Bella Ciao.

В кабинете Людвига практически всегда было душно и жарко. Впрочем, даже если бы в помещении была иная атмосфера, Аличе всё равно нашла бы причину, по которой ей абсолютно не хотелось возиться с кучей каких-то папок из архива. Она села на пол перед коробкой с папками, которые нужно было расставить по алфавиту, но приниматься за дело не спешила. Аличе взглянула на Людвига – тот склонился за массивным столом над какой-то очередной бумажкой и не обращал на неё никакого внимания. А без него девушке было как-то пусто. Маяться от надоевшей жары не хотелось ещё больше, чем работать, поэтому Аличе, недолго думая, развязала галстук и стянула с себя блузку цвета хаки. Как правило, желания носить белье у неё не возникало. Вновь взглянув на Людвига, она поняла, что тот пока не собирается отвлекаться от этой своей ерунды. Она перевела взгляд на свою обнаженную грудь и подумала, что если бы сосочки были напряжены – это было бы куда привлекательнее. Поэтому она лизнула указательные пальчики и принялась растирать соски, что было для неё крайне приятным. Тихие, частые постанывания заполняли кабинет, как вдруг их прервал крик Людвига: – Что ты делаешь!? Неужели не понимаешь, что сейчас не время для этого? Аличе повернулась к Людвигу и поняла по однозначной выпуклости на брюках, что он наблюдает за ней уже какое–то время. Он вышел из-за стола, наверное, чтобы попытаться заставить её одеться и вразумить, но Аличе уже стояла перед ним на коленях и закончила расстегивать его брюки. Она сразу же умело провела язычком по члену, затем взяла в рот головку и начала с явным удовольствием сосать. Людвигу оставалось лишь смириться с ситуацией – эта девчонка вызывала слишком бурные волнения в паху, и деться куда-то от них было очень тяжело. Он взял её за голову и медленно двинулся, чтобы она взяла член глубже. Аличе вновь стала щипать себя за соски, явно испытывая приятные ощущения от всего происходящего, её трясло от удовольствия, она выгибала спину и покачивала бёдрами, нетерпеливо прося продолжения. Аличе сосала с упоением и стонами, ни сколько не стесняясь того, что их могли слышать люди, более того, она была готова показать всему миру, как ей хорошо, и если бы сейчас кто-нибудь вошёл, это лишь добавило бы драйва. Она любила большой солоноватый член Людвига, самый большой из всех, что она в себе ощущала, и даже жалела, что нет такого второго – ей очень хотелось принять его с двух сторон. Чувствуя, что член окончательно пришёл в готовность, Аличе потянулась рукой к своим бёдрам, чтобы хоть как-то успокоить дикое желание, но Людвиг отдернул её руку. Аличе оторвалась от обильно смоченного смазкой и слюной члена, взяла его в руки и стала тереться об него щекой. – Людвиг, как же я тебя люблю тебя! Она немного приподнялась и провела членом по своей шее, груди, особенно по соскам, и тут же кинулась спешно избавляться от юбки, обуви и чулок. Аличе, полностью обнаженная, встала на четвереньки и вскинула вверх упругую задницу, нетерпеливо виляя бедрами. – Скорее… Ах! Позаботься о моей попке! Сестра Аличе убеждала её, что необходимо хранить девственность, поэтому Франциск обучил Аличе иным способам любви, от которых она испытывала такое блаженство, что и не вспоминала о нетронутом влагалище. Людвиг подошел к ней сзади и слегка ударил её по ягодице, чтобы она не вертелась, Аличе блаженно застонала и подняла задницу повыше. Он взял её за бедра и потерся о ложбинку, а она вновь и вновь нетерпеливо покрикивала от нетерпения своим тонким приятным голоском. Наконец, она почувствовала, как упирается головка члена в её задний проход и медленно-медленно начинает погружаться внутрь. Это были потрясающие ощущения! Как она любила, когда чувство наполненности понемногу становилось больше, пока, наконец, член почти полностью не погрузился в неё. Людвиг медленно толкнулся, и Аличе замерла от восторга. Его член сводил её с ума больше, чем те другие, намного. Потихоньку набирался темп, и она снова громко и протяжно стонала, выгибаясь и насаживаясь на Людвига. Но её не устраивало, что без внимания осталась её грудь, и Аличе приподнялась и оперлась рукой о стол, а другой начала тереть сосок. И всё-таки Людвигу не нравилась, когда она себя трогала. Он снова одернул её руку и сам взялся за действие, так приятное Аличе, а она закусывала нижнюю губу от наслаждения. Её нежное, податливое тело в сочетании со своенравностью характера и узенькая попка никак не могли оставить Людвига равнодушным. Он толкался в неё все быстрее и быстрее, а ей хотелось, чтобы это длилось как можно дольше, Аличе было очень хорошо, на теле выступил пот и по бедру медленно катилась капля её смазки, она то замирала, то толкалась на него, и, конечно же, не прекращала стонать. Спустя некоторое время её сотряс бурный оргазм, Аличе невольно выгибалась и тряслась, а следом кончил и Людвиг, вытаскивая из неё член. Она оперлась на стол, пока Людвиг вытирался и поправлял брюки, а затем с трудом и неохотой рухнула на диванчик и уснула. Ведь после секса хочется заниматься вовсе не нудными делами.