Sorry, baby, I am gay!

— Ты точно уверен, что это хорошая идея? — спросил Джейс ещё раз, развернувшись прямо перед открытым порталом из Академии в Нью-Йорк. Саймон в очередной раз хлопнул себя по лбу. Собственно, на что он надеялся, когда даже десять предыдущих попыток объяснить особенности праздников примитивных парню своей подруги не возымели успех? Вот и сейчас… Ну зачем же он согласился? Объяснять нефилиму тонкости праздников обычных людей – это то же самое, что учить слона танго. Однако Джейс, увы, не слон, да и танго танцевал лучше Саймона, и он продолжал ждать ответ, всё дольше держа портал открытым. Саймон уже подсознательно ждал гневных писем от Алека или Магнуса, и им будет всё равно, что задерживал их Джейс, ну, разве что Алеку будет чуть-чуть не всё равно. — Да, я точно уверен. — Кто вообще придумал этот дурацкий праздник? — Я бы рассказал тебе историю, но тебя ждут, — Саймон нетерпеливо указал на портал и уже был готов толкнуть туда непонятливого нефилима. Джейс попытался снова что-то спросить, но у Саймона кончилось терпение, это раз, а два – вокруг них уже собирались ученики, поэтому он просто толкнул юношу в портал. Тот не успел ничего возразить, лишь пытался ухватить бывшего вампира хоть за что-то, но тот был ловчее. Слава занятиям в академии! Джейс выпал из портала на пол и, судя по тупой боли в голове, ударился о диван. Магнус с облегчением закрыл портал, дошёл до кресла и с наслаждением сел, откидываясь на мягкую спинку и прикрывая глаза – парабатай его возлюбленного не создал много шума, чтобы разбудить Макса, но держать портал открытым оказалось делом выматывающим. Алек переводил взгляд с брата на любимого и обратно, выдохнул, а когда помог подняться Джейсу, скрылся на кухне. Вскоре он появился со стаканом воды и отдал его Магнусу. — Позволь узнать, принцесса, — выдохнул Магнус, после того как залпом осушил стакан с водой, — почему так долго? Джейс лишь вздохнул и молча вышел за дверь, не замечая удивлённых взглядов брата и мага. — Он был таким, когда уходил? — поинтересовался Магнус, утягивая любовника к себе на колени. — Вроде нет, — ответил Алек, не сопротивляясь, — он сказал, ему что-то надо обсудить с Саймоном… Магнус выдохнул и снова откинулся на спинку кресла. Приятная тяжесть на коленях в виде Алека никак не мешала магу отдыхать. Джейс направлялся в Институт, не видя ничего перед собой, сбивая всех и каждого на пути. Забылся он только в своей комнате, когда его голова коснулась подушки. Он с содроганием ждал следующий день. День Икс наступил утром, и Джейс разве что не проклинал, что ночь так быстро сдалась утру в плен… Или куда там сдаётся ночь. Он надеялся, что ему удастся выспаться перед этим страшным и непонятным днём, но всю ночь он провёл в мрачных раздумьях. Его не отпускали мысли, которые подкидывали ему раз за разом самые кровавые развязки сегодняшней их с Саймоном затеи. Он даже за ночь умудрился отослать новому нефилиму несколько огненных писем из серии «На кой ты меня тут оставляешь?!» и «Тебе-то хорошо! Иззи ты это скажешь письмом, но тут же буду я! Ты обо мне подумал, кровосос?!», но так и не получив от Саймона ответов, его конечно же не волновало, что стило-то пока у новенького нет, обиделся ещё и на него. Он всё-таки попытался хоть чуть-чуть поспать, использовав руну, которую Клэри недавно придумала для Саймона для нахождения внутреннего спокойствия. Джейс бы никому не признался, даже Алеку, что он использовал эту руну, но она помогла ему ненадолго уснуть, и на том спасибо. Утро Икс началось с того, что в его комнате открылся портал, и его разбудил явившийся Саймон, «спасибо» Магнусу он скажет завтра, но что ему больше понравилось, так это то, что сам Саймон выглядел не менее перепуганным, чем он сам. Хоть что-то хорошее случилось. На негнущихся ногах, с ночными записками в руках, Саймон сел на постель Джейса и посмотрел на товарища большими от страха глазами. — Нам точно надо это делать, — выдало это чучело, которое вчера весь день убеждало в правильности их идеи Джейса, и он уже свыкся с этой мыслью и идти на попятную не собирался. Эрондейлу доставляло радость наблюдать как из-за его отрицательного мотания головы, Саймон становится вампиром Саймоном, ну в том смысле, что становится таким же бледным. А добил его гордость нефилим словами: — Сам придумывай, и теперь будем расхлёбывать. Собирайся, самоубийца, — Джейс, наконец, вылез из кровати, за ночь он уже успел не раз привести себя в порядок, даже достал белые одежды, на всякий пожарный, и, открыв дверь, принялся ждать товарища по несчастью. По их плану, в кухне должны были быть только Клэри и Иззи, но никто не планировал, что в кухне будут все, даже Алек с Магнусом, которые обычно приходили в институт к полудню. Саймон тихо ойкнул, когда ещё на лестнице услышал множество голосов, а Джейс хоть и внешне оставался невозмутимым и понимал, что затея медленно, но верно начала проваливаться, вместо этого лишь сказал: — Чем больше жертв, тем веселее, так? — от тона Эрондейла Саймон лишь затравлено кивнул. И пока никто из них не передумал, схватил Джейса за руку, и они вместе шагнули к арке, что вела в кухню. При их появлении воцарилась тишина, которая в любой другой момент могла бы продлиться недолго, но из-за сцепленных в замок рук парней, она длилась всё дольше. Первой голос подала Марис. — Джейс, дорогой, что-то случилось? Джейс вздрогнул от своего имени, но не удостоив Марис и взгляда, тут же повернулся к Клэри. Саймон последовал примеру друга уставился на Изабель. Оба в этот момент проклинали Алека и Магнуса за то, что они тут и прятаться теперь негде. — Прости, — оба, и Саймон, и Джейс, обратились к Клэри и Иззи, — Деткаягей! Выдали они на одном дыхании, развернули друг друга, поцеловались, повернулись к толпе, дали минуту чтобы переварить всем увиденное и тут же рванули из Института. Сигналом того, что увиденное переварили, послужили выскочившие за ними из института разъярённые Клэри и Изабель. Пока Саймон и Джейс спасались бегством, на кухне в Институте раздавался смех. Не всеобщий, конечно, а лишь одного Магнуса, который под непонимающими и ошеломлёнными взглядами двух нефелимов, пытался приложить все силы, чтобы успокоиться. И когда он более-менее успокоился, Алек и Марис услышали интересную историю о празднике Дня дурака. — Как бы я недолюбливал твоего парабатая, дорогой, я надеюсь, сегодняшний день он переживёт, — произнёс уже под всеобщий смех Магнус, впервые в жизни порадовавшись, что до нефелимов, тем более, Лайтвудов, быстро дошли традиции примитивных. Второе апреля Саймон и Джейс встретили на кроватях в лазарете. У их постели сидел Алек, пересказывая историю прошлого дня. Оказывается, что когда их вырубили запретным приёмом, их дорогие девушки хотели кровавой мести, но вмешался Магнус и вроде как конфликт урегулировал, но… — Но меня просили передать, что вас двоих лишают на месяц общества прекрасного пола, — закончил Алек, широко улыбаясь, и только заметив, как Джейс открыл рот, он уже знал, о чём попросит его парабатай, — Даже не думай! Во-первых, у нас не отдохнёшь, сам знаешь, у нас маленький ребёнок, а во-вторых, мне запретили вас приютить, так что Джейс, проведёшь ты следующий месяц в академии. Марис уже обо всём договорилась. Когда довольный местью Алек вышел из лазарета, Джейс повернул голову в сторону Саймона. Ему хотелось много чего сказать, но выдал он только: — Прячься от меня в Академии, Льюис. Прячься, потому что месть моя будет страшна. И вот снова Саймон почувствовал себя тем же школьным задротом, которого притесняет школьная звезда. И ему стало так обидно, что единственное, что он смог сказать в ответ, было лишь: — Мой язык, чтобы я хоть раз рассказывал тебе что-то о праздниках примитивных! — Это была твоя идея, чувак, так что нечего мне тут. И Саймон согласился. Прогиб не засчитан.