Истина в его глазах

      — Дай мне шанс нормально извиниться! — услышал надрывный возглас Чондэ у себя за спиной Бэкхён, уходя со двора университета в субботу вечером после того, как вместе с другими волонтёрами, Минсоком и вышеназванным отмывал убитые временем помещения.       И так всю неделю.       У него совершенно не было времени на выяснения отношений с истинным, он и так потратил целый день на бесполезное занятие, пропустив репетицию перед предстоящим выступлением на Хондэ. Конечно, завтра днём они ещё не раз прогонят хореографию, но всё-таки это определённо подстава — заставить его подвести всех, благо он заранее предупредил о своём конфузе команду.       Бэкхён весь день избегал пересекаться со своими «врагами», потому что его бесило всё: начиная от них, заканчивая тем, что он драил пыльные подсобки, хотя мог бы до обеда нежиться в объятьях Чанёля, который только подстёбывал за завтраком его на тему расплаты за хулиганство.       «Никакой поддержки, ей-богу!» — наигранно вздохнул Бэкхён, надевая наушники, чтобы не слышать распаления на всю улицу неугомонного альфы.       — Да стой ты! — схватил его за руку Чондэ, заставляя обернуться.       — Да б… — не выдержал Бэкхён, с агрессией глядя ему в глаза, в последний момент сдерживая брань. — Когда ты уже отстанешь от меня?! Мне неинтересно!       — Почему ты со мной так разговариваешь?! Я же не какой-то хуй с горы! — психанул Чондэ, сдавливая его запястье, чтобы омега не вырвался.       — А кто? — нервно засмеялся он. — Для меня ты не более, чем чужой человек.       Чондэ сжал челюсти, видимо, отказываясь принимать, что это действительно так. Ему не верилось до последнего, он хотел убедиться и увидеть безразличие в глазах Бэкхёна, но даже сейчас, слыша отголоски злости, альфа чувствовал, что это лишь слова.       — Позволь. Один шанс. Поговорим, выслушаем друг друга, чтобы закрыть эту тему, и, если ты больше не захочешь меня видеть, я обещаю, оставлю тебя, — альфа балансировал на грани, почти умолял, но держал лицо, и Бэкхён устало запрокинул голову к небу, вглядываясь в безоблачную синеву.       Они оба молчали, Чондэ ждал, а у Бэкхёна в голове пусто, ему было спокойно даже в чужой хватке, потому что он не чувствовал опасности. Ему казалось, он свободен, и попробовать элементарно поставить все точки над «Ё» вполне обоснованно, но тогда их история окончательно завершится. Разве не этого он хотел? А может не хотел? Эта мысль отрезвляюще хлестнула по щеке — зачем ему Чондэ? Зачем держать его на иллюзорном поводке, зачем ехать в университет, ожидая его оклика? Просто тешил самолюбие, хотел проучить, желал стать вечным напоминанием, кого тот потерял, а совесть не вовремя проснулась.       — Ладно, — омега опустил голову и спокойно кивнул. — У меня будет время завтра вечером. Пара часиков. Можешь приходить на Хондэ к восьми.       — Выступаешь? — Чондэ не смог скрыть улыбки, от которой Бэкхёну стало не по себе. Она была той родной, за которую раньше он бы многое отдал.       — С командой, — он отвернулся в сторону, выпутываясь из его рук. — До встречи, — и направился к метро, надеясь, что согласия достаточно, и преследовать его не станут.       Он уже соглашался раз, и даже планировал встретиться для их разговора, вот только забыл. Завтра же забыть будет сложно, если альфа сам придёт и выловит его в суматохе толпы. О чём они будут говорить, он понятия не имел, да и даже представить не мог — обсуждать-то нечего, а сказать «извини» много времени не нужно. Чондэ хотел высказаться и выслушать его точку зрения, но Бэкхёну нечего ему сказать. Он уже всё выплакал, он уже всё пережил внутри себя, не позволяя хоть кому-то притронуться к своей боли. Никому, кроме Чанёля.       — Устал? Или просто задумался?       Бэкхён сморгнул и посмотрел на выглянувшего с кухни Чанёля. Губы сами собой изогнулись в улыбке, только вот лицо всё равно осталось растерянным, из-за чего альфа нахмурился, раскрывая свои объятья для него.       — Как думаешь, люди меняются? — скинув белые кроссовки у двери, омега подошёл к нему и обнял, прижимаясь щекой к плечу.       — Смотря с чем сравнивать, — задумался Чанёль, поглаживая его по голове. — Если это подросток, то он изменится спустя лет десять. А если это взрослый человек, осознанно косякнувший полгода назад, то нет. Такие люди не меняются, а становятся хитрее.       Бэкхён поджал губы и отстранился, скользя взглядом по широким плечам, скрытым за чёрной футболкой, и альфа подцепил указательным пальцем его подбородок, молча прося взглянуть ему в глаза.       — Что тебя беспокоит?       — Чондэ, — прошептал Бэкхён неуверенно, потому что не хотел упоминать имя бывшего лишний раз при нём. — Он просит поговорить. Обещает после этого оставить в покое.       — И что ты думаешь на этот счёт? — Чанёль склонил голову вбок, никак не проявляя своего отношения, только слушая.       — Меня раздражает, что нас всё ещё связывает некое недопонимание, но решать его я тоже не хочу. Хочу, чтоб оно само как-нибудь без меня, — поморщился он и тяжело выдохнул. — Думать об этом выматывает похлеще подготовки к сессии.       — Может, ты боишься?       — Чего?       — Вот и спроси себя, — усмехнулся Чанёль, обводя кончиками пальцев кожу его шеи.       — Я боюсь сделать что-то не так. Что он меня неправильно поймёт, — Бэкхён прикрыл веки, поддаваясь приятным касанием. — Вдруг решит, что я всё ещё жду его.       — А ты ждёшь? — вопрос звучал так же спокойно, но омега ощутил подвох, из-за которого приоткрыл глаза.       — Нет. Я боюсь, что ты будешь так думать. Будешь думать, что я могу вернуться к нему в любой момент.       — И поэтому не хочешь поговорить с ним?       — Наверное, — Бэкхён отвёл взгляд, усмехаясь собственным выводам. — Я не хочу расстраивать тебя. Не хочу, чтобы ты ревновал.       — Бэкхён, я доверяю тебе, — Чанёль улыбнулся, чуть наклоняясь к нему, чтобы чмокнуть в лоб. — Поступай так, как считаешь нужным. Я приму твой выбор.       Эти слова крутились в голове до самого сна, они не давали ему отключиться ещё добрый час после того, как он, прижавшись к Чанёлю и обняв всеми конечностями, попросил его поставить будильник на девять. «Я приму твой выбор» — то, что ему понравилось услышать; то, как спокойно он себя почувствовал, наконец, позволяя себе выбрать, как поступить, из большего числа вариантов. А поступить ему хотелось по-взрослому, не вспоминая горечь обид и отрицания, ведь всё прошло. Время, может, и не вылечило, зато знатно отшлифовало старые шрамы, помогая сверху набить новую историю уже с другим человеком. И Бэкхён счастлив, что дошёл до сегодняшнего дня; что пообещал когда-то Чанёлю не сдаваться.       В целом всё налаживалось, даже Сонёль впервые за долгое время ночевал дома, снова возвращаясь к нормальному графику. После их маленького откровения альфа успокоился, перестал цеплять Бэкхёна, и Чанёль постоянно спрашивал то одного, то другого, что изменилось, но оба только улыбались, ограничиваясь лаконичным «поговорили». Для Чанёля этого было достаточно — близкие люди больше не цапались — хотя любопытство подмывало выпытать правду. Ему бы хотелось понять причину резких перемен, и одновременно он приходил к понятию уважения чужих тайн. Пусть будет так, как оно есть, а если нужно, он позже всё узнает.       Утро протекало в ленивом настроении, извинениях Чанёля за то, что не сможет приехать на Хондэ из-за работы, хотя Бэкхён и не просил, и сборах на тренировку и последующее выступление.       День пролетел перед глазами, буквально, что Бэкхён не успел даже нормально поесть перед началом, которое назначили на шесть вечера. Они всей командой впопыхах тащились пешком с сумками с оборудованием и сменной одеждой наперевес, по пути заказывая перекус прямо на место проведения баттла, потому что совсем некогда тратить время на полноценный приём пищи. Команда названных соперников приехала раньше их, приветствуя издалека. На самом деле они совсем не соперники, а друзья, просто из другой команды, поэтому совместная подготовка места к выступлению больше напоминала подготовку к общему корпоративу, где Бэкхёну перепала жареная куриная ножка и стакан холодного латте, пока он помогал настраивать камеру Чонину, чтобы заснять весь их перфоманс и выложить в соцсети на обсуждение пользователей и их фанатов. Бэкхён чувствовал себя на своём месте, ему по кайфу вариться в этой рутине, как в старые добрые, о которых он предпочитал до этого не вспоминать.       Потихоньку собиралась толпа зевак, небольшой процент из которых видели анонс мероприятия в интернете. Бэкхён невольно всматривался в подходящих людей, выискивая Чондэ, хотя маловероятно, что он пришёл бы на два часа раньше, ведь омега сам назначил ему в восемь. И всё же что-то в груди сжималось от маленькой надежды, чтобы Бэкхён позже мог вздёрнуть горделиво нос и надменно посмотреть в его сторону, самоутверждаясь. И стыдно, и нет. По-ребячески.       Выступление прошло гладко, толпа в восторге шумела, поддаваясь выдуманной командами игре, и даже сами танцоры вживались в роль тех ещё заводил, благодаря чему Бэкхён отвлёкся от выискиваний знакомого лица среди посторонних людей. Волнение и страх сцены пропали ещё перед началом, хотя омега самую малость переживал на счёт этого, ведь у него был большой перерыв. Музыка остановилась, и лидеры команд поблагодарили зрителей, договариваясь на небольшое голосование посредством аплодисментов для каждой стороны. Бэкхён улыбался, наблюдая, как простые незнакомцы радовались небольшой власти, отданной в их руки — определить победителя. Человеческая сущность порой поражала его, хотя сейчас негатива в мыслях совсем не было, чувствовалась лишь усталость в теле и желание нормально поесть.       Ирония в том, что изначально баттл устраивался не ради чьего-либо выигрыша, а ради пиара, ради разноса и шоу, и люди поровну разделились во мнениях, либо не знали, кого выбрать, и в итоге приняли решение, что обе команды хороши. Бэкхён усмехнулся, потому что другого и ожидать не следовало. Они шли не за выигрышем, они шли за вниманием, которое сполна получили. Когда люди начали расходиться, а танцоры собирать оборудование, Бэкхён присел на корточки и залез к себе в рюкзак, доставая телефон, который в этот момент моргнул оповещением.       От кого: Чанёль       «Это было круто! Молодцы!»       Бэкхён вскинул брови и оглянулся — никого, и тогда его осенило — он поднял взгляд на ближайший фонарный столб, где была закреплена уличная камера, перевёл взгляд на соседнее здание, где тоже висела очередная камера, и тихо засмеялся, махнув в объектив и надеясь, что Чанёль ещё не отключился от трансляции. Городское имущество и IT-отдел полицейского управления, имеющий доступ ко всему, встретились. Бэкхён ответил благодарностью и убрал телефон, снова оглядываясь и замечая среди расступающихся людей Чондэ с небольшим букетом ромашек. Если бы можно было описать словами то чувство, которое испытал Бэкхён, то скорее всего это назвали бы «неловкостью», но вместе с ней подоспел и стыд. К чему эти цветы? К чему лишняя романтизация? Омега цыкнул языком.       — Привет, — Чондэ медленно подошёл к нему, улыбаясь. — Потрясающе выступили!       — Привет, — омега поднялся на ноги и задумчиво уставился на цветы. — Это что?       — Артистам на сцене в конце часто преподносят букеты, — неловко почесал затылок он. — Я решил не отступать от традиций.       — Лишнее, — хотел фыркнуть Бэкхён, но сдержанно отвернулся, приступая к запаковке своих вещей обратно.       Его коробило от необъяснимых нежных чувств Чондэ в свой адрес — неуместно. Уже давно. А если Чанёль всё это видел? Ужас.       — Бэк, ты… — к ним подошёл Юкхэй, привлекая к себе внимание. — Добрый вечер, — он чуть поклонился Чондэ и снова вернулся к Бэкхёну. — Куда сейчас?       — Прогуляюсь, — неопределённо пожал плечами он. — А что?       Юкхэй поджал губы, заламывая пальцы и медля, прежде чем произнёс:       — Будь внимательнее.       Бэкхён изогнул вопросительно бровь, но альфа отошёл к другим участникам их команды. Решая не думать об этом, омега собрал свой рюкзак, допил остатки кофе и попрощался со всеми.       — Куда пойдём? Я голоден, — стараясь оставаться равнодушным, Бэкхён посмотрел на истинного.       — Я недавно узнал об одном классном кафе, предлагаю заглянуть туда, — предложил Чондэ, всё-таки всучивая ему в руки букет.       Бэкхён нехотя забрал его, чтобы не накалять обстановку, и они направились вдоль Хондэ прогулочным шагом. Разговор не клеился, ограничиваясь обсуждением погоды, и Чондэ часто шумно вздыхал, ища, с чего начать, что нервировало их обоих. Бэкхён же принципиально молчал, сравнивая эти вздохи с пыхтением.       — Нам сюда, — указал Чондэ на дверь, украшенную гирляндой из крупных жёлтых лампочек, и пропустил омегу вперёд.       Их встретила улыбчивая девушка-хостес и проводила к одному из столиков, располагавшихся почти в центре заполненного гостями зала. Скинув рюкзак под стол, Бэкхён поблагодарил её, когда она вручила им в руки по меню.       — Что будешь? Я угощаю, — Чондэ неуверенно посмотрел на истинного.       — Чудно, — кивнул Бэкхён, выбирая что-нибудь лёгкое, но сытное. — Тогда я буду салат с морепродуктами и капучино.       Они подозвали официанта, сделали заказ, и снова замолкли. Бэкхён достал телефон, проверяя время и отложил его в сторону, медленно скользя взглядом по бывшему.       — Ну, о чём ты хотел поговорить?       — О нас, — Чондэ снова шумно вдохнул и также шумно выдохнул, выпрямляясь в спине. С мыслями собирался?       — О нас: о тебе и мне или о тебе, мне и Минсоке? — усмехнулся Бэкхён, складывая руки на груди. — Или, может, я вообще лишнее звено?       — Нет, Бэк. Всё это какая-то глупость, я не понимаю, как мы пришли к такому положению вещей…       — Не понимаешь? — Бэкхён прикрыл рот ладонью. — Ты не понимаешь, как начал изменять мне?       — Я не думал, что всё зайдёт так далеко, — альфа нервно кусал губы, опустив взгляд.       — Чондэ, очнись! И расскажи мне, как ты начал общаться с омегой, который ненавидел меня всеми фибрами души? — Бэкхён подался вперёд, разгоняя злобу внутри себя по венам. По-взрослому не получалось. — Как ты не только начал общаться, а ещё и сблизился с ним? Что у вас, чёрт возьми, общего?       — Бэкки, — Чондэ жалостливо свёл брови, оглядываясь по сторонам и надеясь, что их никто не слушал. — Я… я хотел как лучше.       — Лучше?       — Я хотел поговорить с ним, чтобы он перестал тебя задирать. Я хотел понять причину, а потом мы просто стали переписываться, и у вас конфликты ненадолго сошли на нет, — альфа поднял взгляд полный сожалений. — Я догадался, что нравлюсь ему, и хотел тянуть одеяло на себя, чтоб только он тебя не трогал.       Бэкхён прикрыл глаза и обронил грустный смешок. У Чондэ всё так складно звучало, почти рыцарский поступок, вот только он потерял контроль над ситуацией. А имел ли он его изначально? Может, это и был план Минсока?       — И в какой момент ты подумал, что трахнуть его — отличный стратегический ход? — омега издевательски оскалился, и к ним подошёл официант с блюдами, заставляя обоих затихнуть.       — Когда проникся к нему симпатией. Я был слеп, он красиво говорил. Он заставил почувствовать меня что-то другое, — Чондэ взял палочки и помешал лапшу в горячем бульоне. — Это какое-то наваждение.       — Это твоя кобелиная натура, — огрызнулся Бэкхён, желая поскорее утолить голод, и попробовал салат.       — Я знаю, что мне нет оправдания. Я вёл себя, как крыса, но я просто не знал, что мне делать. Твоя беременность, потом авария, я потерялся, — альфа замялся, подбирая слова. — Я испугался.       — Разве? По-моему, ты выдохнул с облегчением, когда бросил меня, — он улыбнулся, наслаждаясь вкусом еды и принимая простую вещь — истинный так и остался эгоистом — облегчение, ведь люди не меняются, Чанёль прав, а омега только убеждался, что очень долго закрывал глаза на очевидные вещи. — Я даже благодарен тебе.       — За что? — удивился Чондэ, замирая с поднятой ко рту едой.       — За то, что помог мне понять, что я достоин большего, — Бэкхён почти успокоился, видя в чужих глазах потерянного мальчишку, который до сих пор метался: что ему делать, куда идти, как спасти себя любимого. — Так что, всё в прошлом. Желаю тебе всего наилучшего.       Между ними вновь повисло молчание, прервать которое Чондэ не решился. Бэкхён справился со своим блюдом и теперь наслаждался вкусным кофе. Разговор ни о чём, как и всегда. Омега попытался вспомнить, когда они с Чондэ серьёзно с интересом обсуждали хоть что-то, когда были в отношениях? Кроме ревности и оправданий в последнее время не звучало ничего, хотя Бэкхён не давал ни единого повода, в отличие от самого альфы.       — Интересно, — Бэкхён тихо засмеялся.       — Что? — Чондэ нахмурился, благодаря официанта, когда тот забрал их тарелки.       — Изменяя мне, ты боялся, что я буду изменять тебе. Клоун.       — Я знал, что в итоге останусь с тобой, — он сжал губы в тонкую линию. — Что с Минсоком несерьёзно. Даже разорвав с тобой помолвку, я планировал всё вернуть. Мне просто нужно было время.       — Смотри-ка, а я, оказывается, тебя ждать должен был? — Бэкхён не верил своим ушам. — Мой ты несчастный.       К их столику снова подошёл официант, ставя между ними вытянутую тарелочку с клубничными мотти.       — Что это? — нахмурился Бэкхён, глядя на официанта — парня-омегу — который тоже посмотрел ему в глаза.       — Комплимент от шефа, — произнёс он с едва различимым акцентом и удалился.       — Хм, приятно, — Чондэ потянулся к одному пирожку, а Бэкхён недоумённо упёрся взглядом в десерт. — Не зря мне приглянулось это кафе.       Сердце взволнованно ёкнуло, и Бэкхён постарался его угомонить — ничего странного не произошло, но в голове всплыли воспоминания о недавней поездке в Пучхон: Юта так с ним и не связался, хотя прошла неделя.       — Ты же любишь клубничные мотти, — проговорил Чондэ, вытягивая его из раздумий. — Чего не пробуешь?       Бэкхён поднял взгляд на него, цепляясь за яркое пятно позади Чондэ. В горле резко пересохло, и, не подавая виду, Бэкхён присмотрелся к сидящему за баром человеку. Ярко-красная худи с нашивками лягушек — много ли таких в Сеуле? Незнакомец повернул голову вбок, и Бэкхён разомкнул губы, узнавая в нём Юкхэя.       «— Будь внимательнее», — импульс по вискам.       Страх сковал голосовые связки, и омега улыбнулся, возвращаясь к Чондэ и подхватывая пальцами мотти:       — Да. Задумался.       Он прочистил горло и откусил кусочек пирожка, а свободной рукой потянулся к телефону, первым делом убавляя яркость экрана. Краем глаза подглядывая в гаджет, он набрал номер Чанёля, а потом перевернул телефон экраном вниз.       — Что-то мне нехорошо, — вдруг нахмурился Бэкхён, откладывая откусанный мотти.       — Что-то болит? — забеспокоился Чондэ, серьёзнея.       — Живот, — омега положил ладонь себе на низ живота. — Кажется, течка, — и поморщился. — Мне нужны блокаторы.       — Оставайся здесь, я сейчас в аптеку сбегаю, — Чондэ подскочил с места, касаясь его руки, как бы успокаивая.       — Угу, — жалобно закивал Бэкхён, провожая его взглядом до самой двери на улицу, пока тот не скрылся.       Сердце заколотилось, как сумасшедшее, и единственное, что билось о черепную коробку — вывести Чондэ из помещения. Перестраховаться. Даже если всё это совпадения.       А почему бы не уйти вместе с ним? Осознание — ему не дадут этого сделать.       Внезапно со своих мест начали подниматься некоторые посетители и выходить из заведения, а за столиками осталось всего несколько человек. В зале стало совсем тихо, все разом замолчали, и только колонки где-то по углам помещения продолжали тихо напевать что-то попсовое. Бэкхён медленно выпрямился и робко огляделся, сталкиваясь со взглядами, устремлёнными на него.       Не совпадение.       Со стороны кухни открылась дверь, откуда вышел уже заочно знакомый мужчина, поправляя манжеты чёрного пиджака, в сопровождении Юты и брата Минсока — Донёна. Бэкхён напрягся, навострив все органы чувств, и услышал, как щёлкнул замок на входной двери заведения. Альфа лет тридцати пяти вальяжно подошёл к его столику и, отодвинув стул, сел на место, где только что сидел Чондэ.       — Ну, здравствуй, — на его лице заиграла вежливая улыбка. — Вот мы и встретились, — мужчина потянулся к его телефону и поднял со стола, заглядывая в экран, где вызов длился уже несколько минут, а потом прижал гаджет к уху. — Сколько лет, сколько зим, Чанёль.       Бэкхён не слышал, что именно ответили ему в трубке, но по самодовольной улыбке Юно не сложно догадаться, как Чанёль разозлился.       — Приезжай. Без полиции. Ты знаешь о последствиях. А мы пока с твоей новой пассией поболтаем, — Юно не стал слушать ничего больше и сбросил вызов, возвращая телефон на место. — Меня зовут Чон Джехён, а ты тот самый Бэкхён, которому чудесным образом всё сходит с рук?       Бэкхён задержал дыхание, боясь пошевелиться. Он в западне.