быть там, — эти слова никогда не сорвутся с её губ. — Вернись в постель, — услышала она в ответ. И она сделала это, чтобы больше ни о чём не думать. Они будут делать то, что делали миллион раз до этого в белой комнате, тревожа прошлые воспоминания семнадцатилетней девушки. Миллион раз, но ничего не меняется, когда нет никакой любви. Ничего, совсем ничего. И только однажды, Неджи... С испуганными глазами, запыхавшиеся, под разорванной тканью и тихим звездным небом. И всё, что было ей нужно — прикосновения его ладони. Возможно, подробности стираются с каждым восходом и заходом солнца. Но обещания не было.