Разведка

Пожалуй, третьей вещью во всей чёртовой вселенной, которую Экстон мысленно вносил в список своих самых любимых вещей, не считая своих близняшек турелей и шоколадный торт, который когда-то пекла Сара в перерывах между армейскими штучками, был тёплый душ. Не то, чтобы бывший военный страдал помешанностью на собственной чистоте, которой априори быть не могло ежедневно из-за постоянных схваток с разношёрстными тварями, — он всего лишь любил понежиться под струями воды, приятно обволакивающими тело и позволяющими на какое-то мгновение расслабиться и забыться. Привычная утренняя пробежка, пока остальные искатели хранилища мирно (или не очень) отсыпались в своих постелях, а затем — водные процедуры, и Экстон словно пропадал. Уносился в другой мир, который построил сам в своём сознании, абстрагируясь от реальности. Ещё ему нравилось разглядывать шрамы на своём крепком, подкачанном теле; шрамов было бесчисленное количество, начиная с шестнадцати лет, когда совсем юный Экстон подался в армию Даль. Ладонь прошлась по самому крупному и самому первому, полученному как раз в юношеские годы, шраму: он уродливо рассекал правое бедро, практически до самого колена, но сам спецназовец находил в этом нечто привлекательное. Словно убеждал себя этой бредовой стереотипной чепухой о том, что мужчин украшают шрамы. Словно всем плевать на то, каким именно образом эти шрамы достались. Парень устало вздохнул, утыкаясь лбом в прохладную стенку душа и на секунду закрывая глаза. *** Тем не менее, Экстон был далеко не единственным из разряда тех, кому не спится по утрам. Как только солнце показывалось на горизонте, небо окрашивалось в кроваво-оранжевые тона, а птицы ещё не успевали начать петь, свои глаза продирало иное существо. Ещё с самого появления на свет Зер0 был приучен тесно взаимодействовать с солнцем. Оно в прямом смысле было его покровителем, заряжая теплом и энергией на грядущий день. И посему ассасин предпочитал взаимодействовать со светилом по максимуму, да и в этом были свои плюсы: какое-то время в округе царила священная тишина. Можно было посвятить себя медитации или удовлетворить эстетические потребности, прогуляться по ещё спящей Пандоре и изучить её. За несколько часов переделав большинство из вышеперечисленных занятий, убийца невольно заскучал. Стрельбище было закрыто (после скандала с Маркусом насчёт того, что на Пандоре принято спать в такое время, а не палить «Громовержцем» по живым мишеням), как и прочие заведения. Оставалось лишь сидеть, застыв в однообразной позе, и, даже не колыхаясь, наблюдать за тем, как город постепенно просыпается. Было в этом кое-что интересное: одним из первых просыпался Экстон, похоже, уже на подсознательном уровне прижившийся к такому режиму. Парень устраивал обязательную пробежку, и, не отнять, Зер0 нравилось наблюдать за ней. Спецназовец вообще стал любимым объектом внимания снайпера, и, похоже, был очень даже не против подобного. Это было лишь на руку самому киллеру, и сейчас он уже едва ли не наизусть знал, чем занимается солдат вне заданий. Далее по расписанию шли водные процедуры. Они были своеобразным запретным плодом для ассасина, потому что Экстон каждый раз не позволял присоединиться, объясняя, что у людей подобное не принято. Ну или принято, но только по обоюдному согласию и особой близости. Странные, глупые люди. Зер0 прекрасно знал, что Экстон не против. Его выдавали эмоции и выброшенные в воздух химические вещества, которые не остались без внимания другого Искателя Хранилища. Похоже, парень ломался не столько из вредности, сколько из боязни, что всё внезапно может обернуться совсем серьёзно. Впрочем, страх нередко перекрывался скрытым желанием, и Зер0 догадался, что первый ход требуется от него. Кажется, сегодня даже было настроение на подобное приключение. Так что, оставив на крыше часовни своего клона, убийца спрыгнул вниз и хвостом последовал за запыхавшимся военным. Минута, и он вместе с Экстоном проник в душевую, пристально впиваясь взором в статную фигуру, стремительно теряющую одежду. Искатель ощутил, как много он потерял, не сделав подобным образом раньше — у спецназовца было невообразимо красивое для человеческой расы тело. И, кажется, визуального наблюдения вскоре стало не хватать. Кончики пальцев даже навязчиво закололо. Бесшумно вздохнув, киллер сделал пару смелых и широких шагов вперёд. Оказавшись у нужной душевой кабины, Зер0 отключил маскировку, ожидая чужой реакции. Когда спецназовец неожиданно ощутил чужое присутствие позади себя, то резко, даже слишком резко обернулся, совершенно нелепо поскальзываясь на ровном месте и по блядской инерции влетая со смачным шлепком в боковую стенку душевой кабинки, которая несчастно скрипнула под натиском чужого и, между прочим, немаленького веса. Он задышал бешено и загнанно, словно его сердце и не успокаивалось вовсе после длительной пробежки, испытывая, вероятно, приступ ненормального испуга, словно солдат увидел перед собой супербезбашенного варкида, готового накинуться в любую секунду, словно… — Как же ты меня напугал, чёрт тебя возьми, — прошипел спецназовец, неловко закрываясь руками, — что ты здесь делаешь? Для Зер0, разумеется, подобная реакция не являлась чем-то новым. Он был искусным мастером неожиданных и незаметных появлений, заставляя людей и прочих существ шарахаться от внезапности. Так что, ни один мускул на лице ассасина и не думал вздрогнуть, разве что прорезалась едва различимая улыбка, которую невозможно было увидеть благодаря непроницаемому шлему. Но было, всё же, в данном случае нечто удивительное: убийца впервые видел своего напарника настолько раскрепощённым, беззащитным и даже… Смущённым? И зрелище это не могло не завораживать. Обычно в подобных случаях возникали два желания: либо убить, либо обладать. Экстону повезло, и он пролетел с вероятностью распрощаться с жизнью, зато обрёл роль занятной игрушки, которую то и дело хотелось подёргать за ручки, досконально изучить. Искатель Хранилища не стал отказывать себе в удовольствии узурпировать абсолютную власть над ситуацией, и посему совершил ещё пару шагов, проникая внутрь кабинки и бесцеремонно уничтожая всяческое личное пространство спецназовца. Вода стала попадать на защитный костюм ассасина, но это совсем не смущало его — он любил воду не меньше, чем стоящий напротив человек. Да и материал был потрясающий и сох с удивительной скоростью. — Я на разведке, — коротко объяснился снайпер. Далее послышался треск расстёгиваемого ремешка — Зер0 избавлялся от перчатки. — Разведка, говоришь, — Экстон растянулся в слабой улыбке, отлипая от стенки и выпрямляясь; он смотрел на ассасина с особой внимательностью, изучающе, словно пытаясь просчитать его действия. Но, увы, убийца оставался неразрешимой загадкой, разрешение которой не известно даже самым мудрейшим из мудрейших. — Что, нравится? Кажется, натура Экстона, благополучно вышибленная элементом неожиданности, теперь вернулась, и вояка стал узнаваем. Пожалуй, таким парень нравился ассасину гораздо больше — дерзких и непокорных было гораздо интереснее приручать, чем просто брать своё у послушных и застенчивых. Тем более, руки военного отправились гулять по рельефному стану, открывая весьма интригующий вид. Ладони прошлись по торсу, поднимаясь выше, касаясь ключиц и шеи, а затем огладили несколько шрамов. Спецназовец явно был заинтересован в реакции напарника, продолжая сверлить того взглядом, полным азарта. — Хочешь, чтобы я устроил тебе шоу? Настоящее веселье. Или хочешь прикоснуться? Не стесняйся, лапушка. Зачарованно проследив за довольно откровенными действиями спецназовца, Зер0 убрал в карман свою перчатку и придвинулся ещё ближе, буквально пригвождая горячее тело к стене. — Шоу начато. / Будет глупо лишь смотреть. / Приму участие. После этих слов наёмник протянул руку вперёд, холодными пальцами касаясь чужой груди. Зер0 заметил, что человеческая кожа оказалась более тонкой и менее выносливой, чем его собственная. Это не отменяло приятности прикосновений, и четырёхпалая конечность заскользила выше, добираясь до выступающих ключиц и задерживаясь там. Для Экстона всё было довольно… странно. Нет, скорее необычно и непривычно, но чертовски интересно, сносяще остатки адекватных мыслей, всё так, как больше всего любил бывший солдат. Он любил творить безумные вещи, любил пробовать что-то новое, сумасшедшее, что-то, что будоражит всё изнутри. Спецназовец испытывал к ассасину некую симпатию и привязанность, которая была куда сильнее и, вероятно, интимнее, в сравнении чувств к другим Искателям; Экстон всегда наблюдал за Зер0, скрытно, конечно же, изучая не только повадки, жесты, интонации, когда тот зачитывал хайку, но и оценивал его боевые навыки, которые, если были и не от бога, в коего солдат никогда не верил, то от явно чего-то совершенно сверхъестественного. Солдат довольно улыбнулся, ощутив чужое прикосновение: — Смелее, солдат. Я не хрупкая ваза. Или же ты пришёл за лаской? Экстон не был бы Экстоном, если бы не перешёл все дозволенные границы: это он всегда первым рвался в бой, это он утверждал, что получится завалить Супербезбашенного при фатальном минимуме здоровья, и это он сейчас вжимал Зер0 в стену в наивной попытке перенять инициативу. — Разденься, — не просьба, а самый настоящий приказ, и Экстону кажется, что у него всё плывёт перед глазами и приятно кружит голову то ли от долгой нехватки такой близости, то ли от чего-то ещё. Ответом на подобную дерзость послужил лишь высокомерный и даже одобрительный смешок. Далее — рывок, и позиции вновь изменились. Спецназовец снова у стены, но на этот раз ассасин прижался к нему всем своим телом, чертовски медленно ведя оголённой ладонью по мускулистому боку и направляясь ниже, а «защищённой» рукой расстёгивая молнию на своей куртке. — Смирно, солдат / Не вздумай зазнаваться / Здесь командир не ты, — прошипел над чужим ухом наёмник, тем временем стремительно приближаясь к внутренней стороне бедра Искателя Хранилища. — А ты куда сильнее, чем кажешься, — констатировал Экстон, вновь оказываясь у стены, и неожиданно для себя судорожно выдыхая. Но подобное поведение со стороны ассасина ему даже… нравилось. И хотя ещё в армейские годы своей службы он нарушал приказы, всем своим видом показывая, как сильно не хочет подчиняться, в нём были выработаны все дисциплинарные навыки. К тому же, ему хотелось увидеть Зер0 в роли «командира»; на мгновение Экстон даже расплылся в улыбке, представляя убийцу в военной форме, предназначенной для высшего звания. — Откуда такое рвение к власти, лапушка? Я даже не ожидал. Почти. Язык скользнул по нижней губе, и Экстон уцепился за бёдра любителя хайку, далее внаглую располагая ладони на крепких ягодицах. Вовсе не удивившись вполне ожидаемой наглости со стороны спецназовца, Зер0 позволил ему подобное развлечение, прекрасно зная, что более откровенного тактильного контакта парень желает уже давно. В это же время убийца внимательно вслушивался в чужое дыхание, которое благополучно сбилось, и пытался понять, какие действия вызовут ещё более бурную реакцию. Избавив от перчатки и вторую руку, наёмник скользнул ей по пояснице военного, другой наконец накрывая его плоть. Экстон довольно выдохнул, ощутив прикосновение ниже, и рефлекторно толкнулся бёдрами в ладонь ассасина; пожалуй, у парня слишком давно не было подобной близости, а самоудовлетворения, казалось бы, едва хватало. Искатель практически вжался в убийцу и неожиданно вновь сменил положение, прижимая Зер0 к стенке душевой и утыкаясь лбом в его плечо. — Разденься, — тихий выдох, и вновь рефлекторное движение бёдрами, — я хочу видеть. Пальцы образовали вокруг члена плотное кольцо, и Зер0 стал совершать ими плавные поступательные движения, тщательно наблюдая за реакцией как со стороны тела, так и эмоций. — Не торопись. / Спешить нам некуда. / Ещё увидишь, — как всегда убийственно спокойным тоном прошипел Искатель Хранилища, а затем обхватил свободной ладонью запястье Экстона и направил руку к своей оголённой груди. — Довольствуйся тем, что есть сейчас. — Хорошо, — на вдохе выдавил из себя солдат, имея в виду то ли собственные ощущения, то ли наконец соглашаясь с ассасином; его ладонь касалась чужой кожи ласково и осторожно, словно изучающе, а затем он прижался губами к открытой области шеи Зер0. Пара пылких поцелуев, после — попытка (из чистого любопытства) поставить засос. — Мне нравится твоя кожа, — заявил Экстон, вновь целуя довольно тонкую шею ассасина. С губ сорвался едва слышимый стон, который тут же растворился в шуме воды, и парень неловко улыбнулся. А Зер0, довольствуясь тем, что сумел усмирить постоянно рвавшегося в бой зверя, сосредоточился на общей атмосфере и своих ощущениях. Чужие губы приятно обжигали кожу, разнося по телу эфирные мурашки, и снайпер искренне радовался наличию своего костюма, чтобы скрыть проявления уже давно чуждых ему чувств. В какой-то момент кожу будто бы на мгновение пронзили иглой, оставляя лёгкое жжение. Чувство странное, но довольно приятное — этого вполне хватило, чтобы заставить наёмника осознать, что он возбуждается. Это никак не входило в сегодняшний план, да и моментально раскрываться перед спецназовцем таким образом никак не хотелось. Так что, Искатель Хранилища тряхнул головой и сконцентрировал внимание на доставлении удовольствия другому человеку. Поощрительные стоны отрезвляли, и ловкие пальцы усерднее и быстрее стали водить по плоти, время от времени дразня уздечку и головку. В этот момент ладони спецназовца оглаживали чужой торс, будто вырисовывая какие-то неведомые никому символы, касались шеи, ключиц, затем вновь шеи; дыхание Экстона давно сбилось, а по телу раз за разом прокатывалась волна удовольствия в виде слабой дрожи. — Я хочу сделать тебе приятно тоже, — прошептал солдат, заметив, как ассасин неожиданно тряхнул головой, вероятно, отгоняя некое наваждение. Происходящее показалось Экстону довольно нечестным по отношению к хладнокровному убийце. Но, кажется, собственное удовлетворение не входило в планы Зер0, по крайней мере, сегодня, и спецназовец мысленно взял себе это на заметку… Что ж. В другой раз. Обязательно. — Ох, бл… Чёрт. Мистер ловкие руки, — со сдавленным стоном выпалил шутливый комментарий молодой человек, однако вовсе не пытаясь задеть. Как говорится, в каждой шутке есть доля правды. — Я… я скоро… Убийца не прекращал ритмичных движений рукой, свободной в это же время водя по рельефному телу солдата. Пальцы прошлись по крепким бокам, поднялись к груди, достали до ключиц и шеи, а затем вдруг вплелись в намокшую шевелюру, задерживаясь там. Когда наступила долгожданная разрядка, ноги Экстона неожиданно подкосились, и тот едва не свалился на пол, если бы не успел крепко ухватиться за плечи ассасина. — Спасибо… И прости, — усмехнулся солдат, выпрямляясь. — Но учти, что потом моя очередь. Если ты понимаешь, о чём я. Смыв с оголённой ладони следы ушедшего в прошлое развлечения, снайпер высветил на лицевой панели привычную улыбку, произнося: — Вызов принят. Теперь у этих двоих появилось новое задание — выбраться из душевой так, чтобы остаться незамеченными, и избавить себя от посторонних вопросов…