into you

— Нашла? — Нет, Крис, еще ищу. Я просто уверена, что она затерялась где-то в твоем гардеробе, раз у себя я провела такие раскопки, что их тщательности позавидовал бы сам Индиана Джонс! — Погоди, ты полезла в мои вещи?       Не обращая внимания на его недоуменный тон, я уже углубилась в царство мужской одежды. Поиск одной-единственной несчастной рубашки, когда у твоего парня их больше сотни, превращается в адскую пытку, и я страдала уже третий час. И порядком устала. Но все еще была полна решимости, поэтому намеревалась довести дело до конца.       Хотя знала, что под вещами Эванса меня проще похоронить, чем найти среди них что-либо: футболки, хенли, джинсы, спортивные штаны, толстовки, ветровки, спортивные куртки…       Конечно, все рассортировано не только по виду, а и по цвету, но от этого ничуть не легче, хотя я сразу устремилась к рубашкам, не тратя время попусту. Параллельно я радовалась тому, что своим гардеробом Крис занимается сам, и я вне подобных моментов ничего не касаюсь тут, иначе я по-настоящему сошла бы с ума, развешивая все в правильном — известном одному ему — порядке. Впрочем, если он такой дотошный, то и правда обнаружил бы мою пропажу значительно раньше, и до сегодняшней поисковой операции бы не дошло, но я сообразила об этом слишком поздно — как раз приметив кое-что интересное.       А если точнее, то висящую среди почти что бесконечного ряда рубашек всех цветов радуги одну-единственную лазурную, на воротнике которой красовался след от помады, словно маячок, зовущий именно меня. Ну, его зов мной все-таки был услышан.       И Эванс тому не обрадовался, как я могла судить по его тяжелому вздоху за моей спиной: — Это не то, что ты думаешь, принцесса… — О нет, это как раз то! — закивала я, поглаживая пальцами слегка шероховатую ткань. Ни злости, ни ярости, ни ревности не было — для них совсем нет причин. — Не бойся, я помню, что это мой неудачный поцелуй, не другой девушки. — Мне сразу стало спокойнее, — признался он. — Да и не представляю, как бы она чувствовала себя, учитывая, что все свое свободное время ты проводишь со мной, — продолжала размышлять я вслух, все еще не выпуская свою находку из рук. — Кому такое понравится. — Мне бы пришлось ее обманывать, что я занят на съемках, — подыграл мне Крис, и я нахмурилась: — Окей, теперь я переживаю, что это действительно так. — Брось, котеночек, мы ведь публично объявили о наших отношениях. Этот факт, вероятно, помешал развиться всем моим другим, не таким важным, конечно же, романам…       Его шутку я пропустила мимо ушей, углубившись в воспоминания, ведь когда-то с этой самой рубашки и началась новая страница нашей истории, пишущейся по сей день…       Я не была дома больше недели, поэтому едва удержала в руках ворох счетов, которые я извлекла из забитого доверху еще и рекламными буклетами почтового ящика. Вдобавок и автоответчик переполнен сообщениями, о чем свидетельствовала мигавшая на нем лампочка. Словно люди не знают о существовании мобильных телефонов и том, что у меня имеется один такой; и, позвонив на него, со мной можно связаться значительно быстрее. Впрочем, я мало отвечаю на звонки, когда я с Крисом — каюсь, возвращаться в реальный мир из нашего персонального совсем не хочется…       Это похоже на безумие, неожиданно свалившееся мне на голову сбивающей с ног волной, и я охотно позволила ей увлечь меня, и утонула. Именно такую характеристику можно дать нашей связи, пока не поддающейся никакому другому объяснению. Мы просто вместе. У нас, наверное, отношения, но мы еще не обсуждали это, лишь проводили время сначала в моей квартирке, потом в доме Эванса, и занимались всем, чем угодно, включая секс, естественно: болтали, смотрели фильмы, читали друг другу вслух…       И вот сегодня, когда реальность все-таки потребовала скорейшего возвращения Криса к ней, я наконец-то получила возможность остаться наедине с собой и своими мыслями, которые никак не удавалось привести в порядок. Пока кое-кто развлекался на вечеринке, приуроченной к церемонии вручения какой-то там премии, названия которой я знать не хотела, да и Эванс не распространялся, я слонялась по гостиной, перебирая конверты, но так и не распечатала ни один из них.       Крис не приглашал меня с собой. В смысле, я и не рвалась, конечно, понятия не имея, что вообще следует делать на подобных мероприятиях и как себя вести, куда смотреть, что говорить, как есть, пить, улыбаться, но значит ли это, что у нас все не так уж серьезно, как может показаться на первый — наивный, мой, конечно же, — взгляд?       Вероятно, получи я это приглашение, то отказалась бы, просто сам факт его наличия уже значит многое. И я наслышана, что Эванс не торопится обычно объявлять о своих любовных связях на весь мир, дабы окружающие разделили с ним его счастье — и высказали свое мнение, которое не особо кого-то интересует, если честно. Но любовная ли у нас связь или мы просто развлекаемся, и это ничего не значит, и ни к чему не обязывает, и быстро закончится, когда книги будут прочитаны, а секс станет обыденным и привычным?       Раз Крис на вечеринке один, думаю, это провал.       Или забота обо мне? Чтобы шквал негатива не стал землетрясением, после которого я рухну в преисподнюю?       Что ж, да, я точно схожу с ума.       А еще мы с Эвансом не договорились, когда увидимся вновь или созвонимся даже. И есть риск, что я вернулась в свою квартиру насовсем… Наверное, надо выпить.       Возрадовавшись, что в кухонном шкафчике нашлась бутылка вина, припасенная на черный день, я откупорила ее и плеснула немного в чашку, мгновенно осушив первую порцию спасительного алкоголя. Надо бы найти бокал и дать вину подышать, но это сложно сделать, ведь у меня самой сейчас с дыханием имеются проблемы. На фоне общей моей нервозности это нормально. Скорее всего. Вот и вернулась, черт подери, домой на вечерок!       Боже… он же мог предложить остаться у него… с каждой минутой становится все хуже и хуже. Я же никогда не зацикливалась так на парнях, что сейчас-то со мной не так, а?       Крис Эванс, ответ очевиден.       Звонок в дверь напомнил, что пора бы и мне вернуться в действительность, которая что-то в последние полчаса меня совсем уж не радует, и я поплелась узнать, кого принесла нелегкая к моему нежеланию видеть сейчас людей.       На пороге моей квартиры обнаружился Эванс.       Пока я изумленно хлопала глазами, не соображая, галлюцинации ли это или я просто сама не поняла, как умудрилась уснуть, он прислонился плечом к дверному косяку и обворожительно улыбнулся. По блеску голубых глаз несложно определить, что он немного выпил, но не пьян. Впрочем, я ведь тоже успела влить в себя вино. — Почему звонил? У тебя же есть ключи… — это не самая лучшая и умная моя фраза, но с ними в эту нелегкую минуту туго, поэтому что есть, то есть. — Я оставил их дома. Не стал брать с собой на вечеринку. — Ах да, вечеринка, — я демонстративно хлопнула себя по лбу, словно совсем позабыла о ней. — Что-то случилось? Там стало скучно?       Закусив губу, я нетерпеливо ждала ответа, заламывая пальцы. Только теперь я осознала, как сильно переживаю. И почувствовала, что дико скучала по Крису, поэтому и надумывала всякие гадости, абсолютно не вселяющие в мою душу надежду на счастливое будущее вместе. Впрочем, он еще не дал ответа, и я до сих пор не в курсе, почему он здесь. — На удивление, вечеринка получилась веселая. Я встретил много знакомых. — Так чего ты не остался там? — У них не было того, что я хотел. И хочу. — Твоего любимого сорта пива? — фыркнула я. — Тебя.       Эванс подарил мне выразительный взгляд глаза в глаза, прежде чем втолкнул меня в квартиру, и закрыл за собой дверь. А потом я оказалась в его объятиях, одновременно и успокаивающих, и пьянящих, и думать сразу стало значительно проще — мысли улетучились из моей головы, оставив место лишь ощущениям: его прикосновений, поцелуев, шепота, нежно щекочущего кожу.       Потянувшись в желании губами дотронуться до его шеи, я случайно мазнула ими по воротнику рубашки, оставив на ткани след помады, и ойкнула тихонько: — Извини. — Забудь, принцесса, это пустяк.       Я повиновалась, и действительно забыла об этом очень быстро, впрочем, и рубашка эта через несколько мгновений уже валялась на полу…       Проснувшись, я потянулась, чувствуя, как сладкая истома после страстной ночи еще не покинула мое тело, оставшись в мышцах легкой приятной болью и воспоминаниями, от которых краснеют щеки и непременно хочется добавки, словно это чертовски вкусный десерт, и от него оторваться невозможно.       Криса со мной в кровати не оказалось, и я недоуменно нахмурилась — куда он уже подевался? Вещей его я также не обнаружила, поэтому моментально попрощалась с планами еще немного понежиться в постели и, прикрывшись простыней, вышла в гостиную, дабы окончательно удостовериться в том, что я в квартире одна-одинешенька. При дневном свете это казалось ожившим ночным кошмаром, не поддающимся объяснению. Я рано расслабилась что ли?       На входных дверях как раз щелкнул замок, и я удивленно уставилась на Эванса, держащего в руках пакет с едой из ресторанчика неподалеку.       Без бейсболки, с немного растрепанными волосами, придающими ему умопомрачительный вид, в солнцезащитных очках, и рубашке навыпуск, которую явно стоит надевать лишь со смокингом и ни в коем случае не следует носить так, не говоря уже о помадном следе на ее воротнике, он казался каким-то хулиганом, и еще больше нравился мне. Чертовски сильно нравился мне. — Я взял твои ключи, надеюсь, ты не злишься. — Нет, все в порядке. А я ее искала — хотела надеть. Кажется, так полагается после жаркой ночи. — Тогда вперед, принцесса, — он развел руки в стороны, приглашая меня к себе.       Приблизившись, я сначала забрала у него наш завтрак, и только потом принялась за пуговицы на рубашке, аккуратно и неторопливо расстегивая каждую из них под затянутым поволокой взглядом Эванса, наблюдающего за каждым моим движением.       Посмотрев на него и заметив, какой он расслабленный и довольный, я вдруг спросила: — Не жалеешь? Ну, что ушел с вечеринки. — Если бы я хотел остаться на ней, я бы остался… — Ты ничего не сказала. Про романы. Все в порядке?       Улыбнувшись, я оглянулась на Криса. — Да. Просто вспомнила тот день. — День, когда я понял, что влип? Понимаю. — Влип? — наморщила я нос. — Ага, ты все верно расслышала, — он подошел ко мне и притянул меня к себе. — А я уже начал переживать, что ты посчитала меня каким-то извращенцем, поэтому молчишь, не зная, стоит ли тебе сбежать или вызвать сначала полицию. — Из-за этой рубашки? Нет. А вот из-за того, что ты сделал со мной на прошлой неделе… — присвистнула я, и Эванс расхохотался. — Если серьезно, то не могу поверить, что эта рубашка все еще у тебя. — Ну, я порой сентиментальный, котеночек. — О да, ты сентиментальный котеночек, с этим не поспоришь! Получается, на ней все еще сохранился мой запах? Ты не стирал ее, раз помада по-прежнему на воротнике? — Наш запах. — Окей, вот сейчас я точно считаю тебя извращенцем, — теперь уже рассмеялась я. — Знаешь, с этими поисками я устала. Как ты смотришь на то, чтобы поваляться немного вместе?       Вместо слов Крис предпочел ответить действиями, и подхватил меня на руки. Пока он шел к кровати, под мои наигранно-гневные ворчания, естественно, куда же без них, я подумала, что в тот день, похоже, не он один понял, что влип. Влипла и я. И мне все это до сих пор чертовски нравится, и вряд ли я когда-нибудь захочу что-либо изменить.