Роза против лилии.

Франциск от нечего делать решил повнимательнее обследовать рабочий кабинет Артура. Если честно, то он мечтал найти личный дневник британца, который тот наверняка вел. Франциск запутался, он не понимал, как к нему на самом деле относится Артур. В их отношениях было всякое: и хорошее и плохое, но все и всегда зависело от Керкленда. Как бы не было горько это сознавать, но это было так. Франциск мог действовать только в тех рамках, что позволял ему британец, не более, иначе.. Иначе Англия разозлится и не так шутливо как всегда, а по-настоящему, и тогда Франциску будет плохо, очень плохо. Когда британец злился, он становился очень жестоким, эта жестокость выражалась в тонкой психологической игре. Керкленд любил не столько причинять физическую боль, сколько унижать и уничтожать человека психологически. Сейчас англичанин был другим:тихим спокойным, немного наивным, словно маленькое дитя, но так было не всегда. И более всего Франциск боялся пробудить того прежнего Артура. Всякий раз, когда британец позволял ему заботиться о себе, ласкать себя, Франциск старался проявить всю нежность, на которую был способен. Он понимал, что англичанину не хватает именно этого, иногда француз впадал в отчаяние от понимания, что все его попытки - пустая трата времени. Но, как известно – надежда умирает последней. И вот сейчас, он усиленно шарил по рабочему столу британца, но так ничего и не нашел. Тогда он решил исследовать книжный шкаф, француз медленно перебирал многочисленные томики, всячески осматривая их, переставляя с места на место, когда до него донесся скрип открывающейся двери. Франциск взял в руки первую попавшуюся книгу и сделал вид, что усиленно читает ее. - Ну, что, my bad girl? - вкрадчивым и спокойным тоном произнес британец, подходя к Франции. Франциск попытался скрыть охватившую его тело дрожь и постарался сохранить спокойный, невозмутимый вид. " Прежний Артур вернулся", - обреченно подумал он, низко опустив голову. Он ждал, что скажет ему Англия, но тот молчал, с невозмутимым видом стоя около француза. Вот такого молчания Бонфуа боялся более всего, ему было бы во сто крат легче, если Англия отругал его или даже ударил, но только не это зловещее молчание. - Артур, - тихо позвал он. Но британец и ухом не повел, он продолжал смотреть сквозь Бонфуа куда-то вдаль. – Я не виноват! – нервно выкрикнул он, вжав голову в плечи. - Да-а? - пропел британец, обходя француза и останавливаясь у него за спиной. – Зачем ты ударил моего младшего брата? Он мне все рассказал. - Он первым набросился на меня. - Альфред глупый ребенок, он решил, что ты что-то сделал со мной. Ты должен был все объяснить ему, а не бить его. Зачем ты ударил его? – наклоняясь к уху Франции, злобно прошептал Англия. Франциск молчал, опустив голову и непрерывно глядя в пол. - Молчишь, нет ответа? - саркастически произнес Артур, запуская руку в волосы француза. – Ну же, Бонфуа, ты ничего не хочешь мне сказать? Ответом ему послужило гробовое молчание. - Bad girl, - ядовито прошептал Керкленд,резко потянув волосы француза на себя и заставляя того запрокинуть голову назад. Франциск почувствовал, как Артур провел тонкими холодными пальцами по изгибу его шеи. Он вздрогнул, и эта дрожь не укрылась от взгляда британца. Он усмехнулся. - Обними меня, - тихо попросил Франциск. Британец хмыкнул, небрежно погладил Францию по голове и сел на диван. Несколько секунд француз простоял в нерешительности, затем быстро обернувшись, он, подошел к дивану и сел на пол у ног британца. Тот внимательно посмотрел на него и, положив голову на спинку дивана, закрыл глаза. Через несколько секунд он почувствовал, как француз робко взялся рукой за пряжку ремня на его штанах. Артур, резко открыл глаза с недовольством и удивлением, посмотрел на Францию. Бонфуа замер, в его глазах читалась мольба. - Господи, Франциск, что я с тобой сделал? К чему я приучил тебя? – с отчаянием прошептал Керкленд, злясь на самого себя. Он резко убрал руку француза со своих штанов. - Артур, пожалуйста, позволь мне, - умоляющим голосом, прошептал Франциск, похотливо и с нетерпением облизав свои пухлые губы. - Франциск, не надо, - устало прошептал англичанин, в его голосе сквозили злость и раскаяние. - Нет, я хочу, - тихо, но уверенно ответил тот, вновь берясь за ремень британца. - Прости меня, - горько прошептал Керкленд. - Все в порядке, Артур, - мягко проговорил Бонфуа, решительным движением, расстегивая ремень англичанина. - Плохая девочка, - ласково проговорил Артур, наклоняясь и целуя француза со всей нежностью, на которую был способен. – Может быть, пойдем в спальню? – предложил он, поднимаясь и увлекая за собой своего друга. - Только, не связывай мне руки, я хочу иметь возможность прикоснуться к тебе, - попросил Бонфуа. - Ладно, - снисходительно ответил тот.