Зима одного культиста

      Рок де Виро зиму любил. Пожалуй, было странным то, что он мог вообще хоть что-то любить, но не в этом случае. Холодное и величественное время года – прямо как он сам. Ну, или каким хотел казаться.       В Подземельях холод почти не чувствовался – лоза согревала пещеры и переходы. Только на верхних этажах, имеющих выход на поверхность, снижалась температура и иногда залетали снежинки. Раз в год, в разгар зимних праздников, культист укутывался в теплое пальто; надвигал по самые брови старую шапку, оставшуюся еще со времен службы в Штабе, и поднимался наверх. Зима со всем ее «обмундированием» всегда играла ему на руку, ведь можно было закутаться в теплые вещи так, что ни один шрам не будет виден, и никто не посмотрит косо. Не ткнет пальцем с криком «Проклятая кровь!», не поднимет на смех, не полезет с кулаками. Просто еще один юноша, замотанный в шарф чуть больше остальных – разве на таком морозе этим кого-то удивишь?       Каннареджо не менялся с тех пор, как де Виро ушел к культистам. Он подмечал это каждый год. Здесь бурно кипела жизнь; люди пытались хоть как-то скрасить факт их, по сути, заточения в стенах города. По брусчатке проносились дети, смеясь и закидывая друг друга снежками. На деревьях, и заборах мерцали гирлянды. Рок всегда выходил вечером, когда снег уже не так слепил глаза, отражая солнце в каждом ледяном кристаллике. Все же долгое время пребывания под землей помогло его глазам адаптироваться к темноте, но совершенно отучило от света.       Приятный запах печеного мяса, смешанный с пряностями новогоднего кекса, заставил Рока повернуться в сторону таверны Жоржа. Оживленно, как всегда. Кто-то из местных музыкантов бренчал на лютне, а посетители, судя по радостным возгласам и топоту ног, плясали и веселились. Ароматы доносились настолько аппетитные, что де Виро на миг подумалось, а не заскочить ли ему инкогнито, не прикупить ли порцию рождественского пудинга с собой и полакомиться по возвращении в Подземелья? Но юноша быстро отогнал подобные мысли из головы и даже слегка рассердился на себя за слабость. Ведь, в конце концов, это все – частички совсем другого мира, к которому он больше не принадлежал.       Из Храма доносились песнопения вечерней службы. Еще со времен жизни на Поверхности Ворон помнил, что куда в город не подайся, от этих звуков не уйти. Храм пытался контролировать все. Но получалось ли? Уж точно не в этом городе! Люди здесь живут традициями. Они – единственное, что осталось изолированному народу. И кому они поверят быстрее: далекому и недосягаемому Богу-императору, или же теплым бабушкиным сказкам, поверьям, связи с предками? Ведь в Каннареджо уже точно проживало несколько поколений, последние из которых были рождены здесь и за всю жизнь не видавшие ничего, кроме каменных валов, простиравшихся до неба.       Тем не менее, люди держались! И в праздники их дух был особо силен. Вот мимо Рока пронеслась юрба молодежи, спешившей на танцы. В одной из арок между улицами, под веточкой омелы, обнималась парочка. От этого зрелища что-то внутри Ворона предательски сжалось, и он поспешил подальше от них, на центральную площадь.       Там уже вовсю господствовала атмосфера грядущего торжества. Вода в канале замерзла, и теперь жители – кто с коньками, кто и без – массово перебирались через ограды, дабы покататься на льду. За мостом горели огни в окнах Штаба. На пороге стояли Стейн и Фабрицио, что-то бурно обсуждая. Из дверей выскользнула Николет, с улыбкой протянула мужчинам кружки с чем-то дымящимся и снова укрылась в здании, закутываясь в шаль. Жалел ли когда-нибудь Рок, что ушел? Нет, не жалел. Но в такие дни, когда весь город объединялся в общих заботах, ему было немного грустно, что собственной семьи у него больше нет. Уничтожена Храмом.       Возгласы из-за спины вырвали Ворона из плена дурных мыслей.       - Да он же Проклятая кровь, забыл? Не будем его в игру брать!       - Эй, это мой шарф, пустите!       Затем гогот и звуки возни. Рок обернулся и увидел кучу мальчишек, лет десяти, стаскивающих шарф с еще одного, помладше. Когда у них получилось, на шее жертвы засиял красный витиеватый шрам.       - А я что говорил? Зададим ему жару!       И главарь принялся валить мальчика в сугроб, забрасывая снег за пазуху. Ворон покачал головой и незаметно начертил знак. Обидчик потерял равновесие и свалился сам, да еще и головой вниз. Теперь компания смеялась уже над ним.       - С наступающим Новым годом, – Ворон кивнул малышу с еле заметной улыбкой и поспешил к разрушенному фонтану – назад, в Подземелья. До следующего года.