Харуно Сакура всегда была улыбчивой и милой девочкой, которая умела расположить к себе людей, но в один момент все изменилось. Ее глаза светились радостной жизнью и бодростью, не свойственной многим. Открытость и эмоциональность Сакуры в детстве нравилась взрослым, она была маленьким лучиком света, который не затухал. Даже когда дела у нее шли не очень хорошо, а порой ужасно, девочка улыбалась, вытирала слезы и старалась, во что бы то ни стало все решить. Она была такой на протяжении всей жизни. Росла с доброй улыбкой на лице, но всему рано или поздно приходит конец. И история девочки с нежным цветом волос, добрыми редкими зелеными глазами, с мягкой улыбкой, подошла к концу. Та особенная искорка, что горела в Сакуре, со временем медленно затухала, пока вовсе не перестала гореть. По рамке картины ее повседневной жизни появилась трещина и с каждым разом становилась больше и глубже, пока не разрослась на изображение. И, наконец, привычные рамки треснули и мир лишился одного человека.
С начальной по старшую школу Сакура вела себя достойно и весьма дружелюбно, не забывая про доброе выражение лица, иначе друзей и родителей окутывала паника, мол, вдруг что-то случилось, а девушка снова тянет все на себе. Она была популярна в школе из-за того, что с каждым хорошо общалась. Одноклассников и других учеников будто влекло к ней, как магнитом. Сакура всегда могла поддержать любую тему в разговоре, и простое общение с ней признавали приятным и, в каком-то смысле, познавательным. Харуно много читала, и если ее заставали одну, то обязательно с книгой в руках. Училась прекрасно. Родители хвалили дочь за успешную учебу и гордились ею, а она старалась их не разочаровывать. Нет, зазнайкой девушка не была и никогда не пыталась выставить себя напоказ, скорее, наоборот.
В старшей школе к ней в класс перевелся мальчик. Все девушки влюбились в него, буквально с первого взгляда. Симпатичное личико его привлекало внимание милых дам, а парни брезговали с ним общаться, считая, что они ничуть не хуже новенького со смазливой мордашкой. Темные, как крылья ворона, волосы слегка спадали на лоб, прикрывая такие же мрачные на вид глаза, из-за чего они казались пустыми. Учиха Саске запрещал называть себя по имени, только по фамилии, но Харуно любила идти против системы. Отрешенный вид парня, постоянно ходящего с равнодушным выражением, некоторые обходили стороной, но не Сакура. Она решила попробовать познакомится с ним. Именно с этого все и началось.
Их первый разговор выдался не очень удачным. Последующие разговоры тоже, хотя в другие разы встречи взглядом и столкновения за пределами школы, как и подобное, казались лишь случайностями. Постоянные улыбки со стороны Сакуры и колкости от Саске привели к совершенно необычному повороту судьбы. Эти двое влюбились друг в друга, отчего девушка расцвела еще больше. Она светилась от нахлынувших на нее светлых чувств, о которых часто читала в книге. Еще никогда ее не видели настолько радостную. Желание кричать от счастья разрасталось. Внутри загорелась свеча, которая, как думала Сакура, никогда не должна была затухнуть.
Саске, вроде бы, никак не изменил Сакуру ни внешне, ни внутренне, только сделал ее счастливее. Однако он же и сломал эту милую, скромную и добрую девушку. Любил ли он также Сакуру, как она его? Испытывал ли те чувства, о которых говорила она ему? Неизвестно. Возможно, да. А, может, нет. После выпуска из школы роман долго не продлился. Отношения разорвал Учиха, опозорив девушку перед друзьями из прошлого учебного заведения, в котором учился. Не важно, что произошло. Каждого можно задеть или обидеть чем-то серьезным только для него. И девушка не стала исключением. Для Сакуры это был удар. Все доверие, что накапливалось на протяжении долгого времени, исчезло, будто и не было. Она стала замкнутой, никого к себе не подпускала и ни с кем не разговаривала. Стала молчать. Улыбка пропала, и задор в глазах исчез, все испарилось. Ничего не осталось. Сакура закрылась в комнате и целыми днями сидела на подоконнике, смотря в окно и думая о чем-то своем.
Время шло, и, казалось, что Сакура отпустила свою первую любовь, но поняла, что нет. Прогуливаясь ночью по улицам города, бродя под фонарями, увидела того, кого никак не ожидала. Встретила Саске с новой пассией.
Пусть обнимает не меня, но помнит всё равно.
И пусть случайно моё имя вслух произнесёт,
И пусть молчит, что всё же помнит.
Сакура застыла на месте, спрятав руки за спиной и сжав их в кулаки. Сердце больно заныло внутри. Старая рана вновь открылась, отчего захотелось кричать и плакать. Она стояла и смотрела на то, как Саске обнимает незнакомую девушку, как улыбается больше не Сакуре, а другой. Как целует больше не ее, а другую. В горле застыл ком, реальность заставляла взглянуть правде в лицо, давая пощечину и говоря, чтобы Сакура перестала смотреть на мир сквозь розовые очки, мол, их пора снять. Жизнь жестока и порой несправедлива, и никто не будет счастлив долго, всему приходит конец.
А Сакура помнила прикосновения Саске к своей коже. Его нежные поцелуи на щеках и губах. Тепло его рук помнила настолько отчетливо, будто их отношения все еще продолжаются и ничего не кончено. Она любила этого парня по-настоящему, радовалась каждому моменту, проведенного с ним. Грезила мечтами о будущей жизни вместе с ним. А что получила в итоге? Ничего.
Мой нежный мальчик, ты прости меня за эту дрожь,
И пусть сквозь слёзы прошептала тихое «прощай»,
Не забывай, не забывай.
Саске вместе с незнакомой девушкой направился в сторону Сакуры и, проходя мимо, сделал вид, будто не знает ее и не знал никогда. Но он отчетливо видел, как она из последних сил, сжимая кулаки до крови, улыбнулась такой доброй улыбкой на лице, что Учиха почувствовал себя неудобно и неловко.
Сакура успела прошептать одну фразу, пока пара проходила мимо нее:
—
Не потеряй его и не сломай.
Может, уходя, Саске забрал с собой ту боль, что испытывала Сакура. Ей стало намного легче, как последний раз улыбнулась ему. Да, прошлой Сакуры уже нет, и не будет, но на ее смену пришла другая. Тоже добрая и улыбчивая, но с некоторой пустотой в душе. Больше душевная рана не будет выворачивать наизнанку, принося боль и страдания. Больше не будет больно и плохо. Больше не будет слез, не будет вообще ничего. Сломанную картину уже не восстановить, художник не нарисует ее снова, вставив в прежнюю треснутую раму. Вместо веселой и радостной Сакуры осталась одна лишь оболочка.
Осталась искаженная картина и сломанная рамка.
