Истина в его глазах

      — Ты хоть понимаешь, как бредово это звучит? — Лухань в замешательстве изогнул бровь. — Долго думал? Твоя теория построена на имени, в котором даже буква не совпадает.       — Но как же складно ложится! Даже Минсоку это на руку! Хотя, сомневаюсь, что это было первостепенной задачей, — парировал Бэкхён. — Посмотри на фото.       — Опасно лезть в это самому, — вторил Луханю Кёнсу.       — А как ещё мне узнать правду? — не выдержал осуждения Бэкхён. — Полиция за всё время не предоставила никакой информации. Никаких сдвигов по делу!       — Если даже они не видят связи, значит, её нет, — Лухань сложил руки на груди. — Почему ты не спросишь напрямую у близнецов?       — Я спрашивал! Они мне ничего не сказали, — фыркнул Бэкхён, повторяя жест друга. — Они точно знают что-то и молчат, потому что замешаны в этом. Теперь я уверен. И Крис прикрывает их.       Исин задумчиво жевал губу, не решаясь высказать своих умозаключений. Слова Бэкхёна ровно вписывались в единую теорию, отрицать которую можно было, лишь услышав впервые. А он частично уже знал её. И чем больше думал, тем больше верил.       — Бэк, мы понимаем, что тебе пришлось нелегко, но надо обдумать всё ещё раз, — Кёнсу покачал головой. — Чего ты хочешь добиться?       — Я хочу справедливости для себя, хочу справедливости для своего ребёнка. Будь вы на моём месте, вы бы тоже вряд ли сидели сложа руки, — Бэкхён тяжело вздохнул, стараясь не поддаваться эмоциям. — Если никто не может найти виновных, это сделаю я. С вашей помощью или без.       — И что ты сделаешь, когда найдёшь? — осторожно уточнил Лухань.       — Не знаю, — Бэкхён опустил взгляд, нервно натягивая рукава джемпера на пальцы.       Он в самом деле не знал, что будет делать. И это вполне резонный вопрос. Кто он такой, чтобы выносить приговоры? Кто он такой, чтобы хоть что-то предпринять против таких людей? Он же простой законопослушный человек, не способный на что-то экстраординарное, да и портить себе жизнь не собирался. Он хотел знать правду — только и всего. Он так много желал? Бэкхёну нужно просто понять, ради чего погиб его малыш, ради чего он оказался в инвалидной коляске? Ради чего он потерял истинного? Конечно, он видел, что Чондэ перестал быть его альфой задолго до той аварии, и всё же Бэкхён не хотел терять надежду, что сможет исправить хоть что-то в их отношениях. Сейчас уже поздно, да и никому из них не нужно. Чондэ показал своё настоящее лицо, отворачивая от себя последнего верящего ему человека. Теперь у Бэкхёна другая жизнь. Не менее сложная и противоречивая, но всё же другая. В ней есть необходимая поддержка друзей, заботливая семья, не без изъяна, само собой, и любящие альфы. С последними продолжала натягиваться тетива терпения, тем не менее, эти люди желали быть рядом. Эти люди делали его жизнь лучше. Эти люди вытащили его со дна, давая пинка; научили не терять надежду. Они показали Бэкхёну то, о чём он раньше боялся подумать — жизнь — не черновик — её нужно жить здесь и сейчас, а не ждать перезапуска.       — Бэкхён, хочешь, я у Сехуна поспрашиваю, что он знает? — предложил Лухань.       — Нет! — напрягся Бэкхён. — Он дружит с близнецами. Он всё выдаст им.       Лухань согласно кивнул. Более друзья эту тему не затрагивали, решая оставить её для размышлений. Луханя и Кёнсу можно было понять — кто хочет влипать в опасную авантюру, даже будучи уверенным, что это обосновано? Исин же не проронил ни слова, и всё же Бэкхён чувствовал, что он на его стороне, просто ещё не до конца уверен в правильности. В моральной необходимости. Бэкхён и так знал — это не их дело. Они не должны лезть, вмешиваться в разборки криминальных группировок и полиции. Они обычные гражданские, не имеющие за собой сильной опоры, на которую могли бы ссылаться, не имели никакого веса против действий маргиналов, которым глубоко плевать на законы и ту же мораль. Бэкхён меньше всего хотел уподобляться им. Но это горящее в груди чувство несправедливости не давало дышать.       В ресторанчике они досидели до самого закрытия, позволив алкоголю хорошенечко ударить в голову. Телефон давно сел, и Бэкхён с глупой улыбкой предвкушал промывку мозгов от Пак Чанёля. Как он до сих пор его не отследил и не вытащил за шкирку из заведения? Неужели ослабил контроль?        Подходя к дому и стараясь держать равновесие в свете уличных фонарей, Бэкхён вдруг засмеялся, вспомнив, как пару дней назад Чанёль сам явился в таком состоянии домой. И, вероятно, тогда они встретились с Сехуном и обмыли помолвку. Всё сходилось! И он даже не проболтался о таком важном событии? Вот же партизан!       Он огляделся по сторонам, замечая, что вокруг совершенно никого не было. Пустые улицы, а время уже перевалило за полночь. Прохладный ветерок проникал даже под джемпер, порождая бегущие по всему телу мурашки. Наверное, надо было остаться ночевать у Исина, чтобы избежать, как минимум, одинокого скитания по ночам, но его тянуло домой. Хотелось лечь спать в своей постели. Хотелось услышать возмущения соседей. Он соскучился. Вот же! Бэкхён глубоко вдохнул и выдохнул через рот, снова направляясь к уже виднеющейся многоэтажке. В голове заиграла какая-то популярная песня, что прокручивалась в ресторанчике прямо перед их уходом. Он, усмехаясь, запел её в голос, но не сильно громко, больше от скуки. А, когда голова хмельная, то многое кажется не таким уж и странным, чтобы взять и сделать.       — Серьёзно?! — в середине припева его перебил строгий голос кого-то из братьев.       Бэкхён ещё не успел поднять голову, чтобы увидеть, хотя угадать несложно, но почему-то стало жизненно необходимо запеть громче, чтобы не дать альфе возмущаться дальше. Он засмеялся и заголосил на всю улицу, подпрыгивая при каждом шаге и уже узнавая в стоящем у подъезда Чанёля. Тот отбросил сигарету в сторону, сцепляя руки на груди, и Бэкхёну стало ещё смешнее от его сурового вида. Он остановился в паре метрах и запрокинул голову назад, продолжая чётко, несмотря на состояние, выговаривать слова лирики, а потом исполнил последнюю связку из хореографии, которую видел на экране телевизора всё в том же ресторанчике.       — Бэк, — строгости больше не слышалось, и Бэкхён встряхнул руками, выходя из образа великого танцора.       — Что? — он чуть ссутулился, подходя ближе и остановившись напротив, покачнулся и упал на Чанёля, едва успевшего подхватить его.       — Ты опять за своё? — Чанёль подтянул его к себе, и Бэкхён обвил руками его шею.       — Что значит «за своё»? — решил уточнить он.       — Тебе нельзя пить. До тебя невозможно дозвониться, а ты где-то шлындаешь, — Чанёль видел, что сейчас его возмущения ни к чему не приведут. Бэкхён находился в состоянии полного пофигизма.       — Ой, — поморщился он. — Чанёль, почему ты просто не можешь расслабиться? Почему ты постоянно контролируешь меня? С самых первых дней. За Сонёлем тоже следишь? Это какой-то пунктик?       — Бэкхён, я переживаю за тебя, пойми же, — Чанёль посмотрел ему в глаза, замечая в них полное спокойствие и попытки сфокусировать осоловелый взгляд. — Боюсь, что с тобой что-нибудь случится. Я уже однажды чуть не потерял тебя и не хочу ещё раз проходить через это.       — А если б я у Исина остался?       — Я бы сошёл с ума, — он, удерживая его одной рукой, второй зачесал его чёлку назад, но та медленно рассыпалась по лбу снова. — И позже всё равно нашёл бы тебя.       Бэкхён облизнул пересохшие губы, не зная, хорошо это или плохо? С одной стороны, можно прокричать «вау!» — его готовы были из-под земли достать, приехать на край света, лишь бы только убедиться, что с ним всё нормально. Этого сильно не хватало ему в прошлых отношениях. Ведь с Бэкхёном, как и с любым человеком, могло случиться что угодно, а его бывший даже не узнал бы об этом. Да и чанёлевское «позже» вряд ли ему помогло бы в некоторых случаях. И всё же приятно. С другой стороны, это звучало слишком пугающе. А если Бэкхён не захочет, чтоб его нашли? Это ведь попахивало одержимостью.       — Бэк, если ты когда-нибудь окажешься в безвыходном положении, дай мне знать? Любым способом. Я увижу. Я подключу все свои возможности, чтобы найти тебя. Хорошо?       «Интересно, как?»       — Это как-то связано с твоим истинным? — шальная мысль слетела с языка быстрее, чем Бэкхён смог подумать о тактичности домысла, и он закусил кончик языка.       Чанёль напряжённо молчал, никак не реагируя. Бэкхён уже успел пожалеть о своей смелости. Дурная голова.       — Прости, я не должен был. Просто хочу понять тебя. И у меня плохо получается, — Бэкхён опустил голову, прижимаясь щекой к его плечу и прикрывая глаза.       Он очень надеялся, что не обидел мужчину. Учитывая все странности, которые порой он говорил, хотелось уже иметь представление, в чём причина беспокойства. Да, догадки есть. Только слепой проигнорирует их — он на мушке у каких-то отбитых головорезов, которым что-то нужно от близнецов. Бэкхён в этой игре пешка. Но неужели, если это так важно, братьям сложно всё объяснить, а не говорить загадками?       — Да, — прошептал Чанёль, успокаивая своё внутреннее негодование, с которым боролся непозволительные несколько секунд. — Я не смог уберечь его. Понимаю, я надоедаю из-за своей паранойи, но не могу перестать думать о том, что мог бы всё исправить. Мог не допустить. И сейчас я сделаю всё, чтобы этого не повторилось.       Бэкхён поднял на него взгляд и мягко улыбнулся. Хорошо, пусть так. Появились крупицы смысла. Зато возник новый вопрос, на котором Бэкхён ранее даже не думал акцентировать внимание: что же случилось с истинным Чанёля?       Омега встал на носочки и потянулся выше, оставляя поцелуй на его щеке:       — Спасибо, что рассказал.       — Пойдём домой, — Чанёль провёл руками по его спине.       — Угу, — чувствуя, что сон уже подкрадывался к нему, Бэкхён отстранился и взял Чанёля за руку. — Спасибо, что всегда ждёшь меня. Беспокоишься. Я был с друзьями. Сехун Луханю сделал предложение, и мы решили отпраздновать.       — Знаю, — кивнул Чанёль.       — И молчал? — фыркнул Бэкхён, но без негатива. Больше для вида.       — Вам это должен был сказать Лухань. Так бы весь сюрприз испортил.       Бэкхён заулыбался, прижимаясь к его руке, пока они ехали в лифте. Чанёль тоже невольно улыбнулся, отражая его эмоции. Он потянулся к нему и поцеловал в макушку, крепче сжимая ладонь.       — Да неужели, — в прихожей их встретил Сонёль. — Бэкхён, ты видел время?       — Ага, — устало выдохнул он, лениво снимая друг об друга не слишком белые кроссовки.       — Бэк… — его взгляд не предвещал ничего хорошего.       Сонёль был напряжён, и Бэкхёна покоробило от его ауры. Так редко он чувствовал на себе его злость — не лёгкие подколки в виде ревности, а настоящую злость, которую сложно скрыть. Она пугала. Наверное, таким Сонёль бывал только на работе, где от него требовалась подобная сноровка, но домой альфа её не носил. Он всегда оставлял её за дверью их квартиры, и сейчас Бэкхёну хотелось, как нашкодившему котёнку, прижаться спиной к стене и поджать хвост.       — Сонёль, не дави, — махнул рукой Чанёль. — Мы уже всё выяснили.       Бэкхён под взглядами соседей поплёлся к себе в комнату, опираясь периодически о стены коридора. Он был благодарен Чанёлю, что заступился за него, потому что второй раз слушать то же самое не особо хотелось. Да тут ещё и тон резче. Вот только смысл? Сонёль вообще редко проявлял родительскую опеку, с чего он вдруг завёлся? Неужели, дело не только в простом беспокойстве? Что, вина гложет? Бэкхён усмехнулся, падая на кровать прямо в одежде. Никаких сил не осталось. Даже в душ сходить.

***

      — Бэкхён! — громкий стук в дверь, и он резко поднял голову с подушки, не разлепив глаза.       Хотелось сдохнуть. Фигурально, хотя… Голова трещала, язык прилип к нёбу, и отцепить его оказалось задачей не из лёгких. Это похмелье, конечно, не сравнится с прошлым. В этот раз не хочется вывернуть себя наизнанку и пройтись наждачкой, и всё ж приятного мало.       — Бэк? Ты спишь ещё? — кто-то из соседей явно что-то очень сильно от него хотел.       — Что? — просипел Бэкхён, через силу поднимая веки и хватаясь за телефон.       Восемь утра.       — Твою мать, — выдохнул Бэкхён, зажмуриваясь.       Он проспал. Вот тебе и последствия гулянок среди недели. Собственно, этого и следовало ожидать. Он второй день подряд прогуливал первые пары. Ему точно несдобровать на сессии. Преподаватель по экономике его сольёт.       Превозмогая себя, Бэкхён сполз с постели, усаживаясь на пол и опуская голову, чтобы хоть как-то скрыться от яркого солнца, осветившего всю комнату. Он забыл закрыть шторы на ночь. Мерзкий привкус во рту прибавлял энтузиазма вытащить себя из комнаты и хотя бы попить воды. Он на четвереньках подполз к двери и, схватившись за ручку, поднял себя на ноги. Бэкхён снова зажмурился, выходя в кухню, сквозь мелкие щёлочки век глядя, куда идти. Взяв стакан и налив в него воды, он жадно хлебнул живительной влаги.       — Оу, — за столом кто-то из братьев подивился его внешнему виду.       Неудивительно, Бэкхён бы тоже сейчас охнул. Вчера так и уснул в уличной одежде. Он опёрся локтями о столешницу и прижался лбом к прохладной поверхности. Приятненько. В этот момент тошнотворное головокружение настигло его. Пришлось осторожно опуститься на корточки, запрокидывая голову назад. Шумное дыхание помогало сосредоточиться на равновесии. В глазах потемнело на пару секунд.       — Уф, — он скривился.       — Тебе нужно в душ, — по предположениям Бэкхёна хмыкнул Сонёль. — Ты в универ пойдёшь?       — Да, — прошептал Бэкхён и замычал, медленно поднимаясь обратно. — Спасибо, что разбудил.       Он на ощупь двинулся по коридору прямиком в ванную. Бэкхён чувствовал себя грязным, а ещё наверняка от него несло перегаром. Хотя они же не так много выпили вчера? Или много? Когда он вернулся обратно в кухню, завёрнутый в чистый халат, на столе стояла тарелка с яичницей. Бэкхён поднял полный благодарности взгляд на Сонёля, что наливал кофе в его чашку, и слабо улыбнулся.       — Сонёль, ты такой милый, — он прошаркал к нему и обвил руками за пояс, укладывая голову ему на плечо. — Спасибо большое.       — От тебя пахнет в разы приятнее, чем десять минут назад, — усмехнулся Сонёль, касаясь его затылка пальцами и слегка массируя кожу. — Приятного аппетита.       Бэкхён потёрся о чужую руку, подобно котёнку, и отстранился, садясь за стол. В голове медленно, но верно прояснялось. После чистки зубов, можно сказать, вообще новая жизнь началась.       — А ты чего так рано встал? — прочистив горло, решил узнать Бэкхён.       — На работу.       — Ну да, точно, — хмыкнул он, выпивая кружку кофе залпом и приступая к еде. — Спасибо, что вы есть…       Сонёль подвинул к нему табурет и сел рядом. Он коснулся большим пальцем уголка его губ, стирая маленькую капельку кофе, и слизнул её, чем заставил Бэкхёна покраснеть и спешно вытереть губы рукой.       — И за что ты нам такой достался? — с весельем в голосе поинтересовался альфа.       — Не знаю, что ты имеешь в виду, но, думаю, за всё хорошее, — хмыкнул Бэкхён. Он бы сказал.       — И то верно, — Сонёль внимательно посмотрел ему в глаза.       Бэкхён замер, приподнимая одну бровь и не понимая, в чём дело? Сонёль смотрел на него с такой нежностью, а о вчерашней злости не свидетельствовало ровным счётом ничего. Может, Бэкхёну показалось? Или мужчина был слишком отходчивым? Скорее, второе. Такое уже было. И всё же странно, что утром он на него абсолютно не обижался или, что там делают, когда собеседник сливается с серьёзного разговора?       Сонёль подался к нему и подарил короткий поцелуй в висок. Бэкхён нешироко улыбнулся. Мысли-то материальны! Он придвинулся ближе к нему и, запустив пятерню ему в волосы, поцеловал в губы. Быстрое касание, а бабочки в животе готовы взорваться от восторга. Даже не очень хорошее самочувствие отошло на второй план.       — Не помешаю? — на кухне появился Чанёль, и Бэкхён дёрнулся, оборачиваясь на него.       Он действительно испугался. И дело вовсе не в том, что Чанёль мог видеть их с Сонёлем милования, а потому что он появился неожиданно. Несмотря на это, стало интересно, что он подумал? Пусть и поддавшись на эти странные отношения, Бэкхён не мог поверить, что они сами смирились с таким раскладом. Лицо Чанёля не выражало абсолютно ничего необычного, так что судить сложно, и Бэкхён решил, что пора бы собираться в университет, пока ситуация не стала слишком критичной.       — Доброе утро, — улыбнулся он, убирая со стола. — Сегодня вернусь рано, так что, если вы планировали переживать, то не надо.       Бэкхён ушёл к себе в комнату под тихий смех Сонёля. Через минут двадцать он вышел из дома с ещё мокрой головой, надеясь успеть хотя бы к середине пары. В общем чате уже висели сообщения от Исина и Луханя, что они тоже проспали.       Проходя по территории ВУЗа и читая возмущения Луханя по поводу того, что поезд в метро захлопнул двери прямо перед его носом, Бэкхён не сразу заметил, как рядом с ним кто-то поравнялся. Терпкий аромат ореха защекотал вкусовые рецепторы, заставляя оглянуться. Видимо, эта встреча неизбежна.       — Бэкхён, как ты? — во взгляде Чондэ читалось беспокойство? Да ладно! — Я звонил тебе.       — Лучше, — нахмурился он, не произнося следующее за этим «было до того, как ты заговорил», и ускорил шаг.       — Я очень рад тебя видеть, — Чондэ поспешил следом. — Бэкки…       — Мне некогда, — Бэкхён снова уткнулся в телефон, и Чондэ перехватил его за руку, останавливая. — Да что ещё?       — Бэк, давай поговорим? — Чондэ свёл брови домиком, жалобно смотря прямо ему в глаза.       Бэкхёну хотелось влепить себе пощёчину за то, что сердце в груди предательски сжалось. Его взгляд был таким, что тянуло его успокоить, быть может, обнять. Омега качнул головой, отгоняя навязчивые мысли.       — Нам есть о чём говорить? Мне казалось, мы всё решили, — он отдёрнул руку, но с места не сдвинулся.       Если Чондэ хотел что-то сказать, пусть это произойдёт сейчас, чтобы потом не пересекаться лишний раз.       — Я бы хотел извиниться, — альфа тяжело выдохнул, нервно облизывая губы.       — Ну, ок, — пожал плечами Бэкхён, поглядывая на здание университета. — Мне на пару надо.       — Давай как-нибудь встретимся? Просто погуляем? Поболтаем? — подался на шаг ближе он.       — Э… — Бэкхён, синхронно отпрянул назад.       — Я понимаю, что поступил, как урод, но… Бэкхён, да, я кретин. Прошу, давай встретимся на выходных и спокойно всё обсудим?       — Не думаю…       — Бэкхён, умоляю, — он сложил руки в молитвенном жесте. — Я просто хочу попросить прощения. Думаю, нам обоим стоит высказать всё друг другу.       Бэкхён не знал, что делать. С какого перепуга Чондэ просил о встрече? Для чего? Он уже извинился, и Бэкхён простил его почти сразу. Отпустил. Ему было больно, неоспоримо, но это лишь его проблема. А если их вместе увидит Минсок? Им обоим ног не унести!       — Дай мне шанс, пожалуйста, — Чондэ всегда отличался своей настойчивостью.       — У меня выходной в воскресенье, — зачем-то произнёс Бэкхён, сразу жалея.       — Давай вечером в кафе, недалеко от твоего дома? — глаза напротив загорелись надеждой.       — Ага, — Бэкхён растеряно кивнул и тут же направился прочь, всё ещё не понимая, зачем согласился.       Тихо проскользнув в аудиторию, Бэкхён нашёл взглядом Исина и подсел к нему. Выложив на стол тетрадь с конспектами, он закрыл глаза на пару мгновений, пытаясь привести мысли в порядок. Надо же, с самого утра потрясения.       — Бэк? — Исин наклонился к его уху. — У меня есть идея. Только не будем втягивать Луханя и Кёнсу.       Бэкхён прищурился и посмотрел на лучшего друга, что хитро ему улыбался.