***
Вот и пришли. Охранник сам постучал в номер. - Кто? – Донеслось оттуда. Как показалось Осрику, раздраженное. - Агентство «Узелок на память». Вызывали? Щелчок замка, дверь распахнулась: - Входите.***
Пока охранник не осмотрит помещение, заходить в него запрещено – таков порядок, поэтому Осрик терпеливо ждал в коридоре. Заплачено за услуги для двух альф до утра, значит, в номере должно быть двое альф, не более. Предпочтительно трезвых. Охранник привычно осмотрел номер, заглянул даже в ванную комнату. Спецназ в отставке, он жопой чуял неприятности, если они намечались. И носом тоже: - Виски пьете? - По пять капель, – кивал один из клиентов, доставая из бара бутылку, в которой на дне еще плескалась жидкость, – для аппетита. - Омеге не наливать. - Ясно. - Оружие? - Только именной у сержанта. На биометрическом предохранителе. - Разрешение? - Имеется. - Наркотики? - Не практикуем. - Правила знаете? - Обижаешь, брателла. - Хорошо. Я буду внизу, в машине, – это охранник произнес для Осрика, выходя из номера и давая понять, что при первичном осмотре все чисто. Остальное должен сделать сам омега, потому что «внизу» – это, скорее всего, вранье. Охранник, конечно, спать до утра не будет и пить не будет тоже, но он обычно один на несколько кварталов и должен развезти по адресам несколько омег, прежде чем приступить к дежурству. Может, он и правда потом зависнет в местном кафетерии внизу, а может, будет через пять кварталов в каком-нибудь баре смотреть футбол – о его местонахождении даже омегам не докладывают. Да и машины у него сегодня нет – стоянка в центре города дорогая, услуги магнитотакси гораздо дешевле. Но такую фразу произносят специально, чтобы клиенты думали, что омега под надежной защитой, не расслаблялись и вели себя прилично. А пока все, что было необходимо по инструкции, охранник сделал. - Гм, как же, «брателла», – только и хмыкнул он сквозь зубы, удаляясь и оставляя омегу одного. Осрик сделал шаг к двери, окунаясь в волнующий запах двух молодых альф, которым он будет всецело принадлежать до самого утра согласно оплаченному прейскуранту.***
Парень, пропустивший Осрика внутрь, показался ему огромным. По крайней мере, омега спокойно прошел под рукой, которой тот придержал дверь. Ростом метра два или близко к тому, с длинными босыми ступнями и завернутый в нелепый гостиничный халат на завязке, который был ему явно мал. - Проходи, – кивнул он Осрику, запирая дверь на замок. - Опять ты дорогого заказал? – Спросил второй, подходя ближе и протягивая первому небольшую подушечку, которая впоследствии оказалась пакетом со льдом. – На, приложи. - Спасибо, – высокий прижал пакет к щеке. – А что? Омеги из агентства воспитанные, чистенькие, обученные, пахнут хорошо, – парень легонько взъерошил Осрику волосы и понюхал макушку, шумно втянув воздух носом, – и трезвые – ненавижу трахать пьяных шлюх… Прости, омега, это я не про тебя. Как зовут? - Осрик. Но можно звать меня… - Не надо кликух, – перебил второй. – Проходи, Осрик, мы не кусаемся. Я Дженсен, а это Джаред, но можешь не запоминать – мы оба Джеи. Азиат? – Это Дженсен повернулся к Джареду, вопросительно приподняв бровь. - Как ты любишь. Шесть эскорт-агентств обзвонил, пока нашел. С днем рождения тебя, Эклз! И Джаред улыбнулся, демонстрируя на щеках симпатичные ямочки. Они обнялись, похлопывая друг друга по мощным плечам. После таких объятий, если бы между ними случайно оказался омега, из омеги выдавился бы сок. Во время всей этой сцены Чау осторожно наблюдал за альфами со стороны. Здоровые оба. Дженсен тоже сильный, мускулистый, высокий и широкоплечий, но он меркнул рядом с Джаредом, казался приземистым и коротконогим, разве что лицом выделялся… Но Джаред – это что-то! Прямо лосяра какой-то на длиннющих ходулях, опухший от мускулатуры, гостиничный халатик все время норовил разъехаться в стороны на его мощной груди. Омеге придется сегодня хорошенько поработать, чтобы удовлетворить таких самцов. Вечер будет долгим. Разомкнув травмоопасные объятия, Дженсен повернулся к Осрику, кивнул: - Падай пока куда-нибудь. Если голодный, на столе есть кусок пиццы, кола и китайская еда. А я пока в душ.***
Армейские ботинки разбросаны у порога, на вешалке форма и два вещмешка. А в остальном – номер как номер, рядовой, серый и неинтересный номер рядовой и серой гостиницы, каких в столице сотни три, не меньше. Часто омегу по вызову начинают лапать и раздевать прямо у двери, иногда первый раз вставляют прямо здесь же, у вешалки, особенно двуполые – те всегда торопятся побыстрее взять свое. Эти не стали. Но и в таком раскладе нет ничего необычного, у каждого клиента свои предпочтения и привычки, да и Осрик не слишком спешил: ночь впереди длинная, его будут трахать в любом случае, для того и вызвали. А пока можно и отдохнуть, раз есть возможность. Есть он не стал, а вот колы в стакан налил, удобно устроился в кресле и любовался клиентом, который клацал кнопками пульта космовизора. Настоящий альфа! Под такого хотелось лечь даже не за деньги. Полуголый самец, смуглый и мокрый, видимо, только что и сам из душа. Здоровенный, с бугрящимися на волосатой груди мышцами и длинными стройными ногами, которые он сложил на журнальном столике. Красивый, с тяжеловатым взглядом глубоко посаженных темных глаз и каштановыми волосами до плеч, что для альфы было несколько необычно. - Это не то, – шептал он, переключая каналы, – снова не то, тут трепаться будут еще полчаса… О! Дженсен, сейчас начнется! – Крикнул он через плечо. Дженсен вышел из ванной комнаты, обмотанный ниже пояса влажным полотенцем, скривился: - Джей, этот сюжет крутят целый день. Ты каждый раз будешь меня с толчка снимать? Поставь уже на запись, в конце концов, и дрочи потом сам на себя хоть до усрачки. Самовлюбленный нарцисс! - Та-а-ак, запись, – бубнил Джаред, нисколько не обидевшись. – Поставил, потом мамке на мыло отправлю… Да сядь ты уже, Дженс, начинается! Осрик тоже невольно уставился в голограмму.***
Чау уже видел этот репортаж. Не то, чтобы специально, просто его крутили в такси, когда они с охранником ехали на вызов, а поскольку было скучно, он и смотрел. Так себе сюжетец, обычная спецоперация: освобождение заложников, которых бандиты до этого выкрали вместе с туристическим автобусом, трое суток держали в плену, не раскрывая своего местонахождения, и требовали огромный выкуп у правительства планеты. Чтобы к их словам прислушались и не сомневались, что остальные туристы у них, одного из несчастных через несколько часов после похищения, избитого, окровавленного, затраханного, подбросили к полицейскому участку, заодно примотав к его оголенному торсу скотчем документы и личные вещи остальных заложников. Выкуп этим тварям пообещали, время потянули, как-то вычислили, где держат пленников, и направили туда отряд спецназначения. Осрик видел это на плоском экране в магнитотакси. Но здесь, на голограмм-экране, сюжет выглядел еще более устрашающим. - Пошел, пошел, пошел! – Кричал кто-то. Камера качалась, прикрепленная к плечу корреспондента. Он бежал, скрежеща армейскими ботинками со стальными набойками по каменистому склону, натужно дышал в микрофон. Его обгоняли солдаты с оружием. Впереди, слева, справа – везде каски, форма, бронежилеты. Еще одна группа далеко впереди сбегала вниз по склону, отрезая пути отступления бандитов. Где-то прогремел взрыв, и на несколько секунд камеру заслонила густая пелена пыли, смешанной с черным дымом. Послышались выстрелы и шипение энергетических лучей. - Пошли, пошли! Бегом! Пи-и-и-и, – это противный зуммер забивал нецензурные слова командира. - Это ты, ты! – Подпрыгивал Джаред на кровати, возбужденно хватая Дженсена за руки. Если он про голос за кадром, то еще понятно, хотя тот голос и не был слишком похож на голос Дженсена. Но если про фигуры в дыму, то… ну как они друг друга отличают? Ни лычек, ни погон, ничего. Все здоровые, как шкафы, в одинаковых формах и масках, все бегут и орут, и стреляют, и матерятся. Как вообще можно что-либо понять в этом аду? Промзона. Заброшенное здание. Кто-то ногой вышиб дверь перед камерой. - Это я, я! – Заорал Джаред, довольный собой. Осрик косился на парней подозрительно: там огонь, пули, ослепительные лучи, взрывы и смерть, а они возбужденные, раскрасневшиеся, с горящими глазами. Будто футбол смотрят, честное слово! Только что «гол» не орут. Мальчишки! Динамичный сюжет продолжался. Забежали в темноту. Для адаптации камеры потребовались доли секунды. А там – две темные фигуры в углу. На плоском экране в такси было видно плохо, но здесь Осрик рассмотрел четко, что у ног бандита сидела на полу заплаканная девочка, испуганная и оглушенная взрывами, а на нее был наведен ствол энергетического пистолета. И оператор, и забежавший с ним в помещение солдат остолбенели при виде этого жуткого зрелища. Одно движение пальца, и от головы девочки останется мокрый фарш… Но тут кто-то, невидимый из-за спины репортера, выстрелил раньше – в голову бандита. Верхнюю часть башки у него снесло тут же, а остальная половина будто превратилась в желе, лицо перекосилось и плавно съехало на бок, оседая на плечо, отвратительная желтовато-багровая масса потекла по одежде, пока его мертвое тело оседало на пол. Девочка закричала. Брызги заляпали стену. Один подозрительный комочек, похожий на фрагмент мозга, ляпнулся на стекло объектива камеры. Появилась надпись «censored», пока оператор торопливо вытирал с видоискателя окровавленные куски плоти. Осрик отвернулся, передернул плечами, посмотрел на альф. Дженсен тоже передернул плечами, отвернулся от экрана, вперился в Джареда свинцовым взглядом, замахнулся кулачищем и злобно процедил сквозь зубы: - Так и хочется снова тебе врезать! Джаред не отшатнулся, но голову в плечи вжал и убрал от лица лед: - Бей, если хочешь. - Не хочу, но вынужден. - Секунда всего, – Джаред поднял на приятеля виноватый взгляд. - Да мне похрен! Секунда могла стоить жизни этого ребенка, тебя, меня, двуполого с камерой, да кого угодно! Ты замешкался, и это недопустимо! - Я уже понял... Зачем на построении-то? - А это чтобы и другим наука была! – Бушевал Дженсен. – Я лучше при ребятах тебя поучу, чем… чем буду хоронить! Я не горжусь тем, что убиваю. А вот тем, что за полгода в моем взводе ни одного погибшего… И мне очень не хотелось бы, чтобы первым стал ты, идиот! И добавил, отвернувшись: – Лучше в лазарет со сломанной челюстью, чем к маме в банке из-под кофе… - Прости, сержант, – вздохнул Джаред. - Не должно быть колебаний, ясно? Тварь, которая держит на мушке ребенка, должна сдохнуть! А если бы я не успел? В бою пусть работают инстинкты, а сомнения оставь капеллану! - Я не сомневался, – мямлил Джаред, – просто… просто там так омегами пахло. Эти подонки совсем затрахали их за неделю, бедных. Даже вон, преждевременные течки начались. Из двенадцати омег девять – с течками. Я чуть не упал, когда вошел, даже голова закружилась. - Ага, это тебе хуй в голову ударил, – несколько смягчился Дженсен, все еще злой. – Прямо узлом по лбу! Учишь вас, баранов, учишь... Щепотка камфары под нос, и ты еще часа три ни одного запаха чуять не будешь. - Не помогла камфара, сержант, – вздохнул Джаред. Совсем, как провинившийся ребенок. - И хватит «сержанткать», рядовой Падалеки! Я для тебя сегодня Дженсен. Если еще раз назовешь меня сержантом или по фамилии, будешь отжиматься от пола… – Дженс строго взглянул на погрустневшего Джея, облизнул губы, вздохнул тоже. – Сильно я тебя? - Нормально. – Джаред потер ладонью мокрую челюсть, повернулся к подозрительно косящемуся на них Осрику. – А ты не бойся, это наши дела, мужские, тебя здесь никто не обидит. - Я и не боюсь, – соврал омега. Спецназовцы, блин! Они не все неадекватные, с ними бывает и неплохо. Главное, чтобы виски не пережрали.***
- Смотри, смотри! – Джаред схватил Дженсена за колено. Пока оператор протирал объектив, действие не останавливалось ни на миг. Солдаты продолжали зачищать здание, коридор за коридором, комнату за комнатой, а оператор старался от них не отставать. - Тут нормально, – комментировал Дженсен, – даже придраться не к чему. - Вот, сейчас! – Джаред тоже не отрывался от голограммы. - Ага, – осклабился Дженсен, – мне тоже понравилось, как ты отодвинул стволом оператора, а он с перепугу чуть не грохнулся с лестницы. - А чего он обзор закрывает? – Джаред улыбался во весь рот. - Я ж не спорю – ты молодец. Так и надо, потому что безопасность прежде всего. А оператор хоть и военный, но полнейший кретин, блядь, всю дорогу под ногами крутился! Джаред сиял от радости: - Это я тебя прикрывал, и не зря. Потом, возле лифта, помнишь? - Ладно уже, получишь позже леденец… - Хочу леденец сейчас, – Джаред улыбнулся, приобнял Дженсена за плечи и…***
Они нежно целовались. Много чего видел Осрик за два года, но такого точно никогда. То, что его заказали двое альф – не событие, заказывали и трое, и больше. Соберется группа приятелей на вечеринку, не важно, альфы или самцы из двуполой расы, и рано или поздно им захочется секса – непременно. А омеги для этого подходят лучше всего: у них есть и член, и влагалище, причем с обильной естественной смазкой, они гибкие и у них приятная на ощупь, бархатистая кожа. А еще омеги выносливы и терпеливы, поэтому обслужить несколько мужчин за вечер для них не проблема. И даже несколько альф, хотя это уже более утомительно: сцепка – это приятно, но требует большого расхода энергии как омеги, так и альфы. Во время полового акта в основании пениса альфы набухает узел, прочно фиксируя его во влагалище омеги. Сцепка может длиться от нескольких минут до почти получаса, и за это время оба партнера испытывают множественные оргазмы, причем оргазм омег настолько сильный, что они в этот момент не владеют собой – стонут, кричат, извиваются, могут царапаться или пытаться отползти на край кровати. Болевой порог у них при этом сильно повышен, они не почувствуют, если порвут себе связки или вывихнут суставы. Секс где-нибудь в экстремальном месте вроде крыши небоскреба или лестницы в подъезде точно не для трехполых. У омег во время оргазма буквально отключаются мозги, и только альфа в этот момент может придержать омегу, чтобы уберечь от травм и его, и себя. Тут не до эротических игр с приятелями, тут лучше, чтобы никто не мешал. А еще альфы собственники: пусть даже их омега общественный и его дырку уже кто-то полировал полчаса назад, но альфа чувствует себя более уверенным, если омега хотя бы на время полового акта принадлежит только ему. Может быть, поэтому альфы не часто практикуют групповуху – если они и заказывают омегу для компании, то обычно трахают его по очереди, а остальные выходят в соседнюю комнату или даже вообще спускаются в бар, пока один из них вяжется. Но даже если и находятся рядом, то разве что осторожно ласкают омегу или дрочат, не приближаясь друг к другу. Но чтобы целоваться! Такого не было никогда. Альфы вообще никогда не целуются друг с другом, дружеские рукопожатия или камнедробильные объятия – это максимум ласки, на которую они способны по отношению к себе подобным. На секунду Осрик завис с открытым от удивления ртом. Это, в общем-то, не его дело. Он и разговоры слушать не должен, разве что в целях безопасности, потому что такое подслушивание может спасти жизнь или здоровье. Клиенты, когда делаешь вид, что не слушаешь, быстро забываются и могут начать обсуждать, что они собираются сделать с омегой. Не всегда прямо, но намеками, жестами, взглядами они выдают свои подлые намерения, а омега должен вовремя это понять и нажать кнопку на браслете, с которым он никогда не расстается на работе, или хотя бы успеть сорвать его с руки, чтобы на коммуникатор охранника и на пульт агентства пошел сигнал тревоги. Бдительность и хороший слух уже пару раз спасали Осрика от беды. Вот и здесь он не зря присматривался и прислушивался к клиентам, не ради любопытства. Делал вид, что смотрит телек, а сам краем уха слушал и краем глаза следил. Но тут Осрик, конечно, поступил непрофессионально, потому что не каждый день увидишь, как самозабвенно целуются двое альф. Брутальные самцы, спецназовцы, крепкие, грубые парни, которые только что стреляли и убивали. Убивали, спасая людей, но все же убийство всегда остается убийством. А тут… парни целовались, как… влюбленная пара? Как тут не уронить собственную челюсть в стакан с колой!***
Джаред, продолжая целовать Дженсена, мягко повалил его спиной на кровать, сам прилег рядом, а его рука прочертила по груди, потом по бедру партнера, распахивая полотенце и обнажая начавший твердеть член, пальцы скользнули под мошонку и осторожно подтянули яички вверх, медленно их гладили. А Дженсен даже колени слегка раздвинул, чтобы Джареду было удобнее его ласкать. Они целовались долго. Наконец Дженсен оторвался от губ Джареда, выдохнул: - Сейчас капитан будет докладывать о спасательной операции. Джей улыбнулся: - И хрен с ним! Все заложники живы, потерь в личном составе подразделения нет. В записи посмотрим. – Он нажал кнопку на пульте, чтобы выключить звук, и небрежно отбросил его в сторону. А сам перенес вес на руки, приподнялся, переместился ниже. И скользнул языком по члену Дженсена – снизу, от самой мошонки, вверх, до темной головки. Смачно так, мокро облизал широким движением, делая волну всем телом – мощной спиной, шеей, лохматой головой. Дженсен застонал, вцепившись пальцами в смятое полотенце. Даже Осрик в своем кресле невольно ахнул: он впервые видел, чтобы один альфа делал так другому, да и в паху невольно стало горячо и влажно. А Джаред еще и взял головку в рот, втянул щеки, с удовольствием ее посасывая. Дженсен зажмурился, шумно дышал приоткрытым ртом, напряженно выгнул спину. Конечно, Джей сосал непрофессионально, но от души и очень старательно. И сосал правильно – это Осрик невольно отметил со своего места. Делать минет альфе надо аккуратно. Если перестараться и упустить момент, когда начнет набухать узел, и этот узел набухнет во рту, когда головка забрана глубоко в горло, тот, кто делает минет, может задохнуться. Джаред забирал член Дженсена ровно наполовину или даже меньше. А забирать было что. Осрик залюбовался: он видел множество половых органов – и человеческих, и омежьих, и членов альф. Этот член был одним из самых красивых – довольно большой, не слишком поросший волосами, одинаковой толщины по всей длине, с крупной веной на стволе и аккуратной округлой головкой, которую ему сразу тоже захотелось взять в рот и распробовать самому. Даже завидно стало, что это делает Джаред, а не он. Но вот, когда Осрику уже начало казаться, что этим парням хорошо только вдвоем и что на самом деле им никто третий не нужен, а его вообще сегодня вызвали зря, Джей на секунду оторвался от члена Дженса, оглянулся на омегу, посмотрел на него пристально. Это был сигнал. Чау отставил стакан с уже согревшимся напитком, приблизился к кровати, присел. И охотно принял эстафету от разгоряченного Джареда.***
Дальше – дело омеги. - Черт же! Ох, черт! – Тихонько ругался Дженсен, заслонив глаза ладонью, пока Осрик, удобно устроившись между его колен, насаживался ртом на член. Глубоко, как можно глубже, почти до самого лобка. До семяизвержения еще далеко, еще можно. Аккуратно, но можно – узел обычно наливается во время первого выброса спермы, да и то только внутри влагалища. Но береженого боги берегут, и Чау придерживал ладонью основание члена, чтобы почувствовать сразу, если оно начнет увеличиваться в объеме. - Хороший, да? – Джаред кивнул на Осрика. - Твою ж ебаную мать, Джей… Джаред засмеялся. Какое-то время он просто лежал рядом, опершись на локоть, и смотрел на лицо Дженсена. Поглаживал ладонью его грудь, улыбался. Осрик работал, только краем глаза наблюдая за этим, ведь его вызвали не для того, чтобы пялиться на клиентов. У каждого своя работа – эти парни спасают людей, иногда убивают злодеев, чтобы потом снимать напряжение с помощью омеги по вызову. И теперь уже омега спасет их самих от спермоинтоксикации – все справедливо.***
Постепенно Джаред обнажился тоже, присел у Осрика за спиной на корточки, расстегнул пуговки на его сорочке, стянул ее осторожно, чтобы не помешать омеге продолжать свою работу. Прижался горячей грудью к спине Чау, немного погладил его плечи, терся членом о задницу. А потом его ладони скользнули мимо, к бедрам Дженсена. Гладили их, ласкали. Дженсен постанывал. Осрик работал, ускоряя темп. - Джей! – Позвал Дженсен. Его голос показался омеге каким-то то ли виноватым, то ли просящим. Джаред тут же поднялся с корточек, снова забрался на кровать, поцеловал любовника в губы: - Знаю, Дженс, но… если бы я мог, я трахал бы тебя сам. Я затрахал бы тебя до полусмерти, часами бы не отпускал с моего узла… - А кто тебе дался бы? – Скривился Дженсен, но выражение его лица вместо презрительного получилось горестным. - Дался бы, – улыбнулся Джей ямочками, – куда ты делся бы. Если бы ты был омегой, дался бы, как миленький! - Иди ты на хуй! – Прошептал Дженсен хрипловато. Джаред улыбался, повернулся к омеге: - Слышишь, приглашают! – Его глаза призрачно блестели.***
Одно дело любить друг друга сердцами, целоваться, ласкать орально или руками, даже друг другу отдрочить, но совсем другое – половой акт. Альфы не могут заниматься любовью – анатомически это невозможно. Анальный секс с таким же альфой, когда начнет наливаться узел, закончится разрывом прямой кишки и реанимацией. Даже если все время быстро вынимать, все равно может закончиться плохо. Да и такой секс – это не секс, а пол-секса, надо постоянно контролировать себя и партнера, удовольствия от этого никакого, сплошные нервы, а без сцепки все время будет недостаточно, все равно мало, поэтому лучше и не пробовать вовсе. Но такая жизнь – не жизнь, а полжизни. Другое дело – секс с омегой. Омеги хоть и генетически мужчины, но у них, как и у бет, есть влагалище, приспособленное к сцепке и жаждущее ее, ждущее, ищущее, текущее обильной смазкой при одной мысли о хорошем, горячем и твердом узле. А еще у омег, в отличие от бет, есть бонус в виде простаты, напротив которой как раз и набухает узел, что делает оргазм омег более ярким, насыщенным и более продолжительным, чем у девушек или бет. Скинуть легкие брюки – секундное дело. Пока Осрик раздевался, Дженсен переполз дальше, чтобы ноги не свисали на пол, а Джаред помог ему сгрести подушки и подложить их горкой под голову и плечи. Да еще и успел поймать заползающего на кровать Осрика, приобнять поперек туловища, пощупать мускулистую задницу, провести пальцами по промежности, улыбнуться: - Мокрый, как монахиня при виде молоденького послушника… Что, Осрик, он красивый, да? - Очень красивый, – кивнул омега. Это была правда. Красивее альфы, чем Дженсен, Чау еще не видел.***
Конечно, по долгу службы Осрик обязан обслужить любого клиента – и страшненького, и увечного, и неприятного, и грубого, и даже грязного и вонючего, если таковые его оплатят. Но с красивым и ласковым заниматься сексом гораздо приятнее. А тут целых два клиента – сильные, мощные, приятно пахнущие и на мордочки симпатичные. Особенно Дженсен. И ласковые. Джаред облапал его огромными лапищами, но не грубо, помял только слегка и осторожно подтолкнул в сторону Дженсена. Дженс обнял, прижал к своей груди, погладил ягодицы, понюхал за ухом, целовать не стал. - Не так, – прошептал, – попой развернись. Не лучшая поза для сцепки, но раз клиент так хочет, надо подчиняться. Дженсен сильный, если будет необходимость, перекатится на бок и омегу осторожно переложит. Как пушиночку – одной левой. Осрик повернулся спиной к Джеям, которые снова начали увлеченно целоваться, перебросил ногу через Дженсена и начал медленно насаживаться на его член, уже ощущая, насколько сильно он хочет побыстрее ощутить узел этого самца внутри себя.***
Член альфы приятно заполнил влагалище. Мышцы тут же подстроились под его размер и толщину, плотно обхватывая, контролируемые волны побежали вверх и вниз. Обжимали, ласкали, гладили. Дженсен застонал за спиной от новой порции наслаждения. - Хорош азиатик? – Спрашивал Джей, улыбаясь. - Хорош, сука, – хрипел Дженс, дышал сбивчиво. Осрик внутренне улыбнулся – это не про него, это от удовольствия. А удовольствие омега доставлять умеет. И клиенту, и себе, даже когда он всего лишь подарок на день рождения.***
А теперь пора двигаться, чего затягивать? Вверх-вниз, вверх-вниз, постепенно ускоряясь. Осрику уже и самому не терпелось. Почему нет? Теперь уже не важно, проплачен секс или нет. Его ебет красивый, сильный и здоровый альфа, пахнущий, как альфо-бог. Его дырка заполнена красивым, крепким, горячим членом. Мышцы на выходе из влагалища уже начало приятно покалывать – вот-вот захлопнется замок, фиксируя двоих в сцепке. И тогда уже будет не дело омеги, тогда омега уже не будет контролировать себя. Тогда задавать ритм будет природа и альфа, что должен поддержать, не дать упасть, уложить на бок, если понадобится, или присесть и обхватить корчащегося от запредельного наслаждения партнера, прижать к себе, уберечь. А пока еще можно поиграть внутренними мышцами, срывая с губ альфы лишние стоны, нечленораздельные рычания и порой грубую ругань, можно ласкать его бедра, покрытые рыжеватой шерстью, и гладить чуть кривоватые голени, наблюдая, как судорожно он напрягает пальцы ног. Можно, насаживаясь все глубже, поерзать задницей, слушая, как самец за спиной булькает, задыхаясь от восторга, и вцепляется в твой зад пальцами. Мнет его, гладит ягодицы, кладет ладони на бедра, торопит, просит, умоляет ускориться. Пока что можно все. Можно даже наклониться слегка и, не прекращая движений, запустить руку между ног, нащупать его тяжелые яички и ласкать их. А потом ощутить, как лежащий рядом Джаред берет твою руку и перекладывает на свой член, тоже требующий внимания, тоже твердый, большой и дергающийся в ответ на прикосновение. Можно дрочить Джареду, ощущая, как пальцы самого Джареда уже пробрались туда, где только что были твои, и сами ласкают яички Дженсена, гладят, трогают место, где член входит во влагалище омеги, щупают набухшие складки, размазывают по ним смазку, ласкают поджавшиеся яички омеги. И снова возвращаются вниз, к члену Дженсена, основание которого то показывается слегка, то снова прячется в теле омеги, гладят, трогают начинающий проявляться узел. Но удивляться омеге уже некогда: он чувствует, как член Дженсена внутри начинает пульсировать, выбрасывая первые мощные струи семени, руки прижимают омегу вниз, но он знает уже и без этого, что момент настал. Останавливается, насаживается как можно сильнее, вжимая свои ягодицы в бедра альфы, оттопыривает задницу для более глубокого проникновения. И замок закрывается, мышцы плотно охватывают набухающий узел. Дженсен стонет за спиной, а пальцы Джареда щупают место соединения, будто хотят убедиться, что все идет правильно, что Дженсену обеспечена надежная сцепка, что ему будет хорошо, как никогда, и что смазки достаточно, чтобы любимому не стало вдруг дискомфортно. Будет хорошо, не стоит беспокоиться. Будет охренительно хорошо! Но теперь это уже не дело омеги. Теперь – все. Рука Осрика, ласкающая член Джареда, соскользнула с него прочь.***
Эти моменты всегда запоминаются плохо. Ученые пишут, что во время оргазма мозг находится в пограничном состоянии – между сном и явью, даже между жизнью и смертью. Кислородное ли голодание тому причиной или резкий выброс в кровь большой порции эндорфинов, но омеге, испытывающему оргазм, это точно уже не важно! Осрик стонал. Кажется, даже покрикивал или скулил – держать себя в руках во время сцепки он не мог. Да и не хотел. Зачем, если хорошо? Если мир становится безграничным, как вселенная. И одновременно сужается до размеров узла, на котором сидишь. И пульсирует волнами запредельного блаженства. - Тише, тише, – вроде бы шептал в какой-то момент Джаред. Должен был бы Дженсен, но нет, кажется, все же Джаред. Подсел ближе, обнял, положил голову омеги к себе на плечо. Поддерживал его корчащееся в спазмах тело, гладил по волосам. Терся твердым членом о бедро то ли Осрика, то ли Дженсена, то ли двоих сразу. Кажется, Джаред еще и набросил ему на торчащий член полотенце. Это чтобы омега, кончая, не пачкал семенем простыни и ноги Дженсена. Дженс тоже присел за спиной, через омегу обнял Джареда. Парни целовались, пока сладкие спазмы сотрясали омегу между их горячими телами. Не давили, не душили, просто прикасались голой кожей, целовались над его плечом, пошло и мокро. И от этих прикосновений и звуков омегу накрывало новой волной оргазма, еще мощнее предыдущей. И мир снова хлопком расширялся до размеров галактики, звезды неслись мимо, звеня почти на грани слуха. Расширялись, летели, во все стороны и вне времени. А потом мир вдруг оказывался маленьким, тесным, не больше, чем кулак. Становился крохотным, как прижатая и массируемая ритмично сокращающимся узлом простата. Как толчки внутри, когда новые порции спермы выплеснулись в него из члена Дженсена. Как горячее дыхание Джареда над его ухом. Как слово «люблю», адресованные не ему. И все вокруг снова улетело, рассыпаясь на сверкающие атомы, закружилось, унеслось прочь, погружая сужающееся сознание в белый мрак…***
Осрик приходил в себя постепенно. Он целый. Измотанный, но удовлетворенный. И в безопасности, а это главное, поэтому можно не дергаться, а еще понаслаждаться покоем и приятной опустошенностью и теплом внутри. И прикосновениями руки, что гладила его половые губы, подпухшие, слегка вывернувшиеся, покрасневшие, но уже свободные от узла. Пальцы Джареда ласкали мягкие складки, иногда даже проникали внутрь, двигались там осторожно, растирая смазку, смешанную со спермой Дженсена. - Спасибо, – это прошептал Дженсен. Хрипло, осипшим после нескольких оргазмов голосом. - С днем рождения, Джей, – ответил Джаред тихонько, целуя любимого. Осрик не видел, но знал и так, что в губы. Он сам хотел бы поцеловать их. Но, видимо, эти двое берегли губы Дженсена только друг для друга. Джаред вздохнул: - Дженс, а давай, ну когда-нибудь, когда выйдем в отставку, найдем себе такого же азиатика. Ты женишься, а я поселюсь где-нибудь по соседству, через забор, прорублю калитку… - Почему именно азиата? – Перебил Дженсен. - Понимаешь, азиаты хороши тем, что кто бы ни был отцом ребенка Осрика, он все равно будет похож не на мужа, то есть тебя, и не на соседа, то есть меня, а на Осрика, так что подозрений в двоемужестве ни у кого не возникнет… Дженсен дышал все еще учащенно: - Вот ты дебилоид! Что-то ты распизделся сегодня не в меру, Джей. Молотишь всякую чушь… Лучше делом займись, ты же хочешь, я знаю. Кинь ему узелок на память… - Кину, только чуть позже, дай ему немного отдышаться, – просил Джаред, улыбаясь. И Осрик был благодарен здоровяку, даже несмотря на то, что тот молол чушь: ну кто женится на омеге по вызову? Да еще и заведет от него детей. Не эти красавцы точно. Пустые мечты… Хотелось спать, но спать, когда не уснул клиент – дурной тон. Тогда хотя бы полежать спокойно, если позволяют. Хоть пять минут, и омега снова будет готов.***
Дженсен спал, подложив руку под голову. На подбородке у него шрам – небольшой, очень старый, может даже из детства. А на плече – недавний, он еще даже не побелел. Нос с едва заметной горбинкой, на носу рыжие веснушки. И больше нет у него никаких изъянов, как не ищи. Изящная линия губ – идеальна, кончик носа аккуратный, глаза большие и ясные, правда, сейчас они были закрыты, и только тень от ресниц зубчиками ложилась на щеку… - Он очень красивый, да? – Джаред не ждал ответа. Улыбался, поглаживая омегу по груди, а смотрел через его голову на Дженсена. Хмыкнул, шевеля дыханием волосы: – Первый раз, когда я назвал его красивым, получил в табло. Хотя это и правда. Сейчас терпит. Только от меня такое и терпит… Джаред улыбался, прикасаясь губами к макушке Чау. Разница в росте давала возможность просунуть эрегированный член омеге между ног, обхватив его длинными ручищами сзади, а смотреть все же поверх его головы на спящего Дженсена. Осрик никому не будет об этом рассказывать: он профессионал и об этике и соблюдении конфиденциальности помнит. Но если бы кому-то рассказал, то народ точно удивился бы! Любовники-альфы – это само по себе экзотика. И хотя возбуждающий запах феромонов и прикосновения к горячему омежке тоже нельзя сбрасывать со счетов, Осрику казалось, что у этих парней встает больше не на омегу, а друг на друга. У Джареда точно. Член Джареда тихонько двигался между ног Осрика туда-сюда, елозя по складкам влагалища, ладони шарили по груди омеги, нос вдыхал запах его волос, но хотел Джаред только Дженсена. Если бы Осрик имел право обижаться, он бы обиделся. Но он на работе, а работа есть работа. Взял в ладонь головку члена Джея, тот ахнул над ухом. Массировал по кругу, размазывая его и свою смазку, терся попой о пах. Запах возбужденного самца стал еще сильнее – пьянил, заставлял сердце биться чаще. Вот и Джаред уже решил, что нет смысла больше терпеть: хоти или не хоти Дженсена, а вставить ему невозможно. Прислонил головку к входу омеги, надавил. Вошел легко, погружаясь во влагу и тепло. Влагалище обхватило орган, первые волны скользнули по головке, обласкивая ее. Джей шумно выдохнул Осрику в темя, то ли вздохнул горестно, то ли от остроты ощущений сбилось дыхание. Входил в омегу, а смотрел по-прежнему на Дженсена, на его ресницы и трогательно выпяченные во сне пухлые губы. Сильнее прижался к спине омеги, вводя в него член до самого упора, вытянул наполовину. И снова толкнулся вперед. И снова. Буквально – натягивал на свой орган, нанизывал, будто хотел пронзить его до самой диафрагмы. Осрик только резко выдыхал на каждый резкий толчок. Трахали его, а хотели Дженсена. Но это не его дело. А вот удовольствие клиента – это уже его дело. Член Джареда длиннее, чем у Дженсена, он просто огромный, и к нему надо приспособиться. Не то, чтобы Осрика еще не трахали такими огромными членами, но это каждый раз испытание, каждый раз надо максимально расслабиться во время фрикций, чтобы влагалище успело растянуться под размеры такого внушительного органа, успело привыкнуть. И узел у Джея наверняка тоже большой, хотя может оказаться и более плавным, чем у Дженсена, не таким четким, более растянутым в длину. Поэтому, пока не началась сцепка и пока он в состоянии хоть что-то соображать, омега должен еще успеть поработать мышцами влагалища, должен подобрать максимально удобный угол проникновения, чтобы и себе не было больно, и клиенту было хорошо. Кстати, очень удачно, что Джей решил заниматься к ним сексом на боку. Лишь бы не раком, когда проникновение самое глубокое. Даже сидя сверху, как до этого на Дженсене, и то хуже. А на боку – хорошо, на боку нормально. Видно, Джей и сам знает о своих особенностях и не хочет мучить омегу. И еще сразу стало понятно, кто из этих двоих – топ. Джаред любит все делать сам: сам вставил, сам оттрахал – не сказать, что грубо, но довольно основательно и со знанием дела. Сам задавал ритм, сам потянул попу омеги на себя, когда началось семяизвержение и влагалище стало смыкаться у основания узла. Сам зарычал на ухо омеге, кончая, смешивая свою сперму со спермой Дженсена и только так имея возможность слиться с любимым в одно целое. Сам подвинулся вместе с прификсированным к нему омегой ближе к Дженсену, чтобы погладить его по сильной груди, чтобы провести подушкой большого пальца по нижней губе, мягко выводя из дремы. И сам, привстав на локте, прижался в страстном поцелуе к губам проснувшегося Дженсена, пока омега болтался где-то там, между ними, на его узле, снова обласканный жаром и запахом тел двух мощных альф. Пока омега, сдавленно попискивая и корчась в эйфории, кончал и кончал снова, пачкая спермой живот Дженсена.***
Омега в порядке, клиенты довольны, телек выключен, теперь – спать. Выйдя из душа, Осрик застал парней спящими в позе ложки: Дженсен снова подсунул согнутую руку под щеку, а Джаред обнял его сзади, полностью повторяя изгибы тела любимого, руку положил на грудь, прижался к его голому заду расслабленным членом, сопел в затылок. Обычно происходит так: омегу трахают до самого утра, потому что оплачено. Но если появилась возможность поспать, а кровать в номере одна, омега тихонько засыпает на своей половинке и радуется, если ему достался уголок одеяла и подушка. Или уходит спать в кресло, натянув на себя плед или покрывало. Но тут вдруг захотелось… Реально две сцепки и такое количество оргазмов за ночь разжижают мозг! Причем настолько сильно, что Осрик вдруг смело проскользнул под одеяло, прижался к бугристой спине Джареда, обхватывая его мощный торс рукой, а ладонь просунул под локоть Джея – ближе к сердцу Дженсена, нежно обнимая сразу обоих своих сегодняшних клиентов. И улыбнулся.***
Так и уснул. (Конец)