365 сказок

Над ярмарочными шатрами трепетали разноцветные флаги, солнце садилось, и золотой свет делал краски ярче, привлекательнее. Звучала музыка, шум толпы казался прибоем, и Вэл замерла на холме, оглядывая занятую приезжими торговцами и артистами пустошь. Говорили, что в такие моменты можно пройти ярмарку насквозь и оказаться в другом мире. Или войти в тёмный шатёр и обрести удивительную способность. Нервно поправив сумку, Вэл поспешила вниз. Она впервые пришла на ярмарку одна, пришла, потому что её нетерпимо тянуло к огням, звукам и смеху. Но теперь ей было страшно, и она никак не могла найти причину. Страх словно родился внутри её существа сам по себе, вцепился в сердце, заставляя его биться неровно. И унять его было невозможно. Широкая, украшенная лентами и цветами арка возвышалась на три человеческих роста. Вэл запрокинула голову, проходя под ней, и на мгновение золотисто-оранжевое небо и летящие по ветру ленточки сплелись в сеть. Вэл вздрогнула и тут же отвела взгляд. Возможно, следовало принять это за знак и бежать прочь, но рядом под арку шагали другие люди, смеялись, покупали печёные орешки, сладкую вату и леденцы, кидались мячами, чтобы выиграть приз, мерялись силами и приценивались к тканям, безделушкам, ремням и сумкам. Никто из них не боялся. Вэл зашагала вперёд быстрее, только мельком проглядывая прилавки и почти не прислушиваясь к голосам зазывал, приглашавших в шатры. Перепуганное сердце стучало так сильно, что отдавалось в ушах, перед глазами темнело, и Вэл едва не сбилась на бег, будто бы на самом деле точно знала, что здесь ищет. Она несколько раз повернула, тем временем солнце село, повсюду вспыхивали факелы, разгорались фонарики, но всё же сумрак потёк между шатрами, на ткани запрыгали, корчась, тени. Вэл зажмурилась, стараясь унять ускорившееся дыхание, а потом замерла, широко распахнув глаза. Её словно обступила тишина. Она оказалась отрезана от прочих звуков, застыла среди лиловых сумерек перед шатром из тёмной ткани, на котором сияли серебряные звёзды. Быть может, ей только казалось. Может, звуки не исчезли, откатившись назад. Однако Вэл задрожала всем телом. — Я ждал тебя, — пролился из шатра мягкий голос. Вэл приоткрыла рот, но заговорить не сумела. — Входи, дитя. Тело подчинилось голосу, а не желаниям Вэл. Отбросив полу шатра в сторону, Вэл вступила в круг полной темноты и лишь секундой позже поняла, что перед ней появилось высвеченное подвешенным под куполом шатра алым фонарём пространство. В центре круга стояло кресло, в котором сидел мужчина. Глаза его были закрыты, тёмные волосы сплетались в косы, змеями спускавшиеся по груди. По лицу — бронзовокожему, с высокими скулами и тонким носом — было не прочесть возраста. — Дитя, ты так испугана, — снова заговорил с ней хозяин шатра и только теперь открыл глаза. Вэл сглотнула — радужка показалась ей алой, но тут же стала каре-золотой, почти привычной. — Но ты шла именно ко мне. И снова ноги сами собой понесли её вперёд. У кресла Вэл рухнула на колени. — Говори. Получив не то приказ, не то разрешение, Вэл судорожно вздохнула. Она ни о чём не хотела рассказывать, но не смогла сдержаться и за четверть часа выложила незнакомцу всё о себе. Она говорила о том, как потеряла мать и отца, о том, как с ней была жестока тётка, о том, насколько никчёмной ощущает себя. Она захлёбывалась словами, а после и заплакала, а то алые, то золотые, то карие глаза незнакомца не отрывались от её лица, будто он старался не только услышать каждое слово, но и впитать каждую её эмоцию. И наконец схлынули и слова, и слёзы. — Позволь мне помочь тебе, дитя, — в голосе была всё та же мягкость. Вэл посмотрела на него и опасливо кивнула, хотя ей так и хотелось возразить, что тут ничем не поможешь. Он чуть наклонился вперёд, погладил её по щеке, вытирая слёзы, пробежал кончиками пальцев по шее. Странная ласка оказалась приятной, Вэл хотелось прикрыть глаза, но она заставила себя смотреть. Отчего-то это было так же важно, как пойти сегодня на ярмарку одной. И тут хозяин шатра, не меняясь в лице, погрузил правую руку ей в грудь. Она так легко прошла в тело, точно Вэл не была из плоти и крови. Хватая ртом воздух — не от боли, от неожиданности — Вэл смотрела на то, как в неё входит чужая ладонь, как она тонет в ней, а следом — запястье, предплечье почти до локтя. Оставаясь бесстрастным, хозяин шатра что-то делал с нею, делал внутри неё, и Вэл не знала, кричать от ужаса или благодарить его. Время растянулось, в ушах нарастал шум, перед глазами поплыло тёмное марево. Вэл бессильно уронила голову на грудь, теперь уже почти не различая чужой руки. Она представила себя нанизанной на иголку бабочкой, и этот образ заставил её потерять сознание. *** Кто-то мягко гладил её по щеке. Во всём теле разливалось необычное тепло, и так не хотелось выплывать из дремоты, из спокойной неги, что Вэл недовольно вздохнула. — Просыпайся, дитя, просыпайся. Вэл с трудом открыла глаза. Она лежала на низкой софе, притаившейся у самой стенки шатра, вне освещённого круга. Над ней склонился тот самый мужчина. Тёмные косы чуть покачивались, и Вэл отчего-то улыбнулась этому. — Я сумел исправить твой внутренний компас, — сказал он, заметив улыбку на её губах. — Что ты чувствуешь? — Лёгкость, — удивлённо ответила Вэл. Никакие другие мысли не рождались в голове, не было больно или стыдно, не казалось неправильным своё существование. Вэл даже не знала, когда бы ей было так хорошо. — Значит, всё действительно стало правильным, — удовлетворённо кивнул он. — Кто вы? — Вэл села и подтянула к себе ближе сумку. — Тот, кто умеет выправлять жизни, — он склонил голову к плечу. — Тебе пора идти. — Нет, не прогоняйте, мне нужно знать, — поднявшись, она всмотрелась в его лицо. — Мне нужно знать, кто вы. Откуда вы. — Я принадлежу ярмарке, а она — мне, — и он усмехнулся. — А тебе принадлежит дорога. Ответы на вопросы ты найдёшь во время своего путешествия. — Дорога? Путешествие? — Вэл пожала плечами. — Возможно. Но куда мне идти? — Я сделал всё, чтобы ты поняла свой путь, — он ткнул её пальцем в грудь. — Слушай его. — Слушать? — Вэл закрыла глаза, сосредоточиваясь. За стуком сердца она различила механическое жужжание, точно внутри неё спрятался механизм. Это отчего-то успокаивало, а не пугало. — Поняла. — Иди, дитя. Вэл вышла из шатра в темноту. Вокруг не был ярмарки, только дорога уводила на восток, но Вэл знала, что именно это ей и нужно. Она не оглянулась назад, где-то за лежавшей перед ней ночью прятались все необходимые ответы. Вэл начала путь.