Rabbit-hole

Ким Чонин всегда был солидным мужчиной в самом расцвете сил. Его дорогой костюм за тысячи долларов и всегда идеальная улыбка не могли не обвораживать девушек и парней. Но вот Чонин уже был разведен и категорично отказывался от любых отношений, провожая очередного своего любовника рано утром. Мужчина устало повалился на диван после очередного рабочего дня и закурил сигарету своей любимой зажигалкой с гравировкой. Нет ничего приятнее, чем освободиться от галстука и почувствовать себя свободнее. Рядом кратко вибрирует телефон, от чего приходится потянуться за ним и нехотя разблокировать дисплей. На экране высвечивается имя бывшей жены и сообщение с текстом срочно забрать сына завтра из школы, ибо теперь наступила его очередь. Бывшая супруга недолюбливала их ребенка, говоря, что он и лишил их той страсти и семейного счастья, но ведь дело было совсем не в этом. Чонин же любил Бэкхена, но видеться часто с ним не мог. Сын вырос каким-то совсем уж скромным, замкнутым и боязливым. Мужчина мечтал не о таком, но своего сына - Бэкхена он все же иногда баловал походами на бейсбол и в кино, чтобы хоть как-то порадовать мальчишку, который живёт под боком у тиранки. Ким кратко отвечает на сообщение, что он заберёт сына. Завтра пятница и Чонин попробует отпроситься пораньше, но он в этом не уверен. Бэкхен стоит возле школы, хотя уже гребаных пять часов вечера, а пары закончились еще в три. Отец обещал забрать его вовремя. Но сам опаздывает и Бэк негодует, зло жуя жвачку и шарясь в мобильнике, бесконечно строча в твиттер. Для него отец был не просто как человек, на которого он хотел равняться, а объект любви, вожделения. Каждый раз видя Чонина, он задумывался о его неприлично темной коже и сексуальном оскале. Совсем неправильно. Когда подъезжает машина Чонина, парнишка недовольно дуется, не желая обращать внимания на родителя. Отношение матери он терпит, потому что знает, что по-другому не будет. Но отца он всегда любил и даже такая незначительная вещь его выводит из себя. - Бэк, садись. – Чонин опускает окно, смотря на сына. – Прости, что опоздал, много дел. Парнишка нехотя садится в машину, пристёгиваясь, и сразу отворачивается к окну, не желая разговаривать, когда внутри все кипит. Уже все его друзья в социальных сетях знают о такой глобальной проблеме, и телефон все время пищит от уведомлений. Теплая ладонь ложиться на острую коленку, нежно поглаживая. Ким младший расслабляется и все же смотрит в чужие глаза, наполненные любовью, как ему казалось, и эту обворожительную улыбку. Он ловит себя на нездоровой любви к отцу и откашливается, несмело улыбаясь. - Чем займемся сегодня? – Бэкхен перебирает пальцы, смотря, как отец отъезжает от школы. Мужчина лишь жмет плечами, как бы давая выбор. – Может, заедем куда-нибудь поужинать? Мужчина удовлетворительно кивнул, точно зная, куда они поедут. Один из лучших ресторанов итальянской кухни, который любит его сын. Ужин проходит относительно спокойно. Оба ведут светскую беседу, ограничиваясь формальностями. Бэкхен каждый раз засматривался на отца, когда он облизывал свои пухлые губы. Как мать могла бросить такого сексуального мужчину? Медленно осознав, что его мысли двигаются не в ту степь, парнишка начал жадно поглощать еду, стараясь заесть смущение. Чонин лишь на это хмыкнул, еще раз извиняясь за то, что опоздал и за то, что из-за этого мальчишка так сильно проголодался. Бэкхен всю дорогу до дома был не в себе. Ему вдруг в голову начали приходить разные мысли об отце. Это было не в первой, но сегодня картинки были особенно развратными и желанными. Было так много вопросов, о которых он хотел спросить. - Пап, а это нормально, если парню нравятся парни? – Чонин шокировано глянул на сына, прокашлявшись. - Твоя мать всё-таки рассказала тебе? - О чем? – непонимающе спросил Бэк, глазея на отца. - О том, что я гей. - Нет, она не говорила. – Парнишка поерзал на кресле, рассматривая зашарканные кеды. Такому заявлению он даже рад. Сразу появляется уверенность в том, что соблазнить отца теперь в разы легче. – Это неожиданно. Так, если ты гей, то, это нормально, ведь так? - Думаю, что да. - В салоне повисла давящая тишина, от которой становилось не комфортно. – Так, с чего такие вопросы? Тебе тоже нравятся парни? - Я не знаю. – Немного задумавшись, сказал Бэкхен. – Мне нравится один парень, но я не уверен, что эта любовь правильная. - Бэк, любовь есть любовь, в ней нет ничего неправильного, слышишь? – Чонин быстро тискает щеку сына свободной рукой, снова переводя внимание на дорогу. Бэк лишь кратко кивает скорее для себя, зная, что его отец этого не увидит. Бэкхен снимает надоевшую за день обувь и падает на диван, ноя о том, что его задолбала школа, и о том, какая его математичка, миссис Хилл, толстая и вообще не умеет преподавать, лишь орет и что-то бормочет про себя. Чонин внимательно его слушает, попутно снимая пиджак и рубашку, вешая все в шкаф. Парнишка зависает на широких плечах и замедляет речь, обводя взглядом острые лопатки и доходит до двух ямочек на пояснице. Ким старший, не стесняясь, снимает при сыне и штаны, добавляя их к своему костюму. - Ну, так, что она тебе в результате то поставила? – Чонин заканчивает свое переодевание, оставаясь в одних боксерах перед сыном, и уставшей походкой плетется в спальню, чтобы надеть спальные штаны. - Эм, - Бэк зависает, пытаясь собрать мысли вместе, но выходит крайне плохо, – я не помню. – из другой комнаты доноситься добродушный смех и парнишка хлопает ладонью себя по лбу, матеря себя что есть сил. - Ты настолько забывчивый? – Чонин присаживается рядом с Бэкхеном на пол, находясь ужасно близко к его лицу, от чего тот дышит непозволительно громко. - Прости, я устал. – Бэк наиграно хихикает и совсем немного приподнимается, чтобы рассмотреть кошачий профиль отца. Кажется, в мире нет ничего прекраснее, чем сидеть рядом с таким красивым мужчиной, как его отец. – Вы с мамой развелись, потому что ты гей? – Чонин хмыкнул, включая телевизор на какой-то мозгопромывательной передаче, не удосуживаясь ее переключить. - Ну, можно сказать и так. Я думал, что я полюблю твою мать, я хотел быть нормальным, быть отличным семьянином, но знаешь, с каждым годом сдерживать себя становилось все труднее. Потом она сказала, что беременна, и я осознал, что не готов… - Не готов к ребенку? – Бэк было хотел обидеться на такое, ведь в душе гложет, что он был нежеланным ребенком, как он все время считал. - Нет, к семье. Я не готов был избавиться от этой части себя, живя с той, которую не люблю. Ты был желанным ребенком для меня, Бэк. – Чонин немного развернулся для того, чтобы заглянуть в глаза сыну. – Я любил тебя с самого твоего зачатия и мне жаль, что суд принял решение оставить тебя у матери. Ты в любой момент можешь прийти сюда. - Я рад, что ты сказал мне это. – Бэкхен от счастья закусил губу и от нахлынувшей радости чмокнул отца в губы недопустимо развязно. Чонин ошарашено посмотрел на испугавшегося сына, который тут же убежал в ванну, на ходу кидаясь извинениями. Наутро все было совсем неловко и странно. Бэкхен все утро не желал открывать глаза, боясь, что отец начнет с ним разговор, а то и того хуже, отвезет обратно к матери, но тот почему-то вечером уложил его в свою спальню, а сам лег на диван, уверяя, что ему и там не плохо. Все же время неумолимо бежало, а в дверь комнаты все же постучали. Парнишка лишь сильнее зажмурил глаза, пытаясь унять свое сильное сердцебиение. Вот он уже слышит, как дверь открывают, а тихие шаркающие шаги все ближе и ближе. Вот большая и теплая ладонь касается его плеча, тихо потряхивая. - Бэк, уже двенадцать, вставай. – Парнишка нехотя разлепляет один глаз, осматривая отца. Тот уже снова в костюме, – Мне нужно заехать на работу, но это недолго. Посмотри пока фильм или найди себе еще какое-нибудь занятие. – Ладонь мягко касается темных волос, поглаживая. Бэкхен буквально млеет от такой заботы, прося про себя, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Но Чонин напоследок ерошит его волосы и поспешно уходит, тихо прикрывая дверь. Вставать из постели не хочется от слова совсем. Парнишка бредет в ванну, умывается, чистит зубы и принимает душ, задумываясь о своем поступке. Он все никак не мог принять эту любовь. В душе приходят самые гениальные мысли, он решает посмотреть ответы на свои вопросы в интернете. За завтраком он берет маленький нэтбук и спешно вбивает в поисковую строку: «я парень и люблю своего отца». На его вопрос выдаются тысячи разных ссылок и статей, которые в трезвом уме явно не переберешь, но выбрав парочку приглянувшихся форумов, он все же решает найти ответ, во что бы то ни стало. Разные люди спрашивают об инцест-отношениях и говорят об этом так открыто, что Бэкхену не по себе. В основном сомневаются девушки, а лица мужского пола их с удовольствием подталкивают на грех. Бэк не уверен, что готов действовать, но тут натыкается на рассказ какого-то парня о том, что тот влюбился в своего отца. Первое, что пришло в голову мальчишки так это то, что он не один и явно может рассчитывать на эту историю. В ней нет никакой любви, страсти, просто трах. Вывод у этого рассказа был один, «нужно притвориться паинькой и соблазнить невинностью». - Да кто же полюбит неопытного мальчишку? – Недовольно хмыкает Бэк, доедая остатки своего позднего завтрака. Тема его завлекает. Продолжая шариться по сайтам, он натыкается на порно видео ролики, где актеры так стараются играть родство, при этом, не имея какого-либо стыда. Парнишка лишь заворожено наблюдает, начиная возбуждаться от таких откровенных картин и этого прозвища «папочка», которое тянет порно актер, входя все глубже в своего псевдо-сына. В душе появляется уверенность и, кажется, что Бэкхен может свернуть горы, показать насколько сильно он любит и хочет своего отца. Он быстро закрывает все вкладки, боясь, что Чонин скоро приедет. За рассматриванием и чтением статей ушла добрая пара часов. Для себя Бэкхен решает, что завтра отличный день для того чтобы соблазнить отца. Вряд ли тот видит в нем партнёра. Ведь не смотря на всю эту любовь, Бэкхен оставался тем самым сыном, а Чонин отцом. Весь день просидев в раздумьях и листая каналы один за другим, создавая лишь фон для мыслей, Бэк придумывает отличный план, правда вот руки начинают трястись, когда в квартиру входит отец навеселе, изрядно напившись. Бэкхен смотрит на часы, отмечая, что уже девять вечера. Он не в обиде, даже рад, что его отец сумел найти для себя занятие, у парнишки было много времени продумать свой план. Чонин заходит, еле как снимая обувь и спотыкаясь на ровном месте, валится на ковер возле кровати, тихо хохоча. Бэкхен тихо подползает и, оказываясь над лицом отца, задает ему дрожащим голосом вопрос. - Расскажи мне о сексе между парнями. – Чонин пуще прежнего расхохотался, но все же еле как сделал серьезный вид, все еще раскинувшись звездочкой. - Вы дрочите друг другу члены, а потом кто-то из вас захочет быть сверху. - Это приятно быть снизу? – Тут же выпаливает он, стараясь не подавать виду, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. - Я не знаю! – Кричит Чонин и снова смеется, потягивая руку к чужому лицу, видимо в попытке умилиться со своего чада. - Ты любишь сверху? - К чему такой допрос? – в раз посерьезнел Чонин, садясь на ковре. - Я хочу знать, что нравится тебе. – Бэк продолжает уверенно пилить взглядом отца, пытаясь не сорваться и не поцеловать такие доступные пухлые губы. - Ты не можешь определиться с тем, что нравится тебе? - Да. – парень врет, но ему не стыдно. Его возбуждение растет с каждым разом, когда картинки в голове уже давно преодолели отметку запрещено. - Тогда экспериментируй! – Уверено говорит Чонин, подползая к дивану и облокачиваясь на него. Он не так уж пьян, как думает сын, но настроение, почему-то, сегодня особенно отличное. То ли из-за приятной компании, что ему подвернулась в баре, то ли все же из-за алкоголя. - Пап, я хочу поиграть с тобой в игру. – Бэкхен думает, что это отличный шанс и до завтра это точно не подождет. Он медленно подползает к отцу и садится на его бедра, расставляя колени по обе стороны. Ким старший подхватывает азарт, не обращая внимания на странное поведение сына. - Хорошо, что за игра? - Называется «кроличья нора». – Бэк сглатывает, стягивая медленно чужой галстук и тихо очерчивая ленту из пуговиц, доходит до бляшки ремня. - И? - Ты будешь кроликом…- Бляшка ремня звенит от ловких рук и ширинка вжикает, поддаваясь неспешным движениям. - А ты? - А я буду норой. – Парнишка расстегивает пуговицы одну за другой, иногда заглядывая в чужие омуты глаз. Член наливается кровью, а в голове лишь одно желание, которое Бэк спешит осуществить. - И что же мы будем делать? – Чонин улыбается своей обворожительной улыбкой, все еще не понимая, что происходит. - Ты должен будешь залезть в мою нору так глубоко, как только сможешь! – Бэкхен неуверенно целует чужие губы, прикрывая глаза. Ресницы невольно дрожат, а Чонин не может прийти в себя, когда его член начинают массировать. Ему до одурения приятно и в то же время противно. Ким старший отталкивает мальчишку, дико оглядываясь вокруг, чтобы найти хоть одну адекватную мысль в своей голове. - Что ты, блять, делаешь? Бэкхен, какого хуя, я тебя спрашиваю?! – Парнишка сидит с поникшим взглядом и начинает тихо плакать, закрывая лицо ладонями. До ужаса стыдно, неловко, страшно и больно. – Ты хоть понимаешь, что ты творишь? Я твой отец! - Я знаю! – перебивая, кричит Бэкхен, истерично махая руками, – И что?! Ты сам мне говорил, что любовь не может быть неправильной, а сейчас отталкиваешь? – его крики сменяются жалостливым шепотом, из-за чего сердце болит уже у обоих, – Я люблю тебя, неужели еще не понял? Чонин вздыхает, думая, что делать. Голова становится ясной в один миг, стараясь выйти из ситуации. - Бэк, это ненормально, понимаешь? – ему в ответ кивают и хлюпают носом, утыкаясь в ладони. – Ты не любишь меня, ты просто привязался и ищешь тепла. Я тоже люблю тебя, но как сына. – Чонин сам не уверен в своих словах после того что было, но старается показать уверенность. - Просто переспи со мной, чтобы я убедился… - Нет! - Пап… - Нет, Бэкхен! – парнишка подползает к отцу, начиная целовать его грудь, но тот берет чужое лицо в ладони, смотря в чужие заплаканные глаза. – Нет… - Еще неуверенней произносит он, сглатывая. - Пап, пожалуйста. Потом я исчезну из твоей жизни, если захочешь. Я могу больше никогда к тебе не приезжать… - Бэкхен… - Я покончу с собой, пока не буду знать, что точно испытываю к тебе! Прошу, всего один раз. Представь что на моем месте кто-то другой. – Бэкхен давит на жалость, выдумывая на ходу, но он готов на все, чтобы получить желаемое. Мужчина не успевает ответить, как парнишка припадает губами к чужой шее, начиная ласкать смуглую кожу, покрывая поцелуями-укусами. Чонин тихо выдыхает, закрывая глаза, пытаясь представить любого мужчину, но выходит плохо, когда ощущаешь родной запах и теплые ладони, пробирающиеся под кромку трусов. Изящные пальцы неловко обхватывают член у основания, лаская яички. Чонин глухо стонет, открывая глаза, не в силах больше терпеть. Он валит парнишку на ковер, решая, что лучше он все сделает сам и как можно быстрее. Стянув с сына штаны с трусами, он резко разводит колени, начиная целовать внутреннюю часть бедра, медленно переходя к паху. Язык обводит поджавшиеся от возбуждения яички и переходит к анусу, проталкиваясь. Бэкхен пошло стонет, хватаясь пальцами за ковер, и приподнимается на локте, не в силах выносить сладкую муку. Рука перебирается с ковра в чужие волосы, придвигая ближе, на что отец лишь сильнее вцепляется в молочную кожу, пытаясь насадить сына на свой язык, дабы быстрее расслабить мышцы и растянуть. Когда палец, смоченный чужой слюной, начинает проталкиваться, Бэкхен замирает, прислушиваясь к себе. Ему ни больно и ни приятно, но ощущение наполненности приносит какое-то непонятное, еще незнакомое ощущение. Осознание, что это делает его отец, только раззадоривает и возбуждает еще сильнее. Ким старший делает все аккуратно, стараясь как можно меньше принести боли своему сыну, но в тот же момент противно от себя, от всей этой ситуации. Он старается не зацикливаться, продолжая ласкать языком анус и яички, попутно вставляя второй палец, и начинает растягивать на манер ножниц. Парень шипит, ощущая неприятное покалывание, но смуглая ладонь тут же ложится на его член, начиная дрочить, крепко обхватив ствол. Движения пальцев становятся все резче и глубже. Бэкхен стонет, ощущая, как его тело пробивает удовольствие от умелых рук и языка. - Папочка! – мальчишка бесстыдно стенает, прогибаясь в пояснице, и просит быстрее и глубже. Чонина начинает возбуждать эта своеобразная игра, но ему все равно больно слышать, как его малыш стонет под ним, получая удовольствие. Он резко отстраняется, спуская штаны с бельем до колен, и подхватив бедра, медленно начиная входить, помогая рукой. Бэк стонет от боли, член опадает, но Чонин просит потерпеть и расслабиться. Входить становится все труднее и больнее, Бэкхен видимо не ожидавший, что будет так больно, весь напрягся, начиная шикать. - Бэк, расслабься иначе я не войду, потом будет лучше. – Парень поднимет свои глаза на отца и резко целует, придерживая того за затылок. Поцелуй получается развязным и односторонним. Чонин совсем не хочет целовать сына, но если тот так этого желает, то он готов потерпеть. Вскоре младший расслабляется, и Чонин продолжает входить, вскоре полностью заполняя его под стоны боли. Бэкхен цепляется за широкие плечи, смотря на любимое лицо, которое так старательно избегает с ним взгляда, стараясь как можно сильнее зажмурить глаза. Постепенно Чонин начинает двигаться, набирая темп, пытаясь найти нужную позу, чтобы младший перестал ощущать только боль. - Это всегда так больно? – Бэк не уверен, что стоило задавать вопрос, но тот вырвался раньше, чем он успел это сознать. - Поначалу да. – Сухо кидает отец. Со временем Бэкхен расслабляется, его член снова встает, и он начинает его ласкать, особое внимание уделяя головке, поглаживая ее большим пальцем, размазывая смазку. Чонин находит нужный угол, и Бэкхен прижимает его ближе к себе, стеная. Он так давно мечтал, чтобы отец обратил на него внимание, чтобы почувствовать себя по-настоящему любимым. Мужчина набирает темп, входя глубже и резче, от чего спину младшего начинает жечь от шершавой поверхности, но Чонин не обращая на это внимания, продолжает втрахивать своего сына в ковер, напрягаясь всем телом. Ему хочется скорее кончить, чтобы все это закончилось. Ему противно от мыслей, что ему так приятно, ему хочется ласкать это тело, целовать эти губы, но это так неправильно. Чонин кончает в сына, не имея сил даже выйти из таких обволакивающих и нежных стенок. А Бэкхен старается как можно сильнее надрачивать свой член, чтобы вскоре кончить. Когда мужчина вышел из молодого тела, Бэкхен счастливо улыбался, не смотря на то, что его отец был полостью раздавлен. Парнишка лишь приподнялся, чтобы обнять отца. - Папочка, спасибо! – Он кратко целует чуть щетинистую щеку, и еле как поднявшись на трясущихся ногах, идет до ванны, застревая там надолго. Время уже давно за полночь и Бэкхен выходит из ванны с комом в горле, он специально сидел там после душа лишние часы, чтобы точно знать, что Чонин уже давно спит и не нужно будет этих нелепых разговоров и разборок. Парень быстро одевается и уходит. Набирая номер такси, Бэк отсчитывает наличку, придумывая на ходу, что он скажет матери о том, что приехал среди ночи. Когда сын пропадает на две недели, Чонин начинает волноваться, набирая его номер снова и снова по вечерам. На том конце трубки одни гудки, а позже абонент недоступен. Мужчина громко матерится и уже готов разбить мобильный о стену. Он не привык замалчивать проблемы, ему нужно их решать, иначе он сам себя сожрет с потрохами, вечными раздумьями о том дне и о том, как он поступил. Ему не с кем поделиться таким, да и стоит ли? Но это уже довело его до ручки. Бывшая супруга выходит на связь своей просьбой снова забрать сына после школы в пятницу, а Чонин не понимает, почему не догадался раньше позвонить ей и спросить где сын. Хотя вряд ли та бы согласилась с ним вообще о чем-либо разговаривать. В этот раз Чонин приехал раньше положенного времени. До конца пар примерно пять минут, и он уже стоит возле парадной двери, чтобы поймать свое чадо. Бэкхен выходит с одноклассником и весело смеется над ним, толкая его в плечо. Чонин даже в какой-то момент трусит подойти к нему, но его рука сама тянется до чужой руки, резко разворачивая. Бэк смотрит ошарашенно и не находит слов, чтобы что-то сказать, лишь тупит взгляд куда-то вниз. - Куда ты пропал? – Чонин говорит с укором, злостно, от чего младший еще сильнее съёживается. - Я же сказал, что больше не побеспокою тебя. – Он отбрасывает руку отца, оглядываясь на одноклассника, что стоял уже возле парковки и ждал его. – Я найду, где провести выходные и маме ничего не расскажу. Чонин грубо впивается в чужое плечо, ведя того к своей машине и усаживая на переднее сидение, и сам садиться за руль, выезжая на дорогу.