Реборн... Какой нам сейчас Египет?!

Саваде страшно повезло, что Занзас пришел после того, как соседи крепко уснули, и никто даже ничего не заподозрил (ну, кроме выспавшихся еще вечером варийцев из соседней комнаты). Он открыл тяжелые веки и увидел белый потолок. Ничего необычного. Тело странно болело и ныло, особенно горела задница, но Тсуна не думал почему. Ему хотелось лишь спать дальше. Он устало повернул голову к двери и с ужасом сглотнул. «Пиджак Занзаса?!» — тут его мозг услужливо воспроизвел все воспоминания, связанные со вчерашней ночью, он в шоке подскочил с кровати и, тут же заныв от пронзившей его тело боли, упал обратно. «Этот чертов Занзас! Ненавижу его! Я за все ему отомщу!» — со злостью думал Савада, не двигаясь – при любом телодвижении все болело еще сильнее. Пролежав так примерно час – встать он не мог в силу новоявленных проблем со здоровьем, он услышал, как захлопнулась дверь, и начал придумывать отмазку, по которой не сможет никуда пойти. Но она не понадобилась – в комнату пришел сам виновник больничного. — Ну, что, мусор, как поживаешь? – насмешливым тоном спросил Занзас. — Просто отлично, — пробормотал Тсуна. — Уверен? – надменная ухмылка, — Значит, мы можем сегодня повторить? — Нет-нет-нет! Не можем! – в приступе паники заявил Савада, смотря на направляющегося к нему Занзаса, — Забирай свой пиджак и проваливай! Занзас лишь скривил губы в насмешке и проигнорировал слова парня. Он приблизился со словами «Надо было сказать это еще вчера» и поцеловал его, мягко и ласково, но не давая ему прервать поцелуй ни на секунду. Сердце Тсуны сжалось, руки отказывались отталкивать Занзаса, губы самостоятельно следовали за губами Босса Варии, а разум в возмущении кричал: «Я должен его прогнать! Я не могу позволить ему так обращаться со мной! Я что, придурок?! О чем я думаю? И что, черт возьми, я делаю?! Меня тянет к нему даже после изнасилования! И я не могу сопротивляться…» Занзас оторвался от губ Тсуны, давая ему вдохнуть, и тихо проговорил: — Черт.. Мусор, как мне выкинуть тебя из головы? – он серьезным взглядом смотрел в шоколадные глаза Савады, пытаясь найти в них ответ. «Что?» — эти слова Занзаса ввели маленького Вонголу в ступор, — «Это сейчас было признание в любви? Так! Не дай сбить себя с толку!» — А ты… Зачем тебе это? – осторожно спросил он. — Моя башка уже раскалывается от мыслей о тебе, каждый гребаный день, я не могу перестать о тебе думать, я хочу тебя видеть, слышать, ощущать, и не только! – раздраженный голос Занзаса совершенно не сочетался с содержанием слов, но Тсуна чувствовал, что тот не лжет. «Занзас меня любит?! Хах? Серьезно?! Черт, мое сердце не должно так стучать! И я не должен быть таким счастливым! И вообще, он брутальный и жестокий парень, который вчера жестоко изнасиловал меня! То, что я сам об этом умолял, не в счет… Да какой не в счет! Я должен что-то предпринять! Плохо дело! Но… Я совсем не злюсь на него…» — А, может, не нужно этого делать? – улыбнувшись, спросил Савада. Босс Варии коснулся щеки парня и, наклонившись к нему, снова поцеловал. — Можно попробовать, — проговорил на ухо Тсуне Занзас и тот шумно выдохнул, ощущая его горячее дыхание. — Да, только в следующий раз будь побережнее со мной! — Ха? Ты и так был вне себя от радости, — усмехнулся Занзас, как бы невзначай напоминая парню о его мольбах о продолжении, о его податливости и развращенности. – Признайся, ты же не этого хочешь. Тебе нравится, когда с тобой обращаются грубо. Тсуна лишь залился краской и опустил глаза – вообще ему это не нравилось. Он реагировал так только на Занзаса, но рассказывать об этом Боссу Варии он не собирался, ведь тому было совершенно необязательно знать об этом. Он окончательно отказался от идеи прогонять любимого. В этот день вся Вонгола волновалась за Тсуну, ведь отравление – вещь серьезная. Все удивлялись, как он умудрился съесть что-то несвежее, ведь они почти не питались за пределами гостиничной столовой. Вообще, Реборн их с самого утра уверял, что с Тсуной все будет в порядке, ему только нужно немного отдохнуть, ведь ему так плохо и все такое, но они все-таки отправили к нему Ямамото узнать, как тот себя чувствует. Тсуне было уже немного лучше, боль постепенно исчезала, и он теперь мог двигаться, правда, садиться ему было все же весьма больно. Когда послышался тихий стук и вопрос: «Тсуна?» Савада в паническом припадке затолкал Занзаса в шкаф и запрыгнул под одеяло, скорчив лицо от пронзившей его пятую точку боли. Ямамото приоткрыл дверь и заглянул в комнату – Десятый Вонгола лежал в постели с каменным лицом, выражающим всю серьезность ситуации. — Тсуна, как ты? – взволнованно спросил Такеши. — Нууу, жить можно, но пойти никуда не смогу. — Ты точно не помнишь, что особенного съел? — Съел? – ничего не понимая, переспросил Тсуна. — Да, съел. Реборн сказал, что ты отравился. — Ах, Реборн сказал… — «Ах ты, маленькая сволочь!» — он мысленно злобно ругался на этого аркобалено. — Да, что –то живот крутит и слабость. Может, это от тех сосисок из парка? — Но мы же все их ели. — Точно.. – Тсуна задумался, подняв глаза к потолку. – Тогда, может, те круассаны? — Очень может быть, хоть я и не помню, чтобы ты их ел, — засмеялся Такеши. — Да я ж их втихушку, как Ламбо, — в шутку произнес Савада и тоже засмеялся. Смех обоих оборвался, когда из ниоткуда донеслись глухой удар, шипение и тихие маты. Тсуна понимал, что это Занзас что-то натворил в шкафу, а вот мечник недоуменно оглядывался вокруг, начиная что-то подозревать. — Ты не знаешь, что это? – тоном «ты явно здесь замешан, ай-яй-яй» спросил бейсболист. — Даже не представляю, — тоном «да, замешан, но я тебе не скажу :Р» ответил Тсуна. — А. ну тогда ладно, мы пойдем на пляж, а ты тут выздоравливай, — с хитринкой в глазах, с едва сдерживаемой улыбкой, произнес Такеши и, немного повысив голос, добавил, — И Занзасу привет передай! — Ээээ?? Причем тут Занзас? — Ну не знааааааю… — засмеявшись, протянул Ямамото и вышел из комнаты. Из-за двери послышался грохот и укоризненный голос Тсуны: «Черт, Занзас, ты не мог пять минут спокойно там посидеть?!». Ямамото тихо хохотнул и направился к остальным ребятам. На пляж пришли абсолютно все, исключая их двоих, что только убедило мечника в правильности своего предположения. Определенно, они подходили друг другу, совершенно противоположные: по характерам, по стилям жизни, по отношению к другим, даже по телосложению и цветовой гамме. Сплошная физика. Гокудера вспомнил, что взял с собой футболку Бельфегора, и, достав ее из своей сумки, направился к Варийцу. — Эй, Бел. — Чего тебе, шишиши? Гокудера протянул ему черно-фиолетовую тряпку и вопросительно посмотрел на него. -Твое же? — Да, шишиши, откуда она у тебя? Ты стащил ее из моей комнаты? – улыбнувшись, спросил Потрошитель. — Да сдалась она мне. Я ж не в тебя влюблен. Между прочим, она валялась в коридоре прямо перед лифтом, и я спас и ее, и вас, — принц проигнорировал последнее предложение и начал развивать тему влюбленности Гокудеры. — А в кого? – даже не смотря в глаза, можно было понять, что Бельфегору очень интересна эта тема, он будто преследовал определенную цель. Подрыватель понял, что он сейчас жестоко спалился, и теперь от него не отвяжутся. — Сам в себя, — буркнул он. — Это не считается, шишиши. Тсуна? Рехей? Ты все время с ними общаешься. — Нет, они просто мои друзья, — хмыкнув, произнес Хаято и сел рядом с Бельфегором. — Значит, я был прав изначально. — В чем? — Ты безумно влюблен в Такеши, шишиши. — ЧТО?! Этот крик услышал сам Ямамото, ему стало интересно, о чем парни так рьяно спорят, и он подошел к ним. На лице Гокудеры выражалась вся буря эмоций, вызванная появлением Такеши. У него задергался глаз. — Ну вот, я же говорил, ши-ши — широкая улыбка и тихий смех. Он похлопал парня по плечу и проговорил, — А ты идиот, Гокудера, просто идиот. — Знаю, — буркнул подрывник и подпер голову руками, состроив убитое лицо. — О чем это ты знаешь, Гокудера? – Такеши впервые за долгое время обратился прямо к подрывнику. Тот был в шоке. Но он лишь равнодушно посмотрел на мечника и ответил: — О том, что ты придурок. — Ну-ну, Гокудера, шишиши, не надо переводить стрелки. — Мммм? – ничего не понимающий мечник постоянно переводил взгляд с одного парня на другого. — Шишиши, я не буду ничего объяснять, сами разбирайтесь, — слишком широкая улыбка Бельфегора делала ситуацию только подозрительней и подозрительней. Он что-то задумал. Явно что-то задумал. — Слушай, из-за тебя все это началось, ты и расхлебывай, – раздраженно прошипел Гокудера. — Ну да, мне заняться больше нечем, — он снова улыбнулся. – Только задам вам один вопрос: Можно мы со Ску будем свидетелями на вашей свадьбе, шишиши? — ЧЕГО?! – в один голос выпалили Хранители Дождя и Урагана. — Учтите, я принял это за согласие. И это будет уже вторая свадьба, на которой мы с ним будем в центре событий. — ЧЕГО?! – их голоса стали еще громче. — А какая первая? – севшим от неожиданных заявлений голосом спросил Гокудера. — Наш босс с вашим, шишиши. — Ааааааааааа…. Чо? – Гокудера не вместил всего объема сказанного Бельфегором, так как представить любимого Босса с этим извергом он просто не мог. — Гокудера, он правду говорит, — с улыбкой на лице произнес мечник. — Да вы что, сговорились все?! — Я лично видел, как… Тсуна прятал Занзаса в шкафу, — звучало весьма неправдоподобно. — Да неужели? – подрывник усмехнулся и, скрестив руки на груди, состроил лицо Станиславского. — Ску~у… он не верит, что наши любимые боссы наконец-то воссоединились… — Ага, они всю ночь, не думая о своих соседях, воссоединялись… — гробовым голосом проговорил Ску, поворачиваясь лицом к собеседникам. – Прибил бы обоих, да вот боюсь, Босс не поймет. Всю ночь спать не давали… — Кто бы говорил! – заявил Гокудера, вспоминая первую бессонную ночь в отеле. — Шишиши, Ску~у, не будь такой букой, наш Босс наконец-то перестанет вести себя как эгоист. Он ведь наконец-то нашел свою любовь! А вот ты, Гокудера, помолчал бы, а то кто-нибудь и о вас заикнуться может. Подрывник с мечником за компанию в полной прострации стояли и смотрели друг на друга. Ситуация вообще просто зашибись – этот недоделанный принц мало того, что уже второй раз пытается свести их, так еще и издевается! Вот это наглость… Более того он откуда-то знает о причине их размолвки (почему «откуда-то»? они сами той ночью не сильно сдерживались – прим. Авт.) и теперь шантажирует их. — Да вы оба идиоты, шишиши. Любите друг друга, а сойтись не можете, — Бельфегор улыбнулся и направился в море, потащив с собой Скуало. Они еще несколько минут стояли в полной тишине. — Будем считать, что я этого не слышал… — мрачным голосом проговорил Гокудера и ушел, оставив Такеши в одиночестве обдумывать фразу, сказанную Потрошителем. «Оба?» — эта мысль была единственной в голове мечника. Он прошелся по пляжу, оглядывая отдыхающих, и наткнулся на Дино и Кею, сидящих на покрывале отдельно ото всех. Приглядевшись к ним и хорошо подключив воображение, можно было даже подумать, что они встречаются. Ямамото тряхнул головой – если в твоем окружении есть несколько людей с нетрадиционной ориентацией, это не значит, что все вокруг тебя ненормальные. Правда, поцелуй Мустанга и Главы Дисциплинарного Комитета сильно пошатнул это убеждение. «Что тут вообще творится?!» — в шоке думал Ямамото, глядя на то, как нежно Дино целует Хибари. По окончании поцелуя Кея со злющим выражением лица накинулся на Каваллоне и хотел было его избить, но тот крепко прижал его к себе и легко поцеловал в висок. Хибари слабо улыбнулся и, расслабившись, устроился поудобнее на груди Мустанга. «Итого, у нас в Вонголе четыре таких пары… Занзас с Тсуной, Скуало с Бельфегором, Дино с Хибари, ну и я с Гокудерой, пусть мы и не вместе. И это минимум…» Он представил, как в результате Рехей встречается с Луссурией, а Мукуро забирает себе маленького Маммона (Леви у нас остается на попечение зонтикам >О – прим. Авт.) Эти мысли заняли у него все оставшееся время на пляже. Вернувшись в отель, сразу же после ужина ребята разошлись по номерам. Гокудера решил не мучиться сегодня и поесть с остальными парнями, что очень порадовало Такеши. Он все тщательно обдумал и решил поговорить с подрывником. «Если Бельфегор сказал, что мы ОБА идиоты, значит так оно и есть, мы ОБА идиоты». Хаято, закончив с ужином, откланялся еще трапезничающим Хранителям и побыстрее удалился. Ямамото оставил свою тарелку и отправился за ним. Догнать подрывника удалось лишь у дверей в номер – ходил Хаято очень быстро. Ямамото вжал Гокудеру в стену и посмотрел ему в глаза, тот начал отталкивать мечника, пытаясь выкрутиться из его объятий, но ничего не выходило – Такеши крепко держал его. — Отпусти меня! — раздраженно приказал подрывник, рьяно, но безуспешно отпираясь от Ямамото. — Нет, — слабо улыбнувшись, ответил Такеши, — Один раз я уже потерял тебя, и делать это во второй раз я не собираюсь. — Меня у тебя и не было, ты не мог меня потерять. — Был. И сейчас есть. И будешь, — серьезность голоса немного смутила Гокудеру и его руки немного ослабли. — Не буду, — голос был немного неуверенным, Гокудера пытался уйти от прикосновений с мечником. — Хмм… — Ямамото схватил руки подрывника и прижал их к стене, не давая ему вырваться или же оттолкнуть себя. Приблизившись вплотную к лицу Хаято, он пристально посмотрел ему в глаза. Тот закрыл их и отвернулся, пытаясь отодвинуться от мечника. Ямамото улыбнулся и, коснувшись губами уха Гокудеры, прошептал: — Ну и долго еще ты собираешься от меня бегать? — Я не бегаю от тебя… — Тогда почему мы до сих пор не вместе? – он провел языком по уху, вызывая у подрывника непозволительные чувства. Дыхание Гокудеры сбилось. — Потому что я не хочу… Это ненормально… — Я знаю, что первое – неправда, – перейдя на шею Хранителя Урагана, произнес мечник, — А на второе плевать, мы не единственные. — Но… — Никаких но. — Ты не… — Я люблю тебя, Гокудера, — снова прервал подрывника Ямамото, оторвавшись от нежной кожи и посмотрев в округленные глаза Хаято. – И никто кроме тебя мне не нужен. — Я… — Гокудера не знал, что ему делать. Все слишком быстро изменилось. Почувствовав, как его лицо заливает краска, подрывник закрыл глаза, не желая видеть счастливую улыбку мечника. «Что ему сказать? Точнее, я знаю, ЧТО сказать, но не понимаю КАК?» — думал он. Все было так запутано. Такеши, не позволив ему продолжить, коснулся его губ, вовлекая в долгий поцелуй. Никакой пошлости, лишь прикосновения губ и вложенные в него чувства. Гокудера понял – все до безумия просто. — И я тебя люблю, — тихо выдохнул тому в губы подрывник, зная, что Ямамото услышит. Тот лишь широко улыбнулся и углубил поцелуй, за талию прижимая к себе Хаято. В Голове Гокудеры была лишь одна мысль: «Я и правда был таким идиотом!» Через несколько мгновений они услышали испуганное «Ой» и одновременно повернули свои головы, чтобы увидеть, что случилось. В коридоре недалеко от них с невинным видом стояли девчонки. — Извините… — тихо проговорила Хром. — О, Ямамото-кун, Гокудера-кун, вы наконец-то помирились! – счастливо улыбаясь, произнесла Киоко. – Мы за вас очень рады! Гокудера покраснел и спрятал лицо на груди мечника. Тот лишь сильнее прижал к себе парня и ответил: — Да, мы решили все проблемы, спасибо! – он тоже улыбался. — Не ссорьтесь больше и… Гокудера-кун, не обижай Ямамото, — сказала Хару, и все они пошли к себе в комнату. — Слышал, Гокудера? – засмеявшись, мечник поднял голову подрывника. Тот лишь недовольно вздохнул и обвил руками шею Ямамото. Воспользовавшись ситуацией, Такеши подхватил Хаято на руки и, игнорируя возмущения любимого, понес его в свою комнату. Гокудера снова поменялся комнатами с Рехеем.