***
ー Спасибо, Молли, ー говорит Майкрофт, выйдя из оцепенения. Он недоволен тем, что позволил себе такое проявление слабости. С трудом он удерживается от того, чтобы зажмуриться и провести рукой по волосам. Ему нужно на воздух. Срочно. ー Я.. могу оставить вас наедине.. ー робко предложила Молли. ー Да, ー почти неслышно. Девушка подхватила со стола папки с бумагами и, оглянувшись на Шерлока, который, словно мрачная тень, восседал с ногами на стуле в дальней части помещения, торопливо спотыкаясь, выскочила за дверь. Холмс-младший находился здесь ради того, чтобы обеспечить хоть какую-то поддержку брату, в чём он, конечно же, никогда бы не признался. Он так поступился со своими принципами после того, как осознал, какой мерзкий ужас вселила в него мысль о том, что на месте Майкрофта мог оказаться он сам. Один на один с телом Джона. Майкрофт трясущимися пальцами коснулся ледяной руки покойного возлюбленного, изо всех сил стараясь не посмотреть ему в лицо. Такая холодная кожа, словно в тот вечер, когда, попав под ливень, они грели руки друг друга, сжимая, словно самое дорогое.. Руки Грегори всегда были холодными, и это каждый раз вызывало в душе Холмса неконтролируемый порыв согреть и окружить заботой инспектора. Сейчас же внутри разливалось отвратительное жуткое чувство полного бессилия. Он не может ничего исправить, хотя мог бы предотвратить это. Он убил любимого человека, пытаясь защитить. Он позволил себе в последний раз погладить его руку и отвернуться от вселяющего отвращение и боль чёрного, плотного мешка. Глубокий вдох. Руки продолжают судорожно трястись, что просто неприемлемо. В нос бил запах дезинфицирующих средств и неестественный, прозрачно-синий, запах чистой лаборатории, стерильного металла. Воздух. Теперь ему определённо точно нужно на воздух, пока ему не начало казаться, что он и сам мёртв, в этом отсутствии запахов и жизни. ー Нам.. пора, Шерлок, ー голос был хриплым и можно было подумать, что он молчал слишком долго. Шерлок не стал упоминать о том, что с момента, как Молли покинула морг, прошло уже около полутора часов. Было жутко наблюдать, как старший брат, всегда бесстрастный и спокойный, словно ничего в этой жизни не может его потревожить, застывает у металлического стола и, задержав руку на руке инспектора, стоит, не замечая, что вокруг время движется, плывут запахи кофе из коридора, за окнами слышится шум города. "Как он?" Джон прислал это сообщение ещё около сорока минут назад и Холмс обдумывал, какой ответ стоит дать, плотнее кутаясь в пальто ー в морге было холодно. "Определённо он не в порядке. ШХ" Шерлок отослал сообщение и, как раз в этот момент, Майкрофт наконец вышел из оцепенения, похоже, не заметив, что прошло столько времени.***
Сизый туман плавал над городом, мелкий дождь делал всё вокруг сырым и липким. До отвращения. Шерлок был вынужден покинуть брата и отправиться на расследование, хотя, в тайне, он малодушно был рад этой необходимости. Майкрофт неопределённо кивнул, когда Шерлок, пробормотав что-то насчёт дела, поймал кэб и уехал. Ему нужно постоять тут. Необходимо. Просто потому, что больше не может. Ничего не может, кроме как безуспешно пытаться взять собственный разум под контроль. Трясущиеся руки едва дважды не роняют маленькую платиновую зажигалку, пока он судорожно пытается прикурить сигарету, зажатую в зубах. Когда же это наконец удаётся, из мутной дымки сознания выплывает новое воспоминание: осень, ливень, крыльцо полицейского участка. В тот день при задержании одного из опасных преступников, промышлявших нелегальной торговлей оружия, погиб коллега Грегори, и тот был разбит и подавлен. Майкрофт встретил его на крыльце служебного входа и тогда они просто стояли в небольшом пространстве под навесом и курили одну сигарету на двоих. Холмс распахнул полы пальто и инспектор, прижавшись к возлюбленному человеку, грелся, потому что, спеша покинуть участок, он забыл свой плащ в кабинете. Майкрофт был в растерянности от собственных действий, ведь подпускать кого-то так близко было не в его правилах. Он не доверял людям. Но эта близость не была не приятна. Майкрофт ни за что бы не признался, но близость Грегори давно стала для него жизненно важной необходимостью. Он почти смирился с тем, что с появлением инспектора, в его жизни появились ранее ненавистные эмоции и чувства. Вокруг них бушевала природа, дул ветер, словно силился снести всех с ног, дождь хлестал чистыми косыми струями, отскакивая от серых асфальтных дорог, и тут же превращаясь на них в ручейки, утекающие в ливневые стоки. Они долго так стояли, просто наслаждаясь теплом их объятий и иллюзией полного уединения. Грегори грелся и от контраста температур его клонило в сон. Не говоря ни слова они, укрывшись под зонтом Майкрофта поспешили к машине, которая ждала их на парковке. ー Всё будет в порядке, Грегори. Но в порядке ничего не было. Тем более теперь. Если раньше, сразу после вынужденного разрыва, жизнь напоминала Майкрофту один нескончаемый кошмар, то сейчас.. Сейчас он даже не представлял, какое описание бы подошло к этому моменту его жизни. Кажется, он сам был мёртв. Абсолютно. Ни одна его частичка не чувствовала себя хоть сколько-нибудь живой. Дорогой костюм ощущался как чёрный пластиковой пакет для мертвецов. Точно такой же, в каком теперь лежит Грегори в морге. Его трясло. Так не должно быть. Любимый, лучший человек, чем сам Майкрофт, не должен лежать в холоде в морге. Сигарета падает из ослабевших пальцев. После смерти любимого человека он понял, что теперь, ничего не изменить. Годами выверенный контроль над разумом и чувствами полетел к чертям и Майкрофт Холмс всей душой ненавидел себя за каждую секунду своего существования.***
У Грегори не было никого. Даже похороны устроить некому было. Майкрофт лично занялся организацией и теперь жил на автопилоте, прибывая в некой серой дымке сознания, где одно воспоминание о Грегори сменялось другим, вращаясь вокруг измученного разума калейдоскопом полным боли. Куда бы он не посмотрел, всё было так или иначе связанно с инспектором. Совершая очередной вдох, Майкрофт чувствовал недоумение и замешательство, ведь ожидал почувствовать в воздухе едва уловимый запах одеколона Грегори, древесные ноты шампуня и горький аромат сигарет с кофе, а натыкался на его отсутствие. В голове то и дело всплывали воспоминания о том дне, о тех словах, что были сказаны, как тогда казалось, во благо. Не хотелось ничего, кроме как вернуться в тот день и сказать, что любит его, вместо тех слов. Но ему ли не знать, что такое невозможно. Ты облажался Майкрофт Холмс "Не пиши мне больше. МХ" "Ты мне нужен. ГЛ" "Но ты мне больше нет. МХ" Вот и всё. Три смс и всё было кончено. Нет, всё было кончено не тогда, а сейчас. Сейчас, когда за окнами плакал серыми каплями и догорал остатками рыжими листьями октябрь. Когда Грегори Лестрейд был мертв. Когда священник в чёрной рясе зачитывал последнюю речь, друзья и дальние родственники скорбно всхлипывали, утирая слёзы белыми платками. Шерлок и Джон держались немного в стороне и Майкрофт то и дело ощущал на себе обеспокоенные взгляды.***
ー Тебе нужно что-нибудь? ー Оставь, Шерлок. ー из-за длительной бессонницы преобразовывать мысли в слова трудно. И это злит. ー Оставь меня на пару минут. Шерлок кивает и, взмахивая полами своего пальто, уходит. Майкрофт оглядывает парковку: груды металлолома, раньше они были автомобилями, до того, как их владельцы не погибли в авариях или не превратили их в бесполезный хлам. Он моргает, пытаясь собрать воедино хоть какие-то остатки самообладания и здравого рассудка. слишком долго моргает. Почти засыпает стоя, опираясь трясущимися руками на зонт. Серый асфальт покрыт слоем мертвых листьев, тающих под ногами, превращающихся в полупрозрачные тени. Тени лета. Лета, когда Грегори был жив, а сердце Майкрофта не остановилось после звонка Антее, и длительного разговора с полицией. Он на секунду зажмуривается, силясь взять эмоции под контроль, и уверенно шагает к покорёженному серому авто. Рука в дорогой кожаной перчатке скользит по смятому капоту, пробуя на ощупь рельеф вмятин и складок. На поверхность приземляются мелкие капельки дождя. Нет. Не только дождя. Шерлок видел на что стал похож его старший брат, что с ним сделали вырвавшиеся из-под контроля чувства. Майкрофт становился всё более похож на живую тень прежнего себя. На первый взгляд он казался вполне обычным, как и всегда, но это лишь для тех, кто не знал его так хорошо как детектив. Губы сжаты в плотную линию, рассеянный взгляд, побелевшие костяшки пальцев, сжимавших зонт, слипшиеся от недавних соленых капелек рыжеватые ресницы, тёмные синяки под глазами из-за бессонницы, зажмуренные, словно от боли, глаза, когда взгляд падал на вещи инспектора до сих пор оставшиеся в его доме. Холмс-младший видел это всего лишь раз, когда около четырёх дней назад был вынужден оказаться в доме брата, но этого было достаточно, чтобы понять, что так происходит всегда. Всё вокруг для Майкрофта было связано с воспоминаниями об инспекторе. Грегори, конечно, четыре месяца не жил в этом доме, после их расставания, но Холмс-старший оставил всё как было. К тому же, все вещи из кабинета инспектора в Ярде, перекочевали в дом Майкрофта. Картонные коробки с разными пометками маркером, теперь теснились в холле первого этажа, а некоторые памятные вещи нашли свои места по всему дому. Майкрофт часто смотрел на всё это и не понимал, что теперь со всем этим делать, словно бы его дом и он сам превращались в музей имени Грегори Лестрейда. Он пил кофе из синей кружки с эмблемой Ярда просто потому что однажды проходя мимо коробок выудил её оттуда и, не задумываясь, забрал её с собой на кухню. Бессонными ночами он сидел в столовой и, смотря на неё, размышлял, сколько же противного дешевого растворимого кофе выпил из неё Грегори. Он никогда не понимал его этой стойкой любви к столь отвратительному напитку. Спустя неделю, после коробок из Ярда, в коридоре дома прибавились коробки с вещами из дома Грегори. Их было немного, даже меньше, чем предыдущая партия, но там были его вещи. Майкрофт плюнул на свои дорогие костюмы и теперь, перемещаясь по дому, словно болезненного вида тень, он находился в одежде Грегори. Старая, выцветшая зелёная футболка с логотипом футбольной команды, хранила на себе родной запах кофе, сигарет и самого Грегори. Если бы однажды кто-то сказал, что Майкрофта Холмса, можно застать посреди ночи в окружении коробок, лежащим на ковре коридора, в старой футболке и с ярдовской кружкой кофе, то ему бы ни то что не поверили, его бы упекли в отдельную палату с белыми стенами, посчитав опасным объектом для общества. Но вот он, Майкрофт, который не может спать, лежит среди коробок, и ему кажется, что так он чувствует присутствие близкого человека. Он открывает зажмуренные глаза и почти видит силуэт, который, глядя на него, неодобрительно качает головой. - Да ладно тебе.***
Грэгори больше нет. Его свет погас. Жизнь Майкрофт Холмса снова погрузилась в плотную, непроглядную темноту. А за окнами зала заседания на серых мокрых дорогах умирал первый снег. Белые хлопья, касаясь земли, смешивались с серой массой теней листьев и асфальта. За окном падает крупный снег, освещённый фонарями. Он больше не умирает на сером асфальте, он просто присоединяется к своим собраться, образуя плотные, пушистые кучки на ветках и промёрзших дорогах. Майкрофт тупо уставившись в большое окно, лежал в постели. Вроде ни чего такого, разве что сердце колотится быстрее обычного и ресницы порхают часто-часто, смаргивая влагу. Грегори ненавидел такую погоду: вроде падает снег, не тает сразу, образуя лужи, но всё равно сыро. Даже воздух сырой, настолько, что кажется, будто его нужно не вдыхать, а втягивать через соломинку. В такую погоду инспектор становился ворчливым, но намного более домашним. А ещё он снился Майкрофту сегодня. Теплые, родные губы, мягкие поцелуи, которые он больше никогда не ощутит. Майкрофт рвано выдыхает, терзаемый эмоциями, и перекатывается на другую часть кровати, когда-то занимаемую Грэгори. Он нужен ему, как он мог тогда верить, что они смогут порознь? Как ему в голову пришла мысль о том, что так будет лучше для инспектора? Что так будет безопаснее? Хотя вполне понятно, как. Он был вынужден это сделать. Идиот. Он убил Грэгори. Фактически тем самым сообщением он убил самого родного и любимого человека. За окном снег прекратился, видимо у небесной канцелярии кончились ведра с белой пудрой, небо уже окрасилось в лиловый. Майкрофт Холмс, само британское правительство, сидел на краю разорённой кровати и смотрел в пустоту своей жизни. Из глаз катились не капли дождя.***
Бархатная коробочка казалась такой тяжелой в руке Майкрофта, что хотелось немедленно её выбросить, швырнуть в окно, со всей силы, чтобы та разлетелась на две половинки, чтобы дорогой бархат содрался и смешался с грязью. Но нет, он этого не сделает. Да и грязи нет - сплошь снег. Майкрофт садится за стол, кладёт коробочку перед собой и складывает руки в таком же молитвенном жесте, как и у брата. Он хотел сделать предложение Грегори. Да, хотел. Да, после того, как они расстались. Но на то расставание были причины, ведь Грегори был его болевой точкой, а таковая для его должности - явное недопущение. Это могло грозить смертью самому Лестрейду, чего допустить было нельзя. Всё это расставание было всего лишь попыткой защитить самое дорогое. И тогда, отправляя то самое сообщение, Майкрофт Холмс глупо надеялся, что несмотря на всё, Грегори всё понял и подыграл ему. Но нет. Майкрофт хотел всё объяснить, когда опасность минует, вернуться, но больше не к кому возвращаться. За окном темно и кружит снег, ветер руководит яростным сражением веток деревьев. Из открытого окна в столовую задувают вихри холодного воздуха, желая погреться и осесть в помещении, став теплым потоком. Майкрофт открывает коробочку, пальцы трясутся, руки словно и не должны подчиняться его воле. Он не хочет открывать её, потому что знает, что увидит. В конце концов Холмс собирается с мыслями и откидывает крышечку. ー Скажи мне "да", Грегори. Он говорит это. Говорит пустому дому, пустой столовой, ветру за окном, пустоте внутри него самого. ー Скажи мне "да", ー шепот, беспомощный. ー Да. Всегда "да", Майк. И дождь катится по щекам несгибаемого Майкрофта Холмса, того, кто был сильнее всех.***
На улице темно, выключены фонари у дома, падает надоевший противный снег. Телефон приятно холодит руку и давно принятое решение в самом деле крепнет. ーШерлок, ー пауза, чтобы перевести вдруг сбившееся дыхание. - Сыграй мне. ー Мне стоит приехать? ー Нет. Ты ведь и так уже наверняка обо всём догадался и, думаю, что ты как всегда не ошибся в своих выводах. ー Тогда.. Тогда я сыграю тебе. Слушай. Дрожащим пальцем Майкрофт жмёт на кнопку громкой связи и кладёт телефон на стол перед собой. Смотрит вперёд. Тёмный силуэт и мягкая печальная улыбка Грегори. "Стоит у окна, нужно принести ему плед, иначе заболеет", с горечью Майкрофт осознаёт глупость этой мысли. ー Я не хочу, чтобы так поступал, Майк. ー Я.. прости, я не могу иначе. Он сохраняет спокойный вид, но по щекам стекают дождевые капли и капают с подбородка, разбиваясь о столешницу. - Всё будет хорошо. Звуки скрипки были надрывными и плачущими, переходящими в редкое спокойное дрожание струн. Шерлок. Его маленький братец. Рука скользит вперёд по столешнице из тёмного дерева, пока не касается холодного металла оружия. Тонкие длинные пальцы уверенно обхватывают рукоятку револьвера и замирают. Глубокий вдох, срывающийся, как мелодия Шерлока, и рука уже держит оружие возле виска. Вот и всё. Он может сбросить все свои маски и разрушить все свои стены, ведь больше ничего не будет. По щекам стекают слёзы, губы кривятся в гримасе боли и дышать становится трудно. ーЯ люблю тебя, Грегори Лестрейд-Холмс. Громкий выстрел. Дрогнувший смычок скрипки на том конце телефона. Мелодия единственного Холмса. Было темно. Снег падал под аккомпанемент плачущей скрипки, занавески в столовой раздувались ветром из приоткрытого окна, словно паруса. Зима ласкала холодом остывающее тело в столовой. Золотое колечко лежало в прозрачной лужице слёз.***
Надрывный писк разрывал барабанные перепонки, в голове висела плотная дымка, мешающая собрать крупицы ускользающих мыслей воедино. Он умер? Его спасли? Он пробует пошевелить пальцами, от чего сразу же по руке проходит судорога, сопровождающаяся короткой, но резкой болью. Где-то сбоку послышался тяжкий усталый вздох и шуршание одежды. Вот только сочувствующих ему не хватало. Майкрофт ненавидел то, что выжил. В любом случае, можно ведь попытаться снова, правда? Он не хотел открывать глаза и видеть сочувствие, видеть то, что его, вопреки его желанию, пытаются спасти. Проходит некоторое время, возможно десять минут, возможно час, или два, но в итоге он понимает, что вынужден будет открыть глаза и посмотреть правде в лицо. К тому же горло болело от жажды. Глубокий вдох, собраться с мыслями, шорох сбоку. Майкрофт боялся, сам не понимая чего. Он открыл глаза. Слишком ярко, слишком светло, слишком много всего вокруг. Он попытался поморгать, чтобы восстановить чёткость зрения, справа от кровати раздался задушенный всхлип, чья-то сильно дрожащая рука осторожно потянулась к нему. ー Майк.. ー голос был глухим, со всхлипами. ー Майк. Чужая трясущаяся рука крепко сжала его собственную руку и Майкрофт узнал. Он узнал. Узнал. Зрение прояснилось и Майкрофт неверяще уставился на человека у его кровати. Нет. Он определённо умер. Или вконец сошел с ума. ー Майк, ー крепкая рука снова сжала его руку, губы мужчины тряслись, из глаз неконтролируемо текли слёзы. Так не бывает. ー Ты не.. ты умер. Глаза Грегори расширились и сквозь слёзы он смеялся. ー Это.. Майкрофт Холмс, чёрт тебя дери, это ты чуть не покинул меня. Всхлипывая, мужчина бросился ему на шею, его тело тряслось от слёз, а Майкрофт только начинал осознавать. Он помнил его. Такие правильные и родные прикосновения, запах, мягкость коротких волос, что касались его шеи. Это он. Грегори. Его Грегори Жив. ー Ты почти умер у меня на руках! ー слова его были неразборчивы, но понятны. Понятны, потому что Майкрофт начинал вспоминать. ー Эта чёртова авария. Ты.. ты.. ты.. ненавижу тебя Майкрофт Холмс! Вопреки словам, он продолжал прижиматься к его груди. А Майкрофт вспомнил. ー Я люблю тебя, ー Грегори поднял голову и уставился на него красными мокрыми глазами так, будто он сморозил последнюю глупость. ー Грегори, ты.. прости меня, прошу прости. Я не смогу без тебя, пожалуйста, прошу, прости меня, прости, я был таким идиотом, клянусь, ты самое дорогое в моей жиз.. Теплые губы. Такие до боли родные, те самые, которые Майкрофт, думал, больше никогда не ощутит. От осознания происходящего ему кажется, что из лёгких вышибли весь воздух. Мысли судорожно мечутся в голове. Никогда больше он не отпустит его. Никогда. Он тянется к его руке и сжимает её. ー Идиот. Господи, какой же ты идиот, Майкрофт Холмс. ー Стань мои мужем.