***
Несмотря на тревожное ожидание пакостей, последние четыре дня прошли спокойно. В пятницу после занятий Рин бесцельно прогуливался по вечерним улицам Академии, раздумывая, чем себя занять. В общежитии было скучно, а Юкио наотрез отказался брать его с собой на задание. Хотя старший в прямом смысле вспыхнул после их перепалки, непрошибаемый братец остался неумолим. Вот ведь, далматинец очкастый! Рин с тоской вспомнил друзей, которые сейчас, должно быть, развлекаются где-нибудь там, за пределами Академии, и думать не думают об уроках. Осталось-то две недели — всего ничего, верно? А потом снова возобновятся курсы экзорцистов. Рин поймал себя на мысли, что несмотря на полную несовместимость с желанием учиться, он с нетерпением их ждет. И пусть Сугуро опять напоминает ему о том, какой он бестолковый, а Шура раз за разом опускает на макушку тяжеленный справочник классификации духов за то, что уснул на уроке — Рин все равно всем сердцем любит эту дружескую атмосферу, которая царит в том погромном классе. Без дурацкого шептания, без косых взглядов. Но, как ни грей за пазухой воспоминания, все это вернется только через пол месяца, а пока надо постараться выжить в реальном мире. Рин не заметил, что ноги занесли его к жилым кварталам. Кстати, о реальном мире. «Интересно, как там Кимико? Долго еще приходила в себя после такого нежданного гостя?» Он по памяти завернул в проулок меж изгородей и остановился около больших ворот с табличкой «Кимото» на каменном заборе. Да-а, похоже, ее родители недостатка в средствах не испытывали. Просторный дом в старо-традиционном стиле возвышался над изгородью. Окумура приходил уже второй раз, но постучать так и не решился, хотя обещал этой Кимико, что возместит ущерб за то несчастное и разбитое им окно. Рин понятия не имел сколько стоит ремонт даже приблизительно, как и не имел понятия у кого спросить, кроме как у хозяйки этого самого дома. Только вот две недели до конца каникул — сомнительное ожидание с учетом того, что он ввалился в чужой особняк с погромом. Тогда выбора-то не было, думать о таком не пришлось — как не отключился, убегая, Рин и сам до сих пор не понял. Но ему очень повезло, что он умудрился потерять сознание именно в этом месте, а не на пороге у какого-нибудь суеверного фанатика. Девушка оказалось человечнее трети одноклассников и помогла раненному незнакомцу, невзирая на слухи. И, по хорошему, ему в ответ не стоило затягивать с долгом, да и на улице не лето. Рин задумался: будет ли вежливым вот так заявиться, ни с того ни с сего? Может, все-таки подождать учебы и подойти в школе? Но они знакомы-то толком не были — где искать эту Кимико в огромной Академии? С другой стороны: вряд ли кто-то захочет увидеть возле себя сына Сатаны на виду у всех. Тем более, что девушка честно сказала, что боится его. Правда, потом, вроде как, добавила, что не то, чтобы очень… Парень занес палец над уличным звоночком, но потом передумал. Испугается еще, что он дом запомнил. Лучше и правда потом после уроков как-нибудь подойдет, а Юкио поможет найти ученицу по имени. Хотя бы последнее Рин догадался узнать. Он уже развернулся и дошел до конца улицы, когда навстречу ему вынырнула сама Кимико со стопкой толстых книг в руках. Девушка растерянно остановилась, заметив его. Рин невольно остановился сам. Это выглядело так, будто он нарочно ее караулил, вот тупость! «Убежит, пойди», — угнетающе мелькнуло в мыслях. — Окумура? — глядя на него поверх стопки учебников, прозвучало удивленно и вовсе не обрадованно. Кажется, он помыслил верно насчет побега. Но тяжелая ноша пригвоздила Кимико к месту. — В смысле, эм… привет? «Что ты здесь забыл?», — буквально читалось в ее настороженной позе. — Привет, — не зная, что ответить, просто в ответ поздоровался он. Заметив, что Кимико натужено покосилась на месте с тяжестью, Рин машинально шагнул ближе. — Помочь? — Н-не надо! — выпалила она и таки отступила назад. — Я же вижу, что тебе тяжело, — старательно игнорируя подкатывающую к горлу досаду, сощурил глаза Окумура. — Мне нормально, — покраснев от усилий, упрямо отказалась Кимико и резко оборвала спор: — Что тебе нужно? В отличие от прошлого раза, в голосе страх был, но какой-то не такой. С ноткой безразличия. Окумура оглядел девушку. Впрочем, судя по выражению лица, она очень устала — может быть, дело только в этом. Поняв, что ему по-прежнему не особо рады, Рин прекратил в попытки казаться обычным парнем и перешел к делу: — Я по поводу разбитого окна. Сколько я должен? Кимико даже шататься на секунду прекратила. — Должен? — тупо переспросила она. — Ты из-за этого пришел? — «И только?». — Слушай, я понимаю, что никто не хочет меня лишний раз видеть, но я понятия не имею сколько это стоит и спросить мне больше не у кого. Так, сколько? Он пытался казаться безразличным, но внутри уже мысленно сморщился, гадая, в какую кругленькую сумму обойдется его невезение. Придется пожить без обедов какое-то время, что поделать. — Ни сколько. Окно уже заменили, — вдруг тихо ответила Кимико, отведя взгляд. — Прости, мне надо идти. Она перехватила стопку книг и поспешила обогнуть сына Сатаны. Рин опомнился не сразу. — Эй, так не пойдет! — он нагнал девушку. — Я же сказал, что заплачу. — Всё в порядке. Не надо. Правда! Кажется, она была бы рада исчезнуть сию секунду, да дом был впритык и девушка невольно уперлась в тупик в собственную же калитку. Навязчивый парень-демон не отставал. Кимико спешно прижала к себе книги и зашарила в кармане ветровки ключи. Рину чертовски не нравилось чувствовать себя в роли маньяка, но со стороны выглядело именно так. Клыки клацнули сами собой. Нет, он серьезно так стремно выглядит или что?! — Кимико. «Боже, он еще и запомнил, как меня зовут!», — девушке удалось, наконец, подцепить не слушающимися пальцами ключи. Но тут тяжелая стопка литературы покачнулась в руке и локоть сам собой расщелкнулся от напряжения. Кимико не успела даже среагировать — лишь охнуть, уже чувствуя падение толстых томиков ей на ноги. Но этого не произошло. Окумура неведомым образом успел выставить руку и словить тяжеленую стопку на раскрытую ладонь. Одной рукой! Кимико вытаращилась на то, как сын Сатаны поймал книги и легко поднял их к себе, словно официант еду на подносе. Вид у парня был крайне недовольный. Казалось, даже черные волосы встопорщились. — Я что, как-то страшно выгляжу? — Нет, — ошарашенная вопросом, ответила Кимико. — Я сделал тебе что-то плохое? Ну, помимо разбитого окна… — Н-нет. — Или, может, я похож на того, кто может ударить девушку? — с мрачной въедчивостью уточнил он. Допрос был странный, но, похоже, ни книги, ни спокойствия она не получит, пока не ответит на все вопросы. Похож ли Окумура на того, кто может ударить девушку? — Наверно, нет, — осторожно выдохнула она. Кимико поглядела на парня. С прошлой недели сын Сатаны явно оправился: на нем не виднелось ни единой царапины, темные волосы, хоть являли собой художественный беспорядок, не блестели грязью и кровью, чистая одежда смыла образ дикого хулигана, хвост куда-то пропал, и только остроконечные уши выдавали в нем сверхъестественное существо. Парень, как парень. Вот только есть одно «но». — Ну, и чего тогда? — в лоб спросил он, недовольно шагнув ближе. Было очень сложно не шарахнуться прочь. Кимико хмуро перебрала ключи в руках, размышляя. Иррационально, но почему-то когда Окумура вслух заставил ее ответить на эти вопросы, страх к нему куда-то исчез. — Слушай, Окумура… — Рин. — Рин, — какого черта он ее поправляет, а она послушно называет его по имени?! — Это был несчастный случай. Ты ни при чем. Так что ничего не нужно. Серьезно. Не похоже было, что парня удовлетворил такой ответ. Он поджал губы, но промолчал. Кимико отперла дверь, крепко сжав ключи в ладони. Затем обернулась, упираясь носом в стопку книг, которые все еще держал демон. «Я понимаю, что никто не хочет лишний раз меня видеть». Совесть погано ущипнула изнутри. Он и правда не сделал ей ничего плохого. Кимико украдкой глянула на лицо сына Сатаны. Юноша смотрел куда-то в сторону. Судя по всему, уже мысленно покидая жилые кварталы, но заметно, что ему неприятно и обидно. Вообще, почему у дитя Геенны такое открытое на эмоции лицо? Девушка всю неделю думала об этом странном парне, с того самого дня, размышляя, что на воображала себе. Но нет. Вот он, стоит. Точно такой же, какой запомнился. Ничего общего с психованным зверем, сказки о котором шептались на задних партах. Кимико мысленно выдохнула, заранее проклиная себя вплоть до потомков Евы. Стоило придумать что-то получше, чтобы дать почувствовать ему искупление за дурацкое окно, чем это, но, скажите на милость, что она могла тут придумать?! Она открыла было рот, но тут Окумура буркнул: — Ну, если передумаешь, подойдешь. Держи. И резко сгрузил Кимико в руки книги, вытащил из кармана какую-то бумажку и шлепнул ею по стопке сверху. Кимото чуть не просела назад — она сейчас сама не поняла, как доперла это из библиотеки, кое-как удерживая равновесие. Тем временем сын Сатаны уже отвернулся и, засунув руки в карманы, пошел прочь. Кимико потерянно, ощущая жесткое дежавю, смотрела ему в спину. Книги тянули к земле. Опомнившись, девушка кое-как затащила все это внутрь дома и выронила стопку прямо на пол, крякнув. Поверх стопки нашлась мятая бумажка с нацарапанным поперек номером телефона. Кимико подняла клочок. Отчего-то ей стало неуютно из-за того, как она себя повела. Но, черт, этот парень же наполовину демон! Какого черта ей вдруг стало стыдно? Девушка хотела было скомкать бумажку, но в итоге не сделала этого. Вместо этого она засунула ее под обложку одной из книг и, подхватив часть стопки, понесла в свою комнату.***
Домой Рин возвращался в плохом настроении, разочарованный тем, что случайная надежда на хоть одного обычного человека опять не оправдалась. Несомненно, он парень упрямый, как сто тысяч барашков, поэтому внутри всегда будет тлеть глупая, ничтожно-маленькая вера, что когда-нибудь этот мир не выдержит его улыбки и сам улыбнется ему. А покамест нужно лишь просто подождать. Рин свернул в переулок и остановился — далеко впереди маячили спины ненавистных ему теперь однокурсников. Шина среди них, вроде, не видно, но испытывать судьбу второй раз Окумура не решился. Слишком свежими еще были воспоминания беспомощной злости. Трусом Рин отнюдь не был, но и мазохистом тоже. Поэтому, тихо отступив в тень, парень пошел домой другим путем, размышляя, что неплохо было бы навестить могилу отца. Это решение пришло спонтанно, навеянное непонятно чем. Сейчас уже поздно, но завтра он обязательно туда сходит и положит ему на могилу большой букет белых лилий. Рин отрицал на людях то, что любит Широ, как своего опекуна, возмущался, протестовал. Но в глубине души он все равно понимал, насколько важен ему этот человек, называемый отцом. Разумеется, настоящим родителем мальчика был вовсе не преподобный Фуджимото, а тот, кого боятся и ненавидят все жители Ассии — Сатана. Но у Рина ни под какими пытками язык не повернется назвать его «папой». Широ был и есть единственным для него настоящим отцом. И пусть он часто строил из себя дурака, упрекал его, но он любил Рина, как родного, и тот отвечал ему тем же. Рин не хотел признаваться в этом брату, но ему очень не хватало старика. Жаль, последнее, что он сказал отцу, были не те слова, которые любящие дети говорят своим родителям. Ирония. Знал бы — в жизни рта для подобного заявления не открыл, но, что поделать, судьба, порою, бывает слишком жестока. И Рин, зная это, держался стойко, не сгибаясь идя вперед, находя опору в тех, кто был ему дорог, и кому он верил. И в особенности в тех, кто верил ему. Он не заметил, как дошел до мрачного здания мужского общежития и поднялся наверх. В комнате горел свет, значит, Юкио уже вернулся. «Надо бы извиниться перед ним». Действительно, зайдя в их скромную обитель, Рин обнаружил брата, сидящего к нему спиной и склонившегося над очередными документами. Интересно, он вообще отдыхает? Как Рин не возвращался домой — тот, на его памяти, всегда встречал его в одной позе: наморщив лоб и теребя ручку над бумагами. — Привет, Юкио! Чего пишешь опять? — нарочито бодро спросил Рин, скидывая рюкзак возле кровати. Окумура-младший промолчал. То ли действительно задумался, то ли игнорирует. Рин осторожно тронул его за плечо. Юкио вздрогнул, очки съехали на нос. — А, это ты… — пробормотал он, потирая глаза. Брат мимолетно взглянул на лицо стоящего рядом парня и, убедившись, что сегодня тот ни с кем не подрался, снова вернулся к работе, сосредоточенно пытаясь вспомнить, на каком моменте отчета задремал. Рин поджал губы. Похоже, Юкио действительно не забыл его хамство. — Юкио, я тут подумал… и, в общем… Извини. — Тихо вымолвил он. Брат оторвался от документов и повернулся к Рину. — Я вижу, настроение у тебя сегодня получше, — наблюдая, как старший виновато елозит кончиком хвоста по полу, сказал Юкио. — Эй! Ты что, всерьёз обиделся? — видно было, что Рину действительно стыдно за свое поведение. — Нет, я к твоим перепадам уже привык, — подумав, ответил Окумура-младший. — А стоило бы. Рин улыбнулся. «Честно слово, как дите малое». Сын Сатаны, не раздеваясь, бухнулся на кровать, раскинув руки. В чем была прелесть Рина — никакие невзгоды надолго не задерживались в его сердце. Парень зашарил рукой под кроватью вынимая томик манги. Юкио хмыкнул, зловеще поправив очки. — Рин, хоть и с каникулами у тебя не получилось, но хочу напомнить, что домашнее задание по курсам никто не отменял. Оно было рассчитано на месяц, работы много, так что советую начать сейчас. Рин уронил мангу себе на лицо от услышанного. Потом быстро убрал и вскочил. — Какое задание?! Окумура-младший устало вздохнул. — Боже, Нии-сан, ты хоть когда-нибудь слушаешь на уроках? — Я слушаю!.. Иногда… — Вот именно! Иногда! — возвел глаза к потолку экзорцист. — Пиши: параграф с тридцать шестого по семьдесят пятый. Доклад на тему: «Классификации духов и демонов. Основы демонологии. Способы защиты». Напишешь, я проверю. Потом скажу какие чертежи пентаклей нужно выучить наизусть… Братец за его спиной скорчил страшную рожицу и, нехотя поднявшись с кровати, осыпался за стол, подтянув к себе здоровенный учебник в черной обложке, который столько раз прикладывался об его макушку. Весь бодрый настрой после перемирия мгновенно испарился.***
Проторчав не один час над этим чертовым докладом с дотошным братцем над душой, Рин жутко не выспался и настроение с самого утра было ниже среднего. Растрепанный, с синяками под глазами — в коридорах от него шарахались в два раза чаще, чем обычно, поэтому парень малость приостудил свой пыл, сделав выражение лица более-менее дружелюбным. Но, как на зло, какой-нибудь да неприятный случай все равно оставит на душе противный след. Спускаясь с урока математики, Рин шел по пустому коридору, как на него налетела какая-то девчонка, тащившая стопку тетрадей класса. Окумура на ногах устоял, а вот школьница нет. Когда же он протянул ей руку, предлагая подняться, она отскочила, словно он попытался ее ударить. После чего, тараторя извинения, кинулась собирать тетрадки. Парень, не желая казаться невежливым, да и просто из-за своего упрямства, идею молча уйти не стал рассматривать, как достойную, и тоже присел на корточки, поднимая разлетевшееся. Он надолго запомнил выражение ужаса на лице девушки, когда протянул ей тетради — та просто убежала, даже не взяв их из его рук. Скрипнув зубами, Рин оставил тетрадки в этом же коридоре на подоконнике и пошел обедать, но в столовой ему кусок в горло не лез. Ага, еще хотел посмотреть из какого класса тетрадки и отнести их туда. Как представил себе реакцию окружающих, так желание сделать хорошее дело сразу отпало. Добро пожаловать в серые будни. Так, в невыносимом повторении, прошла неделя «каникул». Кавахира злобно на него поглядывал, но повторных попыток напасть не делал. Правда, проходя мимо неизменно толкал плечом или шептал какую-нибудь гадость, чтоб Рин обязательно услышал. Окумура мысленно дергал веком: это начинало раздражать. Еще пара выпадов и, прости Юкио, но кто-то отправиться в увлекательное путешествие со второго этажа класса химии. Радости жизни это, конечно, не прибавляло. Поняв, что еще немного, и он сорвется на ком-нибудь, он решился забить на обычные уроки и прогулять, но день преподнес интересный сюрприз.***
— Эй, очкарик, а ты точно все задания сделал? — Д-да! — Прямо все-все? — Да-да, Доджиро-семпай! — Тогда почему учитель завалил мою работу, а, дрищ очастый?! — Я не з-з-знаю!.. Умоляю, только не бейте меня! Кимико скосила глаза в бок и стиснула ручку. Эти гопари-среднекурсники совсем нынче оборзели — раньше еще хоть как-то мозгами шевелили, а теперь, после введения этих дурацких обязательных «каникул» для тех, кто не сдал предметы, совсем проходу не давали нормальным учащимся. Особенно тем, кто махать кулаками был не силен. В каждой параллели обязательно находились компании одаренных, решившие, что проще припереть ботаника к стенке и заставить работать на себя, чем хоть раз открыть учебник по назначению. Класс Кимико не стал исключением. «Не повезло парню», — подумала Кимото, отвернувшись. Ее бесили такие потасовки, но она в них не лезла. Не хотелось ненароком оказаться в касте лузеров… бить ее, конечно, не будут, но неприятностей не хочется. И как бы погано это не выглядело, но Кимико вынужденно отступала, как и все остальные, кто тоже не хотел слететь с нагретого местечка нормальности — делала вид, что ничего не происходит. Их щупленький староста Иори Такугава уже чуть ли не выл в голос, но окружающие оставались глухи. Кимико зарылась пальцами в волосы на виске и оперлась локтем о парту, будто преграда рукой отгородит ее от происходящей чуть ли не на соседней парте травли. — Короче. Ты нарвался, мелкий. Но мы сегодня добренькие. Отделаешься всего одним маленьким заданием, — навис хулиган над старостой, очки которого уже сползли на дрожащие губы. Раздался злорадный смех. — Я тут проспорил в карты парням с А-класса. Выполнишь условия спора за меня и до конца недели свободен, усек? — Н-недели? — Исполнишь быстро, подумаю о месяце. Как тебе такое, Иори? Даже не глядя на происходящее, в воздухе ощущался мерзкий и подлый подвох. Вряд ли тема спора была адекватной или приличной, раз даже инициаторы не хотели это выполнять. Что-нибудь постыдное или опасное, нарушающее школьные правила или вообще грозящее вылетом из Академии. Кимико все пыталась углубиться в книгу, но хныки старосты резали по затылку. «Отвалите уже от него, уроды. Хоть бы им кто навалял разок посильнее», — подумала она. — Ну, так что, согласен? — зловеще пропел старший. Будто у Такугавы был выбор. — Х-хорошо. Что я должен сделать? — Другой разговор! Пойди сюда… Кимико пыталась не слушать, но слух принципиально настроился на что угодно, кроме учебы. Мысли и подавно. Ребята что-то прошептали Иори, отчего позади раздался короткий вскрик ужаса, а потом компания хулиганов под смех прошла мимо, наконец-то оставив несчастного в покое. Кимико услышала всхлип. Затем еще. «Да чтоб вас всех!» Она захлопнула книгу и обернулась. Такугава сидел с абсолютно белым лицом и пялился перед собой в парту полными слез глазами. Он даже не заметил, что у него упали очки. Кимико стало его жаль. Вздохнув, она поднялась со своего места, подобрала очки одноклассника и села рядом. — Почему ты не скажешь уже учителям, что тебя травят? — Ки-кимото? — аж подпрыгнул Иори. Но, расслышав вопрос, убито поник: — Я говорил. В том году, когда они начали меня доставать. Но после того, как всю компанию Имамуры вызвали на ковер — все стало еще хуже. Теперь они мне вообще проходу не дают. Я так устал!.. — парень жалко сгорбился и тихо заплакал. — Такой жалкий! Рыдаю перед девчонкой. — Любой бы рыдал на твоем месте… — пробормотала Кимико. Вот тебе и элитная Академия. Везде кретины разведутся, как плесень. Она не хотела во все это лезть, но парня реально и просто по-человечески стало жалко. — Что они хотят от тебя? Он сказал про какое-то задание. Такугава сжался. — Лучше сразу с крыши спрыгнуть, — прошептал он. — Так хоть умру без мучений. Затылок у Кимико похолодел. Мысли о суициде вслух — это уже плохо. Очень плохо! — Что?! Какая крыша, сдурел?! «Что за задание-то такое? Пробраться в женскую раздевалку? Прийти голышом в школу? Нахамить учителю?» — Если я откажусь — они меня точно побьют, а если соглашусь… это еще хуже. Кимико поколебалась между нежеланием влезать в неприятности и совестью. Последняя победила. — Иори, что за задание? Скажи. Такугава что-то положил на стол. Это оказались рожки чертика на ободке из магазина приколов. Кимико озадаченно посмотрела на них. Как-то не вязался у нее ободок с причиной для самоубийства. — Он с-сказал, что мне надо подкрасться к одному парню, надеть на него это и сфоткать. «Э?.. что?» — И всё? Иори дёргано кивнул, глядя на рожки как на смертельный яд. Кимико совершенно ничего не понимала. — Так это же проще простого. Просто подойди к этому парню и расскажи. Думаю, он войдет в положение и согласится. — Это должен быть Окумура Рин. Повисла тишина. Кимико осеклась. Окумура Рин… теперь понятно, почему Такугава так испугался. Подкрадись к сыну Сатаны и напяль на него дурацкие рога. С учетом того, кем Окумура является — это явно будет похлеще личного оскорбления. — Прости, Кимото. Зря я рассказал. Тебя это не касается, но спасибо, что попыталась поддержать. Иори нацепил на себя очки дрожащей рукой и уныло забрал рюкзак. Дурацкий ободок он не тронул. Видимо, перспектива быть избитым обычными хулиганами прельщала его больше, чем стать объектом ненависти самого демона. Про Окумуру ходили очень страшные слухи. Говорят, он нехило впадал в ярость с пол оборота, а те, кому «посчастливилось» поучиться с сыном Сатаны еще в городской школе и поступить теперь в Академию, обмолвились, что прозвище «демон» прицепилось к парню уже давно, до самого обнародования этого факта. И дрался он как монстр. Короче говоря, связываться с Окумурой себе дороже. Но… — Тебе помочь? Я же вижу, что тебе тяжело. Как-то не походил тот Окумура Рин, про которого все шептались, на того Окумуру Рина, который загонялся на счет стоимости разбитого им окна. Кимико мысленно застонала, схватившись пальцами за переносицу. Сгорбившаяся под невидимой тяжестью спина несчастного старосты уже почти выскользнула в коридор. — Иори, постой! — девушка схватила ободок и выскочила за Такугавой. Тот поднял усталый взгляд. — Давай я спрошу Окумуру. Им ведь без разницы кто именно сделает фотку, так? — Ты спятила?! Н-не надо! — А вдруг он не такой уж и злой, кто знает? К тому же, я девочка. Меня он точно бить не станет… «Наверное». На самом деле Кимото ни в чем была не уверена. Иори только головой покачал. — Не стоит! Я бы не стал. Правда, спасибо!.. Но это слишком. — Я всё же рискну попробовать, ладно? Такугава пожал плечами. В любом случае, он не собирался брать ободок. — Не делай глупостей, Иори. Эти придурки того не стоят, — сжав шуршащую упаковку, тихо прошептала Кимико. — Я скоро вернусь.***
«Я об этом пожалею», — в сотый раз подумала Кимико, невольно и сама покрывшись испариной. Класс, в котором проходили сейчас занятия у группы, где учился Окумура Рин, Кимото нашла по общим спискам минут за пятнадцать. Еще минут десять заняла дорога по бесконечным лестницам Академии. И еще три секунды вычленить искомого среди толпы. Последнее оказалось проще простого — потому что это было единственное место, вокруг которого не было никого. Сын Сатаны нашелся на ближнем к окну ряде за одной из пустых парт. Занимался он… ничем. Кимико даже слова другого подобрать бы не смогла. Парень с темными волосами, что напрочь сейчас закрыли глаза, сполз шеей на спинку стула и, засунув руки в карманы школьного пиджака, из-под которого выглядывала не заправленная рубашка, просто пребывал. Не было похоже, что он спит — да и кто вообще уснет в такой позе? Но вид у него был недружелюбный и какой-то… сам себе на отшибе. Кимико подрастеряла уверенность. То, что он дважды показался ей адекватным, еще ничего не значило. Не просто так все одноклассники показательно держались от него подальше. С другой стороны, из Академии его все же не изолировали, значит, управа имеется? Помучавшись с минуту, она все-таки решила рискнуть. Девушка сжала несчастный предмет злого розыгрыша и осторожно, сквозь парты, подошла к Окумуре. Урок вот-вот начнется, а сын Сатаны даже принадлежности не достал. Видимо, его персона тут прохлаждалась по чьему-то решению — выглядело это все как хорошо проплаченная прихоть. Впрочем, это не ее дело. Она не за этим к нему пришла. Несмотря на то, что при первой встрече он назвал ей свое имя, Кимико было не по себе обращаться к отпрыску Геенны, как к другу. Так что девушка остановилась на расстоянии и тихонько постучала по парте. Синие глаза показались из-под черной челки, недобро сощурившись. Кимото невольно сглотнула. Что-то она уже передумала. Но тут Окумура, по видимому, узнал ее. — Кимико? С его лица пропало это неуютное выражение, сменившись на искреннее удивление. — Эм. Привет, да. Тут такое дело… Кимико думала и гадала с чего начать, но в итоге решила сразу и честно, по фактам. Она коротко пересказала ситуацию, избегая лишних имен, и поведала об условиях глупого спора. Окумура просто слушал, и почему-то Кимико к концу сути стало стыдно за эту чушь. «Какое ему вообще дело на чьи-то страдания? Черт, прав был Иори, не стоило…». — Эти что ли? И все? Ну, давай, — вдруг сказал Окумура, сам забрав из рук Кимико ободок. — Прикольные. Кимико так и застыла с приоткрытым ртом, забыв о реакции. Что?.. Рин уже нахлобучил ободок на свою голову и подпер щеку ладонью. — Ну, давай, фоткай. Или мне встать? И всё. Просто «фоткай». Да он даже не спросил зачем кому-то это понадобилось! Находясь в прострации Кимико медленно вытащила телефон, думая до последнего, что Окумура просто решил тоже посмеяться и сейчас в последний момент сбросит ободок с головы. Но нет. Он растянул забавную ухмылку и чуть склонил голову на бок. Большой палец автоматически ткнул по кнопке, делая кадр. — Получилось? — спросил парень. — Да. Спасибо. — Не за что. Он снял ободок и протянул его Кимико. И вот тут она не выдержала. — И что, всё? Ты даже не спросишь зачем кому-то понадобилась эта фотка? А если ее выложат с какой-нибудь гадостью в интернет? Причем, не «скорее всего», а «точно». Рин безразлично пожал плечами. — Да пофигу. Про меня итак гадости говорят. Одной больше, одной меньше. И всё. Ни «а что мне взамен?», «должны будете» или еще чего. Попросили — получите. Он даже не собирался проверить правду ли Кимико сказала! Девушка отрешенно и еще раз на автомате поблагодарила сына Сатаны и молча отвернулась, сжимая свой телефон. — Эй, Кимико, — вдруг раздалось позади. В спину как прострелило холодком! Так и есть! Что-то все-таки придется за это сделать! Кимико с опаской обернулась, натыкаясь на пронзительный блеск синий радужки. — А как зовут того парня? — Которому нужна фотка? — севшим голосом спросила Кимико, в ужасе за Иори. — Не. Который реально проиграл спор. — Имамура Торо. А что такое? — Ничего. Кимико хотела переспросить, но Окумура уже отвернулся.***
— Кимото, спасибо! Боже, спасибо тебе! — Кимико ошарашенно глядела на сияющего Иори. Да она с самого поступления не видела старосту таким счастливым. — Не знаю как, но это просто меня спасло! Я позабочусь о том, чтобы тебя ни разу не было в списках на дежурство в благодарность!.. — А, э… ага, не за что. Но еще больше вытянулось лицо Кимико, когда под звонок в класс вошла компания хулиганов. Непривычно тихая и смирная. Как минимум у троих под глазом виднелся фингал. Самый большой и лиловый красовался на Имамуре. В сторону старосты они даже не взглянули — мирно уселись за парты. — Слышал? Им вчера сам Окумура накостылял! — услышала Кимико краем уха. — Охренеть… всем пятерым? Он реально чудовище! «Чудовище, да?..» — Кимико поглядела из-под челки сначала на сгорбившихся придурков, что гнобили ботаников от скуки, а потом нашла взглядом Иори. Паренек, кажется, светился от счастья. Ну, или по крайней мере, прыгать с крыши уже точно не собирался. На каждого сильного найдется тот, кто сильнее — неужели Окумура для этого спросил имя Торо? Девушка украдкой вытащила из кармана телефон и открыла галерею. Предпоследним фото после вчерашнего расписания как раз была та злосчастная, на спор. Окумура Рин с игрушечными рожками на голове подпирал голову ладонью, чуть склонив ее на бок и улыбался уголком губ. Вчера Кимико показалось, что это ухмылка, но теперь, присмотревшись, фотография стала вовсе безобидной. Лохматые черные волосы прикрыли остроконечные уши, так что кроме пластиковых рожек ничто не выдавало в юноше сына самого владыки ада. Он выглядел забавно и даже… мило? «Удалить?» — выскочило на экране, когда Кимико от своих мыслей случайно мазнула пальцем по экрану. Ну, да. Зачем ей это фото? Помог, и на том спасибо. Вопрос висит окошком, а палец не пускается. Поджав губы, Кимико смахнула его и еще раз посмотрела на фото. Зачем — она и сама не знала. Но когда еще придется похвастать, что у тебя в галерее есть такая фотка самого сына Сатаны? Удалить-то всегда можно. От этой мысли почему-то стало весело.***
Несколько часов спустя Кимото Кимико лежит в своей кровати, листая новую главу манхвы, которая оказалось гораздо интереснее, чем она предположила, так легкомысленно открыв ссылку на ночь глядя. «Я опять не высплюсь», — удрученно подумала девушка и все равно ткнула на следующую страничку. Это какая-то задротская зависимость, но, как говорится, один раз живем. Правда, глаза уже слезились от иероглифов и фреймов. Стойко продержавшись еще час, ехидная совесть затопила не здравый смысл, и Кимико сдалась. Страниц в манхве было еще дня на три, а вот завтра контрольные тесты. Будет глупо выпасть из реальности и вместо имени какого-нибудь императора Японии случайно чиркнуть имя главного героя выдуманного мира. Такое уже случалось, кстати. Кимико нехотя закрыла вкладку, протерла глаза и вывернула руку из-под одеяла, чтобы выключить ночник. Вместо выключателя пальцы промазали по стопочке книг на тумбе и те не упустили шанса свалится оттуда с грохотом. — Ну, конечно… — проворчала Кимико, свесившись с кровати и собирая это в сторону. Вставать ей было слишком лень. Под одной из книг обнаружилась знакомая бумажка. Кимико вспомнила чей это номер. И вспомнила тот день. Парень среди крови и осколков, цепь на руках… Что за животное это сделало? Сын Сатаны и все такое, но не перебор ли это? Эти придурки еще живы вообще? Почему Окумура их не раскидал также, как этого Имамуру? Явно ведь мог. И в принципе как-то Окумура не катил на отпрыска Геенны огненной — за последние две недели Кимико столкнулась с ним случайно уже трижды. И все три раза он показался абсолютно вменяемым и обычным. Даже согласился помочь с этой тупой фоткой. А она соврала родителям, что была сильная гроза и ставни сорвались с крепления. Семья Кимото не были бедняками, так что в этом плане Кимико повезло. Рассказывать, что случилось на самом деле, девушка и не собиралась. Да и маловероятно, что ей бы поверили, только бы посмеялись. Девушка зачем-то подняла вторую руку, в которой был телефон и открыла галерею, найдя то самое фото. — Ну, если передумаешь, подойдешь. Разумеется, она ни в жизни бы не передумала. Так что номер телефона сына Сатаны можно было смело выкидывать. Звонить ему и предъявлять счет казалось верхом абсурдности. Кимико откинулась обратно на кровать спиной, держа в руках бумажку. «Зачем я об этом думаю? Как сталкер какой-то, Господи. Надо будет выкинуть», — Кимико отложила бумажку, закрыла галерею и поставила будильник на утро. Демоны голову заморочили, не иначе. Всё равно их ничего не связывает, вряд ли они еще раз пересекутся. Не бывает таких совпадений.