***
— Гарри, посмотри, пожалуйста. — А? Что? Джинни протянула ему буклет. — Рекламка из «Музыкального магазина Доминика Маэстро». На глянцевой бумаге было изображено что-то, напоминающее музыкальный магазин Хогсмида. Гарри там был всего пару раз, а вот Джинни любила туда заглядывать, слушать музыку и обсуждать новые альбомы с продавцами — зачастую это были молодые волшебники, любители потрепать языком. Гарри поднес буклет поближе к лицу, чтобы лучше разглядеть сидящих на стульях человечков в пурпурных мантиях, вокруг которых мушками вились ноты. — Это «Пикси северо-западных ветров», группа, про которую я тебе рассказывала, — с улыбкой пояснила Джинни, заправив прядь рыжих волос за ухо. — Тебе понравилась их музыка. — А, да-а, — протянул Гарри, вглядываясь в затейливые шляпы музыкантов. — Они будут в Хогсмиде на пресс-конференции завтра, так что можем сходить туда, вместо «Трех метел». Группа довольно популярная, думаю, людей будет много, и мы не успеем зайти в «Зонко», как ты хотел, если полдня проведем, потягивая сливочное пиво. Так что скажешь? Гарри вернул буклет и, задумавшись, пожал плечами. — Если ты хочешь, то пойдем, конечно. — Отлично, — обрадовалась Джинни и шустро поцеловала Гарри в щеку. — Тебе там понравится, честно-честно!***
— Ой, Гарри! — выдохнула Дафна, выйдя из-за поворота и столкнувшись с гриффиндорцем лицом к лицу. — Извини, пожалуйста, никак не ожидала тебя увидеть сейчас. — Почему? — с улыбкой поинтересовался парень, отступая на шаг. — Я думала, у вас тренировка по квиддичу, — ответила девушка, поправляя на плече ремень от приоткрытой сумки, внутри которой виднелись письменные принадлежности и какие-то книги. — Разве нет? — Тренировка отменилась, — пояснил он. — Так ты же капитан, — заметила Дафна. — То есть ты назначаешь и отменяешь тренировки. — На улице ужасная метель, а ветер просто сносит с ног. Вот в том-то и прелесть капитанства, что можно отменить тренировку, когда на улице такая мерзостная погода, и туда совсем не хочется идти. — Так вот в чем дело, — понимающе кивнула Дафна. — Но ты смотри, команда Слизерина не намерена проигрывать ни Когтеврану, ни Пуффендую. Вчера они вернулись с тренировки настолько мокрые, что домовики около получаса пытались просушить гостиную от их мокрых следов. Так что наша сборная настроена очень серьезно. — Вы мне угрожаете, мисс Гринграсс? — Гарри вопросительно выгнул брови. — Всего лишь заметила, что вам не стоит так легкомысленно отказываться от крохотного шанса на победу, который у вас остался, из-за какой-то там погоды, — Дафна хитро заулыбалась. — И ты, что же, будешь поддерживать Слизерин? — Однажды слизеринка — всегда слизеринка, — девушка качнула головой, не убирая с лица все той же хитрой улыбки, которую Гарри так любил: у Дафны появлялись крошечные, едва заметные ямочки на щеках. — Но я-то знаю, что ты будешь болеть за меня. — Вы много о себе воображаете, мистер Поттер, — засмеялась она. — Могу лишь заверить, что я точно не буду болеть за Когтевран и Пуффендуй, — и снова эта улыбка. — Но мне пора: Астория заждалась в библиотеке, а я обещала ей помочь с рефератом по Травологии.***
Гарри дописал последнюю строчку эссе по Трансфигурации и, набрав полную грудь воздуха, облегченно выдохнул. — Уже все? — с нотками зависти в голосе спросил Рон. — Да, осталось только переписать термины по Заклинаниям, — Гарри потянулся, откинувшись на спинку дивана. — Но это я сделаю завтра утром. В последнее время их стали заваливать домашней работой так, словно до выпускных экзаменов оставалось каких-то несколько недель, а не полтора года. И, надо сказать, было непросто со всем этим справляться, когда нужно было также не забывать про тренировки по квиддичу, а еще уроки трансгрессии, которые отнимали немало сил, хоть и проводились они раз в неделю. Так что выглядело это все, как репетиция выпускного года со всей его бешеной суматохой. Но пятым и седьмым курсам приходилось в сто крат хуже: они все-таки действительно сдавали экзамены в этом году. — Мерлин! — взвыла Джинни в соседнем кресле и картинно упала лицом прямо в учебник по Защите от Темных Искусств. — Джин? — Гарри подался вперед, с сочувствующим выражением лица глядя на девушку. — Помочь? Джинни промычала что-то нечленораздельное, отправляя все свои реплики исключительно в пожухлые страницы книги. С кислой миной она подняла голову и, подперев ее руками, мрачно взглянула на Гарри. — Я больше не могу это читать, — Джинни устало закрыла глаза и потерла их руками. — Такое ощущение, что мой мозг пухнет, пухнет и вот-вот взорвется. И глаза болят, ужас! — Тебе надо отдохнуть, — заключил Гарри. — Мне по этому материалу отвечать завтра, — вздохнула девушка. — Так что, боюсь… Гарри переложил свои книги и пергамент на стол, а Джинни позвал к себе. — Будешь слушать, ага? — бодро произнес он, поудобнее перехватывая учебник по Защите за пятый курс. Джинни благодарно улыбнулась, поудобнее устраиваясь на плече у парня. — Ну нет, только не надо бубнить всю эту тягомотину вслух! — возмутился Рон. На щеке у него стояла жирная клякса — результат творческой деятельности над эссе по Трансфигурации. — Только мешать всем будете! — Знаешь, вот ты постоянно бубнишь, просто не затыкаешься, — рассердилась Джинни. — Могу поклясться, время от времени все, даже мама, мечтают о взрывопотаме, который наступит тебе на язык, чтобы ты хотя бы денек помолчал. Так что ничего, параграф по Защите ты уж как-нибудь переживешь. — Когда это я постоянно бубнил? — возмутился Рон и едва не поставил пером кляксу на своем эссе. — Ты даже во сне говоришь, — тихонько заметил Гарри, сдерживая улыбку. — Ну и пожалуйста, — фыркнул Рон, слегка покраснев от досады. — Я все равно уже дописал.***
Гарри медленно брел по коридору на урок по Травологии, держа в руках пергамент со своим на скорую руку написанным эссе. Он никуда не спешил: до урока еще было минут десять, если не больше, а с предыдущего занятия учеников отпустили только минуту назад. К тому же, Рон сейчас находился с Лавандой в гостиной Гриффиндора. Из того, что они в тот момент представляли, было сложно выделить двух отдельных людей, и Гарри сделал вывод, что парочка Лав-Лав и Бон-Бон помирились. Хотя, вероятнее всего, Рона даже никто и не спрашивал. Но Гарри точно нечего там делать, пока его лучший друг был слишком занят со своей любвеобильной подружкой. А вот Гермиона сейчас должна была идти с урока. — Почему ты так думаешь? — послышался звонкий нетерпеливый голос подруги со стороны лестницы. — Ведь это точно «преданность»! Гарри еще немного замедлил шаг, вслушиваясь. Через несколько секунд, как он и предполагал, показалась пышная шевелюра Гермионы. Гриффиндорка, сойдя с последней ступени, остановилась и стала лихорадочно перелистывать страницы книги, которую держала в руках. — Если перевести эту руну так, то получается совсем другой смысл, — уверенно возразила Дафна, присоединяясь к Гермионе. — «Предательство» больше подходит по тексту. Найдя нужную страницу, Гермиона с победной улыбкой обратила взгляд к слизеринке. Дафна глазами пробежалась по строкам, на которые указывала гриффиндорка, а потом, задумчиво сдвинув брови, забрала учебник в свои руки и открыла первую страницу. — Ну конечно, — пробормотала она и вернула учебник Гермионе. — «Расширенный курс по изучению рун» основан на англосаксонских рунах. А тут, смотри, — Дафна показала пергамент, на котором Гарри разглядел какие-то знаки, абсолютно ему непонятные. — Видишь? Кружочки! Это исландские руны, в них довольно часто меняли черточки и точки именно на кружочки. — Да, но почему тогда кружочки только в нескольких рунах? — Гермиона сосредоточенно всматривалась в пергамент. — Видимо, это ранняя версия исландской рунописи, — предположила Дафна. — Я видела ближе к концу еще несколько рун с кружочками. — Значит, хорошо, предположим, это исландские руны. Тогда это слово у нас… — «Предательство», да, — кивнула Дафна. — Эта руна имеет несколько другую форму в англосаксонском варианте. — Честно говоря, я даже и не подумала, что нам могут дать такой хитрый текст, — вздохнула Гермиона. — Раннюю рунопись всегда тяжело отличить по виду, они же так похожи! — Я была не до конца уверена, — призналась слизеринка, сворачивая пергамент и убирая его в сумку. — Но раз мне удалось тебя убедить… — Нет-нет, тут ты оказалась права! — с пылом согласилась Гермиона. — Вот только я не могу разобраться с концовкой. Перевод получается какой-то бессмысленный. — Попробуй использовать второе значение, — с улыбкой подсказала Гермиона, а потом махнула рукой — она заметила Гарри, стоящего неподалеку. — Там в одной руне — не скажу точно, в какой именно — используется непрямое значение: второе или третье. Тогда у тебя все встанет на свои места. Гарри неспешно подошел к девушкам, переводя взгляд с одной на другую и обратно. Дафна тепло улыбнулась, быстрым движением пальцев убрав светлую прядь волос, выбившуюся из хвоста, с лица. — Привет, Гарри! И спасибо тебе, Гермиона, — Дафна снова перевела взгляд на гриффиндорку. — Я с последним предложением добрых ползанятия билась! — Исторические тексты очень сложные, — подбодрила ее Гермиона. — И рада помочь! Дафна медленно перевела взгляд с гриффиндорки на ее друга, а потом словно что-то вспомнила: ее лицо переменилось, и улыбка, легкая и дружелюбная, исчезла. Девушка беспокойно поправила ремень сумки на плече и сделала шаг вперед. — Мне пора, — обронила она. — Трансфигурация, профессор Макгонагалл обещала тест. До встречи! Дафна говорила, обращаясь к Гермионе, но потом, прежде чем умчаться вперед по коридору, на секунду задержала свой взгляд на Гарри. Улыбка снова промелькнула на ее белоснежном лице. — И давно вы с ней вместе ходите на занятия? — спросил Гарри, когда слизеринка исчезла из виду. — Если ты говоришь про Древние Руны, то с третьего курса, когда все выбирали себе дополнительные предметы, — ответила Гермиона, запихивая учебник по рунам в переполненную сумку, то и дело грозившую лопнуть по швам. — Из Слизерина туда ходят только Дафна и Теодор Нотт — очень умный парень, между прочим, — заметила девушка. — Правда, он очень тихий и какой-то мрачный, предпочитает сидеть один. В прошлом году на Руны ходила еще и Трейси Дэвис. Как я поняла, они с Дафной в хороших отношениях. Но Дэвис не сдала СОВ по Рунам. Так что теперь мы с Дафной сидим вместе и, как видишь, помогаем друг другу при необходимости. — Ты не говорила, что вы общаетесь, — настойчиво продолжал Гарри, но, перехватив удивленный взгляд Гермионы, сбавил пыл. — А почему это тебя так интересует? Мы-то и не сразу стали общаться, просто так получилось, — Гермиона пожала плечами. Секунда, и она вперилась в лицо Гарри своими широко открытыми карими глазами с таким выражением, будто она знала что-то, чего знать не должна. Гарри отвел взгляд. — Этот учебный год повлиял на всех нас.***
Морозный вечер сменил довольно теплый для последнего зимнего месяца день. Все, что растаяло в светлое время суток, было растоптано сотнями пар ног, превращено в жидкую кашеобразную грязь, вязкую и липкую, но чем позднее становилось, тем сильнее мороз крепчал, заставляя землю становиться одним огромным катком. Тренировка оказалась довольно выматывающей. Помимо того, что приземлиться и устоять на ногах было практически невыполнимо, так еще и в небе сильные порывы ветра норовили сбить игроков с метел, а крохотные, но крепкие, как лед, снежинки били прямо в лицо, мешая смотреть перед собой. Гарри дунул в свисток — тренировка окончена. Бедные гриффиндорцы, измученные ужасной погодой, устало опустились на землю и осторожно побрели в раздевалку, не желая распластаться на оледенелой земле. Бладжер никак не хотел вставать в свое гнездо. Гарри, неловко орудуя замерзшими негнущимися пальцами, пытался вставить непослушный бладжер на его законное место. И еще хорошо, что он заметил плохо сидящий бладжер сейчас, прежде чем оставил все снаряжение в раздевалке: этот сумасшедший мяч мог бы весь стадион разнести! К Гарри неспеша подошла Джинни. Она склонилась над чемоданом и потуже пристегнула бладжер в гнезде, пока капитан крепко его держал в нужном положении. Через пару секунд ребята дружно закрыли чемодан и задвинули под лавку, на которой обычно сидели игроки перед матчем, слушая наставительную и подбадривающую речь своего капитана. — Ну вот и все, — устало подытожила Джинни, сонно потягиваясь. Она уже была полностью готова к возвращению в замок. — Идешь? Гарри краем глаза заметил, что в раздевалке никого не осталось. Рона с влюбленным взглядом ждала Лаванда на выходе со стадиона, а потому тот предпочел побыстрее переодеться и сбежать, пока девушка не пришла его искать. Другие ребята давно переоделись и отправились на ужин. А вот Джинни решила его подождать. — Да, секунду, — кивнул Гарри, накидывая зимнюю мантию на плечи, а потом пошагал вслед за девушкой. Джинни всю дорогу придерживалась рукой за Гарри — было слишком скользко, и ноги то и дело разъезжались в разные стороны. Джинни, стараясь перекричать вой ветра, рассказывала парню, как сегодня на уроке по Истории Магии один парень с Когтеврана уснул прямо перед профессором Бинсом. — Так более того, — с нотками смеха в голосе продолжала девушка. — Он так громко храпел, что перебудил всех в кабинете. А еще он издавал такой звук (я даже не изображу его), как чайник, когда закипает — то ли бульканье, то ли свист. — И профессор Бинс?.. — посмеиваясь, начал Гарри. — Не обратил на это ни капли внимания, именно! В замке было значительно теплее и, что самое главное, никакого ветра, пробирающего до самых костей. Джинни, щечки которой покраснели от мороза, в тепле явно оживилась. Бодро разматывая шарф и шагая вверх по лестнице, она говорила, почти не умолкая, про предстоящий матч. Гарри, засунув руки в карманы мантии, молча шагал рядом, лишь иногда кивая и поддакивая. И, казалось, чем тише становился Гарри, тем больше слов умудрялась Джинни уложить в минуту. — Гарри, — на подходе к гриффиндорской башне Джинни остановила его рукой и обеспокоенно заглянула в глаза. — Да, Джин? — он развернулся к ней лицом, все еще держа руки в карманах. Девушка, бывшая чрезвычайно активной еще минуту назад, сейчас словно потускнела. Уголки губ опущены, глаза наполнены то ли тоской, то ли грустью, а может, и тем, и другим. Гарри вопросительно выгнул брови, искренне не понимая причину такой перемены настроения. — Что-то случилось? Джинни задумчиво прикусила губу, подбирая слова чрезвычайно осторожно, обхватила себя руками. Гарри терпеливо ждал, не желая торопить девушку и подсознательно понимая, что она собиралась сказать что-то очень важное. Что-то, что вертелось у нее на уме уже долгое время и очень беспокоило. — Все хорошо? — она легким прикосновением дотронулась до его руки. — Я имею в виду, у нас. У нас все хорошо? — Джин, ты о чем? — непонимающе спросил Гарри. Она отступила на шаг и, опустив взгляд в пол, нервно заправила волосы за уши. — Я просто подумала… — она вновь взглянула на него. — Нет-нет, это не так важно. Видимо, я просто устала, вот мне и кажется всякое, — она неловко улыбнулась, снова пряча взгляд за пушистыми ресницами. — Что тебе кажется? — Гарри сделал шаг вперед. — Ну… Ты стал каким-то таким… словно отгораживаешься от меня, — пробормотала она. — Неважно, это неважно, — Джинни, тряхнув рыжей головой, уверенно подняла на него глаза и широко улыбнулась. — Джин? — Гарри хмуро сдвинул брови. — Нет, честно, все отлично, — она бодро кивнула. — Мне просто надо хорошенько отоспаться. Гарри не стал настаивать, а Джинни, спрятав в дальний угол беспокоящие ее мысли, обняла его за руку, положив голову ему на плечо. — Люблю тебя, — с нежной улыбкой пробормотала она. — И я тебя.***
Снег огромными пушистыми хлопьями падал за окном весь день, кружась за окном причудливыми узорами снежинок. Деревья стояли белые-белые, словно в шубах: каждая веточка была заботливо укрыта слоем снега. Дафна перехватила Гарри в коридоре перед обедом. — Погуляем после еды? — с веселой улыбкой предложила она. Гарри оставалось лишь согласиться. На улице было морозно, но солнце светило ярко, слепя глаза, а полное отсутствие ветра делало прогулку еще более приятной, чем она казалась Гарри на первый взгляд. Дафна, замотанная в серебристо-зеленый шарф по самый нос, бодро пробиралась сквозь сугробы прямо к озеру. Ее золотые волосы поблескивали и искрились на зимнем солнце, завитушками прыгая по плечам и спине девушки при каждом ее движении. Гарри намеренно немного отставал, неотрывно следя за Дафной, занятой мыслями о том, как бы ей не свалиться в сугроб. — Гарри! — Дафна обернулась и удивленно смотрела на него, сверкая своими большими, словно стеклянными, светло-голубыми глазами. — Ты же спортсмен, не отставай! Гарри, довольно улыбаясь, за несколько секунд поравнялся с ней. — Мне очень нравится такая погода. — Да, сегодня невероятно красиво, — с восторженной улыбкой ответила Дафна. Щеки ее, на которых от улыбки снова проступили эти милые крошечные ямочки, приобрели морозно-ягодный румянец. Они шли вдвоем, рука об руку, беззаботно болтая ни о чем и обо всем сразу. Это по большому счету не имело никакого смысла, но было для него чем-то очень важным — вот так брести по хрустящему под ногами снегу с чувством, будто в эту секунду они лишь вдвоем на всем белом свете. — Помню, как-то зимой, еще в детстве, — Дафна неспешно потирала замерзшие ладони друг о дружку. — Мне лет восемь было, а Тори всего шесть. Она такая крошечная была для шести-то лет, — девушка с легкой улыбкой смотрела куда-то вперед, немного сощурив глаза — пыталась припомнить каждую подробность того момента, о котором рассказывала. — Мама постоянно заплетала ей две косички; они так забавно торчали в разные стороны из-под шапки. А еще у нее тогда зуб передний выпал, и когда она улыбалась, такая смешная была, — Дафна усмехнулась. — Так вот, в те дни выпало очень много снега. Недалеко от нашего дома есть небольшой склон. Магглы на эту территорию обычно не заходят, а из всех живущих неподалеку волшебников едва нашелся бы хоть один человек, который любил там гулять. А папа наш взял и пошел вместе со всеми нами. Даже маму уговорил, уж не знаю как. — Твоя мама так не любит зиму? — поинтересовался Гарри, искоса взглянув на девушку. — Она, скорее, не из любителей беззаботного веселья, — пожав плечами, ответила Дафна. — Но тогда мы все, даже мама, катались с горки — представляешь?! — прямо на попах, — Дафна засмеялась, всплеснув руками. — И играли в снежки. Мы с Асторией и мамой тогда папу завалили снегом. А домой вернулись все насквозь мокрые, из-за шиворота снег вытряхивали! — А мы, вот, с моим кузеном никогда не играли в снежки, — хмыкнул Гарри, тут же решив не продолжать тему: портить волшебный момент упоминанием своих не самых приятных родственников — не лучшая идея. — Такое было только раз, — добавила Дафна. — Ты хочешь сказать, что твоим родителям настолько не понравилось валяться в снегу, что они решили не выходить на улицу в это время года? — Да нет же, — засмеялась Дафна. — Редко бывают такие снежные зимы. Да и жизнь изменилась. Папа стал очень занят, мама всегда была с ним, а после и время настало не из легких… Но знаешь, не думаю, что мои навыки снежного боя куда-то пропали с того времени! И прежде, чем Гарри успел сообразить, что Дафна намеревается сделать, та нагребла полные ладони мягкого липкого снега и отправила его аккурат в парня. Не давая ему прийти в себя, девушка отправила еще один снежок, вскоре за которым пошел и третий. — Ты развязала войну, Гринграсс! — вскрикнул Гарри и со смехом ринулся в бой. Спустя минут десять они оба были по уши в снегу, запыхавшиеся, красные от холода, но ужасно довольные. Дафна, отряхнув шапку, зачерпнула побольше снега и побежала на Гарри. — Ну держись, Поттер! Злой корешок ивы, растущей у Черного озера, незаметно выглянул из-под снега на пути Дафны, и она, выставив руки перед собой, полетела вперед, прямо на Гарри. Секунда, и ребята очутились в снегу. Дафна, опираясь на разъезжающиеся в разные стороны руки, нависала над Гарри. Парень засмеялся, она вторила ему. С ее светлых локонов порохом посыпался снег прямо ему на лицо, заставляя его смеяться еще сильнее. — Извини, пожалуйста, — сквозь смех выдавила из себя слизеринка. — Мерлин, я чувствовал, что такое произойдет. Гарри неожиданно для себя отметил, что Дафна находится так близко к нему. От ее горячего дыхания у него совсем запотели стекла очков, и он видел лишь ее силуэт, словно замерший в ожидании чего-то. Гарри показалось, что расстояние между ними сокращается. Он чувствовал, с какой бешеной скоростью забилось его сердце. Ему подумалось, что она вот-вот его поцелует. С дерева, под которое они упали, маленькой лавиной осыпался снег — на ветку села увесистая ворона. Дафна со звонким смехом вскочила на ноги. А Гарри почувствовал, что там, внутри него, что-то разочарованно ухнуло.***
— Рон, если ты не намерен с ней дальше встречаться, просто скажи ей об этом, — пожав плечами, заключил Гарри. В его тарелке лежал слишком вкусный, с такой золотистой хрустящей корочкой, пирог с почками, чтобы отвлекаться на мрачную мину на лице своего друга. — Да если б я мог, то уже давно… — громко вздохнул Рон, добавив себе еще одну ложку вареного картофеля. — Ну гораздо лучше постоянно устраивать публичные слюнявые представления, — без всякого интереса заметила Гермиона, не отрывая взгляд от учебника по Трансфигурации. Как отметил Гарри, она всегда становилась более благосклонной к Рону, когда тот заводил разговоры, в которых употреблял имя своей подружки в сочетании со словом «расстаться». Раньше же она предпочитала и вовсе не обедать с Роном в одной компании. Гарри видел в этом некоторый прогресс. — А что я могу сделать? — вспыхнул Рон. — Она же меня не спрашивает, просто лезет целоваться. Со стороны входа послышался громкий девичий смех — Джинни обсуждала что-то со своими однокурсницами. Увидев Гарри, она тут же махнула девочкам рукой и побежала к нему. — Привет, — она легко поцеловала его в щеку и села рядом. — Ты должен просто сказать ей, — продолжала Гермиона, решительно захлопнув книгу. — Прямо сказать, что вы расстаетесь. И все. — Если бы это все было так просто, — промычал Рон. — Может, написать Лаванде письмо? — А может, перестать быть тряпкой? — предложила Джинни, попутно вилкой разламывая картофель на части. — Чем больше тянешь кота за хвост, тем сложнее будет потом. Тут надо как с пластырем: быстро и резко, одним движением. — К тому же, как-то не очень красиво рвать отношения через сову, — заметил Гарри. — А вон, кстати, и… Парень не успел закончить предложение. По знакомому «Бон-Бон» с характерными высокими нотками все итак поняли, кто приближается. Рон заметно побелел. — Вот ты где! — с восторженной улыбкой воскликнула Лаванда, повиснув на шее Рона. — П-привет, — пробормотал в ответ юноша. Гарри почувствовал, как Гермиона поднимается с места. В целом, он ее понимал: сочетание Лаванды и Рона было не самой приятной компанией, особенно если учесть, что они предпочитали не говорить. Но, к удивлению Гарри, девушка не ушла. Гермиона уставилась на Рона требовательным взглядом, а тот, понимая, к чему она ведет, неловко пожал широкими плечами. Гермиона сердито поджала губы и перевела взгляд на Браун. — Лаванда, Рон хотел тебе кое-что сказать. На этом она замолчала и села обратно, вновь утыкаясь взглядом в книгу. На лбу Рона выступили капельки пота, и он испуганно покосился на Гарри, а тот лишь пожал плечами, не понимая, чем он в данной ситуации может помочь. Лаванда же переводила взгляд, полный любопытства с Рона на Гарри, заметив безмолвное общение между ними и подозревая, что от нее здесь что-то упорно скрывают. Громко выдохнув, Джинни нарушила царившую между ними тишину. Все взгляды уставились на нее. Девушка, нисколько не смутившись такого внимания, с вызовом смотрела на Рона. — Да что тут происходит? — удивленно спросила Лаванда. — Почему вы все так странно глядите на моего парня? — Потому что твой парень — размазня, — без обиняков ответила Джинни. — Повторяй за мной: раз-маз-ня. — О чем ты? — непонимающе качнула головой Лаванда. — О том, что он никак не наберется смелости сказать, что между вами все кончено, — хладнокровно сообщила младшая Уизли, а затем вернулась к еде. — Думаю, вам есть, о чем поговорить, — пробормотал Гарри и последовал примеру своей девушки. Лаванда растерянно хлопала ресницами, ожидая, что сейчас выскочит клоун и громко крикнет: «Шутка!» Но этого не произошло. И тогда бедная девушка обратила свой взгляд к единственному, кто еще мог рассеять ее страхи. — Бон-Бон? — парень нервно сглотнул. — Это правда? — Да, это правда, — тихо ответил Рон, стараясь не смотреть Лаванде в глаза. Девушка громко всхлипнула. — Ты, что же, вот так бросаешь меня? — ее глаза округлились от ужаса и гнева. — При всех? Рон рассеянно кивнул. — Ты ужасный бойфренд! Еще раз громко всхлипнув, Лаванда схватила со стола стакан с тыквенным соком, выплеснула его прямо на Рональда, а после умчалась прочь, руками размазывая по лицу слезы и косметику. — А в чем-то она права, — прикрыв появившуюся на лице улыбку рукой, тихо прокомментировала Гермиона. — Ну, могло быть и хуже, — вздохнул Рон, сразу же заметно повеселев, пусть и был весь в сладком и липком тыквенном соке. Джинни, привстав на месте, кинула в брата смятую в комок салфетку. — Будешь должен мне, ковбой, — с усмешкой сказала она. — А ты, Гарри, кстати, чем сегодня вечером занят? Гарри оторвался от полупустой тарелки, задумчиво сдвинув брови. — Насколько я помню, ничем, — он подпер рукой щеку. — После того, как мы победили в матче с Пуффендуем, стало как-то проще, не заметили? — Не знаю, — Джинни неоднозначно пожала плечами. — А почему ты спрашивала, Джин? — поинтересовалась Гермиона, выглядывая из-за книги. — Да так, хотела попросить Гарри помочь мне с эссе по Трансфигурации. — О, поверь мне, у нас в этом Гермиона спец, лучше всех нас вместе взятых, — заявил Рон, не отрываясь от еды. Гарри согласно кивнул. — Я могу помочь, если хочешь, — улыбнулась Гермиона. — Тем более вечером я точно свободна. А вот Гарри нужно подумать над одним делом, — девушка послала другу красноречивый, как ей казалось, взгляд. — Ты о чем? — не понял Гарри. — О Слизнорте, Гарри! Ты бы еще раз попробовал подойти к нему. Может, и получилось бы. — О-о, сомневаюсь, — понуро ответил парень. — А о чем это вы? Может, смогу помочь, — оживилась Джинни. — Долгая история, — вздохнул Гарри. — Но я вот на все сто процентов уверен что и в этот сто пятидесятый раз мне навряд ли улыбнется удача. — Удача! — вдруг выпалил Рон. — Вот оно, Гарри, — запасись удачей! — О чем ты? — Ну, удача, Гарри! У тебя ведь есть зелье удачи! — Рон, а точно! Ну точно же! — ошеломленно произнесла Гермиона*, переводя взгляд с одного друга на другого. — Видимо, иного выхода у меня нет, — согласился Гарри.***
— Да-а, как-то раз мы с Роном попали в Запретный лес на машине, — с улыбкой рассказывал Гарри. — Помнишь, на втором курсе? — Это когда вы снесли ту жуткую иву и опоздали на распределение первокурсников? — усмехнулась Дафна. — Да-да, именно тогда, — кивнул Гарри. — Машина перестала слушаться, и мы врезались в иву, которая нас еще и чуть не убила. Но это было в начале года, а в лес мы пошли где-то в середине. Нам нужно было следовать за пауками… — Даже не буду спрашивать, зачем, — поежилась Дафна. — Честно говоря, звучит как ужасно придуманная история, но да ладно, продолжай. — Можешь не верить, конечно, но так мы пытались узнать, кто живет в Тайной комнате, — хмыкнул Гарри. — В общем, мы пошли за маленькими паучками, а когда пришли, то оказались в логове огромных пауков, размером с дома, честное слово! — Кажется, ты мне сейчас дал еще один повод не ходить в запретный лес. — Да, это было бы действительно плохой идеей, — согласился парень. — Самого большого паука звали Арагог. Опять же, можешь мне не верить, но его вырастил Хагрид в школьные годы. И этот паук действительно кое-что нам рассказал. Только не захотел нас отпускать живыми, хотя и был очень предан Хагриду. А спас нас «фордик», та машина, на которой мы врезались в иву. — Честно, я даже не знаю, что и сказать, — выдала Дафна. — Пожалуй, это не самое подходящее приключение для двенадцатилетнего мальчика. Но и питомец-паук — та еще картинка, — добавила она. — Арагог, кстати, умер, — вспомнил Гарри. — Хагрид прислал письмо сегодня утром, пригласил на похороны. — Пойдешь? — Знаешь, я ведь не питал к нему каких-то особых теплых чувств… — Да не беспокойся, — засмеялась Дафна. — Я бы точно не пошла, даже если бы мне не нужно было всю ночь торчать здесь, — девушка похлопала рукой по белоснежной простыне, устилающей жесткую больничную кушетку. Утренний урок по Трансгрессии прошел для мисс Гринграсс не лучшим образом. Мало того, что ее расщепило практически напополам, так еще и при «сборке» что-то пошло не так. Гарри до сих пор помнил, как вскрикнула Дафна, будто бы это случилось секунду назад. — Как ты, кстати? — Ребро еще болит и, по прогнозам мадам Помфри, будет болеть до завтрашнего утра. К вечеру должна меня выпустить, — Дафна тихо вздохнула. — Честно говоря, не понимаю, как такое могло произойти. У меня же раньше получалось трансгрессировать. В смысле, последние занятия я без труда это делала. Да и меня уже расщепляло раньше, в самом начале, но ничего такого не происходило. А сейчас я лежу здесь со сломанным ребром, без малейшего понятия, как мне сдавать экзамен по трансгрессии. — Знаешь, — Гарри откинулся на спинку стула, на котором сидел. — Мне кажется, ты просто боишься, потому что сегодня тебе было очень больно… — Ну, знаешь ли, любой бы на моем месте испугался, — возразила Дафна. — Я уверен, что ты все сдашь, — с улыбкой сказал парень. — На следующей неделе занятие в Хогсмиде. Запишись, потренируйся еще, а потом смело иди на экзамен. — Надеюсь, ты прав. — Самое худшее, что ты можешь, — это не сдать, верно? А это еще не конец света. Сдашь в следующем году со мной. — Ты думаешь, я так легко провалюсь? — Дафна вопросительно приподняла бровь. — Ладно, герой, шагай на ужин, а то рискуешь его пропустить. А у меня тут, как видишь, — девушка кивнула в сторону прикроватной тумбы, — только апельсины. — А конфеты тогда откуда? — полюбопытствовал Гарри, вытаскивая из-под апельсинов разноцветную коробку. — Ими я не делюсь, уж извини, — ухмыльнулась девушка. — Блейз принес. Сказал, что раненому бойцу нужно много шоколада. Спустя несколько минут Гарри, попрощавшись с Дафной, отправился на ужин, громадным усилием воли подавив в себе желание утащить те злополучные конфеты Блейза с собой, чтобы сжечь дотла где-нибудь за поворотом.***
— Ну так что, собираешься ты пить «Феликс Фелицис» или нет? — спросил Рон после ужина, свесив ноги с кровати. — Да, Гарри, давай, — поддакнула Гермиона, проверявшая сочинение Рона. — Чего тянуть? Гарри нехотя слез с кровати и вытащил из-под нее свой запылившийся чемодан. — Да, пожалуй, нет смысла оттягивать, — согласился Гарри, шаря по чемодану в поисках флакончика с чудодейственным зельем. — Только весь не пей, — вставил Рон. — Зелья там много, а никогда не знаешь, для чего еще оно пригодится. И Гарри, не думая ни секунды, сделал глоток. Друзья смотрели на него затаив дыхание. — Ну как? — осмелилась взволнованно прошептать Гермиона. — Вы знаете, отлично себя чувствую! — воскликнул Гарри. — Просто великолепно! Он чувствовал, как уверенность в том, что все осуществимо, разливается в нем приятным теплом. Словно светлячок, «Феликс Фелицис» говорил ему, куда надо следовать — в хижину Хагрида. И обязательно через огороды.***
Бредя под мантией-невидимкой к гостиной, Гарри всем нутром ощущал, что жидкая удача выветривается. Сначала парень чуть было не налетел на Пивза, а теперь Полная Дама, только приоткрыв заспанный глаз, когда Гарри попытался сообщить ей пароль, заявила, что сейчас ночь, она спит, да и вообще пароль поменялся. В конечном итоге Гарри, конечно, попал в гостиную — отголоски «Феликса Фелициса» еще пытались оказать ему хоть какую-то помощь. Но, что самое главное, в его кармане позвякивал флакончик с драгоценным воспоминанием, которое Слизнорт хранил от посторонних глаз так долго. А значит, завтра в первую же очередь он отправится к Дамблдору с хорошими новостями. Гарри зашел в гостиную, желая только одного — поскорее лечь спать. Стрелки часов ушли далеко за полночь, а потому юноша никак не ожидал увидеть кого-нибудь в гостиной. — Гарри? — окликнул его силуэт, сидящий в кресле с книгой в руках. — Где это ты был? — У Хагрида, — просто ответил парень, подходя ближе. — А ты, Джин, чего не спишь? — Делаю домашнее задание, как видишь, — она устало кинула книгу на диван и потерла натруженные глаза. — Я думал, тебе помогла Гермиона. — С Трансфигурацией помогла. Джинни держалась как-то отстраненно, как показалось Гарри. И выглядела как-то странно, скрестила руки на груди, губы поджала… — Джинни, у тебя все в порядке? — Нет, Гарри, не все в порядке! — воскликнула она. — У нас не все в порядке! — О чем? — Все о том же, Гарри, — она устало рухнула в кресло и закрыла лицо руками. — Сначала все было отлично, я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Черт побери, я была счастлива! А после Рождества все стало по-другому. Я думала, что сделала что-то не так, ляпнула что-то, может, что-то сделала. Но как бы я ни старалась найти причину, все было безуспешно. Джинни посмотрела на него таким взглядом, от которого у него все внутри сжалось. То было разочарование, возможно, сожаление, грусть… Но что больше всего его поразило — это слезы. Они стояли у нее в глазах, не смея обрушиться на щеки, но все же предательски выдавая ее своим блеском в свете камина. Гарри не посмел сказать ни слова. — А все потому, что причина никогда не была во мне, — она горько улыбнулась. — Я давно заметила, как ты на нее смотришь, просто не хотела себе признаваться. Это же Гринграсс, да? Нет, не отвечай! Не хочу знать. Мерлин, я же никогда не была ревнивой! — воскликнула Джинни, вскочив с кресла, и принялась метаться из стороны в сторону, как волчица. — Все думала, что мне кажется, что я выдумываю. Я все ждала, когда же все станет по-прежнему. Думала, может, это из-за моих экзаменов, и надо просто пережить этот год. Но теперь я понимаю, что все не так просто. Не так, как мне хотелось бы. Я же видела, как ты смотришь, когда вы пересекаетесь в коридорах. А еще случайно наткнулась на письмо в Норе — видимо, оно выпало у тебя из кармана. Но я, как дура, все надеялась… Джинни остановилась. Она, тяжело дыша, собиралась с мыслями, неотрывно смотря на него. — Я ведь любила тебя, — прошептала она. — И все еще люблю. Но я остановлю это, переживу. Я не позволю тебе окончательно разбить мое сердце, Гарри, ни за что на свете. Это конец. Она тихо собрала учебники, стараясь не выдать дрожь в руках, и направилась к двери, ведущей в женские спальни. — Мы можем быть друзьями, как прежде? Джинни замерла. Зажмурилась на мгновение, смаргивая эти ужасные непрошенные слезы, а потом обернулась. — Не знаю, — искренне ответила она. — Я постараюсь, честно, постараюсь не возненавидеть тебя, но мне нужно время. Пожалуйста, держись от меня подальше. Она оставила его, тихо прикрыв за собой дверь. В камине ненавязчиво потрескивал огонь. А Гарри все думал, как же такое могло случиться. Ему было стыдно перед Джинни. Нет, не от того, что увлекся другой девушкой, а от того, что продолжал ее держать рядом с собой, давая надежду. Это неправильно, ужасно. А Джинни… Она лишь последовала своему собственному совету: быстро, резко, одним движением, как с пластырем — меньше боли получается. Гарри ведь давно понял, что же на самом деле творится в его душе. Так в чем же тогда проблема? «Феликс Фелицис» лишь дал последний залп, разрешил за него самую сложную задачку, с которой он когда-либо встречался. Вот такой вот отголосок ускользающей удачи. И чувство гнетущего, но все-таки облегчения.