АРТУР
В детстве ты во многое верил, а повзрослев, выяснил, что все это — сказки или глупые иллюзии. Например, что на Рождество какой-то старпер приносит подарки, которые протаскивает через дымоход. Или что, когда вырастешь, станешь космонавтом, пожарным, врачом или пилотом. И найдешь свою вторую половинку — прекрасную принцессу, которую придется спасать (невзирая на то, что у принцесс, кажется, вечное шило в заднице, и они только и делают, что куда-нибудь вляпываются), и будете вы жить долго и счастливо. В конце концов, в твоем понимании, счастье — это поцелуй матери и «я горжусь тобой, Артур» отца. Тогда это тебе не казалось таким уж трудным. И ты совсем не задумывался над тем, что твое счастье может окончиться. И не будет длиться всю жизнь. Нужно просто быть прилежным. Самоотверженным. Только и всего.ИМС
В детстве ты не верил ни во что, что нельзя было потрогать. Ты заставил рыдать окружающих тебя сопляков, когда оторвал бороду у самозванца, продемонстрировав, что перед вами — совсем не Санта-Клаус. И что Санта-Клауса на самом деле не существует, он — всего лишь выдумка взрослых, манипуляция, благодаря которой вас можно устранить от выбора по-настоящему желанного подарка. Всегда можно сказать: «Перестань быть таким неблагодарным! Иначе в следующий раз Санта принесет тебе ведро угля». И ты не жалуешься. Даже рта от страха не открываешь. Очень удобно, не так ли? Да. Если и существует что-то, усвоенное с младых ногтей, так это постулат: обман, замаскированный под благие намерения, не только допустим, но и предпочтителен правде. И счастье — это нечто эфемерное, оно краткосрочно, как снисходительная улыбка, которая расцветает на губах после сделанного дела, и длится ровно до того момента, когда твои губы касаются горлышка бутылки, и ты слышишь проклятия отца из-за твоей очередной выходки. Ты мог бы, не слишком задумываясь, наслаждаться им.АРТУР
Годы спустя ты не в состоянии сообразить, когда успел превратиться в зубрилу, который просто не умеет веселиться. И все потому, что не понимаешь, какое веселье может быть в вечеринке, которая уничтожает твою печень. Или в полубессознательном сексе с такой же пьяной девчонкой, после чего просыпаешься и обнаруживаешь, что оба вы забыли большую часть произошедшего. Тебе не нужно задуривать им мозги алкоголем, девушки и так впечатлены тем, что тебе по-настоящему интересно все, что они тебе рассказывают. И с каждым разом ты все больше понимаешь, насколько важно общение и доверие, которые оно порождает. Сейчас, оглядываясь назад, становится ясно, что многие из них считали тебя «понимающим, чувствительным парнем и, конечно же, геем» и именно поэтому превращали в друга, о котором можно только мечтать. Ты, конечно, не жаловался. Если тебе и приходило в голову, что можно было захотеть чего-то большего, чем дружба, и при этом интерес был взаимным, ты с легкостью сводил все к парочке интимных свиданий. Разумеется, без чрезмерной эмоциональной вовлеченности: тебе вовсе не хотелось слишком отвлекаться. Ведь нужно было работать во благо своего счастья. Своего будущего. Того, что будет длиться вечно.ИМС
С годами ты обзавелся славой человека, который не думает ни о чем, кроме развлечений. Твои родители решили не вносить залог сразу, надеясь, что отдых за решеткой заставит тебя образумиться. Но потом в конце концов боязнь общественного мнения победила. Чего и следовало ожидать. И ты спокойно продолжил в том же духе. Заводить друзей было совсем не трудно. Ясное дело, те искали кого-то, с кем можно было повеселиться, или того, у кого хватало яиц бросить вызов системе. Сегодня ты понимаешь, какой это было херней, но тогда ты изображал из себя крутого парня, и этого хватало. То есть ты делал вид, будто так и есть, но... Для женщин ты был проклятьем, под которое они попадали и — безрезультатно — пытались изменить, надеясь на стабильные отношения. Ты получал свои рваные клочки счастья в виде дружеских похлопываний по плечу или в теле мягкой и теплой женщины, каждый раз радуясь тому мастерству, которого достиг в обмане.АРТУР
Был довольно долгий период, когда твоей единственной заботой было дожить до конца дня. Завершить миссию с минимальными затратами времени и сил, вернуться на базу по возможности невредимым и не потерять ни одного из твоих товарищей. Начальство внушило тебе, что даже краткое погружение в утопические перспективы является отвлекающим фактором, который необходимо избегать. Честолюбие позволялось, только если превращало тебя в военную машину — эффективную и бесчувственную, — которая жаждала занять свое место. В таком случае это даже поощрялось. Но до тех пор, пока не становилось проблемой. Блуждающая мина требовала немедленного уничтожения. Единственные сны, которые позволялись, — те, что были построены вышестоящими, и горе тебе, если выбивался из строя и позволял себе нежелательное воображение. Побои, которые следовали после этих глупых снов, заставляли тебя думать, что ужасы, пережитые тобой во время учебы в старших классах, были нежными поглаживаниями. И ты перестал. До тех пор, пока не встретил Мол.ИМС
Был период, довольно короткий, когда ты по крайней мере попытался стремиться к какому-то подобию цели. Правда, совсем не той, которая устроила бы твое августейшее семейство, но зато она выводила тебя к твоим будущим перспективам. Ты начал усердно посещать библиотеки и книжные магазины, желая подкрепить теорией твои собственные знания человеческой души и самые эффективные методы игры с нею. Ты оттачивал свои художественные таланты, больше не гнушаясь занятиями. И узнал основы всего, что могло тебе пригодиться и позволило бы проникнуть незамеченным всюду, куда бы ты ни пожелал. В противном случае ты бы не стал не только лучшим в мире имитатором, но и легендарным вором. Планируя все на несколько месяцев вперед, ты делаешь все возможное, чтобы планы воплотились в жизнь. Так и выходит, словно по волшебству; когда обман раскрывается, ты уже растворяешься в воздухе вместе с деньгами. Так все и продолжается. Пока ты не встречаешь Артура.АРТУР
Мол первая показала тебе истинный потенциал совместных сновидений, возможность воссоздать любой тип сценария, а не только окопы или тренировочные площадки. Ты буквально можешь попасть внутрь кого-то, проникнуть в чужие мысли и заполучить его секреты. Так называемое место, где они были актерами, а ты — их режиссером. Где твой профессионализм был пользой и преимуществом, а не угрозой. Мол... Такая яркая и милая. Мол, которая жадно изучала каждый нюанс сна — и ты спрашиваешь себя теперь, как ты мог быть настолько слеп! — с заразительным энтузиазмом. Мол могла указать, когда ты действительно слишком много требовал от себя. И останавливала пулей в голову. Ты даже смог бы полюбить ее, если бы не Дом.ИМС
Артур не первый, кто раскрыл тебе глаза на твои собственные границы и обнажил несовершенство твоего фарса. Однако никто и никогда с такой скоростью не раскрывал тебя. В разделенных снах, где ты запросто мог полностью сменить образ и стать воистину потрясающим, он всегда с первого взгляда определял, что это — ты. Артур — такой холодный и прагматичный. Артур, рассчитывающий каждый свой шаг и имеющий множество планов на уже продуманные планы. Единственным решением было застать его врасплох, учитывая, что этот человек являлся противоположностью понятию «импровизация». А также, очевидно, фантазии, судя по его оружию — зачем использовать во сне автомат, когда можно вытащить из чистой абстракции нормальную базуку? — или приторную элегантность его уровней, с которыми ты сталкивался. Артур, который пинал тебя в тот момент, когда ты принимался почивать на лаврах и больше не думал о каком-либо совершенствовании. Ты мог бы даже возненавидеть его, если бы нашелся хоть кто-то, кто сравнился бы с его высотой.АРТУР
Непонимание. Что они отправились искать, уйдя так глубоко в бессознательное? Настолько глубоко, чтобы уже невозможно было вынырнуть на поверхность? У них было все, чтобы ощущать себя счастливыми и довольными: взаимная любовь, семья, здоровье, деньги, заработанные на любимой работе... Но нет, этого оказалось недостаточно. Для них. Для нее. Ты не понимаешь и, черт возьми, не хочешь понять. Понимание не вернет Мол. Вернее, тебе хотелось бы взять мобильный телефон и швырнуть в стену, словно это волшебным образом все исправит и уничтожит то, что сообщил тебе Дом. Разбудит тебя. Ты несколько раз нервно хватаешь в руки тотем. Крутишь между пальцами. Мучительно вдавливаешь в ладонь. Не очередной кошмар. Это произошло на самом деле. Вот что случается, когда теряешься на этом пути и пытаешься создать собственный мир по своему образу и подобию. Когда мнишь себя Королевой, на самом деле являясь чуть важнее пешки. Ты бы так не ошибся. Нет. Ты знаешь свою роль. Прикрывать группу. Сделать так, чтобы извлекателю удалось получить информацию, которая интересует заказчика. Быть счастливым и довольным, чтобы произвести самое лучшее впечатление, способствующее профессиональной работе, и не требовать больше ничего. Ты знаешь, что Дому сейчас сильнее, чем когда-либо прежде, нужен кто-то вроде тебя. Верность, дружба? Скорее инстинкт, требующий найти себе другую команду. Единомышленников. И когда пришел заказ от «Кобол» ты, конечно, согласился и пошел за Коббом. Несмотря на то, что не считал Нэша способным справиться с этим делом. Вопреки неспособности Кобба сдерживать Мол в его снах. Ты пошел за ним, потому что верил в него. Для тебя этого более чем достаточно. Провал не ослабил твоих убеждений. Сомнения и колебания заставили бы тебя копнуть поглубже, а это не входило в твои обязанности. Несколько недель спустя Ариадна обвинила тебя в том, что ты не понимаешь или предпочитаешь игнорировать, насколько серьезно Дом одержим Мол. Не задаваясь вопросом, почему. Она понятия не имела. Как и ты.ИМС
Ты понимал, что толкнуло их на это. Абсолютно ясно. Ведь насколько неудовлетворительными оказываются результаты желаемого, особенно по сравнению со вложенными в реализацию силами. Это была попытка дотянуться до недосягаемого винограда, а когда не получилось, утешиться, уверяя себя, будто тот безвкусен. И ты сам очень скоро устал бы преследовать Артура, например, если бы тот выказал хоть толику ответного интереса. Если бы, когда ты прижал бы его к стене, он ответил на твой поцелуй и не сопротивлялся. Тогда ты нашел бы себе другую «жертву». Безусловно. Ты понимал и не думал ни о каких странных побуждениях или сочувствии, черт возьми. Когда ты узнал, единственное, чего испугался — того, что твои соперники сдуются из-за траура. Нет никакого удовольствия в победе над врагом, раздавленным болью. В основном это касалось их с Коббом. Они были лучшими, так же, как и ты в своей нише. Провал с «Кобол», кажется, подтвердил твои опасения. Тем не менее, когда Кобб пришел, чтобы попросить тебя стать частью его команды, ты согласился. Внедрить идею через сон, казалось невозможным, а для тебя это стимул гораздо больший, чем любые непримиримые противоречия, вернее, нереализованное сексуальное напряжение, которое могло быть между тобой и Артуром. Неважно, чем бы это все закончилось, ты был бы доволен — даже счастлив? — уже тем, что просто принимал в этом участие. Ты искусно продумал свою роль, чтобы манипулировать, играя на не слишком хороших отношениях цели с его отцом. Тебе нужно было посеять семя, которое приведет к распаду его собственной финансовой империи. Ты детально разработал проект вместе с Ариадной и уровень, в котором тебе предстояло работать. Но она не попросила тебя рассчитать риски или вероятность провала. Словно это ты ее вдохновил своей силой, своей подлостью. Она знала. Она очень хорошо все знала.АРТУР
Признайся. Присутствие Имса в команде неожиданно успокаивающе подействовало на тебя. И тебя впечатлил — по-настоящему впечатлил! — профессионализм, с которым он подошел к придумыванию различных способов внедрения идеи в разум Фишера. Конечно, хотелось бы больше конкретики по поводу возможных реакций субъекта... но не было причин сидеть и критиковать. Признай это. Когда Дом и Юсуф сказали, что если вы умрете во сне, то не проснетесь, ты подумал о том, чтобы остаться на первом уровне. Вместе с Имсом. Заплатив за собственную ошибку — не проверив милитаризированность сознания Фишера — жизнью. Закончить жизнь запертым в Лимбе... В конце концов, компания могла бы подобраться и похуже... разве нет? К счастью, ты думал об этом лишь секунду, затем рассудок позволил согласиться со словами Кобба. Этот сукин сын фактически притащил вас на убой, но он был прав. Зачем оставаться и умирать, когда можно двигаться и в итоге выполнить задание? Ваш единственный шанс — продолжить начатое. По мере того, как вы погружаетесь все глубже, тебя мучают сомнения, что химик окажется в состоянии обеспечить вашу безопасность. Ты боишься, что Дом не сможет сдержать Мол. Что Ариадна все еще слишком неопытна, хотя, конечно, ей не занимать хладнокровия и концентрации. Даже тогда, когда ты ее поцеловал, она не отвлеклась. Практически не отвлеклась, несмотря на смущение. А зачем ты вообще это сделал? Чтобы доказать себе, будто все еще способен флиртовать с женщиной? Или в качестве подтверждения того, что не ее тебе по-настоящему хотелось целовать? Дело в том, что, исключая абсолютную веру в собственные силы, Имс — единственный, на кого ты полагаешься. Ты уверен, что ради своей шкуры от готов был всех отправить в Лимб. Но отсутствие у него благородства вовсе не расстраивает тебя. А вот то, что он вернется — вернется к тебе — самое главное. Ты не задумывался о том, что означает подобная вера или то облегчение, которое ты испытал, когда увидел его, открыв глаза в самолете. Ты бы оставил бы все это позади, если бы он не сел в твое такси. Ты пытался игнорировать его, правда пытался, но это было сильнее тебя. Если бы он молчал, если бы не его идиотский акцент... Ты повернулся к нему и, возможно, все еще находясь в эйфории от того, что остался жив, схватил его за затылок. Приблизил его губы к своим и поцеловал. Он колебался всего мгновение, а потом ответил на поцелуй, игнорируя косые взгляды таксиста. Да, тебе определенно стоит понять, что все это значит.ИМС
Признайся, присутствие рядом Артура неожиданно оказалось дестабилизирующим. Он застал тебя врасплох, серьезно, когда поразился твоему объяснению ключевых точек внедрения. Под всей этой иронией таилось искреннее восхищение. Тебе было приятно, гораздо приятнее, чем ты дал ему понять, спрятавшись за саркастичным ответом. Признай, что ты и правда согласился бы остановиться на первом уровне, если бы Артур остался с тобой. Прикрывая друг другу спину, вы смогли бы выжить больше, чем неделю. Семь дней всего против целой армии проекций... Кто знает, может, это сгладило бы между вами все противоречия. И если бы, к несчастью, ты все же провалился бы в Лимб, мог бы пожелать себе лучшую компанию? Идти в одиночку на убой, однако, не было никакого смысла. Единственный шанс был в том, чтобы продолжать. Идти глубже, как утверждал тот придурок, из-за которого все это произошло, как сраные камикадзе. И нет, речь не о Сайто. Потому что тот, вероятно, оказался бы против неправильного использования этого термина. Ты рассчитывал, что Юсуф побеспокоится о вашей безопасности, когда вы уснете в фургоне.Он не заинтересован в том, чтобы дать проекциям прикончить вас, потому что тогда он не сможет забрать себе долю Кобба. Ариадна, кажется, достаточно умна, и она отличный архитектор. Возможно, она... эм... на твой взгляд, слишком уж липнет к Артуру, хотя тебе сложно винить ее в этом. При этом она также единственная, кто в состоянии заставить Кобба рассуждать и выдавить из него хоть какое-то решение, которое может вытащить их всех наверх. Возможно, она даже сможет сдержать Мол. Артур. Ну, он-то пришел в себя. Снова взял себя в руки и излучает привычную непоколебимую уверенность. Что бы ни произошло, даже когда на третьем уровне им пришлось задержаться и пропустить выброс, ты уверен — он придумает что-нибудь, чтобы достать вас. Даже в отсутствие гравитации. Ты. Тебе себя не в чем упрекнуть. Ты идеально отыграл свои роли. Заметил ли он это, учитывая, что следил за каждым твоим шагом? В тот момент, когда Фишер открывает сейф, ты взрываешь заряды. Ты не можешь ждать и не станешь жертвовать собой ради человека, который не способен побороть собственных призраков. Или неадекватной девчонки, думающей, будто она может спасти всех. Максимум ты проследишь за Сайто, чтобы потом получить от него свои деньги за все эти мучения. Свою заслуженную награду. Хотя будет чудо, если он проснется и вспомнит хотя бы собственное имя, не говоря уже о награде. Но каким бы меркантильным ты ни был, главное — это жизнь. Ты должен проснуться, чтобы вернуться к Артуру. В конце концов, в последнюю минуту, вы все уходите. Больше из-за упрямства Ариадны, вообще-то. Ты бы даже поблагодарил ее, если бы не ее тенденция вечно липнуть не к тому человеку. Хотя с твоей стороны подобное отношение в корне неверно — как ты можешь ощущать с ее стороны угрозу потерять то, чем никогда не владел? Это ребячество, и ты это знаешь, но все равно не можешь встать и выдавить из себя даже простого «спасибо». Ты предпочитаешь сосредоточиться на словах Роберта, понадеявшись, что, проснувшись, тот не воспримет все произошедшее нездоровой херней, и вложенная в него идея принесет свои плоды. Оказывается, этот отвлекающий маневр срабатывает, по крайней мере, до тех пор, пока ты не видишь, как тот скрывается в дверях аэропорта. И тогда ты снова вроде как полностью сосредоточен на Артуре. Который уже почти сел в такси и уехал. Но без тебя. Не слишком церемонясь, ты забрасываешь свой чемодан в багажник и садишься рядом с ним, чувствуя, что нужно что-то сказать, что-то жизненно важное, и это нельзя сообщить по телефону. Эти слова не могут ждать. Но что это, тебе остается лишь догадываться. Конечно, не предложение выпить, чтобы отпраздновать отлично оконченное дело, несмотря на то, что именно это первым приходит в голову. И не рассказы о своих планах потратить честно заработанную прорву денег, или то, что тебе оказалось на удивление приятно с ним работать. Ну да, последнее немного приближает тебя к сути. Но ты мастер избегать неудобных вопросов и тем для разговора, пускать пыль в глаза. Однако сейчас этот талант тебя тревожит. Ты болтаешь обо всем и ни о чем, а он, как обычно, притворяется, что игнорирует тебя. Никаких изменений в сценарии, который ты уже выучил наизусть. Но затем внезапно в этот стройный сценарий вклинивается импровизация, и у тебя даже нет времени осознать, что здесь на самом деле происходит, когда его губы оказываются на твоих собственных. Это как получить пощечину. Из тех, что насильно приводят в чувство и заставляют осознать, что его целуют, но сам Артур резко меняет твое стремление сменить объект своих желаний, едва тот хоть как-то ответит на твои приставания. Нет, ты не хочешь понимать, что все это значит.АРТУР
Твои сомнения быстро испаряются: Имс остался. Он в игре так же, как и ты, и не имеет ни малейшего намерения бросать ее. Даже если придется стиснуть зубы во время бесконечных попыток освоить эту игру, стать в ней профи, страдая от поражений, прежде чем наконец добраться до главного приза. Если кто-то спросит, ты не назовешь это счастьем, которое искал так долго, но это уже не имеет никакого значения. Ты в порядке, вам хорошо вместе — и не только из-за секса, даже настолько великолепного — и ты не просишь о большем.ИМС
Тебе не требуется много времени, чтобы пролить свет на эту тайну: твоей задачей было не убедить его поставить на тебя, а затем оставить его с пустыми карманами после вашей так называемой «игры». Нет, нужно было сделать все, чтобы никто не покинул игровой стол. И в моменты усталости, и даже тогда, когда ваши карты абсолютно не совпадали, и тебе казалось, что будет лучше отступить, спасовать, чтобы можно было сохранить хотя бы лицо. Если тебя кто-нибудь спросит, ты не сможешь сказать, это ли все называют «счастьем». Ты в порядке, вам хорошо вместе — хотя довольно часто и возникает желание задушить друг друга, что делает секс особенно прекрасным, — и другого тебе и не нужно.