***
Комната, посреди которой Сакура оказалась, сочетала в себе несочетаемое: она была невероятно велика, но в то же время в ней совершенно не оказалось места. Всё вокруг было заставлено книгами, тетрадями, стопками бумаги. Она напоминала книжную сокровищницу, в которой вместо гор золота возвышались горы из фолиантов. При этом Сакура видела, что все книги разложены не как попало: серии лежали в одной стопке, книги побольше находились внизу, а поменьше - вверху. Ни на одном из трех письменных столов не лежало случайно забытого листочка бумаги. И даже пыль, казалось, была вытерта со всех многочисленных поверхностей. Полумрак добавлял этому месту определенный шарм. Сакура аккуратно пристроила два своих учебника, которые неосознанно прижимала всё это время к груди, а вот папка в какой-то момент потерялась. На обложках учебников остались её собственные кровавые отпечатки, и это смотрелось жутко. Потом она попыталась освободить стул, ножки которого оказались зажаты между двух книжных стопок. Когда тот поддался, стопки покачнулись и глухим грохотом рухнули на пол. Сакура бросила на Сасори испуганный взгляд, но тот покачал головой и продолжил перебирать какие-то бумаги на столе. - Женщина – это всегда беспорядок, - фаталистично изрек он. Сакура присела на стул и сложила руки на свои плотно сжатые колени. Она не переставала оглядываться по сторонам и украдкой следить за тем, чем занят Сасори. Он быстро расквитался с бумагами, а затем подошел к зеркалу и скептически оглядел своё отражение. Судя по выражению его лица, левая скула его вполне устроила, а правая устроила не слишком. Он провел по ней кончиками пальцев с тем, чтобы сразу отвернуться. Прислонив палочку к одной из книжных стопок, Сасори принялся расстегивать манжет сначала на одной руке, потом на другой. Сакуру завораживало то, с какой обстоятельностью он выполняет даже самые привычные действия, а потом она чуть не задохнулась, когда он, расстегнув пару верхних пуговиц, стянул рубашку через голову и отправил её в стоящее под столом мусорное ведро. - Можно ведь попробовать отстирать, - глупо проговорила она, хотя думала совсем о другом. - Она уже никогда не будет такой чистой, - из уст Сасори это прозвучало практически философски. Он бросил на неё взгляд, и Сакура в который раз удивилась, насколько легко он может смотреть на неё. В то время как она смущенно опускала глаза, не решаясь в открытую разглядывать его без рубашки. И всё-таки… если абстрагироваться от расплывающихся по ребрам гематом и синяков, о которых Сакура не могла думать без содрогания, ей нравилось его тело. Оно было сухим и жилистым. Мышцы проступали скорее от худобы, чем от тренировок. Она увидела это всего на секунду, но запомнила так отчетливо, что щеки продолжало печь. Потом Сасори на минуту вышел из комнаты и вернулся уже в чистой выглаженной рубашке. Единственное отличие от того, как он выглядел вне дома, было то, что он не стал заправлять её в брюки. - Я могу сделать чай, - сказал он. Сакура помотала головой. Ей было не до чая. Близился момент, когда он перестанет заниматься всей этой домашней ерундой, и они останутся один на один. И Сакура не могла себе представить, что они будут делать. Это одновременно будоражило и пугало. Сидя на стуле у него дома она продолжала задаваться мыслью, имеет ли он на неё виды, как на девушку или просто по-дружески пригласил к себе. Наконец, Сасори взял второй свободный стул и поставил его напротив, в паре метров от стула, на котором сидела Сакура, но не сел на него. Он развернул стул спинкой к ней и, опершись одной рукой на эту спинку, замер. Ни одно слово не сорвалось с его губ. Он не улыбался. Он разглядывал её, куда более явно, чем на улице. Его взгляд скользнул снизу вверх по щиколоткам, коленям, а затем не спеша пополз выше, до тех пор, пока не достиг её испуганных зеленых глаз. - Сегодня на Вас другая блузка, - сказал он. Сакура покраснела. - Да, сегодня другая. - Почему? Сегодня Вы не спешили туда, куда обычно надеваете такую? Она ощущала неловкость, он сразу загнал её в угол таким простым вопросом, и в этот момент Сакура вдруг поняла, насколько беззащитна перед ним. И ещё, ей показалось, что, не отвечая ему совсем ничего – она выглядит глупой. - Я её тогда для Вас надела, - ответ вырвался неожиданно и сам собой. В её голове тут же взметнулись самые невообразимые его реакции на это откровение. Она осторожно подняла на него взгляд и обнаружила, что он улыбается. - Я знаю, - сказал Сасори без толики удивления. – Потому я интересуюсь, почему в прошлый раз Вы надели её для меня, а в этот раз – нет? Блузка это какой-то индикатор Вашего расположения? - Вам она не слишком понравилась, кажется. - А Вам хочется, чтобы мне понравилось? - Сасори-сан, я… - Вам бы хотелось мне угодить? – бессовестно поинтересовался он, так что бедная Сакура вся сжалась. Это был расстрел. Она хотела ему угодить. Даже сейчас своим ответом хотела, но не могла понять, что правильно говорить, а что нет. И потому слова не складывались, как следует. Сасори нахмурился. – Вам страшно. - Я… - она запнулась, - да, я волнуюсь. - А чего Вы боитесь больше всего? – продолжал наседать он. - Давайте я сразу отвечу, произойдёт это или нет. В самом деле, чего она боится больше всего? Что может произойти? Пока она пыталась разобраться в себе, Сасори обогнул стул с обратной стороны, а потом вдруг согнулся и поморщился от боли. Она подскочила с места. - Вам больно? - Немного, - проговорил Сасори чуть сдавленным голосом, он приложил руку к ребрам и ощупал их. У Сакуры у самой под ребрами заболело, когда он стиснул зубы и прикрыл глаза. - Я могу чем-то помочь? - Чем, например? - Может как-то… - Унять боль? - Да. Он перестал исследовать болезненность правого бока, перекинул ногу через сидение, будто оседлав стул. Его руки, одна на другой устроились на спинке, а сверху он положил подбородок. Теперь Сакура смотрела на него сверху вниз. Сасори чуть склонил голову, словно внимательная птица. – Вообще-то, есть кое-что… - задумчиво произнёс он. - Ваша юбка, она ведь по колено? - Что?.. - Ваша юбка. Приподнимите её... повыше. - Но… Я не… - Сакура запнулась. - Как? Вы передумали унять мою боль? – нарочито удивленно поинтересовался он. - Поднимите её. Что в этом такого? - Я не стану! - Почему? Здесь только Вы и я. Сделайте это для меня. - Нет. - Сакура… - протянул он, - прошу Вас, поднимите её по-хорошему. Он произнес это скорее лениво, чем угрожающе, но фраза сама по себе пугала. - Пожалуйста, не заставляйте меня, - тихо проговорила Сакура. Она смотрела на свои руки, которые теребили краешек юбки. - Тогда просто подойдите поближе, - мягко проговорил он, - ну же, я жду. Старый паркет скрипнул. Она подошла. И сначала Сасори просто смотрел на неё, после чего он плавно подхватил её руку и, словно кукольную, защепил на плиссированной складке. А потом тоже самое проделал и со второй рукой. Сакура беспомощно наблюдала за этими манипуляциями, одновременно концентрируясь на тепле его рук. Противостоять угрозам она могла, но прикосновениям не могла совершенно. - А теперь, - заговорил он, - я хочу, чтобы Вы отошли назад и подняли немного выше свою юбку. Не потому что Вам страшно. А потому что, я знаю, Вам хочется мне угодить. Я хочу посмотреть, как Вы делаете это. Это ведь не сложно, Сакура? На почти что негнущихся ногах Сакура отступила назад. Она понимала, что это неправильно. Понимала, что это шаг в пропасть, но он так смотрел на неё. В том, что происходило, было нечто большее, чем её страх. Какими-то непостижимыми лабиринтами в ощущениях Сакуры его просьба переплеталась с доверием. В самом деле, он просит малость. Неужели ей так сложно поднять юбку? И она вдруг поняла, чего она больше всего боится. Она боится, что это закончится. Пальцы сжались сильнее необходимого от эмоционального перенапряжения. И под его пристальным взглядом юбка едва заметно поползла вверх. Сантиметр, потом другой, когда она полностью миновала колено, Сакура остановилась. Сасори с нездоровой задумчивостью разглядывал её коленки, а потом посмотрел Сакуре в глаза. - Выше, - глухо приказал он. Это слово пробилось куда-то вглубь неё, сквозь грудную клетку. Заставило содрогнуться. Сакура растерянно кивнула, и пальцы пересобрали ткань ещё немного. - Выше. Юбка продолжила укорачиваться. - Ещё выше. В его голосе проскальзывали нотки нетерпения. - Выше. Ткань застыла на середине бедра. Никогда она не носила вещей подобной длины. Сакура слышала своё поверхностное участившееся дыхание, и ей казалось, что он тоже его слышит. - Я сказал выше, - проговорил он вкрадчиво. - Я не могу… То, с какой легкостью он поднялся со стула, на секунду заставило Сакуру усомниться, было ли ему больно в принципе. Она не успела даже сообразить, что происходит, когда Сасори оказался прямо напротив неё. Он скинул её руки и сам стал перебирать ткань, а потом вдруг остановился. - Вообще-то, давайте снимем её совсем, она только мешает, - сказал он, будто только что пришел к этому простому выводу. - Нет! Сакура попыталась перехватить его руки, помешать ему расстегивать крючки и змейку, но их сила была несопоставима. Она только беспомощно перехватывала его запястья или упиралась ему в грудь, пытаясь оттолкнуть. Сасори в два счета справился с застежкой и юбка беспрепятственно соскользнула на пол. - Так лучше, - он больше не смотрел ей в глаза. – Видите? Это совсем не сложно. Продолжим. - Не надо, - взмолилась Сакура, которая уже была перепугана не на шутку. Он переключился на пуговицы блузы и они, одна за другой вылетали из петелек. - Не надо, Сасори, пожалуйста… - Я Вам объясню в чём дело… - говорил он, пока его руки справлялись то с пуговицами, то со слабым сопротивлением. – Ваш сумасшедший друг, который набросился на меня. Он сделал это не просто так… - Он мне не друг, - сквозь всхлипы выжала из себя Сакура. – Прошу, хватит… Мне очень страшно. - О нет, он настоящий друг, - последняя пуговица щелкнула, но Сакура ухватилась за ткань блузки, обняла себя руками и чуть согнулась, пытаясь прикрыться. Ей было страшно до тошноты. Она застыла в этой защитной позе, и на секунду ей показалось, будто Сасори отступил. Но это было не так. В этот момент в его движениях проявилась настоящая грубость. Он вцепился ей в предплечье и потащил куда-то в сторону. Сакура зажмурилась от ужаса. А потом она почувствовала, как он её толкнул, и она повалилась на мягкие и холодные простыни. Рывком её протащило глубже на кровать. Что-то твёрдое и тяжелое вжало её и почти что обездвижило. Сакура обернулась и увидела, что он уперся в неё коленом, перенёс на него весь вес. - Не надо, не надо, не надо, - до исступления повторяла она. - Прекрати дёргаться. - Пожалуйста… Она выкручивалась и брыкалась, умоляла его, пыталась поймать его руки, но всё тщетно. И, в конце концов, Сасори стащил с неё блузку, а затем и бюстгальтер. Он придавил её беззащитное тело своим, и уже невозможно было пошевелиться. Сакура дрожала и захлебывалась слезами, ей было страшно смотреть на него, и она усиленно отворачивалась, до тех пор, пока его рука не смяла её скулы и не заставила развернуть голову. Его лицо оказалось совсем близко. Больше всего Сакура боялась увидеть в глазах всю ту ненависть, которую он к ней испытывает, но его глаза были спокойны. И он хотел зрительного контакта, потому что когда Сакура снова дернулась в попытке отвернуться, он настойчиво развернул её лицо обратно. - А теперь, - прошептал он, - смотри на меня. Его свободная рука заскользила вдоль оголённого бока, вниз, к единственному оставшемуся на ней предмету одежды. Сакура перестала биться и замерла. Она смотрела в его спокойные глаза. Пальцы Сасори медленно смяли ткань её трусиков, а затем он рывком стащил их куда-то до области колен. Сакура вскрикнула и попыталась стиснуть ноги, забилась в истерике. Он же напротив затих, словно выдохся. Нечто детское и невинное проступало в чертах его лица. Нечто неестественное. Она долго и безрезультатно вырывалась, выкручивала руки, пыталась выползти из-под него. Но чем больше она вырывалась, тем больше становилось понятно, что силы не равны. И, в конце концов, страх парализовал Сакуру. Она застыла, глупо надеясь, что он больше ничего не сделает. Только дрожь заставляла её тело напрягаться. И тогда Сасори уткнулся в неё лицом, зарылся и зашептал куда-то в область шеи, сбивчиво и взволнованно. - Твой друг просто знает кое-что, чего ты не знаешь, Сакура. Я тебе расскажу сейчас. Он видел бумаги, видел показания против меня. Я его спровоцировал, потому что ты бы мне не поверила… не поверила бы, что я не насиловал их. Не поверила бы. Ладонь Сасори уже беспорядочно скользила по её обнажённому телу, пока он продолжал шептать. - Но это очень важно, чтобы ты знала, что я мог бы. Я способен на это, но я этого не делал. Веришь мне? Я этого не делал. Не делал! Сакура смотрела пустым взглядом в потолок. Ни одно мгновение в жизни она не переживала так остро. Мысли вспыхивали и угасали, словно спички на ветру. Он её принуждал, но в то же время, её обволакивало тепло исходившее от него, и она впитывала это тепло всем телом. Она чувствовала, как его тонкие пальцы изучают каждый изгиб, соскальзывают к ней между ног, а затем снова возвращаются к животу. Он был сумасшедший. Совершенно лишенный рассудка. - Я этого не делал, - шептал он без остановки, но его пальцы всё чаще и настойчивей проникали в неё. Сакура непроизвольно зажмурилась, когда он особенно напористо вжал их. – Ты должна мне поверить… Всё это было абсолютным безумием. Но она думала только о том, что после всего этого ей придется его ненавидеть. А ей не хотелось. И эта мысль была почти такой же безумной, как его слова. Он вдруг нетерпеливо заставил её раздвинуть ноги сильнее. – Я этого не делал, - сдавленно проговорил он, его рука замерла, частично оставаясь в ней, и он негромко застонал от невыносимого перевозбуждения. Сакура давно не вырывалась. Но он сделал над собой усилие, сполз ниже, коснулся губами её живота, а затем устроил на нём голову. Его дрожащее дыхание нарушало тишину. - Клянусь, я этого не делал, - прошептал он в последний раз. И Сакура, потеряв всякую связь с реальностью, безотчётно кивнула. - Ты этого не делал, - повторила она опустошённо и запустила пальцы в его мягкие волосы.***
Звук грохочущих по лестнице шагов их преследователей постепенно удалялся, и Ино впервые удалось перевести дыхание. Они спрятались в крохотной подсобке в последний момент. Дейдара прижимал её к десятку швабр, стоящих вдоль стены, и те больно врезались Ино в спину. Она была напугана, но Дейдара выглядел скорее раздраженным. Он ничего не успел ей пояснить, ворвался на балкон и потащил её за собой. В коридоре стоял Иоши, который нервно кивнул и, ничего не сказав, направился быстрым шагом в противоположную от них сторону. А потом появились эти страшные люди. - Ты мне объяснишь хоть что-нибудь? – шепотом потребовала Ино. Дейдара выглядывал из-за двери, пытаясь подгадать нужный момент. Он услышал её, но не сразу отреагировал. Нужно было сматываться отсюда. - Это люди моего отца. Лицо Ино исказилось в ошалелой гримасе. - Всего-то?? Почему мы тогда удираем от них, как ненормальные?! Я думала, нас поймают и убьют! – когда её раздраженный шепот стал значительно громче, Дейдара приложил палец к губам. - Не убьют. Но ничего хорошего точно не случится. Он рванул её за руку, и они побежали по лестнице вниз. - Ты как нашкодивший ребенок, пытаешься отсрочить наказание хоть на часок! Сколько ты планируешь убегать?! - Давай не сейчас, - бросил Дейдара через плечо, круто заворачивая на последний лестничный пролет. Они выскочили на едва освещенную улицу и вместо того, чтобы выбежать обратно на широкий проспект, он потащил её в сторону жуткой подворотни. Сзади отель уже не казался таким помпезным. Всё вокруг было пропитано бедностью. Воняло подгоревшим маслом, рыбой и ещё чем-то, что Ино даже не хотелось идентифицировать. Ведомая Дейдарой поворот за поворотом, она едва соображала, где они уже по отношению к проспекту и как далеко от него. Все её попытки как-то притормозить - заканчивались жуткой болью в запястье. Ей казалось, что они уже как минимум в другом городе, когда Дейдара, наконец, остановился и отпустил её руку. Ино жалобно охнула, потирая пострадавшую кисть. Их окружали старые двухэтажные дома. Было зловеще тихо. Голубоватый свет луны смутно освещал мусорные жбаны и раздолбанную дорогу. Дейдара обернулся к ней, растрёпанный и злой. - Мой отец, - его тон одновременно выражал и презрение, и сожаление, - он отчислил нас из пансионов. Нас обоих. Он не должен нас найти. Как только он нас найдёт, он сделает всё, чтобы наказать меня, через тебя. - Как он мог нас отчислить посреди ночи? Он даже не работает там! Это слишком! - Иоши сказал, что слышал звонок. Проклятье, теперь его наверняка уволят... - Если меня отчислили, то твой отец ничего хуже мне уже сделать не сможет, - пробормотала Ино, не слишком веря в его слова. – И какой план? Что мы будем делать? Бегать от него из отеля в отель? Вместо ответа Дейдара хлопнул себя рукой по лбу. - Отель! Точно! Это чертов отель! Или может… Он принялся шарить по карманам, и был похож на сумасшедшего, которому только что удалось сбежать от санитаров. - Дейдара! Что ты делаешь?? Пораженная Ино даже не успела ничего предпринять, когда он извлек из кармана телефон и шарахнул им в кирпичную стену. Аппарат разлетелся на несколько частей. На этом Дейдара не остановился, он достал чековую книжку и зашвырнул её в мусорный бак. Та же участь постигла визитницу и связку ключей. - Ты точно ненормальный! Прекрати! - Я не знаю, как меня нашли так быстро, но больше им это не удастся, - процедил Дейдара, потроша бумажник. Наличные он сунул в карман, всё остальное выбросил, не глядя. Проследив за этим, Ино закрыла лицо руками и пробормотала себе под нос нечто вроде: «этого не может происходить». - Слушай, - он накрыл ладонями её плечи, - все будет хорошо. Я что-нибудь придумаю. - Что ты придумаешь? Где мы будем спать хотя бы?.. Что смешного?! Дейдара действительно рассмеялся, почти беззвучно, но характерные морщинки отчетливо залегли в уголках губ. Ему шла улыбка. Ино уперла руки в бока. - Я думаю, что ты совсем не так представляла себе наше первое свидание. - Это уж точно! Сделав пару шагов назад, Дейдара показательно огляделся по сторонам. - Херовая тут романтика, - заключил он. – Самое время тебе бросить меня и найти кого-то получше. Он испытующе посмотрел на Ино, и та скорчила неприятную гримасу. - Не дождешься, - бросила она.***
Они лежали так целую вечность. И звук мерно тикающих часов стал четким и привычным, стал ниточкой к реальности. Сакура вслушивалась в этот звук и в отклики своего тела. Оно было совершенно расслаблено, настолько, что она бы с точностью не смогла сказать, в каком положении находится нога, чуть согнута она или выпрямлена. Всё казалось ненастоящим. Она поглаживала Сасори по голове, и, если бы не ресницы, которые чуть щекотали кожу всякий раз, когда он моргал, Сакура подумала бы, что он спит. Самое странное было то, что она совершенно не представляла себе, что может быть дальше. До того, что случилось, всё шло своим чередом. Но как ей быть теперь? Ощущения совершенно не соответствовали ситуации, мысли не соответствовали – всё поломалось. Может просто нужно лежать тут, пока годы не пройдут за пределами этой квартиры, до тех пор, пока она не насытится тем, как легко пальцы проскальзывают через его волосы? А потом можно будет просто уйти и попробовать жить дальше. - Ты ненавидишь меня? У него был красивый голос. Такой чистый и глубокий, будто обладающий объемом, способностью вливаться в тишину, не нарушая её. - Я пытаюсь, - проговорила она еле слышно, - пытаюсь, но не могу. Сасори выдохнул теплом, и оно растеклось по коже. Он чуть напрягся, будто собираясь с силами, чтобы пошевелиться. А потом решительно оттолкнулся и сел. Ладони Сакуры машинально накрыли ту часть живота, к которой он прижимался щекой. Теперь она мерзла. Ничего больше не говоря, Сасори поднялся с кровати и вышел в другую комнату. Без него сразу захотелось пошевелиться, стряхнуть с себя оцепенение. Она перевернулась на бок и подтянула к животу подушку, которая лежала рядом. Эта комната была намного меньше, чем комната с книгами. И в ней царил абсолютный порядок. Одна Сакура была растрёпанной лишней деталью. Она ожидала, что Сасори вернётся, но он не возвращался очень долго. Ей пришлось заставить себя встать. На полу под ногами разметалась сорванная с неё одежда, кроме юбки, та, очевидно валялась в каком-то другом месте. Одевшись, Сакура на цыпочках подошла к закрытой двери и прильнула к ней щекой, собираясь с духом. Никаких звуков из соседней комнаты не доносилось. Может, он совсем ушел?.. Дверь приоткрылась, и Сакура, бесшумно ступая, миновала коридор и заглянула в зал. Она обнаружила Сасори, сосредоточенно выписывающим что-то из книги на лист. На столе, за которым он сидел, стоял единственный источник света – маленькая лампа, потому все горы фолиантов были погружены в темноту. Сакура не пыталась скрыть своего присутствия, она аккуратно проскользнула между книгами и мебелью, но он на неё не смотрел и, казалось, не замечал. Даже когда она остановилась возле его стола. В очках он выглядел еще более серьезным, чем обычно. Хотелось заговорить с ним, о чем-нибудь, о чём угодно, но любые вопросы звучали странно в свете того, что произошло. Она просто следила за тем, как он вчитывался в текст, делал пометки и демонстративно не обращал на неё внимания. Но в то же время, Сакура могла различить, как он напряжен. Как его пальцы добела сжимают ручку, как скованны его плечи, как он по нескольку раз перечитывает одно и то же предложение. - Я могу уйти, - сказала Сакура негромко. Она не хотела мешать. Ручка на секунду прервала своё плавное скольжение по бумаге, а потом снова возобновила его. - Придется тебе посидеть, - бросил он, не глядя. - А утром можешь идти, куда тебе вздумается. Сакура только растерянно мотнула головой. - И всё? – она даже не представляла, что ещё он мог бы сказать или что она конкретно хотела бы услышать. Она просто задала единственный вопрос, который крутился на языке. Сасори хмыкнул. - А тебе мало? Он продолжал спокойно выписывать что-то. У него был ровный и очень мелкий почерк. Буквы близко притирались одна к другой и располагались практически без наклона. Этот почерк был Сакуре знаком, она изучила его от и до, когда мечтательно вчитывалась перед сном в «украденные» заметки. Его вопрос, он был задан с такой едкой иронией…. Мало ли ей? Он не предполагал ответа. Но Сакура вдумалась. - Да, - слово слетело с губ легко, потому что являлось абсолютной правдой. Он обернулся и изумленно посмотрел поверх очков, будто ожидая увидеть рядом с Сакурой другого человека, который мог сказать это «да» вместо неё. - Вы думаете, прежде чем говорить, мисс Харуно? - Снова на «Вы»?.. – она сказала это с досадой, но прозвучали слова, как чистой воды издевательство. Сасори изменился в лице. - Мало Вам, значит? – прошипел он. Сакура машинально одернула блузку пониже, тщетно стараясь избавиться от чувства уязвимости. - Я не это имела в виду… - А что Вы имели в виду? – он вдруг поднялся из-за стола, и Сакура испуганно шарахнулась от него назад. Она только в эту секунду поняла, что заполнившее её чувство спокойствия было лишь защитной реакцией. А сейчас её окатило настоящей эмоцией – животным страхом. - Я задал вопрос. - Я только хотела поговорить… - В самом деле? – он подался вперед. - Похоже, что я любитель поговорить? - Простите меня… - Нет уж, теперь давайте поговорим! Давайте обсудим! Она сделала несколько шагов назад, но отступать было особо некуда, и почти сразу Сакура уперлась спиной в книжную полку. Все нутро свело спазмом. Она думала, он снова нападет. Но Сасори привалился боком к стеллажу, справа от нее, и скрестил на груди руки. - Что будете делать? – продолжал он. – Напишите на меня жалобу? Полиция? Суд? Переедете от стыда в другой город? Ну, что Вы плачете? - Зачем Вы сделали это... – горько всхлипнула Сакура, глядя в потолок влажными глазами. - У меня выдался тяжелый день. - Но Вы ведь все это продумали… - выдохнула она. - Да, это была манипуляция. - Мной? Она повернула голову и теперь могла видеть, что он совершенно спокоен. Её глаза от слёз ещё больше наполнились зеленью, потемнели и казались не настоящими. Будто эффект в каком-нибудь новом фильме. Сасори отметил это и повёл плечом. - Самим собой. Я не могу с собой договориться кое о чём. Понимаете? - Не понимаю... - Есть одно дело. Которое я должен довести до конца. И чем ближе этот конец… - он вдруг усмехнулся, обрывая предложение на середине, - нет, Вам это знать ни к чему. Они оба долго молчали, но тишина не была угнетающей. Скорее логичной. Потом Сакура произнесла: - Я бы хотела знать о Вас больше. Их разделяло меньше метра. Она видела, что Сасори уже далеко не так напряжен, как был. И он перестал казаться ей опасным. Поэтому когда он потянулся к её лицу и аккуратно заложил прядь волос за ухо, она не шелохнулась. Этот неожиданно мягкий жест вступал в противоречие со всем, что Сасори делал до этой секунды. - Спрашивайте, - сказал он, - больше такой возможности не будет. Она поборола желание немедленно спросить «почему?». Вместо этого Сакура задумалась. Что она хотела бы знать о нём? Наверное, что-то простое, что-то, что делает его человеком. Она кивнула в такт своей мысли и заглянула ему в глаза. - У Вас есть любимая песня? - Нет. - Вы любите сладкое? - Не люблю. - Вы умеете… Он вдруг накрыл кончиками пальцев её губы, пресекая вопрос. - Так это продлится до бесконечности, - сказал Сасори. Его рука плавно опустилась ниже, и он коснулся указательным пальцем верхней пуговицы на её блузке. Сакура смекнула, что он предлагает нечто вроде игры. В которой она раздевается, а он отвечает. И в любой другой момент она бы и думать о таком не стала. Но сейчас… разве это была плата, после того, что он с ней устроил совсем недавно? - Я Вас не трону, - добавил Сасори веско, и для убедительности сделал символический шаг назад. – Но… - Что? - Но если Вам так ещё кто-нибудь скажет, кроме меня, имейте в виду, что это ложь. - А Вы не лжете, значит? – фыркнула Сакура. - Сейчас – нет. Он криво улыбнулся, и Сакура подумала, что на эти грабли можно наступать бесконечное количество раз. Она расстегнула пуговицу. - Вы умеете читать по диагонали? - Умею. - Правда? – она изумлённо выдохнула. - Вы так бездарно расходуете свою валюту, - протянул он, - или хотите поскорее раздеться? Смущенная улыбка на лице Сакуры быстро сменилась серьезностью. «Бездарно» она не хотела делать ничего! Это было не в её правилах. Она оттолкнулась от книжной полки и медленно прошла к одному из стульев, оставшихся посреди комнаты. Время лучше было потянуть – не так просто придумать действительно стоящий вопрос. Сасори проследил за тем, как она села, закинув ногу за ногу. - Вы правда никого никогда не ждали 15 минут? - Правда. Пуговица щелкнула. Сакура, разумеется, хотела выдумать нечто каверзное, но ничего не приходило в голову, и тогда она спросила то, что ей правда было интересно. - Расскажите о своей семье? Это был простой вопрос. Сакура могла бы ответить на такой не задумываясь. Но он задумался. И даже хуже того, он стал серьезным, перестал улыбаться. Она сразу почувствовала в нём эту перемену. - Ну, нет, - отмахнулся он, - этот ответ Вам обойдётся слишком дорого. Что-то было не так. Нужно было сменить тему, нужно было рассмеяться, перевести всё в шутку. Но вместо этого сердце её взволнованно заколотилось, и под его тяжелым взглядом она расстегнула ещё одну пуговицу, а затем ещё одну и ещё. Сасори мотнул головой. - Хватит, - приказал он. С трудом обретённое им спокойствие таяло на глазах. Она понимала это, но отчего-то продолжала расстегивать блузку, а затем нервно стянула её и отбросила в сторону. – Не нужно! – он повысил голос. А когда она завела руки за спину, чтобы расстегнуть замочек, он подошел вплотную, навис над ней и перехватил её за локти, заставляя остановиться. Сакура смело смотрела ему в глаза. Он поднял с пола блузку, бросил ей на колени и отвернулся. Игра закончилась. Было понятно, что он промолчит. И Сакуре моментально стало стыдно, что она пыталась надавить на очевидно больное место. - Прости, - тихо сказала она. - Моя мать… - заговорил он голосом, от которого у Сакуры внутри всё оборвалось, - покончила с собой, когда мне было семь. Сасори обернулся. Её широко распахнутые глаза были полны ужаса, но к счастью не жалости. - Мой отец, - это он произнёс уже с куда меньшим трудом и даже с иронией. – Мой отец пожизненно в колонии строгого режима. Странное чувство переполняло Сакуру, одновременно победы и стыда. Она не знала, что сказать, но поскольку это было уже в сотый раз за вечер, молчание давалось ей без труда. Сасори разглядывал то ли её тело, то ли её реакцию и, кажется, быстро вернул себе самообладание. - Моя бабушка, - он выдержал паузу и, неожиданно, позволил себе улыбку, - моей бабушке Вы бы понравились, пожалуй. Прислушиваясь к себе, Сакура обнаружила, что страх перед ним совсем исчез. И она вдруг поняла, насколько справедливыми были правила этой игры, но говорить это вслух не решилась. Вместо этого она поднялась и собиралась надеть блузку. Сасори, как ни в чем не бывало, сделал шаг, его руки легли к ней на плечи, а потом заставили развернуться и прижаться к нему спиной. Глупо было отрицать, что ей тоже хотелось прикосновений. Это было понятно без слов. Руки спустились теплой волной к обнаженному животу, и Сакура накрыла их своими. - Лжец… - выдохнула она, прикрыв глаза. - Есть обстоятельство… - шепнул он ей на ухо. - Я изо всех сил стараюсь научить Вас никому не доверять и у меня на это всего одна ночь. Она провернулась в его руках, и они оказались лицом к лицу. - Почему - одна? - Боюсь, Вы израсходовали все вопросы на то, чтобы выяснить, какой у меня любимый цвет и всё в таком духе. - Я новичок в этой игре, - ответила она, не слишком веря в эти угрозы про одну ночь. - Я бы Вас поцеловал, но… Боюсь, Ваш друг всё-таки лишил меня такой возможности на какое-то время, - он указал пальцем на припухшую скулу. Сакура сердито нахмурилась. - Я же сказала, он мне не друг. - Он Ваш друг. И я постараюсь устроить всё так, чтобы его не вышвырнули… Хоть это не слишком меня волнует. А Вам пора идти. - Но сейчас ночь! - Сейчас шесть утра. - Что? – стараясь не ослабить его объятие, она удивленно огляделась по сторонам. Темнота была непроницаемой. – Но… - Здесь всегда темно. Дневной свет мешает мне работать. Это было почти последнее, что Сакура бережно восстановила в памяти, уже подходя к зданию общежития. Одевалась она как в тумане, всё ещё не веря, что на часах шесть утра. Но когда отворилась входная дверь, в комнату действительно брызнула полоса яркого дневного света. Сасори, прежде чем её выпустить, долго и сосредоточенно пытался привести в порядок её одежду, а потом он сказал: «Прощайте», и дверь захлопнулась.