Восемнадцать - четырнадцать

Кабинет трансфигурации всегда казался довольно просторным помещением, однако в этот день МакГонагалл явно постаралась и расширила его настолько, насколько это было можно, причем без всякого волшебства. Все парты были убраны, мишени для практики — отодвинуты. Стулья теперь стояли в два длинных ряда параллельно друг другу. По центру ближе к доске располагался исполинских масштабов граммофон, и Филч, который крутил в руках пластинки, выглядел на его фоне лилипутом. Сама же профессор грозно смотрела на то, как в класс заходили ученики, попутно недоумевая и изумляясь. Так как Гарри уже знал, что их ждало, то его никак не мог покинуть вселившийся страх. Ему все еще предстояло найти партнершу для танцев, а если еще МакГонагалл заставит его танцевать при всех, это будет апофеозом стыда. Зная ее, этого можно было ожидать. Класс постепенно заполнялся учениками, гул постепенно нарастал, и когда он достиг своего пика, профессор махнула рукой, и он тут же стих. — Я весьма опечалена тем, что вместо занятия по трансфигурации проводится открытый урок, однако это не означает, что я проигнорирую любое нарушение дисциплины с вашей стороны, — ее взгляд вполне ожидаемо остановился на близнецах, — думаю, мы друг друга поняли. А теперь, дамы и господа, рассаживайтесь по местам. Нет-нет, — она покачала головой, когда Гермиона и Гарри попытались сесть рядом. — Мальчики и девочки отдельно, мисс Грейнджер, вам на другую сторону. Гермиона пожала плечами, оставив Гарри между близнецами Уизли. Рядом с этими двумя он чувствовал себя не в своей тарелке. Он знал, на что они были способны, но те, кажется, не были настроены на шутки. Когда наконец все студенты уселись на свои места, профессор МакГонагалл скрестила руки на груди и заговорила. — Итак, молодые люди, сегодня я бы хотела поговорить с вами о мероприятии, которое произойдет вот-вот на днях. Такое событие нельзя назвать обыденным или ежегодным, поэтому я прошу... пока что прошу, — она грозно сверкнула очками, — не позорить честь нашей школы перед заморскими гостями. Святочный бал — неотделимая часть Турнира, на ней три школы забывают о соперничестве и укрепляют дружественные отношения. Одним из видов такого укрепления это танцы. По залу прошел взволнованны гул, однако он тут же осекся, когда профессор продолжила. — Младшие курсы от первого до третьего не могут принимать участия, как бы это ни было для них печально, однако сообщаю вам, что из этого правила есть исключение. Если старшекурсник или старшекурсница пригласит кого-либо из младшего курса, то его участие возможно. А теперь о главном. Ее взгляд остановился на Гарри, который не знал куда себя деть. Тревога и страх завладели им, когда профессор направилась прямиком к нему. — Как вы знаете, что от Хогварста было выставлено два Чемпиона. Разумеется, нам очень важно, чтобы наши чемпионы показали себя с самой лучшей стороны. Что ж, — она глянула На Гарри. — Как у вас дела с танцами, юноша? "Юноша" готов был провалиться сквозь землю. Все взгляды были устремлены на него, отчего Гарри смущался и не мог промолвить два слова вместе. Близнецы незаметно показали большие пальцы, отчего Гарри стало только хуже. МакГонагалл, видимо, не обратила на это внимания, поэтому подлила масла в огонь, заявив: — Ну хорошо, тогда мы прямо сейчас и проверим. — Что... простите? — Филч, — она кивнула, и завхоз поставил пластинку. Заиграла приятная мелодия в темпе вальса. — А теперь, мистер Поттер, пригласите меня на танец. — Ч.. что?! — по залу волной прошлись смешки и улюлюканья. — Простите, профессор, но я... — Смелее, иначе ваша партнерша в вас разочаруется. Как вы уже поняли это репетиция. — Но почему при всех... — На балу будет куда больше народу, а учитывая ваш характер, лучше потренироваться сейчас, -МакГонагалл сердито прошлась взглядом по ликующей злорадствующей аудитории и ядовито добавила, — после мистера Поттера пойдут другие пары, не переживайте. Овации тут же стихли. — Ну же, — Гарри неловко положил одну руку на плечо, второй потянулся к руке профессора, но та покачала головой, — правую руку мне на талию. — Куда?! Без церемоний она перетащила ладонь Гарри себе на талию, а вторую руку взяла в свою. — Запомните это положение, если не хотите опозориться, — но Гарри уже чувствовал себя опозоренным, — а теперь ловите ритм и начинайте танец. Для него это было так же выполнимо как и просьба "съешь Луну", но он набрался смелости и не без помощи МакГонагалл начал движение. Казалось, что у него начало что-то получаться, как вдруг он с размахом наступил ей на ногу. — Ой! Простите, — на что та стиснула зубы и качнула головой. Успокоившись, он продолжили танец, и снова его нога приземлилась на ее, — прошу прощения, я... — Ну уж нет, мистер Поттер, — они отстранились, и Гарри увидел краем глаза, как близнецы изо всех сил стараются не заржать, как, впрочем, и все парни. — Придется создать для вас манекен для тренировок. Думаю, мисс Делакур не скажет вам спасибо... Это стола последней каплей. Гарри вспыхнул и опустил голову, чувствуя, как его спину буквально прожигают взгляды девчонок. Парни же вмиг сменили выражения лиц, став откровенно враждебными. МакГонагалл, видимо, поняла, что ляпнула не то и взяла ситуацию под контроль. — А теперь настало время для вас, дамы и господа. Мистер Лонгботтом, прошу. Гарри, не чувствуя своего тела, подошел к своему месту и плюхнулся на стул. Его руки дрожали, на щеках пылал румянец. Джордж наклонился к его уху и прошептал: — Теперь ты от нас не отвертишься. Когда спасительный звонок соизволил освободить смущенных и откровенно повеселевших студентов, Гарри направился прямиком к преподавательскому столу. Он не мог надерзить своему декану, но вот высказаться все же имелась возможность. Гарри подождал, пока класс не освободится и начал первый: — Зачем все это было? Вы ведь мне сказали искать пару, вот я и... — Ищешь? Он тут же запнулся и потупил взгляд. Искать он искал, но вот ничего кроме глупого хихиканья, да многозначительных взглядов в ответ он не получал. Ему как-то раз взбрела глупая идея, что всех девчонок в школе лепили как на подбор. Исключения, конечно, были (Гермиона, Флер, Ави, Сяо), но их можно было по пальцам пересчитать. Отчаявшись, Гарри даже сунулся к Сяо, однако та ловко отмазалась, прикрывшись тренировкой, и, как она выразилась, отсутствием платья. Причем во второе он верил более охотно. Сяо умудрилась отличиться и в школьной форме, наплевав на юбки и перекроив мужские брюки под себя. И, как ни странно, ей шло. — Ищу, профессор, просто... — он почесал голову. МакГонагалл понимающе на него посмотрела и ответила: — Ну, не все дается с первой попытки. Твой отец, светлая ему память, что только не делал, чтобы добиться расположения юной мисс Эванс. Давно это было... Но не суть, — она стала серьезной. — Недопустимо, чтобы один из Чемпионов пришел открывать бал один. Будешь с огром танцевать. Шутка. Шутить она не умела, подумал Гарри мрачно. Его тут же подымут на смех и оклеймят словечками, коими порой разбрасывались близнецы. Худая рука МакГонагалл легла ему на плечо. Когда их взгляды встретились, профессор чуть улыбнулась и сказала ободряющим голосом: — Бал будет лишь один раз. Не упади лицом в грязь. Легче сказать, чем сделать, невесело подумал он, когда выходил из аудитории. Не обращая внимания на шум толпы в коридоре, он брел смотря себе под ноги. Снова его посетило тревожное чувство того, что скоро ему придется несладко. Так же было и с драконом, да в общем то, всегда. Гарри совсем ушел в свои мысли и не заметил, как толкнул кого-то плечом. — Ох, прошу прощения, — опомнившись он увидел Фреда и ДЖорджа. Те переглянулись и посмотрели на него одинаковым глумливым взглядом. — Признаться Гарри, танцор из тебя так себе, — Фред сложил руки на груди. — И где та несчастная, которая обречена мазать себе ноги бадьяном? — Да, Гарри, ты бы заранее подготовился, но если хочешь, то мы можем взять на себя эту нелегкую ношу, — Джордж подмигнул ему. — Все медикаменты мы возьмем с больничного крыла. — Очень смешно, — мрачно ответил Гарри, — вы то уже, небось, нашли с кем идти. — Конечно, Фред идет с Анжелиной, а я с Кэти. Ну а что насчет тебя? Даже Ронни обзавелся малышкой. А вот и он, герой любовник. В этот момент откуда-то сбоку промелькнула еще одна рыжая шевелюра. Рон, даже не взглянув в сторону их компании, ссутулившись побрел прочь. В другой раз Гарри пожал бы плечами, но сейчас это почему-от задело его за живое. Он оставил близнецов и направился вслед за другом. Волнение росло тем больше, чем ближе Гарри был к Рону, и как только до них оставалось шагов пять, он громко сказал: — Может, хватит? — это подействовало, и тот остановился. — Тебя в последнее время не узнать. — Тебе-то какое дело? — от неожиданно сильной злобы в его голосе Гарри замер — он явно не ожидал такого. — Лучше пошел бы позабавлялся со своей вейлой, или что вы там еще делаете. Ступор прошел очень быстро, и сейчас оба друга чувствовали друг к другу одно и тоже. Гарри постарался не воспринимать его слова близко к сердцу, хотя другая его сторона потребовала незамедлительно вздернуть нахала. Он подошел и положил руку ему на плечо, стремясь успокоить, но Рон в этом, видимо, не нуждался. Он резко спихнул руку и рывком повернулся к нему. Его веснушчатая физиономия выражала обиду и гнев. — О, неужели у тебя нашлось время и на меня? — О чем ты? — хотя Гарри уже догадался, о чем он. — Ты же знаешь, что у меня... — Да-да, конечно, у тебя Турнир и все дела, а еще надо приударить за Делакур и повыпендриваться перед остальными. — Рон зло огрызнулся и ткнул его в грудь. — Тебе самому не стыдно? Каждое его слово резало Гарри словно затупленным ножом. Он и не догадывался, как он выглядел со стороны, но это было уже неважно, потому что тот гнев, что он вместе с Эмбер старался усмирить зельями и беседами возвращался, медленно, но верно. Гарри почувствовал, как на виске забилась жилка, в такт ей стал пульсировать его обзор. Рыжая физиономия стала ему противной, и он процедил: — А за что мне должно быть стыдно? За то, что меня насильно запихнули в этот Турнир? За то, что каждый раз, когда я пытаюсь жить нормальной жизнью на меня обрушиваются всякие испытания? — он неторопясь двигался к нему навстречу, тыкая ему в грудь пальцем, от чего Рону оставалось лишь пятиться. — Признаться, я тебе завидую. Странно звучит? Рон осекся и отвел взгляд. Нельзя сказать, что он пристыдился, но сдаваться он не собирался. — Вся наша семья на взводе... — У тебя зато она есть, — обрубил Гарри, — так что прекращай ходить как обиженная принцесса и готовься к балу. — А ты, я смотрю, уже приготовился, да?! Забавляешься со своей шлюховейлой? Да ты просто зациклен на себе! Оглянись вокруг, все то и дело, что помогают тебе! Гермиона ночами не спит, пытается найти зацепку насчет твоей тупой башки! Даже Бродяга вдалеке от тебя готов на все, чтобы спасти твою шкуру, а ты... Да пошел ты. Прежде, чем Гарри успел осмыслить то, что сказал ему лучший друг, тот уже успел смешаться со школьной толпой. Ярость закипела в его жилах, глаза задернулись пеленой, и больше всего на свете ему захотелось прямо сейчас догнать его и сотворить то же, что и с Малфоем. Он даже сделал пару шагов навстречу, но нелегким усилием заставил себя застыть. "Какого хрена, ты..!" — С таким лицом только на суд идти, мальчишка. Прежде чем Гарри успел развернуться, как сразу два фактора — стук металлической ноги по полу и ни с чем не сравнимый, будто прожигающий взгляд волшебного ока заставили его понять, что позади него стоял самый мрачный и нелюдимый тип замка. Професссор Грюм обводил магическим оком стены коридора, здоровый же глаз вперился в лицо мальчика. — Поттер, юркий ты болванчик, в кой-то веки я тебя выцепил. За мной, — тон его каркающего голоса не давал ни малейшего права противиться его воле. Гарри, подавив вспышку агрессии, поплелся за Грюмом. Не успела одна беда свалиться ему на голову. так внезапно подвалила вторая. Слова Рона все еще гремели в его голове, и он каждый раз злился и злился. Рыжий недоумок и понять даже не мог, через что ему приходится проходить. В кой-то веки Рона выдернули из зоны комфорта, а теперь он решил сорваться на него. А знал ли он, что Гарри испытывал, когда встречался с Квирреллом, когда сошелся в бою с василиском, когда отразил атаку сотни дементоров, когда его мозг поджарила бывшая крыса... Для рыжего все это было красочными словами, он и понять не мог, как все это время Гарри было страшно. "Будто мне это надо, идиот, — он прикоснулся ко лбу, где покоился старый шрам, — не об этом я мечтал..." За весь путь Грюм ни разу не повернулся, да ему и незачем было. Гарри шел вслед за ним, как послушный козлик. Он еще ни разу не был в его кабинете, чего нельзя было сказать о кабинетах других преподавателей по защите от Темных искусств, поэтому когда они оказались напротив двери, он насторожился. — Ох уж эта дебильная архитектура, трижды заблудишься, пока найдешь нужный кабинет. Или это я склеротик, — Грюм достал израненной рукой ключ и отворил дверь. — Заходи. Как только Гарри очутился в его кабинете, то тут же раскрыл рот от удивления. Невольно вспомнилась остановка у других преподавателей. У Квиррелла повсюду были алхимические ингредиенты и просто море чеснока, Локонс мог похвастать ужасающей коллекцией картин самого себя и горами книг о нем же. Профессор Люпин обычно каждый раз приносил в класс какое-нибудь новое интересное темное создание, так что нетрудно было догадаться, откуда он их брал. Но то, что увидел Гарри сейчас, было вне всякого воображения. Вдоль стен находились разнообразные приспособления, назначение которых он не хотел знать и в помине. У дальней стены красовались прибитые газетные вырезки с выделенными словами. Около стола стоял стенд с многочисленными устройствами, которые то тихо щелкали, то тикали. Грюм вразвалку добрался до единственного стула и тяжело плюхнулся. Блеснуло серебро — металлический протез, неотъемлемая часть самого Грюма, со скрипом отсоединился от культи. Профессор аккуратно положил его на стол и, видя изумленное лицо Гарри, хмыкнул: — Издержки профессии. Помню, знатное Взрывное заклятье я тогда словил. Ну да ладно. О, заинтересовало? Отведя взгляд, Гарри увидел волшебные палочки, выложенные пирамидкой на столе. Они сильно отличались от тех, что он видел раньше — гораздо короче и тоньше, все они были одной формы и цвета. На его немой вопрос Грюм лишь кивнул, и Гарри осторожно взял в руки одну. — Профессор, это ведь точно волшебные палочки? — Открытие тибетских монахов-колдунов. Так называемые палочки-нулевики. Они никому не принадлежат и могут служить в равной степени всем магам. — А такое бывает? — Как видишь. Их крепят к предплечью, чтобы те не мешали искусству рукопашного боя. Удобно, — он откинулся на спинку стула и отдышался. — Ну что, Поттер, повздорил с рыжим Уизли? Вопрос вернул Гарри вновь туда, в коридор. Он помрачнел и положил палочку обратно. Плохое настроение только ухудшилось, и теперь ему как никогда сильно хотелось побыть наедине. Грюм, видя это, понимающе покачал головой. — Он может говорить тебе все что хочет, как и ты ему. Забери себе, — он кивнул на стол, где лежали палочки, — на досуге изучишь повнимательнее. Ты ведь пристрастился к внешкольной программе, не так ли? Гарри испуганно вздрогнул и покосился на преподавателя. Он не исключал возможности того, что будет пойман им, ведь даже мантия-невидимка не могла спасти от всевидящего ока Грюма. Грюм же лишь хохотнул и хлопнул в ладоши. — Знаешь, я просмотрел книги, что тебя заинтересовали. Защитные чары и создание заклинаний, да? Недурно, но не уверен, что для тебя это посильно. Так или иначе, что у тебя со вторым туром? Еще один камень навалился на плечи Гарри. Он старался сильно не думать о том, что его ждало впереди, но теперь, когда вопрос все-таки прозвучал, чертов Турнир всплыл перед глазами. — Все в порядке, я уже знаю, что нужно делать и как делать, — Гарри спокойно улыбнулся, — да и потом, время еще есть... — Самая большая ложь из всех, что я слышал, — Грюм презрительно фыркнул и двумя глазами вперился в его лицо. — Время очень скоротечно, и скоро ты это поймешь. На твоем месте я бы спал с палочкой под подушкой. Холодок пробежал вниз по спине Гарри. Обычные слова от учителя параноика оказали на него огромное воздействие. Как никак перед ним был тот, кто видел смерть очень часто, поэтому он тихо ответил ему: — Мы ведь в Хогвартсе, так что все будет в порядке, — на что получил язвительную улыбку. — Про Лонг Ше тоже так думали, однако целая чертова школа провалилась под землю, в буквальном смысле. Что же до Хогвартса, — он поманил пальцем, и когда Гарри приблизился к нему, он продолжил, — среди преподавателей ведется расследование. Не может быть простой случайностью твое имя в кубке. Кто-то приложил к этому руки. — Но кто? — Кто-то, кому от тебя что-то нужно. Не обязательно смерть, потому что смерть это самая тупая и примитивная вещь. Нет, дружок, я прямо печёнкой чувствую, внутри этих стен творится просто грандиозная чертовщина, и вот это, — он резко вскинул руку и выдернул из белой пряди на голове Гарри несколько волосков, — это эпицентр. Знаешь, ко мне подходила эта девчушка с гнездом на голове. Как ее... Грейнджер. Она сказала мне, что магия не подействовала на твои волосы. — Гермиона приходила к вам?! — для Гарри это было большим изумлением. Грюм повертел белые волоски и сощурился. — Она явно была чем-то встревожена. Боялась, что ты опять слетишь с катушек, чуть ли не плакала. Странно... магия не подействовала, но физический контакт запросто. — Простите, — Гарри направился к выходу, едва сдерживая эмоции, — я к вам попозже зайду. — Зайдешь ко мне еще раз, мальчишка, когда понадобится. Собственно, за прядью ты мне и сгодился. Не желая слушать его каркание, он захлопнул за собой дверь и слепо побрел вперед по коридорам школы. Волнение и стыд жгли его затылок. Несмотря на те слова, что Рон бросил ему в лицо, несмотря на то, что он оскорбил Флер, часть того, что он сказал, отрезвляюще подействовало на него. Он и вправду в последнее время совсем не думал о своих друзьях. Приближающийся бал, Второй тур, тренировки в Выручай-комнате, занятия, плюс посиделки в библиотеке — за всем этим Гарри забыл о самом важном. "Что за чертовщина меня изменила?" — он в который раз дотронулся до белой пряди, хотя он уже знал ответ. Это не заклятье поменяло его. Он сам стал таким. Отстраненным, мрачным, ищущим ответы на вопросы, которых он не знал. — Вот гадство. — Какое гадство? — не успел он опомниться, как его глаза накрыли чьи-то мягкие ладони. Раньше это бы сработало, однако Гарри был наготове. — Обыкновенное. Привет, Ави, — он обернулся и замер, так как совершенно ее не узнал, — что за... За все время, что Гарри провел с Авелин, да и собственно за время, что она провела в Хогвартсе, он в своей голове сложил вполне четкую картинку, вспоминая ее. Теперь же все в ее внешности разительно отличалось. Ранее короткие волосы стали длинными и волнистыми, на ее лице появился легкий макияж, да и вела она себя немного не так, как раньше, без бросающегося в глаза баловства. Авелин стояла и удивленно смотрела на него, будто не понимала, что происходит. — Тебе плохо? — она дотронулась до его лба рукой. — Выглядишь ст`ганно. — Я это тебе хотел сказать, — ляпнул он, за что получил знакомый подзатыльник, — ой, прости. — Нельзя такое говорить девушке, осёл. Готовлюсь к балу, — ответила она сердито. — Тебе бы тоже не помешало. Пошли. — Э-э... куда? — за что чуть не получил еще раз. Авелин походила на сердитую кошку. — Я обещала тебя постричь, так что молчи и топай за мной.

* * *

"К... какого черта?" Эта мысль стала квинтэссенцией всего, что происходило вокруг него в данный момент. Во-первых, он находился не в Хогвартсе, а в карете Шармбатона, во-вторых, он никак не ожидал что внутри карета будет похожа на общежитие. Самым большим шоком стало то, что обычная стрижка не без старания Авелин превратилась в развлекательное представление. Вокруг них с удобством расселись по меньшей мере пятнадцать человек, и все (!) девочки. Ну и вишенкой на торте стало то, что местом проведения его "преображения" стала, собственно, комната Флер и Авелин. Первой в помещении не было, однако Гарри от этого легче не стало. Прямо сейчас он старался не вдыхать легкий приятный запах женских духов, так же он силился не смотреть на лукавые и хитрые лица студенток Шармбатона, а они как назло перешептывались исключительно на французском. Авелин приготовила ножницы и расческу и, встав сбоку от прикованного к стулу Гарри, торжественно объявила: — Сегодня вы станете свидетелями чуда — главный задохлик школы превратится в мегамачо. Созерцайте, и лапы прочь. После таких смелых слов она начала свое дело. Не то, чтобы Гарри боялся результата ее работы, но все-таки ему было немного тревожно. Он слышал, как щелкали ножницы, чувствовал, как его голова в какой-то мере становилась свободнее. И всякий раз он чувствовал легкие и очень теплые руки Авелин. Та не издавала и звука, видно была полностью погружена в работу, подумал он, поэтому закрыв глаза, Гарри погрузился в раздумья. То, что сказал ему Грюм, не было похоже на ложь. Преподаватели в последнее время относились к нему мягче и старались лишний раз на наваливать на него груду работы. Может быть, они таким образом пытались не слишком обременять его перед Вторым туром. Странным было то, что сильного волнения, как перед Первым туром, Гарри не испытывал. Он думал об испытании, как об игре в квиддич — да, это волнующе, но не настолько, чтобы паниковать. Вспомнилось лицо Рона и ете болезненные слова в его адрес. Сейчас Гарри понял, что в поисках новых знаний он совсем позабыл о тех, кто ему дорог, но от размышлений его отвлекла Авелин, когда провела по его лбу рукой и подняла челку. Щелк! Щелк! Щелк! Гарри немного боялся того, каковы будут его ощущения при отрезании белой пряди, однако не было даже зуда. — Так, а теперь, — взмах палочки откуда-то сзади, и его голову охватил вихрь, — уберем обрезанные волосы. Ну, как-то так. Когда он открыл глаза, то с удивлением обнаружил, что челка больше не мешалась, лоб был открыт. Он прошелся рукой по волосам. Все тот же кавардак, как и прежде, но по ощущениям было гораздо лучше. Гарри взглянул на Авелин, которая складывала инструменты — она легонько улыбалась чему-то у себя в голове. Зрительницы уже покидали комнату, хихикая и щебеча что-то на родном языке, так что они остались наедине. — Теперь ты похож на человека, — она отстегнула ремни, удерживающие его на стуле, — если еще поработать с лаком, то на балу ты будешь крут как никогда. — Незачем было меня сковывать, — Гарри встал со стула и помог убрать комнату. — Я бы не сбежал, ты знаешь. — Конечно, знаю, но все равно это было забавно. Я могла бы постричь тебя налысо. Одни уши бы торчали, — Авелин хихикнула, но тут же отвела взгляд, — ну ладно, тебе ведь в библиотеку надо. Точно такое же выражение лица как и тогда на Озере, и даже прядь она заправляла за ухо так же. Гарри лихорадочно стал думать. Это не могло быть простым совпадением. Тогда они говорили о Флер и о том, как они двое подружились, но было что-то еще. Что-то очень важное, связанное с... Он понял. "Я все-таки еще ребенок." — Ави. — Хм? — Ты пойдешь со мной на бал? Ее лицо начало меняться как в замедленной съемке. Гарри ожидал, что она начнет отшучиваться и как всегда затискает его до полусмерти, однако Авелин вела себя куда более странно. Она распахнула глаза во всю ширь, ее губы задрожали. — П-прости, что... ты меня приглашаешь? — Гарри услышал ее сдавленный шепот. Его сердце и так билось как сумасшедшее, а после ее реакции ему захотелось повернуть время вспять. — Если ты не хочешь, то я... ну, тогда, — к лицу хлынула кровь, он с запозданием понял, что только что ляпнул, — я... — Пойду, — она широко ему улыбнулась и кивнула, ее глаза блестели, — да, точно... а теперь можешь сделать кое-что прямо сейчас? — Д-да, конечно. — Чеши в замок! Когда Гарри вышел из кареты, краем уха он сумел различить чьи-то истеричные крики на-французском.