Я победила!

       — Чичи, хватит тебе! Это всё бессмысленно!        — Замолчи! Я не оступлюсь от своих слов!       Гоку вымученно вздохнул. Внезапные порывы гнева со стороны его дорогой жены стали привычным явлением. Зачастую причины такого поведения вполне понятны — Гоку сам был виноват и признавал это. И всегда стойко выслушивал тирады Чичи, получая по заслугам и обещая впредь «больше так не делать». Но сегодня было иначе. Сегодня Чичи на полном серьёзе вызвала его на бой! Когда они вообще в последний раз дрались? На том Тенкаичи Будокай? С тех пор прошёл целый год! С чего вдруг ей захотелось подраться? Ради реванша что ли?        — Прям точно не передумаешь? — спросил Гоку на всякий случай.        — Ты что, струсил?! — насмешливо бросила Чичи.       Вдзохнув в очередной раз, Гоку принял стойку.        — Ладно уж, раз ты этого так хочешь.        — И не вздумай поддаваться! — с этим воинственным кличем Чичи и бросилась в атаку.       И сразу же она дала понять, что её следует воспринимать серьёзно. Она была быстра, ловка и точна. Гоку не на шутку удивился. Когда она успела так усовершенствовать свои навыки? Он не помнил, чтобы она была такой сильной на Тенкаичи Будокай.       Однако, несмотря на то, что Чичи застала его врасплох, кровь в жилах Гоку радостно закипела. Сердце застучало быстрее, а на лице расплылась довольная улыбка. Гоку ещё не до конца понимал, откуда у него возникают такие странные ощущения. Всё это было ещё слишком ново для него. Но ему, без сомнения, дико нравилось это всеобъемлющее чувство восторга, наполнявшее от кончиков пальцев на ногах до лохматой макушки подобно горному потоку. А эта щемящая в груди нежность от одного лишь взгляда на прекрасное и целеустремлённое лицо его жены вскружила ему голову.       Их битва длилась практически весь день и никто из них не собирался сдаваться. Несколько раз Чичи почти удалось сбить Гоку с ног, но тот успевал увернуться. Пару раз он даже контратаковал, и Чичи умело парировала его атаки. Со стороны это походило на какой-то странный, но полный страсти танец.       Однако закончилось всё совсем не так, как ожидал Гоку. Увлёкшись боем, он не заметил торчащий в земле камень и споткнулся, увлёк за собой Чичи и они кубарем покатились с холма.       Когда Гоку очухался после падения, он обнаружил себя лежащим на спине, а Чичи сидела на его животе, переводя дыхание. Лицо её, освещённое рыжим закатным солнцем, окаймлённое растрёпанными волосами цвета воронова крыла, искрилось триумфом.        — Я победила! — заявила она гордо.       Гоку пару раз моргнул, переваривая услышанное, после чего от души засмеялся. И правда победила! Уложила на обе лопатки! И нет смысла сваливать поражение на камень: удача — тоже немаловажный залог победы.        — А я проиграл! — улыбнулся он. — Ты молодец, Чичи.        — А ты думал? — Чичи гордо задрала носик, скрестив руки на груди. Но ненароком пискнула, когда Гоку сел и обнял её за талию.        — Но Чичи, это немного не честно, — нахмурился Гоку, надувшись как ребёнок, не получивший печенье. — Почему ты мне не сказала, что ты тренировалась, а? Я б тогда присоединился. Вдвоём же веселее.       Его слова вдруг заставили её покраснеть. Сердце отчего-то вновь застучало быстрее обычного. Как она это делает?        — Я хотела тебя удивить, — призналась Чичи, стыдливо отводя взгляд. — Ну и… Немножко хотела тебе отомстить за то, что ты так легко победил меня на Тенкаичи.        — Отомстить? — озадачился Гоку. — Тебя так сильно обидело то, что я победил тогда?        — Да не то, чтоб обидело. Просто ты немного задел мою гордость. До этого меня ещё никто не побеждал в бою.        — Вот как.        — Но, знаешь, на самом деле, я благодарна тебе.        — Э?        — Если бы я так и осталась не побеждённой, я бы так и не поняла, что мне ещё есть над чем поработать. Есть к чему стремиться. И я вдвойне рада, что мне показал это именно ты. Теперь я немного больше понимаю, почему ты так часто тренируешься.       От её слов в груди приятно защемило, а щекам стало горячо. Гоку усмехнулся, почесав в затылке:        — Не за что, наверное? — он хотел было ещё что-то сказать, но мягкие губы Чичи, жадно прильнувшие к его собственным, вынудили его растерять все слова. В голове что-то переклинило, а внизу живота разлилось что-то тянущее и горячее. Его руки непроизвольно стиснули Чичи в медвежьих объятиях, а язык требовательно пролез в её рот.       Сперва показалось что Чичи хочет отпрянуть и, инстинктивно, Гоку сильнее прижал её к себе. Когда она обмякла в его руках и позволила ему углубить поцелуй, эйфория охватила его с головой.       Вмиг весь мир исчез для него. Всё стало неважно, бессмысленно, вторично. Всё, кроме Чичи. Ничто больше не имело значения, кроме её лучистых карих глаз, пахнущих лесом волос, мягкой кожи под его мозолистыми руками и её мелодичного голоса, страстно шепчущего его имя.       Когда сладкий дурман отпустил его, уже наступила ночь. Над головой сверкали звёзды, остывшая земля приятно холодила кожу. Чичи мирно посапывала у него под боком, вся растрепанная, но как никогда прекрасная. Перебирая в руке её мягкие волосы, Гоку чувствовал себя самым счастливым на свете. Будто бы он победил не на одном, а на десяти Тенкаичи Будокаях подряд.       Однако голодный желудок потребовал прекратить эту идиллию и вернуться домой. Подобрав разбросанную по земле одежду, Гоку завернул Чичи в свой ги, взял её на руки, как принцессу, и понёс домой.        — Кстати, не забудь, — сонно пробормотала Чичи, когда они уже стояли на пороге, — раз я победила, то уборка дома на тебе.       Гоку лишь усмехнулся, бодро сказал «не забуду» и чмокнул свою любимую жену в лоб.