Секскурсия

Кольцо неласково подмигивало зеленым светом с полки рабочего шкафчика, как бы намекая, что столь неухоженные места не предназначены для пребывания в них сверхмогущественного вселенского артефакта. Батарея молча поддерживала кольцо с полки ниже. С другой стороны, не зря же она в него, этот шкафчик, идеально помещалась, верно? Ботинки, правда, уже не поставишь, но тут уж не до комфорта. Хэлу казалось, что когда он ставил обувь на батарею, она менее охотно отвечала на клятву фонаря, хотя, возможно, ему только казалось. Стоило спросить у Синестро. Уж кто-кто, а он знает об этих штуках все. Ну, если не все, то очень и очень много. У кого в корпусе Хэл не спрашивал, все так или иначе говорили учиться самому. На твоей, мол, воли кольцо работает, ей двигается, так что сам разбирайся, как и все фонари до тебя. Кроме Синестро. Ему только дай повод, намекни, можно даже вслух вопрос не говорить — он непременно все поймет, нутром (или усами, кто знает) почует, что без его советов ну вот никак не обойтись, и полезет показывать как надо, куда надо и зачем надо. Хотя обычно новичков наставлял Киловог, для Хэла коругарец почему-то делал исключение. Множество исключений, если подумать. Впрочем, Хэл примерно догадывался о причинах столь нестандартного поведения, но они лежали в не слишком известных ему областях отношений между его предшественником, Абин Суром, и самим Синестро, и поэтому во что-то конкретное не оформлялись. Кольцо мигнуло еще и еще раз все настойчивее, у Хэла уже не получалось его игнорировать. Недалеко от аэропорта Феррис вспыхнул зеленый свет и ярким лучом устремился в небо, все набирая скорость, унося Фонаря — рабочий день которого, к счастью, закончился — за пределы атмосферы. Недалеко от Луны его ждал наставник. Кто бы всего полгода назад сказал Хэлу, что он будет воспринимать очередного "учителя", вознамеревшегося указывать ему, что и как делать, как настоящего друга, он бы не поверил. Возможно, потому что его прошлые учителя не расправлялись всего парой силовых конструкций с толпой межгалактических террористов и не источали светящейся зеленой ауры непоколебимой воли и бесстрашия такой силы, что ощущалась и без Кольца. А возможно, потому что ни один из его предыдущих учителей не был Таалом Синестро, который в свою очередь был просто особенным. Сам бы он это, разумеется, оспорил. Какое "просто", когда Синестро — самый особенный из всех особенных? — Ты задержался. Опять. — Прости, в этот час сплошные пробки. Хэл не мог удержаться, хотя бы ради зрелища скептически хмыкающего наставника. Не то, чтобы оно было редким, но неизменно оставалось приятным. То ли мимика у коругарца была какая-то необычная, то ли усы волшебные, придающие особое обаяние, то ли Хэл просто самостоятельно находил прелесть в незначительных вещах. Как вариант — Хэлу просто было очень весело от предчувствия чего-то необыкновенного. Ведь Синестро обещал показать ему самые интересные для досуга места обитаемого космоса. Джордану придется положится полностью на его вкус, но землянина это даже радовало. Особенную уверенность в него вселяло то, что по профессии Синестро являлся ни много ни мало, а антропологом, следовательно должен знать как обращаться с другими гуманоидными видами. Ну, там, кто может отложить в тебя икру, а кто нет, как не обидеть представителя иной цивилизации до состоянии межрасовой войны и избежать угона в рабство контрабандистами. И самому никого случайно не угнать. На самом деле Хэл думал, что Сина придется долго уговаривать прервать деятельность фонаря на один вечер, чтобы показать относительно юному коллеге красоты вселенной. Но наставник проницательно спросил после получаса хождений вокруг да около: — Джордан, ты просто хочешь найти бордель? — Ну почему сразу бордель, Син! Скорее клуб, бар или как это у вас зовется... — У всех зовется по-разному, так что тебе нужно быть максимально точным в формулировках. — Да, бордель. — Так бы сразу и сказал. *** Они договорились встретиться в удобное для обоих время и пролететь по «известнейшему эротическому маршруту». Синестро сказал, что туристические компании берут за него огромные деньги, что поначалу поумерило пыл Хэла — средства его были весьма ограничены и не только в количестве, но и платежеспособности за пределами Земли. Однако учитель его успокоил — большинство мало мальски уважающих себе заведений стараются обслуживать Фонарей бесплатно — в разумных пределах — хотя бы потому, что те защищают так же безвозмездно. Или потому, что ссорится с носителем сильнейшего межгалактического оружия никто достаточно умный, чтобы держать свой бизнес, не хочет. — К тому же мы, очевидно, значительно экономим на транспорте. — Синестро завершал свою короткую лекцию, когда они подлетали к крупной группе лун, каждая из которых, казалось, была обжита вплоть до последнего нанометра. Постройки и огни городов виднелись невооруженным глазом. — А это разве не будет использованием кольца в личных целях, Син? — Коругарец загадочно улыбнулся, отчего у Хэла пробежали мурашки по спине. Еще одно сверх-полезное качество его учителя. Синестро чертовски хорошо знал кодекс фонарей. И точно определял границы дозволенного как в бытовом использовании колец, так и в причинении вреда врагам. Хэл знал, что кодекс как бы есть. И знал, что он что-то там запрещает, вроде убийств и кормления после полуночи, однако в детали не вдавался. В конце концов, есть же Син, которого всегда можно спросить — он точно знает, как далеко можно зайти, зачем это делать и почему нельзя не делать. Иногда просто необходимо нарушать правила, верно? Разумеется, хорошо, когда этого не требуется. Однако, использовать кольцо, чтобы на халяву отдохнуть от груза долга — почему нет? Фонари плавно спустились к мерцающим трапам, которые обычно встречали звездолеты, и, не особо замедляясь, отправились к крупному кубическому зданию чуть левее, собирая настороженные, но больше восторженные взгляды. Кольцо предусмотрительно переводило надписи «Залы для кислорододышащих 6-12», «Мясо для мяса! Био-кухня в исполнении роботов!», «Схрангсто можно найти в Дкрст! Не пропустите!» и прочие безусловно полезные вещи. — Ты вообще слушаешь меня, Джордан? — Разумеется... — И что я только что сказал? — Не брать конфеты у подозрительных личностей, всегда звать тебя если ко мне будут приставать и не пить желтые коктейли, все? — Хм, если совсем примитивно, то да. — Надо же, а я просто угадал! — А я соврал. Теперь будешь сам разбираться в местных правилах, я не буду повторять только из-за твоей невнимательности. — А только из-за моих красивых, но очень-очень грустных глаз? — Синестро скептически осмотрел его с ног до головы, словно пытаясь найти эти самые красивые и грустные, но нашел только наглые и бесстыжие и только вздохнул. Разумеется он повторит, куда он теперь денется? *** Джордан, получив подробные инструкции, улетел так, что только след зеленого луча и остался. Мальчишка, не иначе. Впрочем, Синестро полагал, что «хомо сапиенс», как они себя называли, действительно обладали повышенной, относительно среднего показателя по известным мирам, сексуальностью и имели необходимость куда-то девать активно нарастающее напряжение. При этом для Таала оставалось загадкой, почему при столь легкой возбудимости, земляне продолжали отчаянно табуировать тему секса. Хэл ходил вокруг да около почти целый земной месяц, смотрел жадно и голодно и пах сладко и терпко, задерживал, либо учащал дыхание, если Синестро пробовал приблизиться к нему чуть сильнее, чем на расстояние вытянутой руки. Но продолжал упорно уходить от любых намеков и только с помощью долгих и упорных атак на раздражители хуманса — как выяснил Син, земляне лучше реагируют на звуки и тактильные ощущения, чем на свет и запахи — удалось хоть как-то вытянуть Джордана на интимную прогулку. Ну как «интимную»... Ну как «прогулку»... В любом случае, такой прогресс лучше, чем ничего. — Понимаешь, ей было семнадцать! Это же как старшеклассница, только синяя и с крапинками... — Хэл с досадой пригубил местного пива. Оно походило на земное, но имело свою уникальность и одновременно с этим было тем немногим в этом баре, что не разъедало кишки простых землян. — Понимаю, — Синестро интеллигентно сделал глоток своей светящейся жидкости из какой-то штуки, меньше всего походящей на сосуд для выпивки и больше — на пробирку с элементами пыточного инструмента. — Ты по коругарским законам до сих пор несовершеннолетний. — Серьезно? — дождавшись утвердительного кивка, Джордан призадумался. — Но тогда, тогда в коругарские законы входит вождение «подростка» по барам? И мне почти тррр... традиционно можно все, я совсем-совсем взрослый, я служил в ВВС, между прочим! — Именно, как только я убедился, что по меркам своей планеты ты самостоятельный индивид, коругарские законы перестали действовать. — Синестро завершил речь характерным жестом пальцами — эдакое коругарское «все сделано заебись». На самом деле, когда Син начинает применять в невербальной речи кисти рук, этого стоит боятся больше, чем его прямых угроз, но об этом, увы, мало кто догадывался. — Ты только что назвал меня самостоятельным? Мне не послышалось? — Син аж глаза закатил — вот этому он как раз у землянина научился. Жест был слишком выразительным и действовал на Хэла безотказно. Синестро принесли обновленный коктейль с добавкой «за счет заведения» в виде миски закусок в каком-то синем соусе. Из чего состояли сами закуски Джордану пробовать не хотелось, за все время Зеленым Фонарем к шевелящейся еде он не привык и привыкать не собирался. Син знал это и все равно предложил попробовать, доверительно сообщив как много он теряет, не вкушая эхентинов в соусе из ленточных албронтарнсов, да еще и правильно приготовленных. — Следующий сезон будет аж через пятьдесят местных лет, между прочим. — Нет, пожалуй, обойдусь. Хэл был все еще расстроен крушением планов на вечер — ставили бы предупреждения и не впускали подростков! Хотя, наверное, очаровательная нимфа с мягкими пушистыми чешуйками на изящных, но сильных плечах не считалась подростком в местной солнечной системе, но Хэла это объяснение не устраивало! Она была практически идеальна, и хотя Хэл понимал, что рисковал, Зал Случайных Встреч все же нравился ему больше, чем Зал Любых Услуг. Синестро активно рекламировал второй, но Хэла там несколько насторожил выбор, среди которого гуманоидов было исчезающе мало. Еще меньше женщин-гуманоидов, да и те скорее сами могли трахнуть Хэла какими-нибудь хвостами, жалами и прочими не совсем человеческими штуками. Хэл был категорически готов к экспериментам, но, не столько осторожность перед случайными связями, сколько возможное веселье Синестро, вытаскивающего его из чьих-нибудь щупалец и комментирующего все это с его уникальным юмором, заставляло Хэла искать получше. И вот, когда казалось, что цель практически достигнута — какие-то знакомые желтые глаза чудесной леди, имя которой кольцо не смогло перевести, были до краев полны желания и призывали уйти далеко-далеко и даже… — И ножки у нее были просто чудо как хороши! Длинные, стройные, почти как у тебя. — Это прозвучало плохо, подумал Хэл. Синестро, кажется, пока не обратил внимания насколько, поглощенный выловом закусок, но он обратит, это сто процентов. Нужно как-то увести тему. Замять это дело! — То есть, я хотел сказать, не как у тебя. Ну, они же женские, верно? Ну, не твои, ее. В смысле, это не значит что твои мужские и не хороши... То есть, они мужские это точно, но и хороши не как женские. Я хотел сказать, что вовсе не оценивал твои ноги или что-то еще в таком роде. Ну, не так как могло показаться. Я… как бы... в целом смотрел, вот! Без ничего, просто так. Что бы ты не подумал, скорей всего это не так. — Молодец, Хэл. Мастер маскировки неудобных фраз. Синестро аж отвлекся от тарелки, из которой не преминуло убежать пара креветкоподобных созданий. Джордана прошиб холодный пот, потому что Син смотрел одним-из-тех-хрен-прочитаешь-взглядов которые, видимо, не были доступны мимике землян. — Вернись на пару предложений назад. — Все, Хэл, приехали, сейчас с тобой будут говорить разговоры. — Син, я не то имел в виду... — мозг пытался сгенерировать тысячу отмазок одна другой красочнее, и, увы, самая действенная на работе «меня похитили инопланетяне» сейчас не актуальна. — Какие у нее были крапинки? — Что?... — Нет, правда, Что? Хэл не верил своим ушам. Серьезно? Это правда так важно? Важнее, чем... Так, Хэл, ты хотел уйти от ответа или тебе обидно, что Синестро не заметил вопроса? — Крапинки, ты сказал, что у нее на были «пятнышки». Какие? — Веснушки? Обычные веснушки. Прям земные, рыженькие такие, как положено. — Синестро нахмурился, вмиг набрав несколько суровых боевых лет на вид. Минуту назад он мог бы станцевать на барной стойке не вызвав никаких вопросов — лишь аплодисменты, так хитро и живо было его лицо, и так активно плясали черти в золотых глазах. Хэл вздохнул и приказал мозгу пореже выдавать фантазии за действительность, однако, пообещав себе вернуться к мысли о танцующем Сине как-нибудь потом. — Пойдем — Син мгновенно облачился в костюм Фонаря, — Возможно, для нас тут есть работа. Будет хорошо, если тебе просто повезло, а я просто... перестраховываюсь, но будет плохо, если мы оставим все на волю случая. — Как скажешь... — Хэл повторил за наставником и приказал кольцу найти свою «нимфу», надеясь, что оно справится и без имен. *** — Может, объяснишь в чем дело, Син? — Если нимфа верно сказала тебе свой возраст, это значит, что по шкале Эу ей едва исполнилось восемь сотен лет. — А по земным меркам...? — Примерно вдвое больше, но суть не в этом, хотя да, она давно совершеннолетняя если ты опять об этом. Ее народ вполне мирный и культурный, но взросление их женщин проходит в несколько этапов, и хотя они, уже будучи нимфами, совершенно самостоятельны и способны к воспроизводству потомства, до того как они дорастут до имаго... они съедают каждого своего сексуального партнера. Просто природный механизм, никакой жестокости. На родной планете их сдерживают социальные конструкты, колония в которой все друг друга знают, но в таких местах некоторым может ударить в голову иллюзорная свобода. Если тебе попалась именно такая, то местные в большой опасности. — Одна новость ахуительнее — [невозможно перевести!] — другой... *** Кольцо мигом привело их к нужному номеру, Джордан даже не успел придумать крутую фразу для внезапного появления, как Синестро просто снес стену. У него получалось круто молчать, просто паря над развалинами, ох, этому нужно долго и упорно учится. Возможно, стоит тоже по-коругарски подводить глаза для грозности взгляда? Увиденное заставило порадоваться, что поесть Хэл так и не успел, а также о том, что мозг воздержался от шуток. Леди, которая так нежно и чувственно прижималась к его плечу час назад, деловито жевала какого-то менее удачливого ловеласа. Грудной клеткой. Не портя милого личика, весь ее торс горизонтально раскрывался, обнажая несколько рядов острых зубов, и тщательно вгрызался в голубоватую плоть жертвы. Появление фонарей ничуть ее не замедлило, что Син поспешил исправить, парой конструкций разнеся останки в одну сторону, а хищницу - в другую. Ударил с ювелирной точностью, так, чтобы стены потрескались, но не разрушились. Хэлу еще учиться и учиться так делать. — Он согласиииился! — Вопила девушка, закрывая свою жевательную пасть. — Прааааавда! — Ну да, и все это был всего лишь актом суицида, в котором ты любезно помогла, верно? — В любом случае, причинение смертельного вреда здоровью запрещено в бледной зоне, и вы будете переданы местным правоохранительным органам. — на руках девушки сомкнулись энергетические наручники, а на ее талию лег аналогичный прочный корсет. Или намордник, это как посмотреть. — Что значит причинение вреда, Син? Да она сожрала его! — учитель только закатил глаза, и Хэл начал негодовать на себя самого за то, что рассказал, что это вообще за реакция. И зачем только Син именно к ней привязался? Воистину, плохому учатся быстро. — Джордан, прежде чем оценивать тяжесть преступления нужно рассмотреть все его обстоятельства. — Допустим, смотрю и вижу труп, и? — Хэл правда не очень понимал к чему клонит Синестро. — Это — коругарец обвел рукой голубые ошметки и плечевой пояс с сохранившейся головой и одной рукой — хааршуранин. Подобные повреждения для них могут привести к смерти, но лишь в случае продолжительного неоказания помощи в регенерации. Под "продолжительным" подразумевается примерно хун... то есть, где-то восемь с половиной годичных циклов твоей планеты. — Нихуя себе... — [невозможно перевести] — То есть, Вот это да! Но все-равно как-то некрасиво. Меня она тоже так хотела скушать, получается, а я не регенерирую так хорошо как хааршурри-как-их-там, между прочим! — А вот это действительно полезное замечание, — Он развернулся к девушке, которая пыталась хныкать, но не могла выдавить из себя и слезинки. — Где остальные? Он ведь не был первым. И не последним. И скорей всего ты тут не одна, слишком юная и глупая для этого. Ответить та не успела, на шум прибежала охрана и несколько разодетых в шелка и парящих над землей многоруких созданий, судя по их указаниям амбалам — начальники. К счастью, Синестро быстро с ними объяснился и попросил помочь в поисках. Местные были не очень рады. Возможно, потому что Синестро объясняться и просить попросту не умел, и выглядело это для неподготовленных личностей, как тираничное давление, тонна обвинений в халатности и, разумеется, безапелляционные приказы выдать нимф, если кто-то уже знает где они. Закатывать глаза была очередь Хэла. Пока учитель раздувал скандал с местными шишками, Хэл успел оттащить голубого инопланетянина до любезно подсказанного кольцом посольства его планеты и передать его для лечения, вернутся, увидеть еще больше разрушенных номеров, чем раньше, и заинтересованно снимающих все происходящее на разнообразные гаджеты постояльцев. Хэл снова улетел, теперь за пивом, и опять вернулся, чтобы увидеть Синестро уже с тремя пожирательницами, которых он передавал властям. Улетали они вдвоем достаточно быстро, чтобы поскорей покинуть один из лучших — но уже немного помятых — курортов, но и настолько не спеша, чтобы их уход выглядел чуть угрожающим, с возможностью мгновенно вернуться и кого-нибудь больно избить, возможно, даже ногами. Последнее Хэл мог не без гордости считать своей идеей. — Джордан, ты не выглядишь будто тебя только что чуть не сожрали. — А ты выглядишь будто по меньшей мере, войну выиграл. Именно, у них обоих были донельзя самодовольные лица, зеркала не надо — просто смотри на друга-Фонаря. Как хорошо делать гадости чужому бизнесу, не так ли? *** Следующую остановку Син назвал «более приличным местом», но и более претенциозным. Хэл был взволнован и заинтригован — он слабо себе представлял, что для Синестро, у которого концентрированный пафос был вместо парфюма, могло показаться «претенциозным», но очень хотел увидеть такое чудо. — Если луны Аджери — это курорт на любой вкус и кошелек, считающийся наиболее богатым и разнообразным, здесь все по-другому и придется играть по правилам, иначе вся прелесть данного места просто потеряется. — С этими словами Син сгенерировал себе маску (ну хоть где-то она действительно полезна) и, мать его, сменил униформу фонаря на какие-то блядские газовые одеяния, в которых его стройный силуэт прослеживался ничуть не хуже, чем в облегающей энерго-броне. Хэл облизал пересохшие губы и на всяких случай поинтересовался. — Эм, можно одеть, что хочешь, или это вот, — он указал на тонкую, почти прозрачную ткань облаком окутывающую тело наставника. — Дресс-код такой? Синестро только усмехнулся, почти не пряча коварство за учительской нежностью. — В твоих интересах одеться так, чтобы на тебя смотрели. Расслабься и веди себя, как король, иначе на должное обслуживание можешь не рассчитывать. — И улетел в сторону тускло мерцающих огней над искусственным водопадом. Вообще, тут, кажется, все было искусственным, может, и сама планета тоже, но сделано действительно со вкусом. Здания, площади и трассы имели какую-то особую организованность и грацию, и даже не имея представления о инопланетном чувстве стиля, невольно восхитишься гармонии форм, цветов и освещения. Ничто не резало глаза, не выбивало из комфорта и в целом составляло крайне приятное впечатление. Какое-то время Хэл просто летал и осматривал обособленный комплекс, а перед ним все еще стоял вопрос с одеждой. Впрочем, хмыкнув, он опустился на площадь с многочисленными фонтанами в самой настоящей королевской мантии с горностаевым воротником, в общем-то, посчитав иные атрибуты совершенно лишними. Ну, кроме маски украшенной павлиньими перьями. Создание цветной не-зеленой одежды заняло неожиданно много сил, и Хэл был голоден как волк, как стая волков! *** — Джордан, ты себя видел, что это за наряд? — Синестро неприкрыто смеялся, усаживаясь рядом на подушки, без объяснений отодвинув в бассейн конструкцией какого-то кошачеподобного парня, который пытался активно пристроиться так же близко к Хэлу. — А что такого? Ты сказал, как король, я так и оделся. — Джордан с трудом пытался насытиться местной едой, практически не имевшей каллорий, но с каким-то бесконечным количеством вкусов, недоступных языку, привыкшему к бургерам и бурито. — У вас так правители одеваются? — Джордан не представлял, что такого было в его воистину великолепной мантии, но это вызывало интерес у огромного количества посетителей и персонала, липнущих к нему с завидной регулярностью. К тому же, Хэл старался и вести себя соответствующе. Как царь. Как Син. Правда, оценить знаки внимания богемной тусовки Хэл не мог — голод проходить не хотел, потому что местные повара совершенно не знали толк в еде для голодных фонарей. — Это у нас так одевается великолепие. — Хэл горделивым жестом откинул голову назад, поправляя кудри и уже сам не выдержал — это действительно было очень смешно. Отсмеявшись, они заказали еще еды, Джордан положился на выбор Сина и не прогадал. Им наконец-то принесли что-то существеннее прозрачных крыльев бабочек и спиралей из икры. Синестро успел посетить сеанс массажа и кучу других сеансов, на которых вылизывал свой и без того идеальный образ. Хэл успел... поесть и насладиться видами. Вот так хотел пойти по бабам, а пошел по барам. Он не очень понимал в чем дело, ведь тут как раз были девушки в его вкусе и даже почти всем походившие на землянок, но чего-то им не хватало. То ли чертей в золотых глазах, то ли острых ушей, которые так и тянет пощупать, но нельзя, то ли... Хэл, для разнообразия попробуй представить, что ты тут не за Синестро и вообще «по девочкам». Представить получалось и даже почти успешно, но тут Син сел как-то по другому, устраиваясь на подушках поудобнее, и тонкая ткань стала скользить с его плеча, открывая ключицы и отключая мозг простым землянам. Хэл полетел в сторону душевых с холодной водой на завидной скорости, надеясь, что это не выглядело как побег. Под тяжелыми струями напряжние спадало, а мантия и маска распадались на зеленые искры. Хорошо, что в этот раз батарея была с собой в пространственном кармане, правда какая-то группа одетых в темное гуманоидов, отдаленно отсылающая к образам земных готов, рванула наутек, когда он стал произносить клятву фонаря. *** Синестро посоветовал себе не брать еще один коктейль, покрепче, но тут же не внял этому совету. Может, землянин чем-то болен? Физически или психически — не важно, но это уже ни в какие ворота не лезло. Син уже подустал игнорировать недвусмысленные предложения встречных гара — все, кто хоть что-то понимали в ароматах, за милю ощущали его острый, если не пылающий, кхм, энтузиазм. По коже Сина все явственнее расходились пятна и полосы, до неприличия яркие в инфракрасном спектре, как у какого-нибудь подростка с бушующими гормонами. Даже как-то неловко, что все это было из-за одного единственного человека. Человека, который тащил в зеленом энергетическом шаре группу алозидов, которые непонятно как оказались так далеко от родного мира. — Син, по-моему тут контрабанда. Хуй — [невозможно перевести!] — его знает, что это, но вели они себя подозрительно, когда прятали эту херобору — [невозможно перевести!] — И ядом плевались. — Нападение на офицера и... — Синестро внимательно рассмотрел находку ученика и был немало удивлен — действительно контрабанда... жемчуга кхар. — Син? Син, что у тебя с лицом? Ты их не трогай, Син, ну украли немного жемчуга, отсидят... Син? Ученик разумно не прилагал силу Кольца, чтобы останавливать Синестро, пока тот долго, жестоко, со вкусом и профессионализмом бил беспомощных алозидов. Разумеется, не до смерти, фонари не убийцы все-таки. Передав преступников местным властям и напугав всех кого только можно было, фонари покинули и это место. Когда они отлетели на досточное расстояние, Хэл спросил: — А чем он такой особенный, этот кхар? — Это наш жемчуг, Джордан. В смысле, он — коругарский. Мы его делаем. Точнее, вырабатываем. Долго объяснять, но это и медицинские показания и старые ритуалы, и связано с нашими сумками. В общем, так просто его не достать, а такого размера и чистоты цвета — тем более. Конечно, это может быть и вторичный и даже третичный жемчуг, я отправлю его на экспертизу дома, но… — В смысле вырабатываете? В смысле сумки? — Ты вообще слушаешь? — Более чем! Я думал ты кот, а ты... жемчуг делаешь. — Да. второй уже. Хэл не хотел об этом думать. Или хотел. — А это сложно? — Да. — А это долго? — Очень. — А больно? — Заткнись, Джордан. — Я изучаю твою культуру и особенности расы. Значит, больно? Жест с закатыванием глаз снова отлично описал всю ситуацию в целом. *** В третьем пункте назначения им еще на подлете пришлось уничтожать расплодившихся космических пчел, к несчастью очень и очень желтых, так что получив несерьезные ранения и благодарности от хозяев космической станции эро-услуг, фонари отправились дальше просто по традиции уходить до того, как на их головы упадет проблема побольше. В четвертом, славящемся своей охраной Замке Утех, пришлось заниматься эвакуацией из-за кошмарного наводнения. Замка, кстати, больше нет. На суше, во всяком случае. Будуар Ма-дзеу пришлось сжечь дотла, из-за того, что кто-то пришел с ксеноморфом в брюхе, заразив огромное число народа буквально за пару часов, после чего фонарям пришлось проводить работы по зачистке и выявлению зараженных, попутно отбиваясь от кислоты и хвостатых безглазых монстров. В Храм Наслаждений просто не полетели. Настроения не было. Предпоследний пункт в маршруте оказался на пути одной из Звездных Сапфиров и чем-то ей не понравился, так что, до окончания ремонта делать тут было нечего. Последний закрылся прямо перед фонарями, неуверенно объявив о карантине. — Вообще-то, есть еще один вариант. Его нет в официальных маршрутах и в принципе это скорее... альтернативный клуб, но, я полагаю, мы сможем там отдохнуть. — Давай. Думаю, только отдых мне сейчас и нужен... Лететь пришлось довольно долго, но на удивление, местом назначения была вполне знакомая граница секторов Синестро и Хэла. Тут была солнечная система на три планеты, две крайних из которых тем не менее были вполне пригодны для жизни. Фонари спустились на среднюю, и сначала Хэл не видел ничего, кроме настораживающе-желтых песков, но Синестро уверенно летел вперед. Вскоре над дюнами показался алый шпиль какого-то строения, а чуть позже и оно само. Симметричное, с острыми геометрическими линиями, оно не вызывало чувства настороженности, скорее любопытства, которое только усилилось внутри. Как понял Хэл, в нем было множество разнофункциональных этажей, но они с Сином остановились в гипостильном зале с узкими, расширяющимися кверху колоннами и натянутыми между ними тросами, с которых свою очередь то тут то там свисали балдахины, напоминавшие о прозрачной ткани, что надевал на себя Син. Под один из свободных «шатров» они и пробрались, усевшись на мягкий пол. По центру импровизированной палатки была жаровня с чем-то вроде чайника, полного, горячего и пахнущего просто божественно. Где-то час они просто молча пили чай маленькими глотками, восстанавливая силы, и их никто не тревожил. Однако, как только напиток был выпит, их навестил персонал, который, к удивлению Хэла, сплошь состоял из коругарцев или, по крайней мере, очень на них походил. Особенно удивляли коругарцы со светлыми волосами, почему то Хэл был уверен, что это какой-то особенный окрас. По велению Сина они убрали один чайник, заменив его другим, но с новым содержимым. Слуги покинули балдахин, который быстро заполнялся приятным ароматом специй, или чем-то, что он на них походило. Запах кружил голову, менял краски. — Син, ты светишься, знаешь? — По Синестро действительно расползались желтоватые полосочки и пятнышки, завораживая своим узором. И как Хэл не видел его раньше? — М? Все-таки разглядел? — Кажется, коругарец был доволен эффектом смеси нового чая. Хотелось потрогать светлые пятна, поймать их и не отпускать. Хэл сам не заметил, как действительно потерял желание отпускать Сина из крепких объятий, в которые каким-то образом его заключил. Син не сопротивлялся. Он расслабленно подставлялся под поглаживающие его тело руки, позже — под поцелуи. Одежда растворялась даже без команды кольцам, словно те сами поняли, что нужно, только Таал дразнил, не позволяя стащить броню с бедер. Он довольно урчал, зарывая пальцы в мягкие волосы Хэла. — А вдруг у меня там жвала есть или щупальца или яд, м? — А пофиг. — А если кушать тебя начну в порыве страсти? — Используй правильную вилку для этого. — А если я не того пола, который тебе кажется с виду? — У всех свои недостатки. Синестро довольно засмеялся и черти в его глазах превратились в каких-то кровожадных демонов. Было даже что-то жуткое в том, как он наваливался на Хэла в ответ недавним ласкам, впивался в шею, тут же зализывая укус, прижимаясь вполне себе твердым и очень мужским половым признаком к Джордану. Тому сносило крышу с нарастающей скоростью, потому что так много Сина и все — ему, это было что-то нереальное, как сон или мираж. Совсем все стало плохо (и хорошо одновременно), когда коругарец оседлал его сверху, уверенно беря свой член и член Хэла вместе, заставляя их тереться друг о друга, смешивая смазку и их общий запах. Хэл был восхищен, потерял голову, совесть и даже стыд. Он легко заставил Сина приподняться, чтобы пальцами пройтись там, где у земных мужчин можно найти зад и вообще «куда ебать», впрочем, быстро вспомнил про какую-то коругарскую сумку, и не смог понять, что именно из нащупанного было ей. — Даже не думай, что буду объяснять. — улыбаясь и тяжело дыша ответил Син на его немой вопрос. — А если я куда-нибудь не туда тебя трахну? Вдруг тебе будет больно? Жест закатывающихся глаз был королем этого выходного вечера, не иначе. — Да хоть как-нибудь, Джордан. И Синестро сам, чуть изогнувшись назад, направил член Хэла... куда-то в себя. Когда-нибудь Хэл узнает более точно и даже сможет сыпать терминами, но сейчас он может только поскуливать и стонать от наслаждения, шипеть имя любовника и разумеется, от души его трахать. Главное, что тот не против, отвечает с не меньшей страстью, издает певучие звуки, на которые, казалось, его горло не способно. Персонал аккуратно что-то делает с тканью, и та становиться непроницаемой. Молодцы, можно было бы даже не заметить их присутствия, но могли бы и раньше. Есть надежда, что и звук она тоже пропускать перестала, потому что из горла Сина стали вырываться совсем уж странные конструкции. Впрочем, они быстро заставили Хэла усмехнуться, так кольцо завело в [невозможно перевести!] от этих речеизлияний. Однако стоило Хэлу задеть какую-то чувствительную точку внутри, как что-то поменялось. И, похоже, эта точка была не тем, что у людей. Что-то твердое и относительно крупное. — Син? Ты в порядке? Тебе больно? Только не говори, что я что-то сделал твоей второй жемчужине... — Про. Сто. Про. Дол. Жай. — Ты уверен? Впившиеся в его шею зубы были ответом, и Хэл правда решил не останавливаться. К тому же, кажется, не все было так страшно, просто задетый жемчуг заставлял Сина производить вполне человеческие охи и ахи и прижиматься к Хэлу всем телом. Если же постараться жемчуг не задевать, Син постепенно выпрямлялся и насаживался сам, тем ускоряя и повышая голос. Хотелось бы провести эксперимент, можно ли комбинированной техникой довести Сина до оргазма, но сам Хэл уже был на пределе, и вид Синестро, мокрого и взъерошенного, с мерцающими узорами на коже, прикусывающего губы от остроты ощущений... Хэлу не хватало только одного финального штриха. Он протянул руки и погладил горячие листовидные уши, которые, как и ожидалось были великолепны на ощупь. Поздравь себя Хэл, ты кончаешь от фетиша на уши. Поздравь и Синестро, потому что, похоже он кончает от поглаживания ушей. Впрочем, поздравления можно оставить и на утро, верно?