Выбор

– Помоги мне! Мальчик висел над пропастью, из последних сил держась за рельсы. Ржавый металл крошился под судорожно сжатыми пальцами, но Джейк продолжал цепляться за него, несмотря на содранную с рук кожу. Вскоре пальцы стали скользкими от сочащейся из ран крови, но он продолжал слепо надеяться, что Роланд вытащит его, спасет... Однако стрелок уже сделал свой выбор, и он был не в пользу Джейка. Человек в черном оказался важнее для стрелка. Хотя и он был для Роланда всего лишь средством для достижения цели. Темная Башня. Она была для стрелка дороже, чем жизнь одиннадцатилетнего мальчика из чужого мира. Дороже всего на свете. Боль и горечь от предательства захлестнули Джейка. И еще отчаяние от понимания того, что это конец. Рельсы скрипнули в очередной раз, и липкие от крови пальцы соскользнули с ненадежной опоры. Прежде чем рухнуть в бездну тьмы, Джейк успел сказать стрелку: – Тогда иди. Есть и другие миры, кроме этого. *** Он не кричал, падая вниз, хотя животный страх охватил его сознание, лишая способности думать. Пропасть под ним была бесконечной и лишенной света. Джейк оказался в кромешной тьме, не видя ничего под собой, и от этого ему стало еще страшнее. Каждое мгновение он ожидал сокрушительного удара оземь или того, что ржавые куски металла пронзят его насквозь, разорвут кожу, проткнут сердце. И он будет умирать, захлебываясь в собственной крови, чувствуя на губах медный вкус, как уже умирал там, в своем мире, размазанный синим «кадиллаком» по асфальту. Будет умирать, зная, что его предали. Удара все не было. Джейк продолжал падать вниз в полной темноте и неизвестности. Что же ждет его внизу? Постепенно панический ужас сменялся оцепенением. Затем на смену пришло болезненное любопытство – когда же все это закончится, где же дно у этой гребаной пропасти? Если бы не ощущение падения, Джейк бы, наверное, решил, что спит и видит очередной кошмар. А может, он оказался где-нибудь в параллельном мире? Где-нибудь в Сумеречной Зоне, где нет ничего, кроме мрака и бесконечного падения вниз? Вдруг внизу показалась белая точка света, и Джейк с ужасом осознал, что эта точка приближается по мере того, как он летит вниз, становится ярче, и превращается в дыру, через которую он может различить песок и яркое полуденное солнце. «Я возвращаюсь в пустыню. Я возвращаюсь на дорожную станцию, туда, где в подвале живет говорящий демон...» – подумал Джейк, прежде чем провалиться в эту дыру... *** ... и кубарем покатиться по раскаленному песку. На своем пути он раздавил перекати-поле, рассыпавшееся сухим прахом, больно ударился ребрами об обточенный песком, ветром и временем круглый валун и наконец затормозил, врывшись в горячий песок всем телом. Некоторое время он неподвижно лежал, приходя в себя, потом медленно перевернулся на спину, выплевывая набившийся в рот песок и часто моргая – после кромешной темноты яркий солнечный свет, будто бритва, врезался в мозг, заставляя глаза безудержно слезиться. Когда глаза более-менее привыкли к свету и он смог хоть что-нибудь разобрать, он сел, настороженно оглядываясь вокруг. Неправдоподобно яркое и бесконечное небо. Палящее солнце. Песок, песок повсюду. Пустыня. Но Джейк с удивлением понял, что пустыня эта не та, где он прятался от Человека в черном на заброшенной дорожной станции. Совсем не та, где он встретил Роланда, которого он полюбил как отца и который предал его, обрекая на смерть ради своей драгоценной Башни... В этой пустыне песок был не серо-белым, а желтоватым, эту пустыню пересекало асфальтовое шоссе, эта пустыня была отнюдь не бесконечной – на горизонте возвышались силуэты небоскребов. Джейк подумал, что они похожи на небоскребы Лас-Вегаса. И понял, что очутился в своем мире. *** Он шел по шоссе по направлению в город, плавясь под палящим солнцем. Очень хотелось пить, но достать воды было неоткуда. За этот час Джейк не встретил ни одной машины, ехавшей либо в город, либо из него. Это было по меньшей мере странным. Острые коготки тревоги заскреблись внутри, но Джейк продолжал целеустремленно идти к городу, стараясь не обращать внимания на жару и пересохшее от жажды горло. Ближе к вечеру, когда солнце почти скрылось за горизонтом, а до города оставалось еще добрых полдюжины миль, Джейк впервые увидел труп. Сначала, конечно, он увидел машину, стоящую на обочине шоссе. Обрадованный долгожданным знаком цивилизации, Джейк побежал к машине, но по мере того, как он к ней приближался, становилось ясно: та стоит тут очень давно. Когда-то красная, а теперь серо-розовая, потускневшая от времени, выбеленная солнцем; стекла покрывал густой слой пыли и песка, резина колес потрескалась, каркас кое-где проела ржавчина. Джейк постучал в окно, но, как и следовало ожидать, ему никто не ответил. Изодранным в клочья рукавом рубашки он протер окно, но, разглядев в свете заходящего солнца то, что находилось внутри, с хриплым криком отшатнулся. Высохший, покрытый желтоватой кожей скелет на водительском сиденье. Глаза вытекли, и теперь на Джейка пялились пустые провалы глазниц; обтянутый пергаментной кожей рот скалился жуткой ухмылкой, словно говоря: «Думаешь, это мне не повезло? О, маленький Странник, я бы не был так уверен на твоем месте!» Рядом, на пассажирском сиденье лежала скрюченная и такая же высохшая мумия. Маленькая, одетая в голубое с белыми маргаритками платье. Мир завертелся в калейдоскопе, ноги подкосились. Джейк упал на колени, и его вырвало. *** Он медленно брел дальше. В руке он бездумно нес пустую пластиковую бутылку из-под воды. Джейк обнаружил ее в бардачке какой-то брошенной машины. Вода была горячая, словно кипяток, но он все равно жадно пил ее, захлебываясь и обливаясь, пока бутылка не опустела. От заката осталась лишь тонкая кроваво-красная полоска. Ему надо найти место для ночлега до того, как окончательно стемнеет. Брошенных машин становилось все больше. Некоторые перевернулись, некоторые стояли с распахнутой настежь дверью. Трупы были не в каждой, но от этого легче не становилось. Потому что их все равно было слишком, слишком много. Что же случилось здесь? Взрыв на химическом заводе, отравивший воздух? Психотропное оружие, о котором он читал в каком-то забытом фантастическом рассказе? Нашествие чумы? Он не знал, но факт оставался фактом – здесь произошло нечто, выкосившее людей подчистую. В одной из машин он видел труп, наполовину съеденный какими-то дикими животными, и вспомнил, что несколько минут назад слышал вдалеке вой койота. Ему снова стало страшно. Решение переночевать где-нибудь в стороне от шоссе, подальше от машин, оказалось теперь не слишком обдуманным. Спустя какое-то время Джейку повезло – он нашел форд-пикап, стоящий с раскрытой дверцей, и никаких высушенных мумий в нем не было. Забравшись в автомобиль, он плотно закрыл двери, и только тогда смог облегченно выдохнуть. Внутри кабины было очень жарко, и Джейк решил немного опустить стекло, чтобы окончательно не задохнуться. Пить хотелось нестерпимо, и Джейк стал шарить по кабине в надежде обнаружить еще одну бутылку воды и хоть что-нибудь из съестного. Ему снова повезло: в бардачке он нашел початую пачку крекеров, а под сиденьем валялась стеклянная бутылка минералки. Воды было мало, всего на донышке, и Джейк решил ее экономить. Сдерживая жадный порыв выпить все сразу, он сделал небольшой глоток, только чтобы смочить рот. Вода оказалась теплой и имела тухловатый привкус, но Джейк, не удержавшись, выпил еще немного. Съев крекеры, он свернулся на сиденье, и, глядя на мерцающие в бархатно-синем небе звезды, заснул. Сквозь сон Джейк услышал рев мотора и какие-то нечленораздельные, но радостные выкрики «Моя жизнь – твоя!», или что-то в этом роде. Но он так и не проснулся. Ему снился сон. *** Небо было почти черным, но иногда его озаряли ослепительные вспышки молний. Он стоял на крыше небоскреба, на самом краю, глядя вниз. Внизу, на площади, столпились люди, что-то оглушительно и агрессивно выкрикивая. В центре площади, окруженные толпой, стояло три креста, на них распяты люди. – Смотри, Джейк! – раздалось позади, и Джейк вздрогнув, обернулся. За его спиной стоял Человек в черном. Только теперь на нем были узкие джинсы, куртка и ковбойские сапоги, а не черная хламида. – Смотри, – повторил он, – Эти трое верят в Господа. Поможет ли он им избежать смерти? Или в последний момент они отрекутся от Него, как стрелок отрекся от тебя? Вопли внизу становились все громче, иногда их перекрывали оглушительные раскаты грома. – Смотри внимательно, маленький Странник! – Человек в черном, называвший себя в этом мире Рэндалл Флегг, схватил Джейка за плечи, толкая еще ближе к краю. Джейк пытался вырваться, но Флегг зарычал, обнажая острые клыки. Глаза его светились красным. – Ты должен умереть, чтобы покинуть этот мир! – прорычал Флегг и толкнул мальчика с крыши. Джейк закричал... и проснулся. Сквозь лобовое стекло на него смотрел койот. Заметив, что Джейк проснулся, койот ощерился и глухо зарычал, скребя лапой по стеклу. На капот прыгнул еще один. Осторожно выпрямившись на сиденье, Джейк посмотрел в боковое окно. За ним сидели еще три койота, тощие, со свалявшейся шкурой, явно предвкушая, как вопьются их клыки в свежее, сочное мясо. Стараясь не делать резких движений, Джейк потянулся к ручке, чтобы поднять стекло, и уже прикоснулся к ней, когда один из койотов прыгнул прямо на дверцу машины, клацая зубами, пытаясь дотянуться до Джейка через полуопущенное окно, но не удержался и сорвался вниз. Джейк вскрикнул, судорожно дергая ручку, и только тут понял, что допустил роковую ошибку – вместо ручки, поднимающей стекло, он схватился за ручку, открывающую дверь. Койот прыгнул снова. Резко распахнувшаяся дверь ударила его по голове, и койот, взвизгнув, отлетел в сторону. Джейк, застывший от ужаса, словно в замедленной съемке смотрел, как второй койот прыгает на него... Но тут мир затопил нестерпимо-яркий белый свет. От сокрушительного удара вздрогнула земля и вылетели, рассыпаясь на мириады осколков, окна машин. Волна огня покатилась от города. Джейк даже не успел толком осознать, что происходит, когда рокочущее пламя поглотило его. Над Лас-Вегасом поднималось грибообразное облако от ядерного взрыва... *** Яркий свет бил в глаза через веки, и Джейк сморщился, пытаясь отвернуться. Потом резко подскочил на сиденье, прерывисто дыша и дико оглядываясь вокруг. Кошмар, в котором он сгорел в ядерном огне, все еще ярко стоял перед глазами, но умом он уже начал понимать, что это был всего лишь сон. Когда сердце перестало выпрыгивать из груди, мальчик смог наконец осмотреться. Он все еще был в машине, но совсем не в той, в которой засыпал вчера. Там был форд-пикап, а сейчас он сидел в каком-то огромном бульдозере, в недоумении пытаясь сообразить, куда пропала пустыня и откуда взялся карьер, видневшийся в полумиле. Людей по-прежнему не было видно, хотя на дворе был день. Джейк неловко выпрыгнул из бульдозера, тело совсем затекло. Впереди он обнаружил ржавый ангар с надписью «БЕЗНАДЕГСКАЯ ГОРНОРУДНАЯ КОМПАНИЯ» и справедливо предположил, что в нем должны находиться люди, трудящиеся над разработкой шахты. «Безнадега. Звучит не очень-то весело», – уныло подумал Джейк, направляясь к ангару. Может, там он найдет телефон и сможет позвонить родителям. В одном из торцов была прорезана дверь, и он вошел внутрь. Там было абсолютно тихо, если не считать радиоприемника, хриплые динамики которого играли «I Walk the Line» Джонни Кэша. Это был, наверное, опорный рабочий пункт – посередине стоял стол, заваленный бумагами и образцами каких-то камней, на стенах висели графики и карты. Одна карта изображала снимок карьера, сделанный с высоты птичьего полета. Кроме стрелочек, крестиков и других обозначений, Джейк прочитал и название карьера – Рэттлснейк. – Эй, есть здесь кто-нибудь? – позвал Джейк, ужаснувшись тому, как громко прозвучал его голос в гробовой тишине. Ему никто не ответил. Вдруг раздался тихий шипяще-механический звук, и от неожиданности Джейк буквально подпрыгнул. Звук доносился из соседнего кабинета справа, и мальчик, нервно облизав пересохшие губы, на цыпочках подошел к двери и заглянул. Слева, возле стены стоял аквариум. Подающий воздух насос и производил эти шипящие звуки, которые привлекли внимание Джейка. В аквариуме плавали разномастные рыбки, покачивались водяные растения, а на дне... Когда Джейк понял, на что именно он смотрит, то зашелся в крике. На дне лежала отрезанная человеческая рука. Очертя голову мальчик бросился вон, но, очевидно, перепутал двери, потому что в той комнате, куда он вбежал, его ожидало кое-что пострашнее человеческой руки в аквариуме. На крючках для рабочей одежды висели мертвые, обезображенные люди. Джейк тупо стоял и таращился на них, все еще не осознавая, на что именно он смотрит. Оглушительная телефонная трель разорвала тишину, и Джейк, наконец, вышедший из ступора, пошатнулся. В мозгу стучало: «надоуходитьотсюданадоуходитьотсюданадоуходитьотсюда». Мальчик побежал, не разбирая дороги. Ноги вдруг предательски заскользили, и Джейк упал в темную липкую лужу. С ужасом осознав, что это кровь, он завизжал. Перемазавшись в крови, он ринулся к двери. Коридор, кабинет, коридор... И вот дверной проем, в который падают яркие лучи солнца. Через некоторое время он выбежал к дороге, ведущей в городок Безнадегу, и побежал по ней. Когда кончились силы, он перешел на шаг. Кровь уже успела высохнуть. Джейк кое-как соскреб с лица сухую корочку, но с одеждой дело обстояло сложнее. Он надеялся, что в городе ему удастся найти помощь. Он надеялся, что маньяк, убивший дюжину рабочих и подвесивший их тела на крюки, словно мясник – телячьи туши, еще не успел добраться до остальных жителей... Но судя по тому, что по дороге за последние полчаса не проехало ни одной машины, мальчик предчувствовал, что его надежды не оправдаются. Он снова умер и снова попал в мир мертвых. Постепенно шаг замедлялся – он ужасно устал и хотел пить. Все пережитые ужасы отобрали много сил, и он чувствовал себя опустошенным. Судя по указателю, до Безнадеги оставалось еще две мили, когда он увидел нечто странное: несколько койотов и больших птиц, с хищными клювами и облезлой шеей (стервятники, понял Джейк), выстроились в шеренгу на обочине дороги. Перед ними стоял ужасающего вида мужчина. Настоящий великан, в полицейской форме цвета хаки, которая была ему явно мала, с потеками крови на спине и в промежности – казалось, великан потеет кровью. На поясе у него висела кобура с огромным револьвером. «Огромный, но не такой огромный, как у стрелка» – подумал Джейк. Великан разговаривал с койотами и стервятниками. Джейк был слишком далеко, чтобы различить отдельные слова, но говорил полицейский точно не на английском. Но койоты и стервятники внимательно слушали его и явно понимали... Внезапно великан поперхнулся, закашлялся, а потом выплюнул что-то на дорогу. Джейку показалось, что это был сгусток крови. Не рискнув подойти ближе, Джейк остановился как вкопанный. Прятаться не имело смысла – коп уже увидел его, но ничего не предпринимал, только смотрел исподлобья. – Мертвый в мире живых! Тэк! – оскалился вдруг полицейский. Из треснувшей губы брызнула кровь. – Чего? – вырвалось у Джейка. – Ты живешь, но давно уже умер. Ты живешь в чужом мире, но не можешь покинуть его, не умерев. Монструозный полицейский выхватил револьвер. По толстым пальцам стекала кровь из лопнувшей на костяшках кожи. Джейк отшатнулся, но его уже успели окружить койоты и стервятники; он не успеет убежать, скрыться от очередной смерти. – Нет, – прошептал он дрожащими губами. – Пожалуйста, не надо! Полицейский ощерился. Из десен сочилась кровь, поэтому зубы казались розоватыми. – Тэк ах лах! – прорычал он. – Ты должен умереть, чтобы покинуть этот мир. – А?.. И тут прогремел выстрел. Сокрушительный удар в грудную клетку выбил из легких воздух... *** ... и Джейк упал на асфальт, закашлялся, пытаясь вдохнуть. Отдышавшись, он осознал, что все вокруг неправильное: ни запаха, ни движения. А вот звуки есть, хоть и странные: совсем рядом раздавался рокочущий звук турбин, а к нему примешивался жуткий шорох, будто в кукурузные хлопья льют молоко. Или будто ткань реальности раздирают чьи-то алчные зубы... Джейк обернулся и увидел самолет, набирающий скорость и движущийся прямо на него – похоже, на этот раз его «выбросило» на взлетную полосу. Заорав от ужаса, он как был, на карачках, стал отползать с пути самолета, уже зная, что не успевает. За спиной раздался рев циркулярной пилы. И прежде чем самолет успел раздавить его, в тело Джейка впились невероятно огромные острые зубы, разорвав его на куски. *** На сей раз он очнулся в небе. В лицо дул ледяной ветер. Внизу – облака, словно набухшая водой серая вата. Он летел. Не падал, а именно летел, словно птица. Его держал за руку мужчина в вязаной шапочке, одетый обыденно, в темную куртку и джинсы. В другой руке он сжимал трость с набалдашником в виде ощерившегося волка. Джейк понял, что они летят только благодаря незнакомцу, и если тот выпустит его руку, то Джейк упадет. Незнакомец словно почувствовал его страх, льдом сковавший Джейка и ухмыльнулся, и Джейк узнал его, несмотря на чужую личину. Это был Человек в черном. – Тебе не надоело умирать, маленький Странник? – спросил он с иронией. – Я не могу предотвратить этого, – хрипло ответил Джейк. Человек в черном засмеялся: – Похоже, ты не совсем понял смысла того, что происходит. Да, чтобы попасть в другой мир, тебе нужно умереть. Но зачем тебе другие миры? Ты не думал о том, чтобы вернуться домой? – Домой?.. – переспросил Джейк задумчиво. Он уже забыл, что это слово обозначает. Хотя он чувствовал себя «дома», когда был рядом со стрелком. Но Роланд дал ему упасть... Так что у него, наверное, нет дома. – Нет, не хочу. Но я хотел бы вернуться к Роланду. Человек в черном расхохотался. – О, маленький Странник, ты только что подтвердил несправедливость этой жизни. Можно быть преданным своему Королю и быть презираемым, гонимым, а можно и быть настоящим маньяком, убившим свою мать, дать волю одержимости и идти к призрачной цели через предательство и трупы своих друзей, но все равно оставаться героем и тем, кого любят. Нет, это действительно чертовски смешно! От хохота Человека в черном Джейка пробирал озноб даже больший, чем от ледяного ветра, дующего навстречу. – Он ведь дал тебе упасть, Джейк, – с наигранным (Джейк явственно чувствовал фальшь) сочувствием сказал Человек в черном. – Я знаю. – Если я отпущу твою руку, ты тоже упадешь, но я точно знаю, что ты не захочешь вернуться ко мне. – Человек в черном наигранно вздохнул: – Я и говорю: несправедливость. Какое-то время они летели молча среди переливающихся серым перламутром облаков. – Как ты думаешь, Джейк, если ты вернешься к стрелку, он позволит тебе снова упасть? Джейк сглотнул тугой ком, но все же ответил честно: – Да. Человек в черном хохотнул: – О, маленький Странник, я бы не был так уверен на твоем месте! Но вот в чем загвоздка: если Роланд не даст тебе погибнуть, вы оба сойдете с ума, что, на мой взгляд, хуже смерти! А если даст, то вы вернетесь к исходной точке, и ты будешь умирать раз за разом, пока не очутишься на заброшенной дорожной станции. И все начнется сначала. Ведь ад – это повторение. – Уловка 22, – пробормотал Джейк, а Человек в черном, услышав, снова расхохотался. – Ты уловил суть. А ты знаешь, мой юный друг, мне в принципе подходят оба варианта! И он отпустил руку Джейка... *** ... Джейк снова падал в кромешной тьме, зная, что Роланд дал ему упасть... *** ... и подпрыгнул на своей кровати, весь облитый холодным потом, с бешено колотящимся сердцем. Ему снова приснился повторяющийся кошмар, в котором он падал с большой высоты. Было раннее утро седьмого мая 1977 года, и через несколько часов Джейку предстояло умереть под колесами «кадиллака». Или не умереть, а начать постепенно сходить с ума. Все зависело, что выберет Роланд в этот раз.