Спасти принцессу

- Северус. Я хочу звать тебя Северус. А ты зови меня Гарри, – рука Поттера легла на скрещенные ладони Снейпа. Профессор отдернул руки, откинулся на спинку кресла и положил их на подлокотники. - Поттер возьми себя в руки. У нас не свидание, а урок. Ты должен научиться контролировать эту чертову силу, - Северус был раздражен. Он злился и повышал голос. - Пойми, наконец, твой магический потенциал растет с каждым днем. Умений, которые ты демонстрировал на прошлой неделе, завтра может оказаться недостаточно. А если здесь ты проявишь такое же упорство, какое демонстрировал на моих уроках все эти шесть лет, магическому миру придет конец и без помощи Темного лорда. Гарри положил голову на сложенные на столе руки, и, из-под упавшей на глаза челки, взглянул на Северуса. - Я не могу сосредоточиться, когда ты рядом, но так холоден со мной и недоступен. - Хорошо. Значит, я вообще откажусь от этих уроков, чтобы не искушать тебя лишний раз, - профессор скрестил руки на груди. - Пусть их ведет кто-нибудь другой. Дамблдор будет в восторге. Уверяю тебя. Зато у меня наконец-то появится время, которым я смогу располагать по своему усмотрению. - И на что «по твоему усмотрению» ты потратишь это время? - Поттер, я не только учитель. - Знаю, вы много делаете для ордена… - Помилуй, Поттер. Только ты не начинай. Мне вполне хватает и Дамблдора. Я говорю о настоящем деле, а не о постоянной погоне за адреналином, в вечном мужском споре у кого длинней и толще под громким названием «война». Я ученый, Поттер. И смею утверждать, что не плохой. У меня множество работ, еще больше идей. Сейчас два проекта застопорены, так как на них просто нет времени. Еще один я никак не могу закончить потому, что один старый манипулятор, вкупе с сопливым национальным героем и его антиподом, не оставляют меня в покое ни на минуту, бездарно расходуя мое время. К тому же я еще и человек, если ты сам этого не заметил, Поттер. Я имею полное право на личную жизнь. - Нет. - Простите? Почему же я не могу иметь право на личную жизнь? – Снейп оторвался от спинки своего кресла, подавшись вперед, и положил пальцы рук на крышку своего стола. - Можете, но… Вы же знаете, профессор… Если Ваша личная жизнь будет обходиться без меня, то Вам придется обойтись без своей личной жизни. Гарри был озадачен собственной смелостью, до такой степени, что обращался к мужчине то на ты, то на Вы. Он нервничал. Представлял себе, как Снейп низвергает его в преисподнюю, где ему предстоит пройти все семь кругов ада. Но на деле все оказалось не так уж и страшно. Признание Гарри несказанно удивило профессора, но не шокировало. Как ни странно от жестокой расправы юношу спасла его слабая способность к окклюменции. Если бы он попытался закрыться, то весьма вероятно, что профессор расценил бы признание как насмешку, злую шутку. А это для любого было чревато неприятностями. Но Снейп легко и быстро прочитал эмоции Поттера и, на удивление, жестокий зельевар оказался очень корректен по отношению к влюбленному парню. Не было ни насмешек, ни оскорблений, только попытка образумить, убедить в неуместности подобных желаний, сохранить необходимую дистанцию. Вот ее-то Гарри и пытался сейчас преодолеть, всячески испытывая терпение любимого профессора. - Поттер! – Казалось, Снейп задохнется от возмущения.- Вы не имеете права вмешиваться в мою жизнь со своей любовью. Моя жизнь – только моя. И я сам буду решать, что с ней делать. Для Вас я только учитель. Не больше. Хватит мечтать. Я учу Вас контролю. И только контролю. И Вам уже пора бы научиться, хоть немного, сдерживать себя и свои желания. - Без толку. Весь ваш контроль без толку, - Гарри приподнял голову и посмотрел прямо в глаза мужчине. - Это не помогает. Все мои мысли, все мои желания только о тебе. Я не смогу сосредоточиться, когда тебя не будет рядом. Буду думать о тебе. Где ты, с кем ты, чем занимаешься. Начну нервничать. А это только усугубит положение. Если я и добьюсь результата, то только с тобой. Моя магия настроена на тебя, Северус. Она хочет тебя, также как и я сам. Поттер приоткрыл губы и намеренно эротично провел по ним языком. Любой другой уже раздевал бы Гарри лежащего на столе и постанывающего от предвкушения близости, но это был Снейп. "Ох, и выдержка у этого человека. У него ведь никого нет. По крайней мере, постоянного. В то же время в нем столько страсти. Его взгляды, жесты, походка. А мгновенные перепады настроения? Как он умудряется сдерживать в себе этот вулкан? Он как будто весь состоит из секса. Ну почему он меня игнорирует?" – расстроено подумал Поттер. Когда Поттер впервые провернул фокус с облизыванием губ в своей спальне, Рон Уизли, стопроцентный гетеросексуалист с неодобрением относящийся к новому увлечению Гарри, пулей вылетел за дверь. Гермиона Грейнджер на следующий день выглядела счастливой, но сильно уставшей. А вот Симус Финниган убежать не успел. Нет, Поттер его ни к чему не принуждал. Симус просто не смог ему отказать, настолько был возбужден выходкой Гарри. Возбужденно-застенчивый шепот: «Только не говори никому», и вот уже Симус лежит обнаженный, уткнувшись носом в подушку и выставив зад, открывая доступ Поттеру к самому сокровенному. Первый опыт с парнем не оказался жалким. Гарри получил море удовольствия, чему способствовали и томные стоны, и громкие крики кончающего Симуса. * * * Гарри не впервые занимался сексом. Первый его опыт был мечтой подростка. Семнадцатилетняя Флер Делакур очень мило отблагодарила четырнадцатилетнего Гарри за спасение ее сестры Габриель в озере, во втором туре Турнира трех волшебников, и самой Флер в лабиринте, когда на нее напал заколдованный Крам. Забраться под юбку внучке вейлы в школе мечтали многие, но повезло именно Гарри. Возможно, дополнительным плюсом в пользу Поттера послужило и его близкое знакомство с Билом Уизли, на которого Флер положила глаз, как только впервые увидела. Уже позже, перед возвращением Флер во Францию, Гарри представил молодых людей друг другу, но ночью перед этим француженка успела обучить юношу многим прелестям любви. Второй в жизни Гарри была очаровательная Чжоу Чанг. Шестнадцатилетняя азиатская красавица, любительница симпатичных спортсменов, тоже сумела показать в постели высший класс, обучая пятикурсника Поттера премудростям секса как опытная гейша. И, наконец, Джинни. Джинни Уизли была без ума от Гарри. Она бегала за ним с первого года ее обучения в Хогвартсе. Когда Гарри расстался с Чжоу, Джинни использовала первый же подвернувшийся случай. Вечеринка по поводу выигрыша гриффиндорской командой кубка школы по Квиддичу, сопровождалась некоторым количеством спиртного и плавно переросла в энергичный трах, в ближайшем пустующем, по причине ночного времени, классе. С тех пор гриффиндорцы считали Джинни, чуть ли не гражданской женой Поттера. Джинни это льстило, а Гарри сильно раздражало. Особенно когда он почувствовал, что ему все чаще хочется запустить руку в черные волосы, услышать как охрипший от страсти красивый мужской голос стонет его имя, увидеть как в черных безднах глаз загорается огонь желания. А еще, ласкать губами горошину соска на крепкой мужской груди, потому что женская грудь, большая или маленькая, упругая или мягкая, его совсем не интересовала. Джинни была первой девушкой, младше Гарри, но на сексе это особо не отражалось. Все три его подруги были умелы и щедры на ласки, хоть и имели каждая свои предпочтения. Увлечение Гарри анальным сексом доставляло Джинни некоторый дискомфорт, она бы предпочла традиционные отношения, но прихоть юноши старалась удовлетворять всегда и делала это с большим энтузиазмом. Поттер вколачивался в ее попку, впиваясь пальцами в ее пышные бедра, но это было не то. Совсем не то. Поттер хотел ласкать мужское тело. Причем вполне определенное. Чем больше силы ощущал в себе Поттер, тем сильнее его влекло к Снейпу. Обычному подростку не стоило об этом даже мечтать. Сильному магу могла подчиниться любая вершина. Глупая юношеская фантазия получала реальный шанс осуществления, и гриффиндорец терял голову. Чем сильнее разгоралась страсть Гарри, тем больше росла его магическая мощь. Даже простейшие заклинания становились опасными. Обычный Люмос мог ослепить, находящихся поблизости людей, на несколько часов. А Инсендио, которое Поттер использовал, чтобы разжечь огонь под котлом, испепелило его парту почти мгновенно. Гарри быстро сообразил, что повышение его магического фона чаще всего происходило именно во время уроков зельеварения. Но где бы вспышка магии не настигала Поттера, всегда поблизости находился профессор Снейп. Поначалу Гарри грешил на свою ненависть к профессору. Как он однажды сказал Рону и Гермионе: - Его присутствие начинает меня раздражать еще до того, как он попадает в поле моего зрения. Рон, по обыкновению, разразился громким смехом, а Гермиона выдвинула целую теорию о влиянии феромонов на нервную систему. Так происходило, пока не начались уроки окклюменции. Вот тогда Гарри и понял, что именно происходило с ним. Почему случались всплески магии. Какие чувства в действительности вызывал в нем Снейп. Гарри влип. Окончательно и бесповоротно. Ненавистный профессор зельеварения действительно был сильным раздражителем для гриффиндорца. Вот только чувство, которое при этом испытывал юноша, хоть в общих чертах действительно походило на злость и ненависть, но (!) это было возбуждение. Неуправляемое. Дикое желание. Древнее, как сама жизнь. Осознав свое влечение, Поттер попытался осмыслить свои желания. - Как можно любить Снейпа? Как я, Гарри, сын Джеймса Поттера и крестник Сириуса Блэка, могу хотеть Северуса Снейпа? Но болезненная эрекция, с которой Гарри был вынужден бороться после каждого урока окклюменции, большинства уроков зельеварения, да и, что скрывать, после особо эротических снов, в которых зельевар творил с Гарри такое безобразие, что вспоминать стыдно, не то, что другим пересказывать, совсем не утешала юношу. Вот так раздражение начало превращаться в Страсть. В одержимость Северусом Снейпом. * * * Когда Поттер ощутил в себе необыкновенную мощь, волнами прокатывающуюся по его телу, магию, бьющую через край, он опьянел от власти, открывающей перед ним свои двери. Находящиеся во время магического всплеска поблизости от Гарри волшебники неосознанно подчинялись ему, уступали. Все, кроме Снейпа. Возможно, зависимость Гарри от мужчины не позволяла развернуться его силе. Или мастерство Снейпа в Темных искусствах? Или врожденная устойчивость к внушению? А может просто железная выдержка не позволяла шпиону демонстрировать свою слабость и уязвимость. Так или иначе, но на данном этапе Северус оказался Гарри не по зубам. * * * Впервые Поттер попробовал свою силу на уроке прорицаний. Парвати Патил, обиженная на Гарри еще со злополучного рождественского бала на четвертом курсе, проходя мимо задела его руку (Это было намеренно!) и юноша облился очень горячим чаем. При этом девушка не только не извинилась, но и еще пробурчала нечто нелицеприятное в его адрес. «Отодрать бы тебя, сучка» - со злостью подумал Поттер. Всплеск магии был небольшим, Гарри он почти не потревожил. А вот Парвати весь урок бросала на него странные взгляды. Заметив их, юноша подумал, что девушка с ним заигрывает и решил немного развлечься, ведь уроки Трелони всегда были скучны. Он опустил взгляд на пышную девичью грудь. Парвати задышала тяжелее. Скользнув глазами вниз, юноша заметил, что девушка немного сжала колени и поерзала на своем пуфике. «Странно. Это совпадение или она реагирует на мой взгляд? А если попробовать так?» Гарри краем глаза наблюдал за Парвати и в это время попытался внушить ей, что пальцем ласкает ей клитор. Яркий румянец залил ее щеки. «Ого! А если так?» Юноша направил в ее сторону небольшой пучок своей магии с пожеланием оргазма. Парвати довольно громко застонала. Испугавшись своей реакции, девушка что-то сказала профессору Трелони про больную голову и больничное крыло, и сбежала из класса. Тем же вечером, Дин Томас хвастался, что Парвати далеко не такая недотрога, какой пытается казаться. * * * Власть - это слово завораживало! Не политика и деньги, а магическая мощь. С самого детства Поттер чувствовал в себе жертву для психологического и физического подчинения. Его травили в семье, в детском саду и школе. Систематическая порка и часовые нотации в исполнении дяди Вернона, подзатыльники и упреки тети Петунии, придирки и побои Дадли. У него не было друзей или знакомых способных защитить от жестокости окружающих. Он был аутсайдером только потому, что был всегда лишним, ненужным. А сейчас в нем зарождалось желание подчинять себе людей. И в первую очередь это не могло не отразиться на его сексуальных предпочтениях. "Просто секс" его уже не устраивал. В его сексуальных фантазиях парил дух властного подчинения партнёра в постели, это нереально заводило. Выбрав себе сильного партнера но, еще не ощущая в себе сил добиться от него желаемого, Гарри временно переключил свое внимание на иные объекты. Поттер то и дело разглядывал задницы красивых однокурсников. Глядя на парней, Поттеру хотелось подойти и нагнуть какого-нибудь Финнигана или Забини к своему члену, а может и самого Малфоя заставить отсосать и кончить ему в рот. А потом хорошо оттрахать в зад. Он хотел разврата, грубости, власти над чьим-то телом. * * * Симус стал его первым опытом с мужчиной. Особого принуждения не было, но Гарри понравилось. Определенно у него была склонность к доминированию. С Блезом Забини все произошло немного интересней. Гарри давно положил на него глаз. Блез был высок и строен. Смуглая кожа юноши гриффиндорца не смущала. Таким белокожим, каким бы хотел видеть своего любовника Поттер, не был даже Малфой. А если распустить его черные, немного вьющиеся волосы, да при неярком освещении, то… Пусть мечта и останется недосягаемой, но ночные фантазии обретут материальную основу. Мулат был довольно красив и имел много поклонников. Встретить его одного было довольно проблематично. Однажды вечером, в пустом классе, Поттер застал его с Теодором Ноттом. Тео лежал на столе, задрав ноги на плечи любовника, а Блез его трахал. Аппетитная смуглая попка двигалась так эротично, что Гарри не устоял и присоединился к мальчикам. Блез не был в восторге, когда неожиданно в него воткнулся чей-то член. Он попытался обернуться и дать отпор, но ничего не вышло. Член Блеза был в заднице Тео, а ноги Нотта крепко удерживали его на месте. Чем, собственно, Поттер и воспользовался. Поначалу, без подготовки, Блезу было очень больно, но опыт юноши подсказывал, что не стоит дергаться. Лучше подчиниться, немного перетерпеть и все наладится. Блез расслабился и позволил Поттеру трахать себя. Привыкнув, он даже стал подмахивать ему на встречу, и теперь уже оба юноши получали удовольствие. Нотт все также продолжал лежать на столе с членом Забини в своей заднице. О нем словно забыли. Он был удивлен появлением Поттера, и тем более его действиями и реакцией Забини на эти действия. Но, ввязываться в секс взрослых парней, не стал. Как говорили ему старшекурсники слизеринцы: - Ты еще малолетка. У тебя нет прав. Подставляй зад и терпи. Вот он лежал и терпел. Под Поттером Забини вел себя иначе, чем на Нотте. Блез понятия не имел кто именно его трахает. Ноги Нотта, лежащие на плечах не позволяли оглянуться. Но интрига заводила не меньше, чем солидные габариты, трахающего его члена, которые вызвали в юноше уважение и заинтересованность. Забини стонал и выгибался, чтобы при каждом толчке этот мощный член цеплял его простату. Теодор еще не был удовлетворен, а ослепительный оргазм Блеза настолько его заинтересовал, что получив предложение Поттера присоединиться, он не сомневался, ни минуты. Когда Поттер кончил в Забини, оба слизеринца начали ласкать его член губами и языками. Возбудившись, Поттер переключил свое внимание на юного Нотта. Поставив мальчика раком, он ввел в него член. Задница Теодора оказалась сильно растрахана, так, что даже крупному члену Поттера было в ней не тесно. Гарри предложил Блезу, уже трахающему Нотта в рот, попробовать двойное проникновение. Забини идея понравилась. Теодор, по началу, нервничал, но в результате стонал не меньше своих старших товарищей, насаживаясь попкой сразу на два члена. Это приключение настолько понравилось, всем троим, что их свидания стали происходить регулярно. * * * Так Гарри Поттер оказался владельцем небольшого гарема. Три юноши и одна девушка полностью удовлетворяли его сексуальные потребности, и даже осуществляли некоторые эротические фантазии. Но главной и при этом недосягаемой мечтой Поттера оставался Северус. Грубый, злобный, жестокий профессор зельеварения Северус Снейп. Мужчина не был смазлив, его даже симпатичным трудно было назвать. К тому же он был на двадцать лет старше Поттера. Но Гарри это не останавливало. Он воспринимал Северуса как одно невероятное, пусть пока еще не доступное, наслаждение. Он влюбился. Подчинить сильного, грозного и высокомерного мужчину было не просто. Гарри считал, что почти невозможно. Но именно это «почти» Поттер холил и лелеял. У него оставалась надежда. Благодаря урокам окклюменции они часто на час-два, иногда три, оставались наедине. И фантазия Гарри бурлила. С окклюменцией вышел провал. Но так вовремя проснувшаяся в Гарри сила потребовала контроля. Профессор Снейп первым увидел неконтролируемую мощь Поттера. Первым сумел успокоить ее, нейтрализовать. И пусть в тот момент никто не осознавал, что выброс темной магии Гарри остановила вовсе не магия зельевара, а всего-навсего его рука, лежащая на талии Поттера, и поддерживающая мальчишку, находящегося в полуобморочном состоянии, Дамблдор опять вынудил Снейпа заниматься с Поттером. За что Гарри был ему весьма благодарен. Он старался не поддаваться своим сексуальным фантазиям в присутствии Снейпа. Но при этом использовал время не только на учебу, но и на соблазнение профессора. Снейп не замечал желаний и чувств Поттера, а когда Гарри решил их больше не скрывать, упорно продолжал его игнорировать. Сегодня юноша не выдержал, он признался Снейпу во всем.