Вот это поворот головы и шеи!

— Ну и что это сегодня было? — спросил Антоха. Мы уже минут двадцать крутились по стоянке, пытаясь найти место для парковки. Ну, точнее, мы ждали, пока кто-нибудь освободит место, и мы сможем встать, точнее, Антоха сможет встать. Но уезжать пока не желал никто. — О чем ты? — конечно, я знал, о чем он, но обсуждать это с Антохой не было никакого желания. Одним из моих принципов на протяжении последних десяти лет было не вестись на провокации, плевать на подначивания и все в этом духе. С моим взрывным характером тормозом служило только это. Когда-то давно я сильно проебался на этом, а повторять такой отвратительный момент не хотелось совсем. Но сегодня это случилось, и вышло еще хуже, чем когда-либо раньше. Влюбиться в главную красотку, «королеву», стерву и шкуру ПТУ было самым тупым, что когда-либо со мной случалось. А уж повестись на провокации ее шестерок и подавно. И не важно, что я извинился перед пацаном, который влип в это говно. Важно то, что я повелся, взбесился, отыгрался по их воле на невинном человеке, не смог себя удержать и показал себя не в лучшем свете. Когда мы с Антохой вчера договаривались сходить на новый фильм, я имел неосторожность понадеяться, что сегодняшний день испортить не в состоянии ничто. Но кое-что все-таки его испортило. И не то, чтобы желание идти на фильм исчезло совсем, но немного поубавилось так точно. Самокопание всегда было одной из лучших моих черт. Но, несмотря на это, я все равно вел себя как мудак и иногда не замечал очевидного, и это часто приносило мне кучу проблем. Поход в кино точно не лучшее время для промывки собственных мозгов и выражения ненависти по отношению к одной миленькой суке. Нам, наконец, повезло, и мы смогли припарковать Антохин пикап на только что освободившиеся место. — Ты прекрасно меня понял, Сань. Что за херь была сегодня с Вальком? — мы уже вылезли из машины и шли ко входу в Яблоко. — Ты тоже прекрасно знаешь что это было, Тох! Вся моя блядская хваленая выдержка канула в лету… Каким бы я не был пофигистом, ты знаешь, что я чувствую, — мы уже зашли в здание и поднимались по эскалатору на второй этаж. Мы специально решили приехать пораньше чтоб поесть, пошарить по ларькам и не мотаться по парковке как ебланы за десять минут до начала. — А ты уверен, что это она им идейку подкинула? — Бля, ну это ж ее шестерки. Конечно, уверен. У них нет ни собственных идей, ни мозгов, ни воли. Как меня только угораздило втюрится в Аньку Карч… Центр был новый, имел в себе хороший кинотеатр, хуеву тучу кафешек и множество магазинов. В нашем городе он был первым и единственным. Большинство брендов имеющихся на улицах нашего города переселились сюда, тоже сделали мелкие ларьки с главной улицы и всевозможные рестораны общественного питания. Если, конечно, у них хватало денег на аренду. Так что встретить здесь знакомого человека было не сложно, особенно в субботу, во вторую половину дня. Что с нами и произошло… Тоха стоял с прихуевшей рожей, будто нечаянно кого-то спалил. — Ты что, влюбился в меня? — за мной стоит сама Анька. Пиздец, ну теперь этот хуев день не сможет стать хуже… — Ой бля, а будто ты не знала? Уж такая сука как ты точно должна знать. Хорошо сегодня повеселилась? — грубость была моей лучшей защитной реакцией. — Не понимаю, о чем ты, — и сколько раз различные вариации этой фразы прозвучали сегодня? — Ну да! А как слать своих шестерок ко мне, так это мы понимаем! — Я все равно не понимаю. Это связана с сегодняшним случаем с Валей? И как, скажи на милость, к этому причастна я? — Ну твои же шестерки ко мне сегодня пристали. Они же исполняют любые приказы своей Любимой Анечки, — эх, сарказм. Скоро я перейду на откровенные оскорбления. — Во-первых, они не мои шестерки, а, во-вторых, мы сегодня о тебе ни разу не разговаривали. К тому же я никогда не приказываю! Что за бред вообще? — Ой, ну да, блядь, ну да. Только не говори, что они твои друзья. У такой шкуры не может быть друзей. Да и такие мразоты, как они, не могут быть нормальными друзьями, — ее лицо вытянулось, а в уголках глаз навернулись слезы. Нехер обижаться на правду. — Как ты меня назвал? — эй, она че, плакать собралась? — Шкура. Что-то не нравится? Ну на правду не обижаются, котик. Кстати, ты тут одна? Как же ты справляешься без своей ебливой свиты? Одинокая королева уебанов. Кто же твои сумочки носит, котик? — это было сказано настолько саркастично и настолько издевательским лицом, что она расплакалась и убежала. Я расхохотался. Антон присвистнул:  — Чет ты перегнул.  — Да насрать! — я махнул рукой и пошел на следующий эскалатор — время до кино еще оставалось. Тоха пожал плечами и поплелся следом. Ничего путного мы так и не нашли. Оставалось буквально полчаса и мы сели перекусить. Аньку мы видели мельком, когда заходили в зал. Она была все с теми же пакетами, но уже с чистым, без косметики, лицом. Наревелась, тварь. Так ей и надо. Кино оказалось интересным. С того момента, как начались вступительные титры и до последней сцены я не думал ни о чем, кроме того, что происходит на экране. После этого мы с Тохой еще минут двадцать простояли в очереди за едой — дома жрать было нечего. Отдав мне ключи от машины и сказав, что скоро вернется, Антон умотал по каким-то очень важным делам. На парковке почти не было машин, и пикап Тохи хорошо выделялся из всех универсалов и малометражек. Но мое внимание привлекло кое-что другое. С самого края парковки, около перегоревшего фонарного столба стояла Анька. Точнее, была зажата каким-то уебком. — Эй, пацан! С хуя пристал к девушке? — как бы она меня сегодня не выбесила, а изнасилование в подворотне было слишком жестоко. К тому же, сложившаяся ситуация ей явно не нравилась. — Половцев? А ну, не лезь. Вали, куда шел! — ох, а сейчас, похоже, будет драка. Козлов Паха — тот еще кусок говна. Более мерзкого пидараса я не встречал. Ему еще никогда не удавалось вывести меня из себя, но даже без этого я пару раз набивал этому блядскому уроду морду. — Тебе прошлого раза не хватило? Так я могу повторить, мне не трудно. Этот день и так уже испорчен к хуям, — с усмешкой проговорил я перед тем как ударить его кулаком в живот. Драка длилась недолго. Козлов был мелкий, щуплый и никогда не составлял мне конкуренции, поэтому и разобрались мы за пару минут. Когда он свалился на асфальт, я уже решил его не трогать — лежачих, как никак, не бьют. — Ты у меня, блядь, еще получишь, урод ебаный! — ругаясь по чем свет стоит, он ели как поднялся и поплелся с парковки, зажимая ушибленный бок. — Господи, Саш! С тобой все в порядке? — Анька набросилась на меня после того, как этот кусок говна исчез с поля зрения. Она принялась ощупывать мои ребра, живот, шею и лицо на наличие переломов. Но, к счастью, ничего страшнее синяков и мелких царапин не нашлось. — Ты нахера вообще полез? Заняться нечем было? — Вот только не говори, что справилась бы без меня. К тому же, я бью его при каждой нашей встрече, — я выпрямился и окинул ее взглядом — вроде, была жива и невредима. — Он бы отстал через пару минут. Что, думаешь, уебки никогда не приставали? И что ты вдруг полез меня спасать? Снизошел до шлюшки, ну спасибо. — Этот бы не отстал. Он бы затащил тебя за тот угол и выебал во все дыры. Это он умеет. Какой бы шлюхой ты ни была, этого не заслуживает никто, — великодушно закончил я. — Я не шлюха! Ты смотришь слишком поверхностно! Мой статус в колледже ничего не показывает! Когда я увидела тебя днем, думала, сможем поговорить, сходить куда-нибудь вместе. Я бы ответила тебе взаимностью. Вот никак не думала, что ты такого обо мне мнения! Мой вид в колледже — это всего лишь выгодный ход, чтобы хоть удачно устроится и не терпеть неудобства. Ты ж привык придерживаться определенных точек зрения и смотреть на мир однобоко. Ты глаза-то разуй! Пойми, не ты один можешь скрывать эмоции под маской. Саш, ты правда мне нравишься. Ты ведь не такой плохой, каким хочешь казаться. Я правда хочу попробовать узнать тебя получ… Договорить она не смогла — я обхватил ее лицо руками и поцеловал. Это было настолько приятно, что я позабыл обо всем, что думал насчет нее. Ведь в каком-то плане она права — я всегда смотрел на мир однобоко. Антоха застал нас самозабвенно целующимися около все того же фонаря. Он засунул пакет с едой и Анькины вещи в машину и посигналил нам, на пару секунд отрезвив, чтобы мы успели забраться на заднее сиденье пикапа и снова присосаться друг к другу. Произошло ли это случайно, или что-то готовило нас к этому, я не знаю. Я также не могу сказать, что стоит отказываться от своих принципов и взглядов на жизнь. Но точно знаю одно: когда ты влюбляешься, то хочется меняться, меняться на радость любимому человеку. Важно не забывать одно — не нужно делать из себя другого человека, ведь вас полюбили именно такими, какие вы есть. Или история о том, как отвратительный день за пару минут превратился в лучший за последние десять лет.