О любви и популярности

- Я так тебя люблю, Куроко-чан!~ - впервые за день (миллионный - за весь период их знакомства) слышит девушка где-то над ухом и со вздохом закрывает книгу. Не зря, разумеется: шея ее тут же оказалась в кольце рук, из которых ей не выбраться при всем желании и не выскочить, какой бы ловкой она ни была на корте, отчего чтение, при всей ее общей неприхотливости, было затруднено как раз до той степени, чтобы от нечего делать вяло прогнать свои спутанные мысли и обратить внимание на окружение, конкретно - на парня, который бы еще чуть-чуть - и повалил бы ее, вместе с собой, на пол, после чего она, Куроко, скорее всего, валялась бы вся переломанная, но все так же не особо в своем положении заинтересованная, ибо понимала - он не со зла, но из любви, да пусть это слово не начнет у нее вызывать нервный тик. Момои любит ее по-разному и регулярно, и совершенно, кажется, ему плевать, заспанная ли Куроко, потная ли она, красная, как помидор, от тренировок, или блюющая в туалете от пяти литров выпитого милкшейка - он ее в любом случае любит. Куроко сейчас не шутит. Она вообще шутить не умеет, хотя Момои и смеется, как придурок последний, с ее невпопад сказанных фраз, несмотря на косые взгляды со стороны. Момои, конечно же, любит ее, нет ни одной причины этому не верить. И у всех, разумеется, возникает рано или поздно закономерный вопрос: а ты, Куроко-чан, любишь Момои-куна? - Куроко-чан, а ты любишь меня? - слышит она под ухом, и вздыхает. Да, повторно. Да, этот вопрос возникает и у самого Момои. Закономерный, кто же спорит. Мало того, что Куроко шутить не умеет, так она и с людьми плохо общий язык находит и по большей части с книгами сидит. С книгами ведь как - читаешь их просто, они удобные и простые, а под людей надо подстраиваться, а люди от тебя еще и что-то требуют. Но людей можно ударить, это плюс. Бить же книги, согласитесь, занятие крайне скучное. Момои она никогда не била. От Момои она ускользает, прячется, в инвиз входит - такое, сносное, но не бьет, ибо Момои, как ни крути, ни в чем не виноват. Он же просто любит ее, как в этом можно быть виноватым? Это тебе не Кагами-чан, которой в голову мяч для профилактики должен по три раза на дню прилетать, а то увлечется и посносит всех к чертям. И не Аомине-чан, которую не мячом, а прямо локтем под ребра бить надо, чтоб не зазнавалась. А Момои не такой. Момои не зазнается, Момои никого не сносит, Момои читает в меру и знает, как с людьми общий язык находить. Иными словами, не так, не эдак и уж тем более не как Куроко. Неудивительно, что он популярный, а об ее существовании знает он да команда баскетбольная. Честно, Куроко собой довольна в плане внешности и поведения полностью, проблемы она не видит, но вот что такой весь популярный Момои в ней нашел - это головоломка, над которой голову она ломает (ха-ха, пример ее шуток, посмейтесь), кажется, 24/7 без сна и выходных. Не поймут и его одноклассницы, не поймут и все, кого они, будучи вдвоем, под ручку, в которую Момои вцепится, как рыба в крючок, встретят. Собственно, вот и сейчас, как-то не особо залюбовавшись горящими глазами ее то ли парня, то ли друга, то ли просто бывшего одноклассника, Куроко успела заметить несущуюся на полный порах девушку, чей румянец полыхающий можно было бы использовать вместо светофора, которая, кажется, таки увидев ее, Куроко, что вообще удивительно, ибо она уже как-то свыклась с мыслью о том, что если в нее не врежутся - хрен заметят, зло засопела и, ни разу не сбавив шагу, довольно грубо задела Момои плечом, что в итоге оказалось не "задела", но "толкнула", причем так, что тот, сумев разве что вдохнуть удивленно, полетел вниз. Конечно же, Куроко полетела следом. Куроко полетела в первую очередь, раз на то пошло, и таки оказалась на полу, придавленная, но, хвала всем подряд, не переломанная, но все же ни разу не обиженная. Ни на сопящую девушку, ни на обеспокоенного Момои, который тут же на локтях поднялся и явно разрывался между тем, чтобы кинуться искать виноватую и попыхтеть над довольно пофигистично ко всему настроенной подругой, которая если и окажется, что что-то сломала, будет волноваться явно меньше, чем перепуганный Момои. Куроко же, смотря на его лицо над собой, знаете, с уже подступающими нотками паники, но больше того - невероятно виноватое, продолжала думать. "А ты любишь меня, Куроко-чан?" - эхом разносилось в ее голове, и тут, ни с того ни с сего посмотрев прямо ему в глаза, она удивленно раскрыла рот. - Я тоже люблю тебя, Момои-кун, - произносит Куроко спокойно и уверенно, кладя руки ему на плечи. Повисла тишина; Момои, опешив, вспыхнул буквально в следующую секунду, беспомощно начав открывать и закрывать рот, силясь то ли сказать что-нибудь, то ли просто издать последнее слабое блеяние и со спокойной душой покинуть этот мир. Куроко посерьезневала. - Я тоже люблю тебя, Момои-кун! - на этот раз, громко произнесла она, прямо на весь коридор, во всеуслышанье, так, чтобы каждый расслышал, что она только что сказала. Каждая, точнее. На этот раз Момои застыл. Момои, посмотрев на нее так, будто в первый раз видит, причем видит либо единорога, либо любовь всей своей жизни, выдохнул. И еще раз. И улыбнулся так искренне, до слез искренне, что губа его нижняя предупреждающе задрожала. - Куроко-чан... - Момои-кун, не мог бы ты помочь мне подняться? Ты довольно тяжелый, - ровным голосом напомнила Куроко, то ли не словив драмы, то ли действительно уже переставая чувствовать некоторые мышцы. Он, конечно же, тут же подскочил и подал ей руку, одним рывком ее поднял и начал, причитая и извиняясь, отряхивать ее юбку. Сама же Куроко заметила обиженную девушку и смерила ее неопределенным взглядом. Даже так, даже без объятий популярного Момои, сейчас она ее видит. Сейчас ее все видят, и Куроко, по правде, ни разу не неудобно. Когда Момои закончил, а заодно извиняющимся тоном предложил ей книгу, поднятую с пола, она книгу взяла, но читать не стала. Заместо этого Куроко обвила его руку, прижимаясь к нему, и все таким же ровным голосом напомнила, что сейчас физика, и как бы скоро звонок, посему было бы замечательно, если бы он проводил ее до класса. Момои улыбался. Очень, очень растроганно. - Куроко-чан, ты невероятная, - произнес он, целуя ее макушку, да взял прямой курс на ее классную комнату. Куроко, конечно же, больше любит читать, чем разговаривать, и находиться в тени, нежели в центре внимания. И все же если ее начнут замечать до того, как на десятой скорости нестись признаваться ее парню в своих бесспорно искренних чувствах, или по крайней мере не сбивать их, когда все-таки заметят, с ног, проблем бы значительно поубавилось. Да и с другой стороны, Момои, чуется ей, будет отныне и впредь липнуть к ней так, что как ни старайся не отдерешь, отчего на виду придется бывать чаще, чем хотелось бы. Но если он будет точно так же краснеть перед ней, как моэ на первом свидании? Черт, она и не такое стерпит. Он же, Момои, любит ее; это точно, нет причин в этом сомневаться. А Куроко - его. И она надеется, что ни у него, ни у случайной одноклассницы более сомнений на этот счет не возникнет.