Ma petite chatte.

Я резко открыла глаза и вскочила на ноги. На улице было шумно, мимо шли люди, но что-то было не так. Я чётко осознавала, что стою на ногах, но всё вокруг казалось нереально большим. Я резко обернулась. Из зеркальной витрины магазина на меня смотрела кошка. От паники меня спасло только то, что я захотела внимательно разглядеть свою новую шкурку. Кошечка была действительно красива: трёхцветная, с чёрной спинкой, рыжими полосками по бокам и белым животиком. На лапках были чёрные носочки, а чёрный хвостик заканчивался рыжей кисточкой. Глаза разного цвета – гетерохромия, доставшаяся мне от прабабушки. Она была совсем молода – не больше года от роду. Хотя, может, уже пора начинать говорить «я»? Внезапно зачесалось ухо, и я почесала его задней лапой. Уау! Значит, в этом тельце застряло только моё сознание, а рефлексы идут бонусом. Теперь необходимо выяснить, как я здесь оказалась, и где это «здесь», собственно, находится. Я закрыла глаза. Удар. Пустота. И всё, я кошка. Через час метаний по улицам незнакомого города я до смерти проголодалась, зато была уверена, что забросило меня далековато от родной Германии. В Лос-Анджелес, на другую сторону земного шара. Голова кружилась от обилия новых звуков и запахов: кошачьи чувства острее человеческих. Внезапно мой нос уловил аромат свежеприготовленного мяса. Живот отозвался громким урчанием, и я, словно зомби, потянулась на запах. Но, найдя его источник, я обречённо опустилась на асфальт: проскользнуть в маленький ресторанчик фаст-фуда незамеченной было нереально. День клонился к вечеру, а я всё сидела, жалобно глядя на входящих и выходящих посетителей. Интересно, сколько кошка может прожить без еды? -Кися!- раздалось в опасной близости от меня. Едва обернувшись, я со всех лап бросилась бежать, а группка детей с радостными визгами дёрнула за мной. Остановилась я только минут через двадцать. Детки остались где-то далеко, и я спокойно смогла оглядеться. Частный сектор, дома за высокими заборами. С одной стороны – могут накормить и приютить, с другой – сдать в приют, а сидеть в тесной клетке очень не хотелось. Тут я заметила приоткрытую калитку. Решение созрело мгновенно: еле переставляя уставшие лапы, я юркнула внутрь. -Шеннон, мать твою, просил же калитку закрыть! Периферическим зрением я заметила приближающиеся мужские кроссовки и сочла за лучшее схорониться в кустах у бассейна. -Что ты орёшь?- из задней двери, которая теперь была мне хорошо видна, высунулась лохматая голова другого мужчины. -Теперь у нас в саду спряталась наглая блохастая тварь, и вылавливать её будешь ты! -Мелкий, успокой истерику и объясни по пунктам,- вздохнул Шеннон. -Пункт первый – ты дятел, пункт второй – в кустах уличная кошка, пункт третий – лови сам!- тот, кого назвали «мелким», тряхнул шевелюрой и, отодвинув Шеннона, прошел в дом. Мужчина снова вздохнул и подошел к моему укрытию. -Кис-кис-кис…- неуверенно проговорил он, опускаясь на корточки. Я забилась поглубже, так, что он не смог бы дотянуться, но мои испуганные глаза, казалось, можно было увидеть из космоса. -Ну, иди сюда, я тебя не обижу,- Шеннон протянул руку, но я отползла ещё дальше и сдавленно мяукнула. Минут пять продолжалась игра в гляделки, после чего мужчина сдался. -Ладно, оставайся. Сейчас мелкий уляжется, и я тебя покормлю. Мне тут же захотелось обнять и расцеловать его, но, памятуя о том, что я лишь кошка, я просто прикрыла глаза, уселась поудобнее и выдохнула. Шеннон ушел. Не знаю, что он наплёл брату, но через пару часов, когда уже совсем стемнело, он вынес мне миску тёплого молока. Не без опаски я покинула своё убежище – мужчина лишь отошел на пару шагов, и я не была уверена, что не получу пинок под хвост, так и не поев толком. Но нет, он не приблизился, когда я неловко ткнулась носом в молоко, и так же стоял на месте, пока миска не опустела. -А теперь прячься,- донёсся до моего засыпающего сознания его голос.- Если мелкий об этом узнает – пиздюлей щедро отхватят все. Я ещё нашла в себе силы подойти к Шеннону и забраться к нему на колени, Кажется, я даже тихо заурчала. А потом я уснула. -Где это исчадие ада?!- разорвал утреннюю тишину громкий крик, последовавший за ударом двери об стену. Я вздрогнула и проснулась. «Мелкий» стоял у бассейна и вертел головой, но меня надёжно скрывали мои родные кусты, в которые, по всей видимости, меня отнёс Шеннон. -Джей, давай её оставим!- а вот и мой вчерашний спаситель, смотрит на это разъярённое нечто умоляющими глазами. Для полноты картины осталось только «мимими» снизу подписать. -Ше, во-первых, она наверняка блохастая, во-вторых, я ненавижу кошек, и в-третьих, я уже говорил – никаких животных в доме! -А Коди – не животное?- вопросительно поднял бровь Шеннон. -Пока эта крыса-переросток живёт в твоей комнате и не попадается мне на глаза, я готов её терпеть!- не переставал орать Джей.- Но это кошка! Подранные обои, обоссанный паркет и прочие прелести! Выкини её! -Джаред Джозеф отец твой Лето, прекрати орать!- не стерпел Ше.- И вспомни, когда я в последний раз просил тебя о чём-то?! -Сути это не меняет,- резко убавил громкость мелкий.- ЭТО в моём доме жить не будет! -Ну, раз Коди – крыса-переросток, а милая чистая кошечка – ЭТО, то и я, пожалуй, пойду,- ровным тоном проговорил мужчина и скрылся в доме. -Э, Ше, ты куда?- Джей рванул за ним.- Шеннон, куда собрался?- донеслось до меня уже из недр дома. Прошло часа полтора громкой ругани и периодически падающих на пол вещей, прежде чем всё стихло, и Шеннон снова появился во дворе. -Эй, выходи,- он поманил меня рукой.- Я договорился, ты остаёшься. С радостным «мяяяу» я буквально взлетела на плечо мужчины и потёрлась о его щёку. Но вышедший мелкий обгадил всю малину: -Не дай бог увижу где-нибудь шерсть или этот рассадник паразитов – выгоню всех,- он вздёрнул голову и царской походкой вошел в дом. -Ну, здесь ты будешь жить,- Шеннон вошел в комнату, закрыл дверь и спустил меня с рук.- Кормёжка строго по расписанию, извини. Стоило моим лапам коснуться пола, как откуда-то сбоку на меня вылетела мелкая прилизанная собачонка и принялась меня обнюхивать. Минуту я честно терпела, потом негромко фыркнула. Что сделалось с этим хомяком-мутантом – описать сложно, но можно. Пёсик плюхнулся на свой хвост и, отталкиваясь передними лапами, не сводя с меня взгляда, начал медленно отползать. Довольная произведённым эффектом, я приподняла лапу, и щенок в мгновение ока скрылся под диваном. Шеннон рассмеялся, а я тут же освоила коврик рядом с батареей, свернулась калачиком и уснула. Проснулась я уже ночью, от сильного чувства голода. Коди, видимо, решил, что в выключенном состоянии я неопасна, поэтому мирно сопел, положив морду на мой живот. Нисколько не беспокоясь о спящей собачонке, я встала и пошла на разведку. Шеннон храпел на кровати, дверь была приоткрыта. Чётко понимая, что эта прогулка по дому может стать моей последней, я вышла в коридор. Откуда-то снизу доносился звук гудящего ноутбука. Я спустилась по лестнице, не утруждая себя осмотром других комнат, и почти сразу наткнулась на сидящего за столом Джареда, который что-то строчил. -Мяу,- требовательно сказала я. -Миска на кухне, кухня прямо и налево. Сдрисни,- коротко выдал мужчина, не отрываясь от монитора. Я покосилась на него. А как же обещание выкинуть нас всех? Но есть хотелось сильнее, чем думать, поэтому я просто пошла, куда послали. На этот раз перепало мне не только молоко, но и полбанки кошачьего паштета. Наевшись до отвала, я умывалась на пороге кухни и параллельно раздумывала, куда же пойти. Спать не хотелось, просто лежать с Коди было слишком жарко, лезть к Шеннону в кровать – а ну как задавит? Тут к моим лапам подкатился шуршащий комочек бумаги. Я подняла морду и взглянула на Джареда. Тот усиленно притворялся, что работает, но периодически косил глазами в мою сторону. Что ж, дело нашлось, и я радостно принялась гонять бумажку по тёмному коридору. Минут через двадцать это занятие меня утомило. Я взяла комочек в зубы и принесла его к стулу мелкого. Немного посидев, я решилась на следующий шаг: встала на задние лапы, опираясь передними о колени мужчины. Возражений не последовало, и я запрыгнула к нему на руки, сворачиваясь клубочком и намереваясь отдохнуть. Вдруг я почувствовала, как пальцы Джареда касаются моей шерсти. Если честно, я подумала, что сейчас кувырком полечу на пол, но мужчина просто погладил меня. Словно электрический разряд прошел по моему телу. Сперва я не поняла, что это, но потом до меня дошло. Эмоция. Кошки могут чувствовать это. Моя старая кошка Берта всегда приходила, когда мне было тяжело или грустно, тёрлась о мои ноги, и становилось легче. Несколько минут понадобилось мне, чтобы разложить этот импульс на составляющие. Капля тревоги, немного грусти, лёгкий запах одиночества и тонны накопившейся нежности, которой не дают выхода. Словно этот человек прячется от всего мира, врёт каждому, в том числе и самому себе. Ни к чему хорошему это не приводит – прописная истина. И я не знаю, как, но я помогу ему. Ведь ради чего-то я оказалась здесь… -А как мы её назовём?- задумчиво протянул Шеннон, наблюдая, как его братишка, сидя на полу, играет со мной жутко дорогой подвеской из пёрышек. -Хэппи,- ни на секунду не задумываясь, ответил Джаред. -Почему?- вопросительно приподнял бровь старший. -А почему нет? Кажется, этот котёнок счастлив… Я прекратила носиться за перьями и взглянула мужчине в глаза. Что-то в тоне его голоса мне не понравилось. Как будто он мне… завидовал. -Всё же странно. Ещё вчера ты готов был лично свернуть ей шею, а сейчас отдаёшь ей на растерзание африканский сувенир,- Ше почесал в затылке. -Знаешь, и Коди пусть тоже бегает где хочет. Держать животное в одной комнате всё-таки негуманно,- Джей прекратил пытаться меня расшевелить, и я с благодарностью взгромоздилась к нему на руки. За прошедшие полдня я смогла почувствовать ещё кое-что – постоянную боль. Если бы я оставалась человеком, то давно уже разрыдалась бы – столько всего он держал в себе. Неужели никто этого не видит? Они же ездят по миру, дают концерты, общаются с людьми… Да от одной-единственной песни, услышанной сегодня утром, мне захотелось пойти и повеситься. Кстати, Джаред так и не сомкнул глаз этой ночью. -Не нравишься ты мне сегодня, мелкий,- протянул Шенн. Прошел месяц. В доме каждый день было полно народу – как я узнала из разговоров, парни записывали альбом. Когда приходил третий участник группы, я в срочном порядке эвакуировалась под диван – Томо всегда был не прочь меня потискать. Получивший индульгенцию Коди поначалу пытался сожрать все тапки и обгадить все углы, но пара крепких затрещин от меня мгновенно умерила энтузиазм этой крыски. Что касалось Джареда… конца-края его молчаливой депрессии было не видать. Я старалась быть с ним 24 часа в сутки, спала у него под боком, забиралась к нему на колени, когда он работал, сидела рядом, когда он брал в руки гитару. Если бы кто-то спросил, зачем я это делаю, я не смогла бы ответить. Ему нужен был кто-то, кто поймёт, а я не привыкла оставлять людей в беде. И почему-то я чувствовала, что у меня осталось не так много времени… Тем вечером я, по традиции, забралась к Джареду на колени. Сначала у него были какие-то важные переговоры по Скайпу, потом, мыча себе под нос мелодию песни, он принялся писать сценарий для видео. Я задремала, но вдруг его пальцы взъерошили мою шерсть. -Хэппи, мне так хорошо с тобой… так спокойно…- прошептал мужчина.- Как никогда ни с одним человеком не было. Как жаль, что ты всего лишь кошка… Вдруг я почувствовала на спине тёплые мокрые капельки. Я выбралась из-под руки Джареда и увидела, что он плачет. Встав на задние лапы, я упёрлась передними в плечо мужчины и уткнулась носом ему в шею. А что ещё могла сделать кошка?! У меня не было рук, чтобы обнять его, не было голоса, чтобы успокоить! Но я чувствовала, что с каждой слезой уходит боль, и могла поклясться всеми девятью жизнями, что эта ночь изменит многое. -Не беспокойся, всё наладится,- словно подтверждая мои мысли, выдохнул Джаред, почёсывая меня за ухом.- Ma petite chatte,- по-французски пропел он. Этой ночью мне всё же удалось утянуть его от компьютера и уложить в постель, и заснула я лишь после того, как убедилась, что мужчина мирно сопит во сне. Я не хочу покидать тебя, Джей, даже если для этого мне всю жизнь придётся быть кошкой… Меня разбудил яркий свет, бьющий в глаза. С трудом я разлепила веки и впала в ступор. Белые стены, острый запах лекарств – я почему-то проснулась в больнице. Намерение вскочить и разобраться, что чёрт побери происходит, было пресечено моей полной неспособностью двигаться. Вот тут-то я испугалась. Попытавшись шевельнуться, я провела подушечками пальцев по простыни… Пальцы? Так я опять человек? Разрыдаться от накатившей тоски мне помешала открывающаяся дверь. -Агнет, слава богу, ты наконец-то пришла в себя!- моя мама подлетела к моей кровати.- Целый месяц в коме, подумать только… -Месяц и одна неделя, если совсем точно,- следом за мамой вошла моя старшая сестра Катарина.- С возвращением, сестрёнка. -Что…- я попыталась заговорить, но язык плохо слушался.- Что произошло? -Ты не помнишь?- ахнула мама. Я отрицательно замотала головой. -Ты шла с работы, была уже глубокая ночь,- подключилась Катарина.- Когда ты переходила дорогу, тебя сбил грузовик. Нашли тебя только утром. Можно сказать, ты в рубашке родилась. -Или у меня девять жизней,- прошептала я, прикрыв глаза. Одинокая слезинка затерялась в моих густых волосах. Прости, Джаред. И, кажется, прощай. Буквально через пару дней меня выписали. За месяц переломы срослись, никаких психических отклонений врачи не обнаружили, а я сочла за лучшее промолчать о том, что теперь могу видеть в темноте и слышать малейший шорох мыши в подвале. Я узнала всё о группе Джареда, Шеннона и Томо, у меня наконец-то появились друзья – девушки из Эшелона. А Джей пропал. Просто исчез. Шенн загадочно улыбался, но ничего не говорил, Хорват взял жену и куда-то смылся под шумок. Прошел месяц, и Лето-младший объявился в Лос-Анджелесе с готовым альбомом и утверждённым расписанием мирового тура. Пробежавшись по нему глазами, я с облегчением выдохнула: «21/10 – Berlin, Germany». Пусть он меня не увидит, не узнает, но я по крайней мере должна убедиться, что у него всё хорошо. Как мы ни ждали дня концерта, он всё равно подкрался внезапно, и вот наша дружная толпа удобно расположилась на газетках у входа в концертный зал. Девчонки шутили и смеялись, а я старалась удержать рвущееся из груди сердце – через несколько часов я наконец-то увижу мужчину, которого за один короткий месяц узнала и полюбила. -Эта песня очень много значит для меня,- таинственно улыбнулся Джаред, беря в руки акустическую гитару. Он коснулся струн, и полилась мелодия, которую он часто наигрывал, когда я сидела с ним рядом. Из глаз брызнули слёзы: я скучала по тем временам, когда я просто так могла забраться к нему на руки, когда я засыпала в его постели, когда он гладил меня по голове. Верните меня туда. За месяц пребывания в теле кошки я получила больше счастья, чем за всю мою жизнь. Я узнала цену людских масок и истинных эмоций. Верните меня к моему Джею, не заставляйте выживать, зная, что он где-то есть, а я не могу его коснуться… -Мит энд грит, как здорово! Я спокойна, я спокойна, боже, боже…- причитала Марта, моя подруга. Мы стояли в коридоре и ждали, когда нас пригласят в комнату к Марсам. В отличие от других девушек, я была странно спокойна. Наверное, глубоко внутри ещё была жива надежда… на что? На то, что он меня узнает? Смешно. Наконец, дверь открылась. Я встала за спинами других девушек, избегая смотреть на Джареда, не будучи уверенной, что моя психика это выдержит. -Агни, подними глаза, братишки на тебя смотрят,- зашептала Марта, и я подчинилась. Стоило мне встретиться взглядом с Шенноном, как мужчина что-то зашептал на ухо младшему. Джаред лишь кивнул, коротко ответил и подошел ко мне. Я затаила дыхание и залилась краской. -Как тебя зовут, милое создание?- спросил он. -Агнет,- пискнула я. Ше и Томо отвлекли девушек на себя, и у нас была пара относительно тихих минут.- Вот, подарок… Я протянула мужчине статуэтку кошки, выглядевшую в точности как я некоторое время назад. Один глаз глиняного котёнка был голубым, а другой – жёлтым. Младший Лето широко улыбнулся, словно он всю жизнь ждал именно этого подарка. -Джей, девочки хотят и с тобой пообщаться!- выбросил белый флаг Томо. Я молча протянула мужчине блокнот и маркер. Быстро что-то написав, Джей подмигнул мне и отошел. Больше мне здесь делать было нечего, поэтому я ушла, тихо закрыв за собой дверь. Уже на улице я открыла блокнот и обомлела. «Pour ma petite chatte» - гласила надпись на первом листе, сквозь который просвечивало ещё что-то. Я перевернула страницу. «Alexanderplatz, tonight, 11.30 pm». Он узнал меня. И это значило, что мы больше не будем одиноки.