Вовремя попасть...

Я ошиблась, ожидая, что письмо от Сириуса появится у меня уже через пару дней — мистер Бродяга не написал мне ни через неделю, ни через месяц. Сова от него так и не прилетела, и по прошествии нескольких месяцев я перестала ждать, окончательно списав старшего сына со счетов, решив, что он пойдёт проторенной дорожкой канона — по собственной глупости или инициативе Дамблдора угодив в Азкабан. Уточнив у гоблинов, что деньги на содержание вовремя переводятся на его счёт, я решила, что больше не буду заморачиваться по этому поводу. Кто-то мог бы сказать, что я бестолковая дура, бросающаяся из крайности в крайность, а приглашать в гости человека, которому я не доверяю — очень безответственно. Кто-то предложил бы упрятать поместье под Фиделиус, ограждая себя от опасных или просто нежелательных визитов… Но этот кто-то явно забыл, что кроме меня в доме имеются два молодых человека, один из которых усиленно строит карьеру зельевара, нарабатывая имя и получая за это полновесные галлеоны, коими упорно делится со мной, считая себя не только обязанным возместить всё то, что было мной на него потрачено, но и досконально высчитывая мою долю от заработанного им на стороне. Оставить мальчика без заработка, а соответственно, без ощущения собственной значимости, я не имею права, а предлагать искать другое жилье не хочу. Во-первых, он всё же наш личный зельевар, и в нужный момент разыскивать его совой, теряя время, я не желаю, а во-вторых, как уже говорила раньше, я привязалась к нему. Так что моя натура — до ужаса эгоистичная — желает лицезреть мистера Снейпа постоянно. Второй имеющийся в доме молодой человек, точнее, первый для меня не только по значимости, но и по эксплуатации наших двух сов, — поселившихся с недавнего времени в симпатичной совятне, аккуратной и легкомысленной башенкой приткнувшейся к боку нашего особняка, как какая-нибудь мамзель к суровой мамаше, — тоже постоянно строчит письма. Совы, живущие в башне, редко скучают без дела — то Северусу нужно отправить зелье заказчику; то Регулус должен списаться с гоблинами или с кем-то из арендаторов, или с мастером-артефактором, три раза в неделю дающему моему сыну частные уроки, или с Франсуазой… По последнему из адресатов не могу сказать ничего — ни хорошего, ни плохого. Я как в воду глядела, заподозрив, что нечаянная встреча на вокзале в Италии может обернуться неожиданным интересом. Девушка за прошедшее с нашего знакомства время как-то резко похорошела, и я просто не сомневалась, что Регулус заинтересуется ею — уж очень задумчивым был мой сын по возвращении… Что касается моей последней встречи с Сириусом — я предполагала, что, не ответив на моё приглашение, он всё же может рассказать Дамблдору, где нас при случае искать, и не отметала возможности посещения нас кем-нибудь из ордена, с совсем не дружеским визитом. Но то ли я переоценила болтливость Сириуса и его ненависть к нам, то ли недооценила его же благородство и преданность семье, с пеной у рта им отрицаемую… Хотя, вероятнее всего, мы просто неинтересны руководителю Ордена Феникса — да, Блэки; да, известная и влиятельная в прошлом чистокровная семья; возможные приверженцы Волдеморта — но подались за границу, стремясь сбежать от надвигающегося противостояния. И даже если директор точно знал, что и Регулус, и прилепившийся к нам Снейп — носители метки, они были одними из многих, так что планы (если таковые имелись) относительно того же Северуса можно легко пересмотреть — запутавшихся молодых людей достаточно и разыграть карту пророчества не составит труда. Если же всё делалось не по тайному дамбигадскому плану, а по воле случая или магии, которой в моём мире любили приписывать разум — то случай или мыслящая субстанция уж точно найдут возможность донести слова Трелони до адресата, невзирая ни на что. В общем, нас, как мне кажется, оставили в покое. Все. И это не могло не радовать…

***

Итак, время стремительно бежало, приближаясь к лету и тому дню, когда на свет появится отпрыск Поттера, коему суждено стать Избранным. Северус всё также варил зелья, попутно закопавшись в книги по менталистике — эта наука увлекла его настолько, что порой Снейп передвигался по дому как сомнамбула, уткнувшись в книгу и не видя ничего вокруг, не натыкаясь на предметы только благодаря природной ловкости, будучи диаметрально противоположен в этом незабвенной Тонкс, являвшейся ходячим пособием по неуклюжести. Кстати, моя племянница Андромеда уже произвела ту на свет и я посылаю ребёнку подарки ко всем праздникам — магическим и магловским, сомневаясь, впрочем, что Меда их вообще разворачивает, уверенная в том, что таким образом я пытаюсь наслать на её дочь, как и на неё с мужем, проклятие, желая извести гнилой побег чистокровного древа.

***

Регулус снова красовался тёмными кругами под глазами, честно нажитыми благодаря гоблинам, старичку-артефактору и милой девушке Франсуазе, что раздирают моего сына на части, будто участвуя в каком-то неведомом соревновании по перетягиванию каната из его нервов. Он почти перестал спать, просиживая днями и ночами то за счетами, что добросовестно отправляют ему зеленошкурые работники Гринготтса, то за какой-то заготовкой-артефактом, то читая письма или строча ответ… Бедный мой мальчик, он так загонит самого себя!..

***

— Кричер! — Хозяйка Вальбурга звала своего верного, но позабытого слугу — Кричер рад служить хозяйке… — Да, да, да, это я уже слышала — ты повторяешься, Кричер!.. Прекрати паясничать, отпусти уши и слушай — я хочу, чтобы ты усыпил Регулуса. Вы, эльфы, умеете такое делать, или мне надо выпросить у Снейпа зелье, чтобы вылить сыну в кофе, который он поглощает в неимоверных количествах? — Хозяйка Вальбурга хочет, чтобы я убил её сына?! Единственного наследника благороднейшего рода Блэк? — в голосе домовика явно слышался ужас пополам с недоверием. — Что?! — возмутилась я. — Убил?! Ты что городишь, лопоухий?! — Но хозяйка сказала — усыпить… — И что? Ты перепутал его с блохастой дворнягой, надоевшей хозяевам? — пытаясь сдержаться и не орать, произнесла я, в тот же миг невольно подумав о Сириусе, сравнение с которым так и напрашивалось после этих слов. Но даже этого сына я не хотела видеть мёртвым. — Я просто поинтересовалась, можешь ли ты сделать так, чтобы Регулус выспался, а то он уже начинает походить на инфернала, но при этом, уверена, не даст мне возможности применить к нему «сомниус». — Поспать? — переспросил Кричер и судорожно сцепил в замок пальцы на своём впалом животе, явно борясь с привычкой таскать себя за уши по любому поводу. — Конечно, старая ты калоша, просто поспать!.. — Кричер сделает, — пальцы расцепились только затем, чтобы смахнуть с длинного носа слезу. — Ох, что-то ты стал слишком сентиментальным, — покачала головой я, делая вид, что недовольна данным фактом. — Куда делось всё твоё брюзжание? Ладно, иди — я хочу, чтобы после обеда мой сын спал сном младенца.

***

За прошедшее время слухи обо мне и Снейпе, не подогреваемые должным образом, тихо сошли на нет, не получая подпитки из газетных статей, и вопиллеры уже не появлялись в нашем доме, нарушая покой. Жизнь становится неожиданно тихой и рутинной — с заведённым распорядком дня, с точным временем обеда (на время завтрака и ужина я не покушаюсь, сама с удовольствием валяясь по утрам в постели и давая мальчикам возможность прогуляться куда-нибудь вечером). Я наконец смогла расслабиться в отсутствие угрожающих мне и моему сыну факторов — лидеры гражданского противостояния, оставшиеся на родине, больше не строили планы с нашим участием, забыв, хоть и, возможно, временно, о нашем существовании. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить. И поэтому я решила прислушаться к своей интуиции, которая прямо-таки вопила, что пришло время сунуть нос в те книги, копиями которых мне пришлось поделиться с бывшим одноклассником Томми. Что же такого, ему нужного, он надеялся там найти?.. В общем, потакая самой себе и движимая любопытством, которое, как известно, сгубило кошку, я решилась притащить эти труды неизвестных мне пока авторов в наш французский дом — всего лишь копии (их я всегда смогу быстро уничтожить), не рискнув спускать оригиналы с цепи. Честно говоря, я ограничиваюсь ими не только из-за нежелания поближе познакомиться с представителями нашего или французского аврората, но и по причине обыкновенного страха — я совсем не уверена, что смогу совладать с разбушевавшимися инкунабулами. Пообещав себе, что в последний раз пользуюсь услугами Кричера, которому, как и всем домовикам, оказывается, всё же многих сил стоит моё перемещение через пролив, я вернулась на Гриммо, порадовавшись тому, что дом, оставленный нами без особого сожаления, выглядит вполне обжитым — почти нет пыли, мгновенно покрывающей все поверхности заброшенного жилья, оставляя ощущение серого мягкого савана; в портьерах не гнездятся докси, а в шкафах не прячутся боггарты и прочие волшебные паразиты, любящие селиться в таких местах. В этот раз я рассчитывала немного здесь задержаться, чтобы не торопясь скопировать все три фолианта, не прыгая туда-сюда ненормальным кузнечиком, как делала это до того, как узнала, что волшебство домовиков всё же имеет свои ограничения. Комната в подземелье, в которой хранились книги, встретила меня застоявшимся, но сухим воздухом, и ощущением затаившихся хищников, идущим от узниц. Подкормив одну из них своей кровью, я приступила к копированию, не обращая внимания на недовольство остальных…