Про магов и людей

Он лежал на кровати. Удобный матрас, мягкие простыни, почти невесомое одеяло. В комнате свежо и прохладно. Это не подвал, определенно. Мана разлепил веки. Он уже несколько раз так просыпался, и каждое пробуждение сопровождалось удивлением. Ему было тепло, удобно, почти ничего не болело. Он смутно помнил, как кто-то освободил его руки, и они упали вдоль туловища, и все тело сразу взорвалось такой болью, что он заплакал. Когда он проснулся в другой раз, он лежал уже здесь. Оглядеть комнату или сообразить, где находится, он покуда не мог. Теперь же у него было достаточно сил, чтоб сесть и осмотреться. Едва заслышав его движение, на кровать запрыгнул Снупи, радостно виляя хвостом и норовя облизать хозяину лицо. Фамильяр был рядом. Это вызвало у Маны чувство облегчения. Он легко вздохнул и откинулся на подушки. Потрепал Снупи по голове. – Рассказывай, – коротко приказал Мана. Снупи коротко пересказал историю спасения из подвала. – Они пытались тебя лечить, – закончил он, щурясь под треплющей его лоб рукой. – Чистили кровь. Проверь, помогло? Мана вытянул свободную руку и щелкнул пальцами. На кончиках указательного и большого всколыхнулся легкий огонек, едва заметный в светлой комнате. Мана застонал. Такая мелочь! А тело сразу покрылось потом, будто он поднял невероятную тяжесть. От былой силы остались крохи. Впрочем, он прекрасно понимал, что крохи лучше, чем ничего. – А где мы? – спросил Мана, отдышавшись. – Это владения Гакта, – фыркнул Снупи. – Он решил, что тебе возвращаться к родственникам может быть опасно. Мана невольно улыбнулся. Гакт – молодец, умница. Сам Мана на его месте поступил бы так же. Они были знакомы с тех времен, когда были еще подростками. Тогда их втянула в круговорот тонких дипломатических игр война. Они были юны и во многом наивны, но сумели разглядеть друг в друге достойных соперников. И не только соперников. Мана вздохнул. Об этом он думать боялся. Связь с мужчиной ему бы простили. На такие вещи маги смотрели сквозь пальцы. Но Гакт был его кровным врагом, и такое сближение... Мана приказал себе перестать об этом думать. – Я бы съел что-нибудь, – сказал он вслух, осторожно отстраняя разомлевшего пса. Снупи послушно спрыгнул с кровати и выскользнул за дверь. Мана остался один. Он не был голоден, ему просто хотелось услать куда-нибудь пса. Последнее приключение требовало анализа и размышлений. Однако хорошенько подумать Мане не дали. Дверь комнаты открылась, и на пороге показался Гакт. Мана приподнялся ему навстречу и почувствовал, что ему ужасно хочется обнять Гакта, прижаться к нему... По тому, как порывисто Гакт подошел к кровати, он понял, что тот подумал о том же. В последний момент Гакт сдержался и спокойно сел рядом с Маной. – Как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Вполне сносно. Снупи сказал, вы очистили мне кровь. – Да. Я не был уверен, что это сработает, но мы не видели другого способа. Вылечить тебя было просто, а вот вернуть силу... – Не хочу тебя расстраивать, но мои способности уже не те... Даже легкое заклинание отнимает много сил... Гакт безотчетно взял его за руку. Мана умолк на полуслове. Несколько минут они пробыли так – держась за руки и не глядя друг на друга. Потом Мана вдруг обнаружил, что Гакт нависает над ним и осторожно гладит его по щеке. – Я боялся, что потерял тебя, – прошептал Гакт. Мана вжался в подушки и отвел глаза. Сейчас Гакт его поцелует, и обратной дороги уже не будет. Мана глубоко вздохнул и зажмурился. Он ощутил на губах дыхание Гакта. Мана хотел прошептать «не надо» и даже открыл рот, но сказать ничего не успел. – Я боялся, что потерял тебя, – повторил Гакт, оторвавшись от губ Маны. В ответ Мана прижался к нему, давая себя обнять. Ему казалось, что время остановилось, мир вокруг сузился до этой точки, где они вдвоем. Он закрыл глаза, чтобы не потерять это ощущение, и отогнал мысль о неправильности происходящего. Сейчас они займутся любовью. Это так же неизбежно, как и недавний поцелуй. Мана вдруг почувствовал, как по его коже скользнуло приятное, еле ощутимое тепло. Гакт окутывал его магией, баюкал, осторожно проскальзывал под пижаму – для этого ему не нужно было двигаться, и он лежал, крепко прижав Ману к себе, легко и невесомо изучая его тело, будто бы спрашивал разрешения. Приятная истома разлилась по всему телу. Мана осторожно обнял Гакта за шею и потянулся к его губам. Гакт обхватил его руками, крепко целуя и продолжая обволакивать магией его тело. Гакт не был до конца уверен, что Мана одобрит его желание. Как и Мана, он думал о последствиях, но сейчас, когда они были вдвоем, целовались, после всего... Гакта бы заставило уйти только категоричное «нет», а его не было. Он не торопился. Он ждал этого много лет и боялся, что излишняя торопливость может все разрушить. Мана целовал его, шумно вдыхая воздух. Гакт осторожно скользнул руками под его пижаму. От прикосновения к гладкой прохладной коже по спине пробежал ток. Мана тоже сладко вздрогнул и вдруг отстранил Гакта от себя. Гакт посмотрел на него. На его лице застыло странное выражение, будто он не знал, где находится и что с ним происходит. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Мана облизал губы и снова прижался к Гакту, спрятал лицо у него на плече. – Что с тобой? – спросил Гакт. – Ты... – заговорил Мана после минутного молчания. – Ты лечил меня, да? – Да... – Тогда... ты осматривал меня и знаешь... Гакт зарылся лицом в его волосы. – Прости, – прошептал он. Мана обвил его, будто плющ, и выдохнул прямо в ухо: – Помоги мне забыть об этом... Гакт поймал его разгоряченный рот и поцеловал. Мана запрокинул голову навстречу его языку, пробрался руками под рубашку Гакта. Если кто и мог вытравить из его памяти случившееся, то это Гакт. Мана помнил его еще нескладным подростком, страдающим от первых прыщей, и уже тогда в наследнике клана Камуи было что-то такое, что заставляло и мужчин, и женщин смотреть ему вслед, что-то, что побуждало вслушиваться в его голос и избегать прямо смотреть ему в глаза, потому что посмотришь — и пропадешь. Мана однажды допустил эту ошибку. Все эти годы они поддерживали свою дружбу-вражду, старательно делая вид, что за ней не кроется больше ничего. Ходили слухи. Приближенные догадывались. Однако плотину прорвало только сейчас. Гакт осторожничал. Ему не хотелось бы причинить Мане боль или сделать что-нибудь не так, но он не скупился на поцелуи и ласки. Мана позволил себя раздеть. Кое-где на его теле еще остались следы ударов, едва заметные, но Гакт прекрасно помнил их расположение и потому безошибочно знал, где именно должен быть синяк или ссадина. Он поцеловал каждый из них. Осторожно касался желтоватых пятен губами и языком, прислушиваясь к тому, как вздрагивает и выгибается под этими поцелуями белое гибкое тело. Он опустился ниже. Поцеловал поджарый живот, скользнул языком по выступающей подвздошной кости. Мана запустил пальцы в его волосы и направил его голову куда нужно. Гакт с готовностью обхватил его член губами. От быстрых умелых движений губ и языка Мана застонал. Это было именно то, чего он хотел. Как бывало в его снах и фантазиях. Он толкался в рот Гакта, едва сдерживаясь, чтобы не кончить прямо сейчас. Одной рукой Гакт сжимал его бедро, другой обхватил его член, чтобы было удобнее сосать. Одновременно с этим он окутывал магией плечи, шею, живот, ноги Маны – как если бы у него было много рук, и каждая бы ласкала, поглаживала, обнимала, слегка сжимала, тепло и легко прикасалась к влажной от пота коже. Выкидывать такие фокусы во время близости мало кто умел. Это требовало сил и внимания. Гакт же делал это с такой легкостью, будто ему это стоило не больше усилий, чем сам минет. Мана слегка потянул голову Гакта наверх. – Поцелуй меня, – сказал он таким властным голосом, что Гакт даже удивился. Он с готовностью выполнил приказ и даже позволил Мане оказаться сверху. Мана, прижимаясь к нему и не отрываясь от его губ, просунул руку между их телами и сжал оба члена. Гакт застонал. Мана задвигался на нем так, что терся своим членом о его, не ослабляя хватки. Гакт сжал его зад, скользнул пальцами между ягодицами. Вывернулся, снова подмяв Ману под себя. Вошел в него пальцами, внимательно глядя в его лицо, с удовольствием ловя на нем следы наслаждения. Мана притянул его голову к себе и поцеловал. Обнял за пояс ногами. Снова вывернулся, оказавшись на Гакте верхом. Гакт повел пальцами, вытягивая из воздуха презерватив. Мана взял его у Гакта, открыл упаковку. Гакт приподнял бровь. Ему было интересно, что Мана будет делать дальше. Вариантов было всего два, и оба Гакта вполне устраивали. Мана осторожно взял презерватив в рот и наклонился над членом Гакта. Губами и языком осторожно натянул презерватив... Гакт сжал его бедра, удерживая его на месте, и задвигался. Ему хотелось бы сделать это немного по-другому, но он понимал, что Мане сейчас, наверное, лучше предоставить полную свободу. Если он хочет так, будет так. Они не сразу подстроились друг под друга, но скоро нашли такой ритм, чтобы хорошо было обоим. Гакт старался проникнуть как можно глубже, и Мана позволял ему это, отзываясь на особенно сильные толчки сдавленным стоном. Он поглаживал свой член, сжимал его, и Гакт внимательно наблюдал за ним. В какой-то момент ему это надоело. Он с силой притянул к себе Ману и опрокинул его на спину. Мана, не ожидавший такого, охнул, но возражать не стал. Гакт навис над ним и посмотрел ему в лицо. Мана облизал губы и улыбнулся. Провел пальцами по губам Гакта. Осипшим голосом проговорил: – Хочу кончить тебе в рот. Гакт едва заметно кивнул и улыбнулся. Поймал губами его пальцы и облизал их. Мана нетерпеливо поерзал, и Гакт покорно опустил голову. Он вобрал член Маны насколько это было возможно, плотно обхватив его губами. Прижал его бедра к кровати, давая понять, что теперь он тут главный. Мана из-под прикрытых век наблюдал, как двигается его голова вверх-вниз, как стекает по стволу члену слюна... Гакт ему не позволял двигаться и своевольничать, но это было и не к чему. Ему нравилось. Ему все чертовски нравилось. И он кончил в горячий жадный рот даже быстрее, чем рассчитывал. Гакт задержал сперму во рту и поцеловал Ману, делясь с ним его же семенем. Он долго и жадно целовал его, нависая над ним и лаская себя свободной рукой. Мана сладко вздрогнул, когда на его живот пролилась струя горячей спермы. Гакт собрал ее ртом и снова приник к губам Маны. Мана засмеялся сквозь поцелуй. Теперь они знали друг друга на вкус, и это было похоже на какой-то древний венчальный ритуал. Довольно долго они лежали обнявшись и молчали. Иногда целовали или слегка ласкали друг друга. Оба чувствовали, как снова поднимается волна возбуждения. Мана скользнул рукой к паху Гакта, и все началось сначала. В этот раз было быстро и даже грубовато. Гакт просто раздвинул Мане ноги и вошел в него. Эта властная грубость нравилась Мане. Нравилось, как Гакт с силой вжимает его в матрас, как двигается, заставляя стонать в голос, а главное — чувствовать себя в его власти, принадлежать ему. Ему Мана мог это позволить. С ним это было правильно. – Я люблю тебя... – прошептал Гакт, обдавая жарким дыханием его лицо и не сбавляя темпа. Мана еще сильнее обнял его и выдохнул в самые его губы: – Я тебя тоже. Потом они лежали на кровати и говорили о делах. Иногда отвлекались на поцелуи. Мана выслушал подробный рассказ Гакта о своем спасении и о визите к Йошики, о беседе того с премьер-министром. Реплика про секту Мане тоже не понравилась. Узнав, что Главарь находится в подвале у Гакта, Мана испытал неприкрытый восторг. Глаза его сверкнули, а на лице мелькнула такая сладострастная улыбка, что Гакту даже стало не по себе. После недолгого обсуждения они пришли к решению: пленника допросить («Я решил, что ты сам захочешь с ним поговорить, и пока не трогал», – сказал Гакт), а после собрать совет магов. – А что с головами? – спросил Мана, когда они спускались в столовую. – Мы вернули их владельцам. К сожалению, все они сошли с ума после всего... Я, впрочем, этого и ожидал. Женщина, правда, оказалась крепче остальных и находится в более или менее вменяемом состоянии. Йошики согласился приютить ее. Она сирота, у нее никого нет. Или она об этом не помнит... В любом случае, я подумал, что она может быть полезна нам. Остальных пришлось убить. Из гуманных соображений. Они сели за стол. Мана только теперь понял, что чертовски голоден. К нему вернулся аппетит и расположение духа. Он был здоров, рядом был Гакт. Скоро – он надеялся на это – силы вернутся... Пока же он с наслаждением уплетал все, что предлагал ему гостеприимный хозяин. Завтра он встретится с пленником и допросит его. О, уж он его допросит так, что тому мало не покажется. Он улыбнулся своим мыслям и поймал взгляд Гакта. – Что? – спросил он. – Соус на щеке. Не на этой. – Гакт подошел к нему, наклонился и слизал остатки соуса. – Щекотно, – засмеялся Мана. Гакт сжал его плечи. – Я думаю, – сказал он совершенно серьезно, – нам пора уже заключить мирный договор. Теперь у нас враг поинтереснее.