***
— И почему я не удивлена? — вздохнула Хинамори-сенсей, оценивая масштаб разрушений. — Потому что это было ожидаемо, — ответил Куросаки-сенсей, поднимая первый перевернутый и почему-то целый стол. — Садахара-сенсей сам по себе та еще катастрофа, — я пытался оценить, можно ли еще спасти шкаф или лучше сразу его сжечь. — Как бы вытащить оттуда содержимое? — Но иногда он превосходит наши ожидания, — когда стул буквально развалился от прикосновения, Хорикоси-сенсей вынес остатки в коридор, здраво рассудив, что выкидывать что-либо в окно учительской — привилегия зама. И что как только он поймает двух сенсеев — полетят именно они. Я готов подержать окно раскрытым или хотя бы связать их, чтобы два идиота, размахивая руками, не изменили траекторию полета. — Думаю, вам стоит встать в очередь, Кагами-сенсей, — Камия-сенсей взялась за раскиданные повсюду бумаги. Если там есть наши вчерашние тесты, я их обоих привяжу к макиварам и отдам курсантам для отработки ударов. — Детям понравится, — одобрительно кивнул Суга-сенсей. — Я что, это вслух сказал? — … — знаками Кано-сенсей показал, что не только вслух, но и весьма громко. Горо отловил двух учителей с посильной помощью Гая, Камидзе и Анезаки. Не знаю, что именно вытворил при побеге жених англичанки, но в учительскую его втащили связанным и с кляпом, хотя того же Садахару тоже связали, когда привели в чувство. Но Аянаги явно что-то ей наговорил, раз она покраснела как спелый помидор и разве что не метала молнии взглядом. Двух разрушивших учительскую обормотов удалось скрутить и даже отчитать с последующим полетом из окна, но взбешенный Горо-сан этим не ограничился. Когда мы с Куросаки притащили два тела обратно, заместитель директора велел бросить их в кабинете Танаки-сана, дабы тот был вынужден заняться ими сразу, как вернется с какого-то совещания по вопросам образования. — С чего вообще сыр-бор начался? — осторожно осведомился Сугимото-сан, впервые подав голос с тех пор, как стало известно о драке учителей. — Полагаю, что отойдя от вчерашнего удивления, Садахара-сенсей не придумал ничего лучше, чем полезть к Аянаги-сенсею с расспросами о подробностях их отношений, — Исида-сенсей поправил очки, а все остальные сделали вид, что не заметили, как учительница английского прикрыла ладонью кольцо. — Учитывая разгром, я думаю, что все куда хуже, — Куросаки устало почесал в затылке. Да, тут работы не на пару часов. И премии снова не бывать. — С этого дурня станется полезть давать советы по… личному вопросу, скажем так. — О, неудивительно, что выглядел он куда как более потрепанным, нежели Аянаги! — в обычной ситуации он бы будущим женатиком пол вытер. Не без последствий, но все же информатик слабее в прямом противостоянии. — Хо-хо-хо, — все подскочили, причем сразу в боевые позиции, потому как директор подкрался как чертов шиноби. — Тише, тише. Я с ними поговорю. Горо-кун, напомни, пожалуйста, где чай кудин? О, горький чай? Кого-то ждет весьма серьезная беседа. — Заслужили, — отрезал Горо на наши переглядывания. Ну да, точно заслужили, в конце концов, учительская без мебели и со стопками бумаг до потолка выглядела слишком экзотично. А если кто из родителей потребует разговора с директором? — Это не самое худшее, — не надо так говорить с таким равнодушным лицом, Куросаки-сенсей! — Мы не успеем привести все в порядок до четверга. — А что в четверг? — Придет Юкимицу-сан. После удара гильотиной уже ничего не почувствуешь. До конца уроков что учителя были пришибленными, что ученики — растерянными, потому как от меня ничего кроме «учительскую разгромили» не удалось узнать, а больше информаторов не нашлось. Савако даже не пыталась ничего выяснить, только проверила температуру и вручила бутылку воды, дескать, если я заболеваю, то надо много пить. Не помню даже, поблагодарил ее за заботу или нет. На тренировке я даже не заметил, как Айда-сан снизила нагрузку, а после того как Кавахара достал всех рассуждениями, что могло произойти — повысила. Куроко и Коки косились на меня, но не лезли, потому как я явно был вне зоны доступа, мысленно прикидывая варианты визита родительского торнадо и ни разу конец не был бескровным. Зато в таком автоматическом режиме в мини-игре неплохо вышло с синхронизацией команды, мозг просто блокировал лишнюю поступающую информацию, действуя по заложенной программе. Неплохо было ровно до того момента, как я забросил мяч в кольцо своей команды и получил посохом по черепушке. На секунду даже подумал, что Такеда-сенсей вернулась, но чего нет, того нет. А вот пятьдесят дополнительных кругов за определенное время были, как и дамоклов меч, что если не уложусь — буду бегать их заново и ежедневно. Хорошо стимулирует, во временное ограничение я попал с первой попытки. И уставший поплелся на встречу с очередной тройкой семей. — Кагами, ты вообще живой? — В относительном масштабе — весьма. Итак, Саотоме Мичико, ты у нас решила продолжить купидонскую деятельность и открыть свое брачное агентство? — Да! Полагаю, мне нужно будет образование психолога, чтобы сначала поработать ради опыта, а уж потом открывать свое дело, — задумчиво постучала пальцем по губам Саотоме, пока ее мама ошарашенно переводила взгляд с нее на меня и обратно. Что-то не так? — Ми-чан, а как же семья? — какая семья? — Ты же понимаешь, что когда выйдешь замуж, ни о какой работе не может быть и речи. — Почему? — выдали мы хором, непонимающе уставившись на родительницу. — Потому что ты должна заниматься домом и детьми! — я, кажется, услышал, как брякнулась об стол моя челюсть. Нет, я в курсе, что многие японки, выйдя замуж, становятся домохозяйками, но не столь же категорично и безапелляционно! Потратил практически все время, чтобы убедить мать Саотоме, что нет ничего страшного в совмещении ролей успешной предпринимательницы и хранительницы домашнего очага, но все попытки провалились на стадии реальных примеров. Попробовал воззвать к тому, что в мужских и женских парах никто не обязан прекращать карьеру. Бесполезно, ибо: — Мужчины в принципе не способны поддерживать быт, вот и приходится искать средства на домработницу, а женщины могут поделить семейные обязанности на двоих. У меня просто слов не осталось. Как эта дама вообще дожила до своих лет с такими установками в голове?! — Знаешь, Кагами, тут проще проигнорировать, ибо взрослых людей не исправишь, — пытался подбодрить меня Куросаки-сенсей, пока я послушно пил успокоительное под присмотром Исиды-сенсея. — А вот девочке нелегко придется. Стоит посоветоваться с Укитаке-сенсеем, во-первых, у него жизненного опыта больше, во-вторых, образование соответствующее. Да и к медикам обычно прислушиваются. — Зная характер Саотоме-сан и ее проницательность, остается удивляться, что она не ожидала от матери такой реакции, — поправил очки Исида-сенсей. — Зато теперь будет осторожнее и продуманнее, — дай-то ками, Куросаки-сенсей. — А без Садахары тут тишь да гладь! Ну да, после разноса у директора обоих учителей уволокли в медпункт и после оказания помощи выпроводили с наказом дойти до больницы и угрозой не пустить в школу, если они не предъявят доказательства, что до врачей дошли. Так что все сегодняшние встречи Садахары-сенсея перенесли на конец недели. — Добрый вечер, Танив… семья Танива. Ну. Я знал, что рано или поздно с ними столкнусь. И был морально готов к недоверию, настороженности и откровенной неприязни. Но не в тройном же размере! Какого черта на родительскую, подчеркну, родительскую встречу приперлись старшие сестры?! Пришедший отец был высажен на самый крайний от меня стул, а три стервятника, то есть девушки, сели чуть ли нос к носу — спасибо, что длина парт достаточная, я мог не отклоняться, сдавая позиции, и лбами бодаться не пришлось. — Итак, по поводу учебных успехов… — да, сложнее было только с Ханамией беседовать, и то, он-то мне отвечал. А эти только и могут, что глазами сверлить. Первое время девушки просто сверлили меня глазами под насмешливым хмыканьем Наоко, пока мы с их отцом пытались обсудить будущую карьеру младшей дочери как юриста. Девушка довольно практично подошла к выбору, потому как хорошие законники будут нужны всегда и в любой мало-мальски приличной компании, так что если не будет в потолок плевать, сможет устроиться. Родители с выбором дочери были согласны, а вот ее «сестренки» видели в кукольной внешности шанс на карьеру модели или актрисы, и потому споры в семье были частым делом, как и попытки затянуть Наоко на прослушивание. Характер, однако, у младшенькой был непростой — уж это я знаю! — так что попытки были безуспешны на все сто процентов. А как только я начал одобрительно мычать на аргументы трезвомыслящей части семейства, девушки разом отсели чуть ли не в другой конец класса и зашушукались как стайка воробьев. Надеюсь, они не попытаются портить мне жизнь или еще что-то, а то боюсь, ответная реакция будет весьма болезненной: Широяма так и не простил Таниве летние выходки. Вот только зачем я на прощание брякнул отцу Танивы «сочувствую»?! Еще и ответ получил «это мой крест»! — Усуи-сан, добрый вечер! Мама Усуи, строгая немолодая женщина в очках, оказалась куда приятнее в общении, чем предполагал ее облик, и я в сотый раз мысленно проклял свое стереотипное мышление, полное предубеждений. Или это я просто подсознательно опасаюсь четверга, визита Юкимицу-сан и потому так среагировал на отдаленно похожую на нее женщину? — Итак, скажу честно, твой выбор меня изрядно удивил… Изрядно не то слово, я чуть со стула не свалился, когда узнал, что наш фанат поездов собрался всерьез заниматься робототехникой. Почему именно ей?! — Потому что это дело будущего, — с непробиваемой уверенностью сообщил одноклассник. — Поезда, к сожалению, рано или поздно, но останутся в прошлом, и я боюсь, что застану это, а вот роботы все еще путь вперед. — Тогда почему ты не заинтересовался клубом техников? Роботы, дроны, что там еще — насколько мне известно, эти очумелые ручки творят все, лишь бы материалы удалось достать. — Собираюсь записаться в следующем году, — стеснительно почесал в затылке Такео, а я завис. — Зачем ждать следующий год? Еще почти месяц! Да и решение ты не сегодня принял. — Стесняется он, — улыбнулась мать, взъерошив отпрыску волосы. — Говорит, что в третьем триместре глупо вступать в клуб, что лучше со второго курса, символично и привычно начинать новую жизнь с нового года. — Ты издеваешься, — я был абсолютно убежден, что бояться нечего и вступить в клуб можно хоть в последний триместр школы вообще, но переубедить Усуи у нас не вышло. — Слушай, Такео-кун, если ты хочешь еще раз все обдумать, присмотреться — так и скажи, а не придумывай отговорки. Если тебя пугает перспектива вступить сейчас, то что ты будешь делать в следующем году, когда помимо тебя появятся и первогодки, которые будут называть тебя сэмпаем и обращаться за помощью? Вот этого он явно не ожидал, потому как завис и всерьез задумался. Что ж, пускай думает, мне ли не знать, как оказывается паршиво, когда на тебя рассчитывают, а ты не в курсе что, зачем и почему. И плевать, что это похоже на шантаж, манипулирование и прочие гадости, лучше пусть сейчас примет решение и все его последствия, чем потом будет ночами не спать, спешно нагоняя остальных.***
— Итак, что мы можем сделать, дабы обезопасить документы от надвигающегося урагана? Камия-сенсей? — Предлагаю сложить все бумаги в коробки и запечатать их, так они хотя бы под руку не попадутся. И не станет же Юкимицу-сан кидаться коробками? — Я полагаю, если мы используем большие коробки и забьем их целиком, то она их не поднимет. — И в случае чего можно будет сделать из них баррикады! Отлично мыслишь, Исида! — Для вас я Исида-сенсей, Куросаки-сенсей! — Жаль, что столов нет, чтобы под ними прятаться. — И дивана, кстати, тоже, так что я бы не стал так иронизировать, Гайтору-сенсей, я помню, как вы пытались с ним слиться! Обстановка в учительской царила деловая: шутки шутками, а непредсказуемая и неостановимая без жертв материнская забота внушала беспокойство всем, даже Сугимото-сан заразился и предложил подвесить над потолком сеть. Пожалуй, именно это уверило меня, что ему можно доверить ВОКС, что он не станет их укрощать и пытаться посадить на поводок, а сумеет направить иногда небезопасный энтузиазм в безопасное русло. — Аники, а то, что в учительской погром, значит, что результаты тестов будут объявлены позже? — Не позднее субботы, потому как в воскресенье будут вступительный экзамен, его же тоже нашим проверять, — хотя тут будут задействованы все учителя до единого: каждый получит свою порцию тестов на проверку. Укитаке-сенсей, правда, с психологическими листами будет разгребать в одиночку, потому как больше никто не сможет оценить полученные данные. Первая встреча с родителями обещала быть довольно непростой. Фудзивара Реко уже не кидалась на меня словесно, не сверлила глазами, но осадок остался и грозился быть несмываемым. Ее дядя был мне знаком по предыдущим встречам, в конце концов, с моей подачи девушке позволили работать в кафе и дали много больше ответственности, чем обычно несут подростки ее лет. Успехи в учебе у Фудзивары были средними по меркам школы, что ее опекунов не устраивало, но учитывая, что иногда она с работы возвращалась и засыпала на пороге, ее можно понять. — Я вообще не думаю, что стоит продолжать позволять ей работать! Вы же сами видите сенсей, что ее результаты ухудшились на порядок! Пытались заставлять ее учиться, вместо того чтобы праздно шататься — бесполезно! — Не стоит быть столько категоричным, Сато-сан — как можно благожелательнее ответил я, поняв, что строптивая одноклассница не рассказывала родным, что написано у нее в анкете. — Думаю, что основная причина в смене цели, так ведь? — Какой еще смене цели?! Вместо ответа я протянул ему анкету. О, как он взорвался! Сначала неверяще перечитывал текст, а когда осознал, выругался так, что мне захотелось записать. Ну, не каждый день узнаешь, что ребенок, которого ты усердно направлял на изучение финансов в институте из первой двадцатки страны, собирается в колледж, причем куда-то на Хоккайдо, где конкурс и требования значительно ниже. Реко же невозмутимо дожидалась окончания концерта, пока я перебирал собственные бумаги — хотя не будь у меня предупреждения, что дяде надо проораться, я бы пытался его успокоить, заткнуть и вообще встряхнуть. И без того пришлось аккуратно разворачивать встревоженных учителей из соседних кабинетов, Камидзе-сенсей даже не поленился подняться к нам на этаж, и все ради одного крайне громкого опекуна. — И почему ты так решила? — окончание концерта подкралось незаметно, я даже не сразу понял, что настала оглушительная тишина. — Я собираюсь заниматься ресторанным бизнесом. — И как тебе в этом мешает институт? — поинтересовался уже я. — Времени будет не хватать, а колледж мало того что всего два года, так и навыки там более практичные. Я не собираюсь становиться поваром, мне интереснее управлять этим делом. — Почему Хоккайдо? — спросил уже дядя, его-то это явно больше интересовало. Колледжей и в Токио выше крыши было, зачем сбегать так далеко от дома? О. — Больше самостоятельности, — ответила одноклассница, упрямо уставившись в стену. — И чтобы некуда было отступать. — Что? — Ты хочешь справляться с проблемами самостоятельно, — следовало ожидать чего-то подобного от девчонки, так упорно изучающей условия эмансипации. — Не хочешь, чтобы рядом кто-то был, кто мог бы помочь. Даже Танива. При упоминании подруги Фудзивара нахмурилась, но согласно кивнула: — Наоко лучше дома. Ее сестры — куда большее испытание духа, чем любая самостоятельность, — не могу не согласиться, очень настойчивые леди. — А как же ваши планы пожениться? — неожиданно ехидно спросил дядя. — Или уже передумала? — Нет, — усталый вздох, будто ей в сотый раз приходится объяснять ребенку, почему нельзя совать пальцы в розетку. — Но сначала нужно получить образование и встать на ноги, чтобы ни от кого не зависеть. Нужно убедиться, что, несмотря на время и расстояние, мы вместе, а не просто рядом. — А в начале года были такими уверенными, — брякнул я, не подумав, и тут же поймал привычный раздраженно-злой взгляд. — Если ты не в курсе, Кагами, люди имеют свойство меняться. Откуда мне знать, каким человеком я буду хотя бы к концу школы, не то что после колледжа?! Откуда мне знать каким человеком станет Наоко? Какие у нас будут взгляды на жизнь, цели, мечты — если это не будет совпадать ни единой гранью, «нас» просто не будет. Поэтому нет. Не сейчас. После такой отповеди все, что мне оставалось — пожелать девушке удачи на выбранном пути и распрощаться. Чиаки с мамой я встречал чуть ли не объятьями, как родных и близких людей, которые не станут кушать мне мозг и взрывать сознание. И правда эта встреча прошла легко и безболезненно: кроме похвал Чиаки-сан ничего не услышала, и не потому что Рюджи мой друг. Но он уверенно входил в число лучших учеников школы, демонстрировал успехи в клубе и не влипал в неприятности даже с моей подачи уже долгое время. И даже его цель — Токодай — не казалась настолько далекой, в конце концов, у него еще два года, которые помимо учебы он собирается забить рисованием и черчением под присмотром Хорикоси-сенсея. — О, я смотрю, кто-то совсем на время не смотрит, — звонкий голос Шибы ворвался в кабинет через приоткрытую дверь. И не обращая внимания на дергавшую за рукав женщину, ввалилась внутрь, напевая. — Сенсей, наша очередь! Пришлось с поклонами провожать Чиаки и его маму, слава ками женщину только рассмешила манера Шибы напевать и подтанцовывать, так что уходили они с улыбками, и пускай от нервной улыбки друга большинство людей переходило на другую сторону улицы. Мама Шибы еще пыталась извиняться, тогда как сама одноклассница с удовольствием высунулась из окна почти наполовину, пришлось за шкирку возвращать на место, попутно убеждая ее мать, что ничего страшного не произошло. — Итак, сначала по теме твоего проекта: все почти готово, на этих выходных вместе с восстановлением учительской добьют аудиторию, и будет у тебя своя студия. Или как там это место радиоведущего называется? — Отлично! Я готова покорять волну «Сейрин-FM»! — А теперь по поводу твоих успехов в учебе, тут, к сожалению, не все так радужно… Ну, что поделать, училась одноклассница средне, родители ее это знали, но на уши не приседали и над душой не стояли. «Учится для себя» пожала плечами мать, и тема была закрыта. А я сделал вид, что не заметил, насколько сильно отличалась Шиба-сан при обсуждении будущего дочери и когда разговор случайно коснулся ее сына. Старший сын семьи учился за границей, домой не возвращался уже второй год и связь поддерживал весьма относительно. Но его успехами гордились, о нем мать могла говорить часами, пока Изуми слушала музыку и не обращала на нас внимания. — И ты промолчал?! — после ужина я устало делился с братом новостями, лениво перебирая учебники. Работа работой, а домашку никто не отменит, увы. — Я уже пытался вмешаться, еще осенью. Шиба тогда так огрызнулась, что пришлось отступить. — И что, тебя это остановило? — Ну… — Аники. — Давай без подробностей? — А.Ни.Ки. — Я достучался до ее брата. Да, выйти на парня было несложно, а вот убедить его послушаться — весьма. Мне чертовски повезло, что парень жил в печально знакомом мне городе и что я сболтнул про эту проблему Алекс. Непревзойденный мастер интриг, манипулирования, шантажа и просто великолепная женщина размазала парня вместе со всеми его попытками отстраниться от семьи. Звонит теперь каждую неделю, сестру поддерживает по мере невеликих ораторских способностей и то же пытается внушить родителями. Насколько я понял, с отцом уже сработало, а мама оказалась куда более крепким орешком. Ничего, вода камень точит, на собрание ведь пришла, про проект школьной радиостанции знала и даже какие-то вопросы по делу умудрилась задать. Воспитаем еще. Если выживем. К визиту Юкимицу-сан готовились как к ядерной войне. Гайтору на полном серьезе впихивал Куросаки-сенсея в бронежилет, несмотря на старательное сопротивление последнего. Криков про Силу Юности мы не слышали всю неделю, а вот лекции по окопам, грамотному созданию баррикад и прочем — выше крыши. Учитывая, что в прошлый раз он изображал идиота и прикинулся трупом после попадания степлера, такое поведение напрягало, будто и впрямь монстр какой-то надвигается. — Кагами, почему мы должны покинуть школу сразу после занятий? — И тренировки велели сократить на полчаса! Удивления не было, как и возмущения, просто неприкрытое любопытство. В Сейрине привыкли ко всему. Уверен, даже если бы сейчас официально сообщили, что мы вступаем в контакт с инопланетной цивилизацией, ребятами двигало было все то же любопытство и, наверное, азарт. Но не удивление, кажется, такая опция отключена в учениках, учителях и прочем персонале школы, вернее, самоликвидировалась в процессе жизни. — Кагами-сан, вы совсем забыли про дела издательства, — впрочем, в некоторых взрослых оно тоже отсутствует. Широ насмешливо сверкал глазами, в кои-то веки оторвавшись от ноутбука, пока его отец вываливал на меня дела Полдня, его мать пыталась просто познакомиться с сыном Шизуки-сан, а сам я упорно пытался вырулить на будущее их отпрыска. Широ не подвел в том плане, что решение принял, путь прикинул и скрывать ничего и ни от кого не пытался, а потому как в его успехе почему-то никто не сомневался, обсуждать решеный вопрос родители просто сочли излишним. Мои попытки напомнить, что одна белая и пушистая зараза филонит в учебе, а потому результаты немногим выше среднего, были чуть больше чем проигнорированы. Напоминание, что Токадай — очень престижное заведение, кануло в болото, и в итоге большую часть встречи я разбирался с документами издательства, благо в этот раз Широяме-сану пришлось обойтись без проверок, просто потому что времени было мало. Про конкурс писателей я даже заикнулся, но был остановлен вежливым и настойчивым «как только вы окажетесь в своем кабинете». А потом к нам постучался Куросаки-сенсей. Вид у него был чуть ошарашенный и почему-то чрезвычайно довольный. — Куросаки-сенсей? — Угадай, кем хочет стать Юкимицу-кун? — Программистом, — ответил я даже раньше Широ, тоже с интересом прислушивающийся к беседе. — Уже знаешь? — чуть улыбнулся рыжий учитель. — А главный предмет для программиста какой? — Информатика. Куросаки-сенсей, куда вы клоните? — Юкимицу-сан пожелала поговорить с учителем информатики первого курса, — а теперь он напомнил мне Джента, которому я в качестве больших и серьезных извинений скормил пол-литра сметаны. — Она пошла за Аянаги? — когда успели подойти Исида и Садахара я не заметил, но математик выдал себя восторженным воплем. — Ну все, огребет он! — Садахара-сенсей, ведите себя подобающе, — прошипел Исида-сенсей, заметив в помещении не сейриновцев. — Прошу простить некоторую экспрессивность Садахары-сенсея. — Ничего страшного, я неплохо представляю, какие в Сейрине учителя, — улыбнулся Широяма-сан. — Кагами-сан, мы, пожалуй, пойдем, наше время вышло. Широ с родителями ушел, а мы принялись трясти Куросаки-сенсея. Юкимицу-сан оказалась куда как менее страшной, стоило уверить ее какой у нее замечательный, талантливый и старательный сын, который вполне может осилить любой интересующий его вуз, включая Токодай. — Что? И он туда же?! — У тебя тоже туда кто-то намылился? — Широяма и Чиаки собираются. — У меня в классе тоже один парнишка туда собрался поступать, — сообщил Исида-сенсей. — И тоже из клуба информатики. Мне кажется, это взаимосвязано. — Чиаки же дзюдо занимается? — На архитектора собрался, — отмахнулся я, мысленно соображая, что таки да, Широ вполне может сподвигнуть собранный отряд программистов на штурм одного универа. Просто ради того чтобы еще в вузе начать деятельность компании по работе с информацией. К Танаке-сану его отправить? Разведке такие пригодятся, а кому его порекомендовать директор точно подскажет. — Стоп. А где сейчас Аянаги? — В учительской, его там Горо заставил проверять тесты. — Тесты?! — Я ему уже скинул смс, заместитель обещал выйти со стратегически важными документами сразу, как Юкимицу-сан выразит желание поговорить с учителем. — Продумано… Последняя встреча была с матерью Яно, и уж теперь-то она прошла много лучше первой. Аяме тоже подошла к вопросу практично и внимательно изучила свои грани личности, даже ходила на консультацию к Укитаке-сенсею, но пока не определилась. — Больше всего меня интересует такое направление как работа с персоналом, администратор или менеджер, — задумчиво вещала девушка, ни на кого не глядя. — Строить народ я умею. — Это я знаю. А что значит строчки «управление человеческими ресурсами»? — Это предполагаемая специальность, достаточно конкретная и расплывчатая одновременно. Я правда еще не решила. — В этом нет ничего странного, в конце концов, ты только первый курс заканчиваешь. Не будь столько строга к себе. — Я постараюсь. Один момент меня до сих пор беспокоил в Яно — перфекционизм. Слишком высокие требования к себе и частое скрытое недовольство собой вели в пропасть, откуда Чиаки ее скоро за уши будет оттаскивать. Скорее бы у нас появился второй медик, тогда можно будет направлять учеников к Укитаке-сенсею как к психологу, не думая, не перегрузишь ли медика тем, с чем возможно мог бы справиться сам. — Как думаете, имеет смысл идти в учительскую? — я вообще-то собирался сразу домой, но любопытство сгубило не только кошку. — Нет, — единогласный ответ. — А что там вообще творится? — Последнее сообщение от Горо гласило, что, даже находясь в трех метрах от двери, он оглох. Дверь, кстати, у нас будет новая. — Она была последним, что еще не сломали? — на этих словах Садахара искренне попробовал изобразить раскаяние, но верить ему дураков не нашлось. — У нас еще окна непробиваемые. — Зато открывающиеся, — странный голос Исиды-сенсея заставил всех подскочить к окнам, дабы полюбоваться отнюдь не привычным красивым и профессионально выполненным полетом, а более чем добровольным прыжком. Аянаги-сенсей все же не выдержал прессинга самой пугающей матери в Сейрине. — Он сбегает! — взвыл Садахара-сенсей. — Кагами, скажи своим кадетам, чтоб задержали! — Не скажу, вам надо — вы и догоняйте, — я вредничал с неприкрытым удовольствием. В конце концов, учительскую гробили оба, я даже уверен в зачинщике, так что несправедливо, что под атаку баньши попал только один. — Да ну вас! — и попробовал рвануть в погоню, да только мы вцепились в него втроем. — У вас еще одна встреча с родителями, — напомнил учитель экономики. — И завтра еще две, — поддакнул уже я. И не обращая внимания на матерящегося каратиста закинули его в кабинет, благо посторонние только-только показались на лестнице. — Ну, теперь можно идти, — потянулся Куросаки-сенсей. — Горо написал, что Юкимицу-сан помчалась к директору, так что быстро в учительскую за вещами — и бежать! Назад мы не оборачивались, а я делал пометку — овладеть умением драпать с царственным достоинством. Просто не мог не позавидовать, глядя, как довольный заместитель директора сбегает из школы, бросая свое начальство родительнице-тигрице, но с таким видом, будто делает всем большое одолжение.