не обрести

Вдоль по сосудам течет заржавелая кровь, через удар закрывается с лязгом засов. Руки ослабли, не держат родного меча. Впору удариться оземь и дико кричать. Впору ногтями вгрызаться в межреберный стык. Ты ошалел, ты к такому совсем не привык. Вороны кашляют что-то в нефритовый мох: это жестоко и хрипло смеется твой бог. Гнев перерезал немало оскаленных ртов. Морок упал, только к яви ты был не готов. Ходит средь мертвых монах, напевая псалмы; тянется черный полог от сутулой спины. Ты тяжело оседаешь на каменный вал, думая только о том, как нещадно устал. Вороны кашляют, точно вот-вот отпоют; ты ухмыляешься, словно оставшись в бою. Ты приходил как спаситель, как друг и как брат. Но осознай же: тут некого больше спасать. Нет ни друзей, ни врагов среди палых костей. Кровью рябина тебе обернулась во сне. Бабка вещунья пророчила: будешь один, всех потеряешь, плутая меж согбенных спин. Медленно, верно, теряя, ты долго блуждал. Верно, старуха, не сказки твоя ворожба. Кровь превращается в алый рябиновый мед. Вороны кашляют, их ничего не берет. Руки – по локоть, а меч – хоть на бога иди. Нет для тебя больше бога. Теперь ты один. Можно ль дышать сквозь скомканные «прости»? Рано утраченных больше не обрести…