Награда Героя

      На вечеринке по случаю спасения Земли все члены Команды «Кролики» закономерно оказались в центре внимания. Дети, выращенные для сражений. Пилоты, адаптированные к жизни в космосе. Студенты секретной академии «MJP»* а теперь – ещё и всеми признанные герои, спасители Галактики. Они чувствовал себя несколько сконфуженно на празднике.       Особенно Изуру Хитачи, на котором была сконцентрирована большая часть внимания. Оказавшись в бурлящем горниле светской жизни, парень рассеяно отвечал на приветствия медоточивых политиков, пожимал руки генералов и принимал дружеские хлопки по плечу от малознакомых людей, пытавшихся приблизиться к объекту всеобщего поклонения.       «Не так-то просто, оказывается, быть идолом» – думал Изуру, двигаясь сквозь толпу с растерянной, слегка виноватой улыбкой на лице... и мечтая, при этом, оказаться где-нибудь ещё. Желательно – подальше от столпотворения. Ему нравились почести. Он всегда хотел стать героем но лишь для того, чтобы защитить Землю. Чтобы защитить её.       В планы Изуру не входили многочисленные званные обеды и приёмы, на которых он вынужден был выступать в качестве... экспоната для многочисленных гостей. Этакой куклы марионетки, танцующей на ниточках ради развлечения сильных мира сего. Безликих людей в дорогих костюмах и в чёрно-синих, с золотыми нашивками, кителях «GDF»**.       Их имена и звания не задерживались в его памяти, а голоса сливались в монотонный гул. Они были для Хитачи лишь силуэтами, маячившими где-то на периферии поля зрения. Наверное, он мог бы попытаться улизнуть, сославшись на травмы, полученные в последнем бою, но... как настоящий лидер не мог оставить свою команду, своих боевых товарищей.       Им ведь тоже приходилось не сладко. Под напором осаждавшей их публики бывалые пилоты, прошедшие сквозь пламя сражений с вулгарианцами, сразу стушевались и сникли. Асаги краснел и мямли что-то, пытаясь как-то ответить на вопросы. Кей напустила на себя серьезный вид, хотя всем и так было понятно, что она нервничает. И только Суруга, вечно рыжий и неунывающий, тараторил без умолку, рассказывая о своей страсти – пушках.       Изуру наблюдал за друзьями с улыбкой, при этом стоически перенося знаки внимания со стороны почитателей, количество которых не уменьшалось. И представлял, как покинет переполненный банкетный зал и вернётся в свои апартаменты. Уж там никто не помешает ему заняться мангой. Реализовать пришедшие в голову сюжеты, выплеснув их на бумагу.       Наверное парень слишком задумался об этом, уже предвкушая благословение тишины в конце утомительного вечера, а потому не заметил, как толпа вокруг поредела и он вышел на пустое пространство, образовавшееся у стены зала. Там, купаясь в лучах искусственного света, стояла прекраснейшая из девушек, которых ему когда-либо приходилось видеть.       — Теория – выдохнул Изуру, любуясь красотой вулгарианской принцессы. По случаю праздника она облачилась в длинное, женственное платье. Нежно-розовое словно цветущая сакура, оно обладало весьма... хм, откровенным, если не сказать – вызывающим фасоном. Открытые плечи, глубоко декольтированный лиф, почти не прикрывающий полную грудь, и пышная юбка, состоящая из отдельных лоскутов ткани. Как цветок из лепестков.       Свет люминесцентных ламп дробился на его поверхности, окутывая хрупкое девичье тело сияющим ореолом, что ещё больше усиливало её естественную красоту и очарование. Изуру глаз не мог отвести от лица девушки. Тонкого, с приятными чертами и обрамлённого белыми, чуть вьющимися волосами, сколотыми у висков двумя ярко-розовыми заколками.       Достаточно длинные, чтобы опускаться чуть ниже талии, они свободно струились по её спине волной белого, с розоватым отливом, шёлка. А спереди – рваной чёлкой спадали на глаза. Большие, выразительные, похожие на солнечные камни, сияющие в обрамлении пушистых ресниц. Тронутые розовым блеском губы довершали её романтический образ.       Она была так же прекрасна, как и во время их последнего свидания. Вся сахарно-розовая и нежная. Теория. Его Теория. Девушка, которую он знал когда-то... до того, как его воспоминания были стёрты. Девушка которая открыла ему глаза на тайны землян и вулгарианцев. Которая пригласила его на свидание. Девушка, которую он любил.       Люди говорят, что внешность обманчива. Но вулгарианская принцесса с ангельскими глазками и сладким голоском была безусловным исключением из этого правила. Характер у неё был под стать внешности и порой, глядя на неё, Изуру, удивлялся, как такая нежная и мечтательная девушка вообще смогла выжить в раздираемом войной космосе.       Добросердечная идеалистка, обладавшая колоссальным запасом обаяния и способная легко расположить к себе людей. Немного застенчивая и очень романтичная. Порой весьма напористая и решительная, но при этом всегда остававшаяся удивительно мягкой и доброй.       — Изуру! – услышав его голос девушка обернулась в шорохе бледно-розовых одежд, разлетевшихся от этого простого движения словно оперение диковиной райской птички. На мгновение они приоткрыли длинные, стройные ножки принцессы, завладевшие вниманием парня. Подойдя ближе он по-достоинству оценил необычный покрой этого наряда.       — Я так рад тебя видеть, – Изуру показалось, что он слышит благоговение в голосе девушки. Теория… он помнил её голос. Всегда мягкий, успокаивающий и сладкий как мёд. Он мог закрыть глаза и просто наслаждаться им подобно тому, как человек наслаждается неторопливой и тихой музыкой. Или плеском хрустально-чистой воды в горном ручье.       — Я тоже, Теория... – он тепло улыбнулся, кладя руку на обнажённое плечо девушки. Её кожа была тёплой и мягкой, как у маленького у ребёнка. У людей не бывает такой кожи, но она ведь и не была человеком. Очаровательная и немного застенчивая улыбка тронула розовые губки девушки и Хитачи почувствовал, что его сердце тает. Обычно Теория была задумчивой грустной, а теперь он видел, как она улыбается. Улыбается ему.       Рука вулгарианки коснулась руки землянина и погладила. Деликатно, почти нежно. Её огромные золотые глаза блестели, словно от слёз. Парень даже подумал поначалу, что сделал что-то неправильно, что обидел Теорию своим неосторожным прикосновением. Или же ещё хуже – причинил боль. Но улыбка, сиявшая на её лице, развеяла его опасения.       — Я хочу поблагодарить тебя, Изуру... – девушка смотрела прямо в глаза юноши. Её миниатюрная ладонь медленно продвигалась к его лицу пока, наконец, не оказалась на щеке. Пальцы скользнули снизу вверх и обратно, наслаждаясь юношеской гладкостью его кожи. Захваченный прикосновением парень накрыл её руку своею. Как ранее делала она.       И одновременно с этим прикосновением он почувствовал... как что-то пробуждается в нём. Что-то новое, но при этом... знакомое. Странное ощущение немного напоминало круги, расходящиеся по поверхности воды после того. Только водой был он сам. Его кожа, мышцы и сухожилия. Человек ощущал как от прикосновение по телу прокатываются волны тепла.       — Ты… не должна благодарить меня, Теория... – оглушённый зовом своих инстинктов, находящийся на грани забвения Изуру едва в себе нашел силы чтобы произнести эти слова. Её голос, мягкая кожа, и запах духов... этого оказалась слишком много для простого пилота. Теория была… опьяняющей. Настолько, что он терял голову просто находясь рядом с ней.       — Нет, должна, – возразила девушка и её голос приобрёл напор, сохранив при этом свою сладость. – Если бы не ты... я не справилась бы со своим братом. Я... я обязана тебе своей жизнью. Мы все обязаны тебе своими жизнями, Изуру! Теория развела руками, как будто пыталась охватить руками всю комнату, а затем сделала шаг навстречу парню.       Их лица оказались настолько близко друг к другу, что он ощутил на коже её дыхание. Тёплое и сладкое. Эта девушка пахла весной. Цветущей сакурой и простором чистого неба. Брюнет на мгновение прикрыл глаза, вдыхая её запах. Смакуя, пытаясь сохранить в памяти каждую его нотку, каждый оттенок. Крылья его тонкого носа трепетали в возбуждении.       — Мне помогали, – заявил Хитачи на автопилоте. На самом деле он почти не обращал внимания на то, что говорит. Да и как бы он мог? Красивая девушка была так близко, почти вплотную к нему. Парень рассеяно повел плечами, позволив лёгкой улыбке затронуть свои губы. Теория несколько секунд смотрела на него, приподняв тонкие, белые брови.       Словно не могла поверить, что человек, спасший целую планету окажется настолько скромным. И это, кажется, расстраивало её. В своем нынешнем спутанном состоянии он не взялся бы говорить наверняка, но чувствовал огорчение, волнами исходившее от стройной фигуры девушки... которую ему, от чего-то, захотелось сжать в своих объятьях.       — Не надо так, – рука принцессы соскользнула со щеки героя чтобы оказаться на его затылке. Пальцы зарылись в тёмные волосы. – Просто позволь мне поблагодарить тебя.       — Но... ты уже это сделала... – начал было Изуру, но Теория не дала ему закончить.       — Я хотела сделать для тебя нечто особенно, – она потянула его к себе и радостно улыбнулась, не встретив протеста. Затем быстро поднялась на цыпочки и поцеловала. Их губы встретились, соприкоснулись, слились и это ощущение полностью захватило Изуру.       Не успев даже понять, что делает он исполнил то, чего ему так хотелось, и обнял вулгарианку за талию, прижимая ещё ближе к себе. Ощущая как её грудь, полускрытая тканью откровенного декольте, скользит по его груди, задевая твёрдыми сосками. Он чувствовал жар, исходящий от женского тела даже сквозь ткань форменного кителя.       Это был первый поцелуй Изуру, но он быстро справился с растерянностью и... начал входить во вкус. Его язык пробежался по губам Теории требуя входа и она, с готовностью, приоткрыла ротик. Пропустила его, позволила проскользнуть внутрь. Из её горла вырвался низкий стон удовольствия, от которого странное чувство усилилось, нарастая.       Они не очень хорошо представляли, что именно нужно делать, но инстинкт позволял компенсировать недостаток опыта. Особенно в сочетании с энтузиазмом. Их языки сплелись и заскользили пробуя друг друга на вкус. Внезапно Теория отшагнула назад, увлекая Изуру прочь из освещенного зала – в полутёмный, и что ещё важнее, пустующий коридор.       Там он и прижал её к ближайшей стене, втиснув в неё своим телом. Теория элегантно подняла сливочно-белую ножку и обернула её вокруг талии Хитачи. Разрезы на её платье поднимались до середины бедра, открывая достаточно кожи, чтобы заставить человеческое сердце биться быстрее. Изуру снова почувствовал себя хищником. Сильным, непобедимым.       Обняв девушку он с наслаждением дотронулся ладонью до её поясницы, обнажённой вырезом платья. Другая его рука опустилась на податливое бедро, заставив её вздрогнуть и разорвать поцелуй. Они оба задыхались, хрипло и тяжело втягивая в себя воздух. Их губы распухли и дрожали, но в глазах отражалась лишь страсть и желание быть вместе.       За блеском глаз Изуру даже не сразу заметил, что Теория покраснела. Румянец на её белых щечках смотрелся так мило... теперь стояла закусив губу и глядя на него с каким-то совершенно новым выражением, которого он никогда ещё не видел на её милом лице. Что это было? Игривый вызов? Предвкушение? Или же, может быть... вожделение?       Изуру не стал задумываться об этом и просто провёл рукой вверх – по ноге девушки, открывая ещё больше светлой кожи. Вулгарианка ахнула, когда его пальцы проникли под ткань. Она явно не ожидала, что этот юноша окажется столь... умелым. А впрочем, он и не был. Его просто вел инстинкт. Изуру интуитивно чувствовал, что именно должен делать.       Оторвав взгляд от янтарных глаз Теории Изуру опустил голову, коснувшись губами её шеи. Влажный язык скользнул по чувствительной коже, от чего девушка, поначалу, издала низкий стон удовольствия. А затем и вовсе запрокинула голову, закатив глаза. Кажется, она полностью отдалась стимуляции, затерявшись в лавине собственных ощущений.       Меж тем рука Изуру продолжала двигаться вверх, оказавшись в опасной близости от таких мест, при одной мысли о которых обдавала жаром. Теория вздрогнула, почувствовав чужие пальцы, отгибающие край её розовых, кружевных трусиков и открыла глаза, мягко отстранив землянина. Тот, пусть и нехотя, подчинился безмолвной просьбе принцессы.       Инстинкт приказывал ему наброситься на Теорию, подмять под себя, сорвать платье и ...взять её прямо здесь. Но парень противился этому, как недавно противился охватившей его жажде убивать. Он любил Теорию, свою принцессу. Он клялся защищать её и никогда не причинил бы вред. Поэтому он, хоть и не без труда, подавил навязчивый зов инстинктов.       — Не здесь, – жарким шёпотом произнесла Теория и, подарив Изуру лукавый взгляд, быстро добавила. – В моей комнате. Через десять минут... не опаздывай. С этими словами она развернулась и с достоинством покинула праздник. Юноша проводил её взглядом. Застенчиво улыбнулся и, пытаясь собраться с мыслями, провёл рукой по волосам.       Возвращаться на банкет когда впереди замаячили такие перспективы не хотелось. Но делать было нечего и Хитачи выполнил свой долг перед «MJP» и «Кроликами», вновь заняв место в центре внимания. Следующие десять минут прошли в мучительном нетерпении. Это время, казалось, было самым длинным в его жизни, и никак не могло закончиться.       Чтобы не выдать волнения парень принялся вспоминать как впервые увидел Теорию, плавающей в бассейне с нулевой гравитацией. Прекрасная, словно русалка она показалась Изуру знакомой. Пилоты не должны были помнить своего прошлого, но... он, почему-то вспомнил эту девушку... сердце кольнуло от одного взгляда на её чудесные белые волосы.       А когда Хитачи увидел, как какой-то парень кричит на ней не раздумывая же кинулся в драку. Словно у него на инстинктивном уровне было желание защитить. Однако чудесного спасения не получилось – «нападавший» оказался телохранителем принцессы. Он без труда справился с горе-спасителем, после чего скрылся с ней в неизвестном направлении.       Оставил Изуру бултыхаться в бассейне, из которого его пришлось спасать друзьям. Та встреча породила вопросы, над которыми он размышлял в перерывах между тренировками и сражениями. Впрочем, вторая встреча с таинственной девушкой, как её, про себя, начал называть Хитачи, не внесла какой-либо ясности, а только запутала всё ещё больше.       Это случилось через пару дней после случая в бассейне, во время увольнительной, потраченной на прогулки по городскому парку и попытки собраться с мыслями. В процессе Изуру как всегда увлёкся, прошлявшись по тихим аллеям до темноты. Поэтому, когда он пристроился отдохнуть на краю фонтана, повсюду уже начали зажигаться фонари.       Он не помнил, сколько просидел так, опустив голову и понуро глядя перед собой. Но в какой-то момент она снова появилась перед ним. Парень увидел её сквозь завесу водяных струй, подсвеченных разноцветными лампочками и переливающихся всеми цветами радуги. Поняв, что обнаружена беловолосая кинулась наутек, стремясь скрыться во тьме аллеи.       Изуру пытался догнать её, но вновь был остановлен вездесущим телохранителем. Что же, в тот раз его, по крайней мере, не зашвырнули в фонтан, ограничившись ближайшими кустами. После этого будущий Защитник Галактики сошёл бы с ума, пытаясь разобраться в происходящем, но, по счастью, судьба уберегла его от столь плачевной участи.       Уже на следующий день команду Команду «Кролики», в полном составе, вызвали в штаб где под строгим секретом поведали историю вулгарианской перебежчицей, которая пришла предупредить о надвигающейся угрозе со стороны своего народа. Это было... хм, неожиданно. Девушка, которая ему понравилась, прилетела с другой планеты!       Однако это не оттолкнуло Изуру. Не отвратило его от Теории. Скорее наоборот – он проникся безграничным уважением к этой хрупкой, но вместе с тем, бесконечно сильной и храброй девушке, преодолевшей световые годы чтобы помочь людям. Только благодаря ей инженеры «MJP» смогли изучить вулгарианские технологии и адаптировать их под себя.       В коротком личном разговоре, состоявшимся после брифинга, Изуру всё же нашёл в себе смелость спросить Теорию: почему он помнит её? Она ничуть не смутилась и открыла ему что раньше они были близкими друзьями. Сердце юноши отчаянно забилось в груди, когда девушка его мечты сказала ему, что надеется на возобновление той дружбы.       С тех пор они завели привычку встречаться по вечерам у фонтана и разговаривать. Изуру было запрещено восстанавливать стёртую память, но он всё ещё мог рассказывать Теории о своей теперешней жизни. Жаловаться, что еле-еле вытягивает военные миссии, делиться опасениями и страхами. Он даже рассказал ей о том, что хочет стать героем.       На что принцесса ответила, что для неё он всегда будет героем. После чего взяла с Изуру обещание вернуться живым. Не смотря ни на что. Что же, он сдержал обещание. За этими размышлениями означенные десять минут истекли и объект всеобщего внимания, сославшись на плохое самочувствие поспешил покинуть банкет и отправиться к Теории.       Изуру вошел в покои принцессы с уверенностью, которую только спаситель Земли мог себе позволить. Просторная, слабо освещённая комната встретила юношу потоком тёплого воздуха. Он проник сквозь приоткрытое окно, всколыхнул лёгкие занавески. Коснулся волос юноши призрачными пальцами и растрепал их, внеся ещё больший хаос в причёску.       Свет был погашен и лишь лучи Луны, разгоняли темноту, тесня её к углам комнаты. Напротив окна, залитая серебристым светом стояла Теория. Красивая, завораживающая и изящная. Её белёсые волосы сияли жидким серебром, а кожа лица и рук блестела словно чистый алебастр. Воистину, красоте этой девушки могла бы позавидовать сама Луна!       — Изуру... – Теория улыбнулась и протянула руку, приглашая его присоединиться. А стоило ему приблизиться – заключила в объятья. Прижалась губами к его губам, скользнула язычком в рот. Он не пытался сопротивляться. Её аромат, мягкость кожи и прикосновений... Теория покорила его своей нежностью и совершенно неземной хрупкостью.       Когда она оторвалась от его губ, Изуру был уже в полу-бессознательном состоянии. Девушка воспользовалась этим – толкнула на кровать и на короткое время оставила его в покое, давая освоиться на этом чуде. Водяной матрас приятно приятно обволакивал тело, будто приглашая вытянуться во весь рост и расслабиться в тепле и приятной неге.       — Позволь мне показать тебе кое-что... твою награду, – Теория потянулась к крючкам платья и расстегнула их. Пара коротких движений и ткань волнами серебряно света стекла на пол, открыв восхищённому взору Хитачи стройное, но пышное в нужных местах, тело. Не смотря на некоторую худобу и средний рост Теория выглядела очень женственно.       Изуру не мог глаз от неё отвести. Он был так взволнован и возбуждён, но при этом испытывал ещё и... благоговение. И лёгкий страх от мысли, что всё это может оказаться сном. Что он всё ещё может быть где-то там... в космосе. Болтаться в холодной и чёрной пустоте, в окружении обломков военной техники, оставшейся после разрушения Врат.       На секунду он почти позволил этому страху захватить себя, почти поверил в то, что это может быть реальным, но Теория развеяла его страхи одной короткой фразой.       — Ты заслужил её, – Изуру испустил долгий вздох и, наконец, расслабился на мягкой кровати, глядя как девушка неспешно приближается к нему. Её маленькие ножки ступали по полу так легко, словно она скользила по воздуху. Впрочем, едва ли молодой человек мог как следует насладиться волшебным зрелищем. Запас его самоконтроля быстро иссякал.       Его брюки начали натягиваться под напором окрепшего естества ещё в тот момент, когда принцесса только начала раздеваться. Сейчас их теснота стала... хм, уже ощутимо-болезненной. Поэтому, когда Теория приблизилась Изуру вскинулся ей навстречу. Но она толкнула его обратно на кровать, поймав губы в лёгком, успокаивающем поцелуе.       Надо сказать, что это сработало. Мышцы парня расслабились. Напряжение оставило его тело. Чего нельзя было сказать о возбуждении. Оно продолжало жечь тело Хитачи, но сейчас, он, по крайней мере мог его контролировать и не пытаться наброситься на Теорию. Вместо этого он помог ей расправиться с застёжками кителя и сбросил его со своих плеч.       По сияющим глазам девушки Изуру видел, что она хочет его так же сильно, как и он её. Но у Теории, как принцессы и единственной вулгарианки, обуздавшей инстинкты, была огромная сила воли. Она контролировала себя, а потому он тоже не хотел демонстрировать несдержанность. Не хотел показаться одним их тех парней, которым только одного и надо.       Теория прервала поцелуй, скользнув ладони по телу Изуру и расстёгивать ремень его брюк, сохраняя на лице невинную улыбку. Это противоречие сбивало молодого человека с толку. Он так растерялся, что даже не успел заметить, как его брюки оказались стянуты, а твердый член, освобожденный из тесной темницы, выскочил на свободу и распрямился.       Теория ахнула, глядя на пульсирующий от напряжения, орган и почти благоговейно коснулась его. Волна возбуждения прокатилась по телу. Разум помутился и инстинкт взял верх. Даже не успев понять, что делает Изуру сжал Теорию в объятьях и перевернулся с нею. Девушка тихонько пискнула, оказавшись распластанной на роскошном матраце.       На мгновение парень замер, глядя на распластанное под ним девичье тело, которым так хотел обладать. На белую кожу, сиявшую под лучами Луны словно в ожидании красных отметин от укусов, которые он собирался оставить на ней. На разметавшиеся по простыни серебрящиеся волосы, так приятно скользившие между повлажневшими от пота пальцами.       В глазах Теории, казавшихся сейчас лунно-желтыми, удивление быстро сменялось пониманием и, наконец, согласием. Она кивнула и улыбнулась ему, приоткрыв розовые губки в жажде любовного поцелуя, который Изуру с готовностью ей подарил. Что было дальше он помнил плохо... сознание то уплывало куда-то, то прояснялось вновь...       ...память сохранила лишь какие-то фрагменты воспоминаний о кратких мгновениях просветления... в остальное время он растворялся в ощущениях, обнимая хрупкое тело... он прижимал её к себе так сильно, что чувствовал, каждый изгиб, каждую косточку под тонкой, до прозрачности, кожей... такой гладкой, такой совершенной...       ...соприкосновение тел... страстные поцелуи – жаркие и влажные... возбуждение, нараставшее с каждым ударом сердца. Сладкие стоны Теории пробуждали в нём голод, подобный тому, что он уже испытал во время сражения с её братом. Вот только вместо желания убивать им овладела жада обладать ею. Поглотить целиком. Без остатка.       И лишь крохотные остатки самосознания, из последних сил пытавшегося сдержать голодный рёв, вибрирующий где-то в тёмных глубинах подсознания, останавливали Изуру. Поэтому, вместо того, чтобы сжимать и кусать он целовал и гладил, лаская тело Теории со всей страстью, на которую только был способен человек с горячим сердцем.       Принцесса стонала, комкая простыни и выгибалась навстречу ласкам, коих не избег ни один участок её кожи. Обжигающие поцелуи, сыпавшиеся на шею и грудь заставляли её извиваться, содрогаясь всем телом. Она бы и стонала в голос, если бы парень не накрывал сахарные уста своими, впитывая в себя каждый из исполненных наслаждения звуков.       — Изуру... сделай же это... сделай меня своей... возьми свою награду... – прошептала Теория, во время очередного перерыва между поцелуями. И Хитачи, получив разрешение, с готовностью выполнил просьбу своей принцессы, соединив их тела во вспышке радости.       Это был их первый раз. Во всех смыслах. Но не смотря на это Теория не выказывала ни малейших признаков боли. Только удовольствие. Быть может вулгарианки были совсем по-другому устроены там. А может она просто была очень терпеливой. Изуру лишь мельком задумался об этом, останавливаясь чтобы привыкнуть к ощущениям.       Мгновение передышки и первое движение сменилось вторым. Затем – третьим. Парень быстро увеличивал темп в погоне за наслаждением, равным которому ещё не испытывал в своей жизни. Все его надежды и чаяния, все мысли и движения души – всё это воплотилось в нескончаемом движении... наверное, он не смог бы остановиться, даже если бы захотел.       Теория, кажется и вовсе потеряла способность контролировать свои движения. Или же просто не заботилась о них, метаясь из стороны в сторону так, что по водному матрацу проходили маленькие волны. Это все что осталось им от всего остального мира. От целой Вселенной, которую они спасли – волны тепла внутри и снаружи и электрический ток по нервам.       Ощущения были слишком интенсивными и ни он, ни она не могли больше оставаться тихими. Они кричали и стонали, задыхаясь от любви, заставлявшей их юные тела биться друг о друга. С каждым движением, с каждым толчком, позволявшим Изуру всё глубже проникать в тело Теории напряжение, охватившее низ его живота, быстро росло.       Наверное он не смог сдерживать его достаточно долго. Парень не был уверен. Его тело воспринимало секунды как годы. Однако, в какой-то момент скопившееся напряжение вырвалось наружу. Вспышка наслаждения охватила всё его тело, погасив сознание. Пилот «Багрянца» пал в бездну удовольствия, необъятную словно Космос.       Он не слышал крик Теории, достигшей кульминации на несколько секунд позже него и не помнил, как без сил повалился на её вздрагивавшее тело. Он был весь в поту и дышал как загнанный на тренировке курсант. Немного придя в себя Изуру скатился с девушки и без сил рухнул на кровать, давая измученному телу столь необходимый сейчас отдых.       Защитник Галактики получил свою награду. Однако это было только начало.       Ведь вся прелесть этой награды заключалась в том, он мог взять её не один раз.